– Это мой последний шанс полюбоваться Мейфэром в снегу.
– Значит, вы уезжаете из Лондона до конца зимы?
– Я уезжаю из Лондона на ближайшее будущее. Возможно, навсегда.
«Навсегда?»
Заявление требовало объяснения, но Джеймс предпочитал не лезть не в своё дело. Он презирал сплетни. Если она сама не решит всё рассказать, её личные семейные дела должны оставаться именно такими - личными.
– Завидую, – сказал он.
– Как можно мне завидовать? Будь у меня ваши средства, я бы никогда не уехала из Лондона.
Он нахмурился.
– Да что в нём может нравиться? Грязно, много людей, дурно пахнет. Неба совсем не видно. Мне не хватает воздуха и на улице, и в бальных залах. Я приехал с единственной целью - решить дела. Нужно продать некоторые владения и уладить несколько вопросов. Тогда я смогу вернуться домой в Йоркшир, избавившись от всех связей с этим местом. Я намерен покинуть этот город, не оглядываясь. Никогда не чувствовал себя здесь легко.
Возможно, ему следует пересмотреть последнюю часть своего заявления. С каждой минутой ему становилось всё легче. После нескольких недель соблюдения правил учтивости он выговорился и испытывал облегчение.
– Вы ненавидите Лондон только потому, что не знаете его, – проговорила она. – Тут проводят не только балы, званые вечера и чаепития. Здесь столько всего. Музеи, парки, концерты, театры. Нельзя судить о городе так плохо, исходя из столь небольшого опыта... Ну, это говорит об упрямстве и невежестве. – Она прикусила губу. – Я предупреждала, что меня учили высказываться свободно.
– Да. Именно поэтому я бы скорее остался здесь с вами, чем вернулся в бальный зал Карвилов.
– Как показывает мой опыт, большинство джентльменов не признаёт дам, которые высказывают прямо противоположное мнение.
– А как показывает мой опыт, светские дамы не выражают своего мнения, ни прямо противоположного, ни какого-то иного. Вы и представить себе не можете, сколько раз за последние недели мне пришлось выслушать «о да, ваша светлость». С ума можно сойти от скуки. Когда все только и делают, что соглашаются, беседа становится такой нудной.
– Полагаю, со мной хотя бы не бывает скучно.
Он усмехнулся.
– Конечно нет, насколько я могу судить.
Она вдруг замолчала, а он воспользовался случаем, чтобы взглянуть на мисс Уорд. Он столько раз смотрел на неё украдкой, что чувствовал себя почти воришкой. Под светом уличных фонарей её кожа сияла, словно шедевр голландского художника.
– Итак, вы утверждаете, что признаёте аргументы, – проговорила она, – а есть ли у вас такое качество, как непредвзятость? Позволяете себя переубедить?
– В редких случаях, – неохотно признал он. – Только при наличии веских доводов и убедительных доказательств.
– Значит, решено. – Она вздёрнула подбородок. – Я представлю самые убедительные доказательства, приведу веские аргументы и докажу, что вы ошибаетесь насчёт Лондона.
– Как вы намереваетесь это сделать?
– Я устрою вам экскурсию по Мейфэру. Прямо сейчас.
– Что? Нет. – Он остановился на припорошённом снегом тротуаре. – Я сейчас же провожу вас до дома. Уже непростительно поздно.
– Нет, всё прекрасно. Возможно, это мой последний шанс увидеть любимые места. – Она выгнула бровь, а на губах заиграла улыбка. – Кроме того, вы не сможете проводить меня до дома, ведь я не сказала, где живу.
Тысяча чертей! Она загнала его в угол.
Он не знал, куда они направляются, и честь не позволит ему уйти. Стоит ей лишь захотеть, и она сможет таскать его за собой по всему Лондону, как собачку на поводке.
А что ещё хуже, он не мог заставить себя почувствовать разочарование. Перспектива провести с ней наедине ещё больше времени грела его так, как не удалось бы никакому суконному фраку.
В её глазах зажёгся самодовольный блеск.
– Похоже, вы в моей власти, ваша светлость.
«Вы себе и представить не можете насколько, мисс Уорд».
– Если мы это сделаем, вы должны пообещать мне кое-что. Я не хочу больше слышать «ваша светлость» до конца вечера.
– Тогда как же к вам обращаться? Торндейл?
– Боже упаси, нет. Зовите меня Джеймс.
– Это ваша фамилия?
– Нет, это моё имя.
Она явно изумилась.
– Неужели?
– Не стоит так удивляться. Джеймс - довольно распространённое имя.
– Да, разумеется. Но я думала, что к герцогам не обращаются по имени. Во всяком случае, просто знакомые.
Он демонстративно оглядел пустую улицу, а затем наклонился и прошептал в ответ:
– Я никому не скажу.
Она улыбнулась.
– Хорошо, Джеймс.
«Аллилуйя».
Услышав своё имя из её уст, он ощутил свободу. Он почувствовал себя словно мальчишка, сбросивший школьную форму в последний день весеннего триместра.
– Тогда пойдёмте. – Она взяла его за руку и потянула. – Вы будете поражены.
Он уже был поражён.
А если он перестанет прилагать все усилия, чтобы держать себя в руках...? Ещё до того, как закончится вечер, возможно, и он её поразит.
Глава 8
Если уж показывать герцогу, каков Мейфэр на самом деле, необходимо начать с самого начала, решила Луиза.
– Сюда. – Обогнув ещё несколько поворотов, они оказались у церкви. – Сент-Джордж на Ганновер-сквер.
Торндейл смотрел на величественное здание с колоннами, не выказывая ни малейшего восторга.
– Знаете, у нас в Йоркшире есть церкви. Те, что не ютятся в тесноте, как цыплята запертые в курятнике, и не испачканы сажей.
– Да, но это наша церковь. Здесь сочетались браком мои родители, как и бабушка с дедушкой, а в прошлом году - мой старший брат, за пару недель до того, как его полк отправили в Канаду. Можно сказать, это семейная традиция. – Традиция, которую Луизе, к сожалению, не суждено продолжить. Она выйдет замуж в какой-нибудь крошечной часовне на Джерси, если это вообще случится. – Здесь крестили меня, да и всех детей семьи Уорд.
– Всех? Сколько же вас?
– Шестеро: три девочки и три мальчика. Фрэнсис, или Фрэнк, - самый старший. Потом родились я, Маргарет и Кэтрин. Бедный Фрэнк уже совсем отчаялся обзавестись братом, пока, наконец, не появился Гарольд. Уильям - самый младший, ему всего семь лет. – Развернувшись, они пошли дальше. – А у вас?
– У меня не так много родственников. Отца нет в живых, да и брата тоже.
– А мать?
– Отбыла, в прямом смысле слова. Она была несчастна в браке. Исполнив свой долг и родив моему отцу двух сыновей, мать сбежала в Нью-Йорк. Я её не видел с самого детства.
– Мне очень жаль.
Его рука напряглась под её ладонью.
– Не хочу утомлять вас подробностями.
– Вы меня не утомляете. Вы были близки с братом?
– В детстве. Но потом Сент-Джона отправили к дяде, где он готовился принять титул. Я остался с отцом и учился управлять землёй.
– Боже! Звучит ужасно одиноко.
– Не совсем.
– Вы остались на ферме в центре Йоркшира только вдвоём?
– Мы остались вдвоём в респектабельном поместье на севере Йоркшира, на чьих землях проживали фермеры-арендаторы, неподалёку расположилась деревня, а всего лишь в восьми милях - город с рынком.
– Восемь миль до ближайшего города?
– Совсем недалеко. На двуколке с упряжкой лошадей можно добраться за пару часов.
– За пару часов туда и обратно?
– За пару часов в одну сторону.
Луиза была потрясена.
– Как может потребоваться два часа, чтобы проехать восемь миль на двуколке?
Он усмехнулся над её вопросом.
– Полагаю, вы никогда не видели дорог в Йоркшире.
Да, его догадка была верна. За исключением нескольких поездок к друзьям в Суррей, Луиза никогда не бывала за пределами Мидлсекса.
Подумать только! Два часа в пути, только чтобы добраться до ближайшего рынка. Если он так заблуждался, считая, что это недалеко, Луиза знала, какой должна стать следующая остановка в экскурсии.
Бонд-стрит.
В это время магазины не работали. Поскольку экипажи не ездили, Луиза и Торндейл шли по центру улицы. Как если бы весь мир и его сокровища принадлежали только им двоим.
Витрины украшали ветви вечнозелёных растений и звёзды. В сочетании с блестящим снегом создавалось впечатляющее зрелище, даже несмотря на тёмные окна.
– Посмотрите. – Она описала рукой причудливую дугу. – На этой улице представлены товары со всего земного шара. Можно приобрести изысканную мадеру, прекрасный индийский платок, плюмаж с перьями эму, и всё это за один день.
– Даже представить себе не могу, чтобы мне захотелось купить вино, платки и перья за один день. – Он понизил голос. – Если только у меня не запланирован очень интересный вечер.
Какой же он негодяй! Луиза догадалась, что, повергнув её в шок, Торндейл пытается её смутить. Но она не доставит ему такого удовольствия.
– Конечно, здесь продаются не только экзотические товары. Тут есть много чего обычного и практичного.
– Я и в Йоркшире могу купить всё обычное и практичное, что необходимо.
– О да, – поддразнила она. – Проехав каких-то там восемь миль. Всего лишь два часа на двуколке!
Оставив на время спор, Луиза направилась к краю улицы, подошла к знакомой витрине и прижалась лбом к покрытому морозными узорами стеклу, на котором вскоре оттаял кружочек от её дыхания.
– Куда смотрим? – Он подошёл ближе. – Кондитерская, судя по тому, как у вас текут слюнки.
– Нет. – Вздохнула она с тоской. – Это книги. Всё книги.
Он скинул снег с вывески.
– Действительно.
– Это, конечно, не самый крупный книжный магазин. В «Храме муз» и «Хатчардсе» ассортимент гораздо шире. Тем не менее, этот мой любимый.
Приложив ладони к лицу, герцог заглянул в окно.
– Там полный беспорядок.
– Знаю. Но разве это не чудесно?
– Наверняка, невозможно ничего найти.
"Встретимся в Мейфэре" отзывы
Отзывы читателей о книге "Встретимся в Мейфэре". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Встретимся в Мейфэре" друзьям в соцсетях.