Кому же достаются такие женщины? Это ж выигрыш на всю жизнь, приз, подаренный счастливчику судьбой. Иван не разглядел кольца на её пальце. Не замужем? Не может быть, или все мужчины мира поглупели вдруг?

«Потанцуй с Маргаритой», — сказала ему тогда жена, и Иван готов был расцеловать её за это. Робея, он подошёл к женщине, протянул руку и замер. Она не спеша встала, королевской поступью прошла в середину зала. Танцевали молча. Её дыханье лёгким мотыльком касалось щеки… Интересно, чувствовала ли Маргарита, как, дурея от близости, он едва дышал и как подрагивала мужская рука на её спине?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Оказывается, он и не знал, что такое любовь. Сильная, неуловимая, непредсказуемая, заставляющая радоваться каждому дню, полюбить то, что никогда не любил — серое мглистое утро, мелкий дождь, зарядивший на весь день. Вот оно как бывает… Не ждали, не звали… Да, без спроса, без стука пришла к нему любовь. Теперь Иван знает, что это за чувство. Это когда хочется вцепиться и не отпускать ни на минуту свою любимую женщину, страстно желая, чтоб всегда была рядом. Все двадцать четыре часа, все тысяча четыреста сорок минут. Чтоб жить с ней одной жизнью, дышать одним воздухом, чтоб чувствовать её руку в своей руке.

После встречи в ресторане Иван едва сдержал себя, чтоб не отправится к жене на работу на следующий же день. Мария была бы удивлена, он не баловал её такими внезапными появлениями. Увидеться с женой среди дня, заглянуть к ней в библиотеку — это не про него. Вечером друг на друга насмотрятся.

Ивану нужна веская причина для появления в библиотеке, повод, который показался бы Марии убедительным. Как назло, ничего не приходило в голову. Ехал мимо, зашёл — не вариант. Он мерил шагами свой неуютный кабинет, пытаясь сообразить, как поступить. Почти всё они с Марией могут решить по телефону или вечером, при встрече. Наконец, его мозговая атака дала результат: он заедет попрощаться, потому что нарисовалась срочная командировка. Куда-нибудь недалеко, например, в Выборг, в недавно открытый филиал компании.

Через полчаса, дав ценные указания Вике, Иван оправился приводить в действие свой сомнительный, шитый белыми нитками план. Серое здание библиотеки выглядело невесело. И почему у нас так любят серые дома? Вот вопрос, на который у него нет ответа.

Марию он нашёл сразу, она сидела за компьютером, заносила в каталог сведения о новых книгах, которые солидной стопкой лежали перед ней на столе.

— Привет, — жена встала, поцеловала в щёку. — Неожиданно! Надеюсь, ничего не случилось?

— Нет, Маш, нет, в мире по-прежнему всё в порядке, — улыбнулся он. Взял в руки книгу, погладил глянцевую обложку. — Уезжаю в командировку, зашел попрощаться. Еду сейчас в Выборг.

Приподнявшая голову совесть не помешала ему прямо взглянуть в глаза жены.

— Надолго?

— День-два, пока точно не знаю.

Поверх головы жены Иван обвёл взглядом большую комнату. Пара женщин, оживившихся при его появлении, снова уткнулись в экраны компьютеров. Маргариты нигде не было видно. Неужели всё зря — его враньё, придуманная командировка и пропавший завтрашний день, который ему предстоит провести неизвестно где?

— Поехал я, Маш.

Она кивнула, потянулась к нему руками, чтоб обнять.

— Осторожнее на дороге, — Машины руки, наконец, отпустили его плечи. — Я буду ждать твоего возвращения, — тихо шепнула она.

Мария любила его. Иван знал это, ценил и тоже любил жену, но какой-то другой, маленькой любовью. В этой любви много симпатии, уважения и слишком много привычки…

Он покинул пропитанную прекрасным запахом новых книг комнату и не спеша направился к выходу, всё еще надеясь увидеть Маргариту. Боги, подарите ему немного везенья, и он будет счастлив и бесконечно благодарен вам.

Маргарита стояла у дверей запасного выхода и курила, тоненькая струйка дыма, едва успевая окутать её серой вуалью, быстро растворялась в воздухе. Иван остановился и замер, улыбаясь счастливой улыбкой. Маргарита смотрела на него и, казалось, видела насквозь, понимая, что из-за неё он появился здесь. Из-за неё этот модный джемпер и начищенные до блеска ботинки, в которых отражается свет потолочных светильников, и это его стояние молчаливым истуканом — из-за неё…

— Какими судьбами? — наконец, спросила она.

— Зашел попрощаться. Нужно уехать на пару дней, — ответил Иван, но глаза говорили другое.

— И куда едете?

— В Выборг, — он глубоко вздохнул и, понимая, что сейчас совершит большую глупость, произнёс: — Поехали со мной, прошу…

Сказал и ужаснулся, поднял на неё свои бесстыжие глаза, замер, ожидая, словно преступник в зале суда, приговора судьи.

Она засмеялась, закинув голову, обнажая нежную и белую шею, к которой хотелось припасть губами и целовать, забыв обо всём на свете… Отсмеявшись, Маргарита потушила сигарету, сказала строго:

— А вы шутник, батенька. Идите уже, Выборг вас ждёт.

Уйти? А внутри кураж уже завёл сердце на предельные обороты, и шальной внутренний голос велел не отступать. Пропадать, так с музыкой, и уже никак не открутишь назад его наглое предложение.

— Буду ждать у входа на автовокзал, — быстро произнёс он. — В семь, в восемь, в девять… Всегда буду ждать…

И ушёл быстрыми шагами, расставив свои сети. Как сумел, как получилось…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она всё-таки пришла…

Был уже десятый час. Иван обдумывал место ночлега, попутно ловя себя на мысли, что всё логично: ни одна женщина в здравом уме не согласилась бы принять его странное предложение. Был один процент из ста, что она придёт, один из ста и даже меньше. Он уже повернул ключ зажигания, и верный друг-автомобиль обрадованно заворчал, готовый пуститься в путь. Откинувшись на сиденье, Иван в последний раз бросил взгляд на то место, где должна бы появиться Маргарита и которое уже просверлил глазами за часы ожидания. И сразу увидел её, как лучом, выхватил взглядом. Такие никогда не затеряются в толпе. Лениво и грациозно Маргарита поднималась по ступенькам, ведущим в зал ожидания.

Едва не задохнувшись от нахлынувшей радости, Иван выскочил из машины, быстрым шагом направился к ней. Маргарита обернулась — лёгкое смущение отразилось на красивом лице.

— Никогда не была в Выборге, — произнесла она хрипловатым голосом, — пришло время исправить это недоразумение.

Иван не дал ей договорить, обхватил за плечи, властно и нежно. Моё, нужное, выстраданное… Повёл к машине, не выпуская из объятий. Маргарита не сопротивлялась, послушно шла рядом, лишь смеялась нервным переливчатым смехом. Он усадил её на переднее сиденье и, быстро устроившись на водительском кресле, потянулся к её руке, обхватил ладонью маленький кулачок. Иван держал бы так руку всю дорогу, но рука была нужна, чтоб рулить, чтоб везти свою женщину, которую он наконец-то нашёл, в страну любви, в страну их общего огромного счастья.

Поцеловав эту руку с тоненьким колечком на безымянном пальце, он рванул с места. Быстрей покинуть этот город, где его всегда ждали дома, быстрей оставить здесь больную, ненужную совесть. Нервы маленькими иголочками кололи грудь, впивались в душу. От нереальности происходящего, от напряжения, тяжёлым куском лежавшего внутри, шли от сердца маленькие трещинки, разламывали на кусочки усталое тело.

— Не могу поверить, что вы рядом, — Иван снова коснулся её руки.

— Не могу поверить, что я сделала это, — произнесла она. — Откуда ты взялся, Иван? Свалился в мою жизнь, зачем?

— Чтоб любить…

Он не умел говорить о любви, нежные слова — это слабость, ненужная мужчине. Но они, эти слова, толпились внутри, требовали внимания, искали выход. Иван произнесёт их, но не сейчас, в дорожной суете. Особенным словам нужна особенная обстановка.

Они всё ещё ехали по городу, его бесконечные дороги никак не заканчивались, словно город не хотел отпускать этих двоих, держал, не давая совершить глупость. Что делать дальше, Иван заранее не придумывал. Ехать в Выборг? Остановиться в питерской гостинице? Это отдавало пошлостью, да и Маргарита вряд ли согласится.

Накрапывал дождь, когда они выехали из Питера. Город вечной осени, прощай! Тянувшаяся вдоль дороги лесная полоска казалась враждебной, чёрной. Хотелось света, тепла, горячего чая. Мелькнувшее в свете фар придорожное кафе заставило Ивана принять решение.

— Можно выпить чаю и немного размяться? — он повернулся к Маргарите и взглянул в её лицо; свет от приборной панели оставлял на нём загадочные тени.

— Неплохая идея.

Уже через пять минут они сидели за столиком у окна, глядя друг на друга, между ними лишь вазочка с одиноким цветком. Маленькое смешное препятствие, да и препятствие ли?

Просто смотреть на неё, на пухлые губы и искорки в голубых глазах, на росчерк бровей, словно сделанный рукой талантливого художника — уже счастье. И хрупкие плечи под пушистым голубым свитерком — доведётся ли ему целовать их? Расторопный официант быстро заставил стол выпечкой и сладостями, и тёплый парок уже поднимался над чашками. Обжигаясь, Иван сделал глоток… Хорошо, всё-таки чашка хорошего чая делает нашу жизнь немного лучше…

— Я на минутку.

Он подошёл к бармену, разглядывавшему на свет вытертые бокалы.

— Скажи, друг, кажется, здесь есть мотель?

— Мини-гостиница, прямо за нашим зданием, — ответил парень и добавил для пущей убедительности: — Вполне приличная, не пожалеете.

Дорогой Выборг, похоже, мы увидимся с тобой в следующий раз. Иван вернулся к столику, размышляя, что сказать дальше. Он не дипломат, нет. Хитрые ходы прокладывать не умеет.

— Знаете, Маргарита, не люблю ездить ночью, тем более, если у тебя в салоне … — Он чуть не сказал, «ценный груз». Дурак! Иван смешался, не зная, как закончить предложение. — Тем более, если у тебя в салоне Маргарита.