Расплатился, хотя Борька жужжал, как комар над ухом, что нечего сорить деньгами при таком сервисе. Но я-то понимал, кто главный бунтарь здесь и по чьей вине я выглядел в этот вечер «красавцем», претензий не имел, да и совесть еще присутствовала.

Поймал такси на улице, Борька за мной увязался, настойчиво пытаясь научить уму-разуму, за что едва на очередном вираже я его не вытолкал за дверь полюбоваться серпантином и местными красотами.

— Напился, свинья, — завела старую песню Регина, только я порог перешагнул.

— Я тоже по тебе соскучился, — гаркнул во весь голос, направляясь в ванную комнату.

Моя подружка лишь ресницами хлопнула, ринувшись к Борису. Да, да, ребята, можете, перемыть мне кости, я даже не удивлюсь, пожалуй.

Встал под горячие струи, прикрыв веки. Блаженство, нега, как же не хотелось выходить и вновь пропадать в темноте южных ночей, но это уже было делом принципа — отыскать Мельникову и… А что дальше-то? Ну, отыщу я Ритку, а что потом-то?!

Мыслей было много, но приличными их назвать было сложно. Да и за каждую, пожалуй, можно было загреметь за решетку, а не хотелось бы.

— Снова уходишь? — заверещала Регина, наблюдая, как спустя полчаса я зашнуровываю ботинки. — Нет, ты видел? — обратилась она к Борьке, который, растянувшись в кресле, листал журнал с равнодушным видом.

Кажется, он не желал участвовать в наших перепалках, ему это тоже прилично осточертело, но деваться-то некуда.

— У него дела, — сухо произнес тот, разочаровывая Регину окончательно.

Похоже, моя подружка думала, что обрела в его лице надежного соратника, но, увы. Борька вообще не желал принимать ничью сторону, потому что в его голове ежесекундно мелькали только значки валюты, больше ни о чем он думать и не мог.

— Дела? Ночью? Значит, он мне изменяет, а ты потакаешь? — схватив с комода вазу, замахнулась она на моего директора.

Тот вжал голову в плечи, прикрывшись газетой. Да уж хорош щит!

— Успокойся, женщина. Не все ему дно стакана видеть, дай парню восстановить репутацию.

— Что вы задумали? — кажется, не поверила Регина не единому слову Бориса. — Я с вами.

— С нами? — изумился я, икнув от неожиданности. — Это не очень хорошая идея.

— Переживете, — прорычала моя фиктивная, вытаскивая из шкафа платье.

По-видимому, сбежать у меня не выйдет? Но как ловить-то Ритку, если на буксире будет Регинка? Поскреб макушку, пытаясь сообразить. Кажется, требовался шот и не один, чтобы мысли потекли в нужном направлении.

— И что теперь? — прошептал Борька, покосившись на дверь ванной комнаты.

— Ты возьмешь ее на себя, — улыбнулся я добродушно.

— В смысле? — тряхнул Борис головой.

— А это уже сам решай, как. Счастливо оставаться, — взмахнул я рукой, моментально юркнув в коридор.

Понимал, что не оберусь потом упреков. Мозг они мне расковыряют, конечно, но тут уже было дело чести. Никому не позволено дерзить Кристиану Бруно, а уж какой-то там фифе и подавно.

Интервью она хочет, значит. Хорошо, она его получит! Но только ей тоже придется «пострадать» ради такого дела. Мне бы только сдержаться и не утопить девицу в бассейне. Зачем портить отпуск другим отдыхающим?!

Где ее искать — догадывался, потому уверенным шагом направился к Казбеку, сжимая кулаки и скрипя зубами.

Что ж, Рита, ты хотела кое-чего, так, будь добра, получи и распишись!

Глава 11. Рита

— Какой он жук все-таки! Да пошел ты, Воронцов, или как там тебя! — пробурчала я зло, стягивая на ходу белый передник.

Прохожие оглядывались на меня, видимо, мое перекошенное от гнева лицо их все же пугало. А мне хотелось рвать волосы, желательно на голове этого пафосного сноба и кричать. И зачем меня только черт дернул сообщить главреду, что Бруно тут. Взяла бы интервью у футболиста, да и домой бы уже возвращалась, а теперь?! Похоже, придется воспользоваться компроматом. К тому же существенный урон популярности Кристиана это не нанесет, может, его имя будет во всех заголовках даже и роль ему предложат стоящую, а не властелина из деревенской глуши. Тьфу!

Остановилась посреди тротуара. Топнула ногой, злясь на весь мир. Взъерошенная, нервная, глаза красные, то ли от обиды, то ли от злости.

Подумала прогуляться по набережной, пар выпустить, а потом махнула рукой и поплелась к Казбеку. К черту все. В программе — плотный ужин и сон. Завтра можно и подумать, что делать с Бруно. В крайнем случае, не возьму интервью, иначе подгажу!

Только б знала, что ждет меня в пансионате, не торопилась бы так. Прошлась бы по центру, заглянула бы на пляж, уехала бы в аэропорт и улетела к чертовой матери в столицу.

Этот щеголь — чистый, радостный, с довольной улыбкой на мор… лице разгуливал по коридору и догадаться, кого он ждет, не составило большого труда. Постаралась юркнуть за ближайшую кадку с пальмой, но номер не прошел. Бруно выхватил меня цепким взглядом и тут же присвистнул.

— Маскировка не удалась, — пропел он, подходя ближе.

А вырядился-то?! Да в гроб краше кладут!

— Ничего страшного, — прошипела я, — в следующий раз буду стараться лучше.

— Похвальное стремление, — засунув руки в карманы брюк, кивнул он. — Выходи, разговор есть.

— Не выйду, — скрестив руки на груди, фыркнула я, — мне и здесь хорошо. А тебе, между прочим, сюда никто не звал.

— Ничего себе заявление, — немного обалдев от моего тона, промолвил растеряно Кристиан.

— Именно для таких, как ты на двери есть объявление, что посторонним, увы, — еле сдержавшись, чтобы не показать язык, радостно выпалила я.

Бруно поскрёб бровь, насупился, видимо, пытался сказать культурно, подбирая слова. Мне бы, конечно, воспользоваться шансом и сделать ноги, но отчего-то стало любопытно, что же Вадик там поведает. Хм, интересно, а его кто-нибудь называет настоящим именем или уже нет?

— Хозяин вообще-то мой друг, — выдал он, видимо, козырь. Да только плевать я хотела. Пусть грозит в другом месте и другим людям. А меня трогать нечего, я, может, психованная.

— Это единственное, чем можно гордиться, — хмыкнула и тут же понеслась в направлении лестницы.

Бруно отставать не стал, тоже поспешил следом. Вот же, дьявол! В платье перепрыгивать через пару степеней было очень неудобно.

— Стой, — завопил Кристиан, попытавшись ухватить меня за подол.

Ага, как же… Пусть и дальше старается.

Резко развернулась и замахнулась сумочкой на этого гада. И зря в тире говорят, что я не отличаюсь меткостью, вот снова угодила в десятку, точнее в лоб супостату.

Бруно процедил сквозь зубы ругательство, потер ушибленное место, и пошел напролом. Ринулся вперед, расставив руки в стороны.

— Попалась, — прорычал он, прижимая меня к стене.

Ничего не смогла ответить, только чихнула. Да уж ну и парфюм у него, сам выбирал или этот павлин — его дружок?

— И не мечтай, — прошипела в ответ, пнув его коленом.

— Ты можешь меня спокойно выслушать? Ну что за человек? Никакого покоя нет с тобой.

— Сам виноват. Мне от тебя, кроме интервью и не нужно больше ничего. Ты мне вообще не нравишься.

— Это я уже понял, могла б не уточнять.

— Ты тоже не в моем вкусе.

— Да неужели? — дернула я плечом, пытаясь отыскать в памяти моменты, которыми бы неплохо апеллировать, предъявив Бруно.

— Детство не считается, мы были наивны и глупы.

— Ничего не изменилось, особенно, что касается второго, — ляпнула я, меняя тактику.

Раз смыться от него не выйдет, то почему бы не сделать так, чтобы уйти захотелось ему?

— Напрашиваешься, Мельникова, — чуть подавшись вперед, медленно произнес он, не сводя с меня взора.

— Давно уже, между прочим, но ты цену набиваешь.

— Я согласен рассказать тебе кое-что, но взамен выставлю условия определенные.

— Условия? — не поверила я своим ушам. — Это шантаж?

— Бартер, — пожал он плечами, хитро подмигнув мне.

Ну уж нет. Еще чего! Условия. Да у такого на уме лишь одно и я, пожалуй, в этом участвовать не желаю. Озабоченный индюк! Пожалела, что не могу в очередной раз треснуть его по башке чем-нибудь. Оставалось лишь скалиться и изворачиваться, пытаясь, выбраться из цепких объятий Кристиана.

— Уволь. Мне не нравятся условия этой сделки.

— Какая жалость, — наигранно пропел он.

— Вообще-то, я против интрижек на службе, да и…

— Помню, помню, — закатил Бруно глаза, — правда, я о другом, но раз нет, — делая шаг назад, улыбнулся, выводя меня на эмоции.

Выдохнула через рот, постаралась расслабиться, однако, мозг не отдыхал ни секунды. Шестеренки крутились, я пыталась найти выход. Может, правда, позвонить в редакцию и сказать, что не получится. Мое обаяние не настолько сильно, Кристиан не впечатлен моими приемами соблазнения, да и цену заломил нешуточную.

Отмазки так себе, конечно, но все лучше, чем гоняться друг за другом, норовя покалечить.

— Условие мое простое: с меня все секреты, с тебя — первая полоса.

— Запросто, — протянула я ему руку, позабыв от радости об опасности.

Зря только начала губы растягивать в улыбке, не так все легко оказалось.

— Первая полоса не у вас, — покачал он головой, опуская меня с небес на землю.

Я нахмурилась, хмыкнула и уставила в упор на Бруно. Что он имеет в виду? Где первая полоса? «Нью-Йорк таймс» что ли?!

— Где? — промямлила я, уже не ожидая услышать ничего путевого.

— В журнале Сосновского. Знаешь такого?

Он вообще дружит с головой? Это о Бруно, хотя Сосновский тоже подпадал под категорию «психов». С ним работали только самые стрессоустойчивые, остальные даже не могли вынести стажировку и убегали при первой возможности. Настоящий деспот и тиран. И как я должна с ним договариваться? Губа не дура, конечно, у Вадика, но придется закатать, да.