Они не спеша шли по ночной улице. Золотистый свет фонарей делал её похожей на маленькую звёздную галактику, в которой растворился и исчез прошедший день. Улица пустынна, лишь парочка влюблённых, переплетя руки, шла им навстречу. Поглощённые друг другом, они никого не замечали, и никто был не нужен этим счастливым молодым людям. Никита оглянулся им вслед. Ночной Париж — самое романтическое место на свете, но всё же он незаметно достанет свою руку из Лилиной ладони.

Улочка закончилась, уткнувшись в оживлённую трассу с быстрыми, летящими вперёд автомобилями, в которых мчались куда-то люди. Наверное, домой, туда, где их любят и ждут.

— Нагулялась? — Лиля кивнула, было заметно, что она устала, и ей давно пора отдыхать. — Я вызываю такси. Отвезу тебя к себе, а сам у приятеля заночую. Угу? Не буду тебя стеснять.

— Как? — девушка остановилась, повернувшись к нему лицом. — Ты оставишь меня одну? Как-то мне неуютно одной в твоей Франции.

Она снова протянула руку к его руке, но Никита уже доставал телефон, сделав вид, что не заметил этого жеста.

— Ты боишься меня? — засмеялась Лиля. — Вижу, боишься. А когда-то, я знаю, мечтал о девчонке с соседней парты…

— То время прошло. А сейчас… мы можем сглупить, просто так, от скуки. Я и так… — он хотел сказать, наломал дров, но вовремя остановился. Незачем ей знать обо всём.

— Ты не хочешь меня? — она подошла к нему вплотную, улыбаясь, ждала ответа.

Что за вопрос? Его юное тело хотело сейчас любую молодую и симпатичную женщину. Он тут совсем одичал. Пару раз приезжала Мишель, устраивала сумасшедшие ночи любви, но это капля в море для парня в его возрасте.

— Знаешь, Лиля, я тебе так скажу…

Сказать он ничего не успел, пухлые Лилины губы уверенно накрыли его губы, не оставив ему ни единого шанса избежать этого поцелуя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ивлев, женись на мне…

Тихий шёпот совсем близко, совсем близко её холёное, совершенное тело.

— Как честный человек, я просто обязан это сделать…

— Ты милый, милый, — щекоча горячим дыханьем его щёку, промурлыкала Лиля.

Он обвил руками нежную девичью шею, поцеловал её тёплое плечо, задержав взгляд на обнаженной груди. Вот на что можно смотреть бесконечно, смотреть и не насмотреться никогда.

Заметив этот взгляд, Лиля дразнящими движениями провела по груди руками, неторопливо и умело, и одна из ладоней, словно заблудившись, опускалась всё ниже и ниже. Из-под ресниц девушка наблюдала за Никитой, за его реакцией, потемневшими от страсти глазами. Бесстыдница, она мгновенно заводила его и знала об этом. Продолжив игру, Лиля выгнулась всем телом навстречу выбранному ею мужчине, закусив губу, закрыла глаза. И это правильно, ведь в её зрачках порочный огонь, от которого можно сгореть дотла. «И когда только девчонки успевают научиться быть женщинами, такими желанными, такими страстными», — подумал Никита, с шумным вздохом накрывая её своим телом. На несколько прекрасных минут мир снова перестал существовать…

Его любовь к Лиле вернулась, спикировала в сердце. Неожиданно, из ниоткуда. Один взгляд, один миг… Да и никак нельзя не любить таких, ярких, живых, красивых. Может, кто-то и может, он — нет. Смелая, она сделала первый шаг, приехала к нему в чужую страну. А Никита и не думал о ней, не вспоминал. Словно спал всё это время. А когда проснулся, сдался ей без боя, не устоял перед женскими чарами.

После ресторана ехать ночевать к Даниэлю не было никакого смысла, уже на прогулке стало всё ясно. У Никиты колотилось сердце, пока он доставал ключ и открывал дверь квартиры. В прихожей Лиля сбросила босоножки, и тут же, он не успел ничего понять — молния её белой юбки поехала в обратном направлении. Перешагнув ставшую ненужной юбку, девушка сделала шаг ему навстречу. Их взгляды встретились. Его — изумлённый, её — пристальный и томный. Опустив голову, он украдкой взглянул на Лилины крошечные кружевные трусики, едва заметные на загорелом животе, и уже не мог отвести глаз. «Мать твою, что я делаю», — подумал Никита и тоже шагнул вперёд. Навстречу своей бессонной ночи, полной любви и страсти.

Лиля уснула, уютно устроившись у него под боком, дышала тихо и ровно. Фонарь за окном отбрасывал фантастические тени на её лицо, на их помятое, растерзанное ложе, добавляя нереальности произошедшему. Опять пришло чувство вины, прогоняя сон. А что если настанет утро, и ему позвонит Аня? Что он скажет ей? Никита вздохнул, продолжая мысленно укорять себя. И почему в его жизни всё так неправильно?

Словно уловив его мысли, вдруг зазвонил телефон. Никита не сразу понял, что этот незнакомый рингтон звучал из Лилиной сумки, звучал не переставая. Кто-то, пытавшийся ей дозвониться, был очень настойчив. Пришлось встать, достать не желавший замолкать мобильник. На дисплее высветилось слово «мама».

Если звонит мама, не надо медлить, надо быстрей хватать телефон и тихо радоваться, что мама у тебя есть.

Он тронул Лилю за плечо. Сладко вздохнув, она перевернулась на другой бок, не открывая глаз.

— Просыпайся! — сказал негромко Никита в самое ухо, в маленькую бриллиантовую серёжку.

— Изверг… — она, наконец, привстала, взглянула на него затуманенными сном глазами, позволив снова полюбоваться белой, незагоревшей грудью, призывно белевшей в полутьме комнаты. — Что случилось?

— Тебе звонят, — протянул ей мобильный, который, кажется, звонил из последних сил.

— Мама… — взглянув на экран, Лиля упала на подушку, прижав телефон к уху. — Привет, ты что так рано? Забыла про разницу времени в два часа? Мы ещё спим…

Она закрыла глаза, слушая, что говорят ей в ответ. Никита встал, отправился на кухню, чтоб не чувствовать себя человеком, подслушивающим чужие разговоры, а заодно и выпить стакан воды.

— Мама, я у Никиты. Да. Совсем рядом… Ну, ты меня понимаешь…

Эти слова прозвучали ему в спину. Смело. Призналась матери, что они вместе. Обычно о таких вещах как-то не принято сообщать родителям. Никита выпил воды, побродил по кухне, налил стакан воды Лиле — после жаркой любви он не будет лишним. И уже шагнул в комнату, но замер, услышав её слова.

— Да куда он теперь денется, мам? А за неделю я ещё больше закреплю свои позиции, ты меня знаешь. Привяжу к себе канатом. Да всё по плану, мам. Когда хоть твоя дочь не получала то, чего хочет? — Лиля засмеялась, выслушав ответ матери. — Ой-ей-ей, забыла, что я вся в тебя?

Ничего себе! Никита вернулся на кухню, покрутив в руках стакан, приготовленный для Лили, сделал несколько глотков. Ну, Лилька, ну, стратег! Значит, у неё был план, который уже успешно осуществлялся? Завоевательница, блин, Чингисхан в юбке!

— Никита!

В голосе требовательные, нетерпеливые нотки, Лиля звала его, закончив разговор. Когда он вошёл, девушка лежала, закинув руки за голову, а её ноги… Никита сглотнул ком, застрявший в горле… Кажется, намечался очередной раунд горячей любовной схватки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 13


"Мама и малыш". Погладив глянцевую обложку, Алина отложила книгу, ставшую настольной. В последние месяцы её мир сузился до вопросов, связанных с подготовкой к родам, с изучением нюансов грудного вскармливания, а ещё выбором кроватки, пеленального столика и маленького ночника в виде белой совы, который так понравился ей в магазине и который нужно купить немедленно. Это важно, а всё остальное — переживания об учёбе, мысли о Максе и даже о Никите, всё куда-то ушло, словно и не существовало.

Через два месяца Алине рожать. Страшно, очень страшно, она уже в волнении, ненужном и вредном. Сумеет ли в ответственный момент сделать всё так, как пишут в книгах? Сомнительно, но она будет очень стараться, потому что есть, ради кого. Её сыночек вовсю толкался внутри, эти милые движения давали ей ощущение единства со своим крохотным чудом. И жизнь сразу становилась краше.

Сегодня у Алины ещё плавание в бассейне и массаж. Она прилежно выполняла всё, что рекомендовал врач. А как иначе, её малыш должен родиться здоровым, и она приложит к этому все усилия. Выпив стакан свежевыжатого яблочного сока, начала собираться. Хорошо, что проблема выбора одежды пока не стояла — платьев для беременных у Алины всего два. Отец обещал отвести, но что-то у него с работой не сложилось. Ничего, она прогуляется, это полезно. Отец… С ним по-прежнему всё непросто, и с её новым положением он до конца не смирился, кажется, грозная складка на переносице уже никогда не исчезнет с его лица.

Она вышла на улицу, зажмурившись от яркого солнца, разрезавшего теплыми лучами облака.

— Алина!

Приложив ладонь к глазам, она повернулась на зов. Это Макс, его голос она узнала бы из тысячи. Хлопнув дверцей автомобиля, он быстрым размашистым шагом направился к ней, и, судя по решительному выражению лица, парень опять настроен на серьёзные разговоры. Месяца три Макс не появлялся перед своей бывшей невестой, но в последнюю неделю это уже второй его приход. Зачастил…

— Макс, ну и зачем ты здесь? Мы уже всё обсудили. И я спешу…

— Я довезу тебя. Дорогой поговорим, — он с надеждой взглянул в её лицо.

Алина незаметно вздохнула. И зачем Макс так унижается? Она уже всё сказала ему, не жёсткими, но довольно убедительными словами. Непонятно, что ли, что он лишний в её жизни?

— Мне полезно пройтись…

— Я провожу.

Он пошёл рядом, примериваясь к её осторожным шагам.

— Алин, я вот всё думаю, зря ты не скажешь мне правду, — он схватил её за руку, развернул к себе лицом. — Это ведь мой ребёнок?

— Не выдумывай того, чего нет, — она вырвалась, прибавила шагу. — Это только мой сын, мой… — Она чуть не произнесла вслух его будущее имя. Имя, которое никогда не понравится Максу.