— Евгения.

Я остановилась, переводя дыхание. Медленно обернулась. Машина замерла в отдалении, ко мне неторопливым шагом подходил мужчина в тёмном костюме. Я его не знала и точно не видела никогда ранее.

— Что вам нужно? — я очень старалась, чтобы мой голос не сорвался в истеричный визг.

— Вы.

— Зачем?

Мужчина нагнал меня и остановился рядом. Я шагнула назад, мне нужна была хоть минимальная дистанция.

— Простой разговор.

— Вы могли написать мне письмо, и это расположило бы меня к вам гораздо лучше, чем преследование на пустой дороге.

— Мы не загоняли вас сюда, вы сами проложили свой маршрут.

— Какая разница, — всё-таки завизжала я.

Мужчина посмотрел на меня, укоризненно покачал головой. Глаза его были воспаленными, словно он уже несколько дней не спал, на щеках пробивается щетина. И его взгляд словно говорил, что во всех его бедах виновата я.

— Нам нужно, что вы поехали с нами.

— Нет.

Я снова пошла вперёд. Фыркнул, заводясь, двигатель чёрной машины, мягко зашелестели по асфальту шины. Этот невыспавшийся тип все так же шагал за мной.

— Евгения. Нас четверо взрослых и сильных мужчин. Вы женщина, причём заметьте, беременная женщина. У вас нет шансов. Вы хотите навредить своему ребёнку?

— Убирайтесь! — крикнула я, а машина с тёмными окнами уже догнала меня и сейчас ехала вровень.

Мужская сильная рука крепко схватила меня за локоть и чуть дёрнула назад. Ребёнок сильно толкнулся изнутри, словно напоминая о себе, я обречённо застонала, бессильно. Мужчина почувствовал, что я сдаюсь.

— Я обещаю, что вам никто не причинит вреда.

Но его сильный захват словно говорил о другом. Мой взгляд заметался — деревья, деревья, бетон, уходящий вдаль за поворот… неоткуда ждать помощи.

— Обещаете? — нервно хихикнула я.

— Да, — его голос был серьезен.

Потянул, точнее подтащил к машине, которая уже ощерилась открытыми дверями. Меня втолкнули на заднее сиденье, по обе стороны от меня мужчины. Невыспавшийся на переднем сиденье. За рулём огромный бугай, его руки, пальцы покрыты наколками. Машина тронулась. Из динамиков билась в экстазе леди Гага, мужчины вокруг непроницаемы, лишь толстые пальцы в синих наколках отбивают ритм по рулю. Я зажмурила глаза, сжала кулаки, не в силах смириться с собственным бессилием. Подумала о квартирке, которая ждала нас в сотнях километрах отсюда и смотрела окнами на утопающий в майской зелени парк. Дождется ли? Про ребёнка я старалась не думать, и он сам затих, словно понимая, что сейчас от него ничего не зависит и лучше спрятаться, переждать…Ах, если бы он знал насколько ненадежно его убежище.

— Куда вы меня везёте?

Мне никто не ответил. Я откинулась на сиденье. Город плыл мимо, казался неузнаваемым за темными стёклами. Затем он остался позади. Потянулся лес, билборды вдоль дороги.

— Мы так не договаривались!

Мне снова не ответили. Я вглядывалась в деревья, пытаясь запомнить хоть какие-то ориентиры, но лес был таким одинаковым, и никаких опознавательных знаков. Наконец машина остановилась. Перед нами были ворота, высокие, из крепкого без единой щели металла. От них тянулся забор, от одного вида которого накатывала глухая тоска, ну как я отсюда выберусь, как? Одна надежда, что вреда и впрямь не причинят, что отпустят…Ворота медленно открылись, мы въехали внутрь. Дикий лес сменился окультуренным. Даже скорее парком. Деревья, растущие меж ухоженных лужаек и клумб, явно были фруктовыми. Потом за ними показался длинный двухэтажный дом.

— Приехали.

Двери открылись, меня вывели за руку, словно малое дитя, провели в дом. Высокие потолки, большие пространства, огромные окна. Чисто до скрипа и так же пусто. Гостиная, в которую я успела заглянуть по дороге, выглядела так, словно её чистоты так никто и не посмел осквернить. Пахло свежестью и чем-то лёгким, цветочным. Цвета были спокойными, большей частью пастельными, с небольшими яркими вкраплениями. Если бы не стерильная безукоризненность, этот дом можно было бы назвать домом мечты.

Мои вопросы игнорировались. Большая часть моего эскорта осталась в машине, я же, сопровождаемая своим похитителем, проследовала по лестнице на второй этаж. Там меня завели в стерильную и безликую комнату. Светлые обои, светлые занавески, золотистое покрывало на двуспальной кровати. Минимум мебели, дверь, ведущая в маленькую ванную.

— Располагайтесь.

— А надолго?

Мужчина устало пожал плечами. Я вспыхнула.

— Это нелепо! Вы же не можете меня просто похитить! У меня есть свой дом, работа, родные, мы же не в средневековье!

— Я бы посоветовал вам вести себя потише. Спокойнее. Ничего страшного с вами не случится.

Дверь за ними закрылась. А затем я услышала, как в замке поворачивается ключ. Меня заперли. Я подошла к двери и подергала за неё. Безрезультатно, что было ожидаемо, но сердце просило чудес… Я обследовала своё новое пристанище. Минимальный набор одежды и белья в шкафу, все чистое, с бирками. В ванной упакованная зубная щетка, вкусно пахнущее розовое полотенце. Окно было не забрано решетками и даже открывалось, но нечего было и думать о прыжках, не с такой высоты, не в моем положении. Тюрьма была очень комфортной. Но более желанной от этого она не стала.

До вечера я просто лежала в постели. Когда уставала, то поднималась и мерила шагами комнату. Любовалась весенним садом, который был прямо под моими окнами. А когда солнце уже катилось к горизонту, дверь открылась. Я замерла и напряглась. Но напрасно. Вошла женщина в униформе и поставила на журнальный столик поднос с едой. И тут же пошла к дверям.

— Постойте, — окрикнула я. В два шага побежала к ней, схватила за руку. Женщина вскинула на меня испуганные глаза. — Пожалуйста, позвоните в полицию. Меня удерживают помимо воли. Пожалуйста!

Женщина выдернула свою руку и попятилась к двери.

— Пожалуйста! Вы же видите, я беременна!

Никакого эффекта. Моя надежда на спасение накрылась медным тазом. Есть мне не хотелось, я упала в постель и стала угрюмо размышлять. Если бы я ходила на работу, меня бы хватились уже утром. Если бы у меня был постоянный, надёжный мужчина, то уже сегодня. Если бы я чаще звонила своей маме…если бы… А теперь получалось, что меня может никто не хватиться ещё неделю-вторую. Торчать здесь две недели мне не хотелось. Над деревьями уже поднялась луна, а я все лежала, терзаемая мыслями.

А когда проснулась, солнце уже было высоко в небе. На столике стоял поднос, уже новый. Каша, сырники, сок, кофе, персик с мохнатыми боками. Я съела все. Снова поскучала, полюбовалась садом, в котором по-прежнему не было ни души. Про меня, похоже, все забыли. Уже после обеда, который мне принёс уже мужчина, не вчерашняя женщина, я сдалась и взялась за кисти. Тем более в саду было какое-никакое, а оживление. Толстый рыжий кот пришёл из ниоткуда и с удовольствием вытянулся на нагретой солнцем плитке дорожки, закрыв глаза. Его поза просто источала негу. Мазок за мазком — и скоро у меня был такой же рыжий кот, но на бумаге. На следующее утро я нарисовала голубя, который долгое время, нахохолившись, сидел на моём подоконнике. А на третье утро, когда я, подобно пленнику замка Иф, рассматривала любые, самые нелепые варианты бегства, про меня вспомнили.

— Здравствуйте, Евгения, — поздоровался, входя, тип с вечно усталыми глазами.

Сегодня он, пожалуй, выглядел ещё хуже чем в прошлый раз. Я подумала, что его самого надо запереть на несколько дней, с целью дать ему выспаться.

— Добрый день, — вежливо ответила я.

— Не спуститесь ли вы для обеда с хозяевами?

— Если на обед не я, то с удовольствием.

— Я слышал, что основным блюдом сегодня фаршированная рыба.

Я поднялась и, так как в принципе переодеваться к обеду мне было не во что, разве что в халат и обратно из него, то сразу спустилась вниз. Снова по идеальным и стерильным комнатам и коридорам, к столовой. В ней был самый настоящий, длинный, на пару десятков персон стол. Он был застелен сверкающей белоснежной скатертью и накрыт на трёх человек. Мужчина, сидящий в торце стола, поднялся при виде меня.

— Игорь Владимирович, для вас просто Игорь, — поздоровался он.

— Евгения, — ответила я, хотя прекрасно понимала, что моё имя ему известно. — Это вас я должна благодарить за столь радушное гостеприимство?

— Виноват, — развел руками он. — Воспользуйтесь возможностью отдохнуть и знайте, что вам никто не причинит вреда.

Я хмыкнула, и уселась. Так как заняться было больше нечем, принялась разглядывать своего собеседника. Возраст чуть за пятьдесят, полон сил, полон угрозы. Тяжёлый взгляд, тяжёлая челюсть, перебитый много лет назад нос, милая улыбочка. Я всерьёз стала сомневаться, что выберусь из этого дома живьём. Уже знакомая мне женщина в униформе расставила блюда. Я сидела посередине стола, с одного торца Игорь, с другого место было ещё свободно. Мужчина, провожавший меня, вышел.

— Может, вы скажете мне, зачем я вам нужна?

Ему не дали такой возможности.

— Женя, какой сюрприз!

Голос раздался от раскрывшихся с грохотом дверей, заставил меня поморщиться. Эльза же свободно прошла, бросила свою сумочку на один из свободных стульев, уселась во главе стола.

— Как мило, что ты наконец решила заглянуть ко мне в гости, — прощебетала Эльза. — Я так понимаю, с моим мужем ты уже познакомилась?

Девятнадцатая глава

Я прислушалась к себе. Удивилась ли я? И поняла — нет. Подсознательно я ожидала пакости именно со стороны Эльзы. Конкретно с тех пор, как узнала о документах, и вообще с момента появления Эльзы в моей жизни. Сама виновница всех моих бед была вполне в себе уверена. Привычно выглядела на все сто, украшения поблескивали камнями, отражая свет, в тонких пальцах вилка, которая лишь терзает великолепное содержимое тарелки, превращая ее в пёстрое месиво. Перевела взгляд на её мужа — тот потенциальным покойником не выглядел, пожалуй, Эльза поспешила его к ним причислять. Такие держатся за жизнь бульдожьей хваткой и просто так не выпустят. Супруги не говорили между собой, над столом висела напряженная, гнетущая тишина, лишь приборы звякали о фарфор. Наконец, словно не выдержав, Эльза бросила взгляд на мужа, исподтишка, изучающий. Словно она сама не знала, чего от него ожидать, и опасалась. Поняв, что я её застукала за этим подглядыванием, подмигнула мне, подначивая и одновременно успокаивая.