Хорошо, догадался заранее достать ключи, поудобнее перехватил девушку, приставил магнитный ключ к замку двери, и открыл её. Зашёл в подъезд, сразу направился к консьержу, попросить помочь открыть дверь на этаже. Самому будет сложно открыть верхний замок, не разбудив Анику, чего я категорически не хочу делать. Мужчина пятидесяти лет, согласился без колебаний, увидев у меня в руках спящую красавицу. Естественно он подумал, что это Вероника, так как животика не было видно из-за шубы, которой была накрыта Аника.

Лифт быстро поднял нас на самый верхний этаж, консьерж открыл замки, отворил дверь, тем самым помог мне пройти в квартиру со своей ношей на руках. В прихожей пришлось замешкаться, облокотившись об стену спиной, сбросил ботинки с ног, понёс Анику в спальню.

Положил карамельку на кровать, снял с неё туфли, и шубу, проверил, не перетягивает ли платье живот. Оно оказалось свободным, снять не решился, побоялся разбудить, накрыл пледом и отправился на кухню.

Только включил кофеварку, как зазвонил телефон, достал его из кармана, посмотрел на дисплей и усмехнулся.

– Да Вероника, – отвечаю на звонок.

– Милый ты где? – голос не привычно мягкий.

Наверное, приехала уже домой, а там сюрприз.

– Что ты хотела? – отчитываться пред ней не собираюсь.

– Ответь мне, где Кирилл? – вот теперь голос стал таким же холодным, как и раньше.

– Он со мной, – нагло вру.

Знаю её очень хорошо, она может и к родителям ворваться в дом.

– А теперь объясни мне, кто была та девка, что так сильно похожа на меня и почему ты бросил меня и сорвался к ней? – истерично выпалила жена.

– Эта девушка, твоя сестра – близнец, подробности, почему вас разлучили и при каких обстоятельствах мне пока не известны, но ты можешь узнать это у своих нынешних родителей, – сдерживаюсь из последних сил, что бы ни повысить голос.

На той стороне образовывается оглушительная тишина, что заставляет напрячься.

– Вероника, – зову жену.

В ответ слышу какое-то шуршание.

– Ты меня слышишь? Ответь, – где-то глубоко внутри кольнула чувство вины.

Сейчас ей тоже нужна поддержка, как и Аники, вот только дать её я его готов только одной. Той, которая носит под сердцем моего ребёнка, той к которой испытываю чувства.

– Почему ты сказал «у нынешних родителей»? Ты считаешь, что они мне не родные? – по голосу понял, Вероника в слезах.

– Я сделал свои выводы по поведению невесты на свадьбе, кстати, она тётя твоей сестры, а если я прав то, значит и твоя, – делаю глоток горячего кофе.

На некоторое время снова повисла тишина.

– Ты не ответил на мой вопрос, почему ты бросился к ней? – кажется, с той стороны начинается истерика.

На этот вопрос у меня не было ответа, сказать правду пока не мог, а для отмазки ни одной хорошей идеи в голову не приходило.

– Почему ты молчишь? Ты с ней давно знаком? – визг по ту сторону набирал обороты.

– Скажем, это был порыв благородности, – сказал первое, что пришло на ум.

– Какой благородности? – послышался громкий смех, – ты не знаешь, что это такое, – кажется меня снова, как и утром собираются упрекать, какой я плохой муж

– Завтра я приеду домой и мы спокойно обсудим сложившуюся ситуацию, – злость вскипает в считаные секунды.

Нужно заканчивать этот разговор, ни к чему хорошему он не приведёт.

– Ты не будешь ночевать дома? – взревела жена.

– Нет, – слышу звон разбитого стекла.

Надеюсь, в доме к моему приезду останется, хоть, что-то целое.

– А знаешь, что? Мне надоело так жить, я подаю на развод, и сына ты больше не увидишь, – ядовито произносит Вероника.

У меня даже появилось ощущение, что она стоит рядом со мной.

– Посмотрим, – сбрасываю вызов.

Посмотрел на часы, время шесть вечера, на улице уже довольно темно. Допил кофе, выключил телефон, решил проверить Анику. Открыл дверь комнаты, на меня обрушился сногсшибательный, любимый запах. Подошёл к постели, где безмятежно спала Аника. Снял себя пиджак и галстук, бросил их на пол, следом стащил брюки и рубашку, отправился в душ, прихватив собой домашние штаны и футболку. Вернулся минут через пятнадцать, аккуратно лёг рядом с карамелькой, решил побыть с ней некоторое время, а после уйти в гостиную на диван.

Девушка зашевелилась, перевернулась на бок, и уткнулась мне в грудь своим носиком, продолжила тихо сопеть. Улыбнулся, как приятно находится с ней в такой близости, вдыхать её запах. Не удержался, приобнял её, и теснее придвинулся к ней. Её живот упёрся в мой, и я почувствовал шевеление малыша. Переместил свою руку на животик, малыш толкнулся в неё, внутри взбурлили эмоции, растянулся в блаженно улыбки, появилось ощущение правильности, что так и должно быть.

Аника снова зашевелилась, я же замер, ожидая её пробуждение с опаской. Карамелька приоткрыла сонные глазки, посмотрела, улыбнулась, издала стон и тихо проговорила.

– Ты снова мне снишься, – обняла меня своей тонкой рукой, и погрузилась в сон.

А я, как идиот, расплылся в широкой улыбке, я ей снюсь, значит ни так всё и плохо. Поцеловал её в висок, погладил животик, улёгся поудобнее, и стал наслаждаться её близостью.

13

АНИКА

Жарко, и очень тесно, словно меня зажали в тиски. Приоткрыла глаза, вокруг темно, и ничего не видно. Пошевелилась и чуть не заорала, когда ощутила, как меня буквально вжимают в чьё-то тело, и, судя по парфюму, который имел приятный запах, тело принадлежало мужчине. Пошевелилась ещё раз, в надежде высвободится из захвата, но тут же притихла, когда услышала шёпот над головой.

– Тишшш маленькая, тишшш, – мягко и ласково, проговорил знакомый мужской голос.

Напряглась всем телом, когда рука, спокойно обнимающая до этого меня за спину, пришла в действие, и стала поглаживать её. Но движение через пару секунд прекратились, и лежавший рядом мужчина, также как и я напрягся. Думала, меня сейчас отпустят, но не тут-то было, напряжённая рука крепче прижала к неизвестному телу.

– Аника прошу, только не кричи, – охрипшим голосом проговорил…

– Демьян? – выкрикнула в темноту.

Мысли лихорадочно зашевелились в моей голове. Как мы оказались вместе? Где я нахожусь? Следом в памяти вспыхнули кадры со свадьбы. Точно свадьба! Последнее, что помню разговор с тётей, а дальше ничего.

– Тише, прости, я сейчас всё тебе объясню, ты только скажи мне, как ты себя чувствуешь? – всё также, не выпуская из крепкого захвата, спросил шеф.

Прислушалась к себе, к своим ощущениям, поняла, что всё со мной хорошо, уже хотела сказать об этом, но внутри зародился протест.

– Какая тебе разница, как я себя чувствую? Как мы оказались здесь вместе? И здесь это где? – начала высвобождаться из тисков.

– Большая, у тебя под сердцем мой ребёнок, – спокойно сказал Демьян.

Вцепилась в его руку своими, попыталась снять её с себя, да только силы не равны.

– Да отпусти ты меня! – прошипела на мужчину.

– Нет! Пока не скажешь, как себя чувствуешь, и не выслушаешь меня, не отпущу, – голос тихий и вкрадчивый.

Чуть не задохнулась от возмущения. Да, что он себе позволяет?

– Хорошо я себя чувствую! – негодующе шиплю в мужскую грудь.

– Что-то я тебе не верю, – произносит шеф.

– Я по твоему враг своему ребёнку? Если бы мне было плохо, то сказала бы об этом, – гневно выпалила.

– Хорошо верю, только не твоему, а нашему, – слегка опускается вниз.

Ощущаю его дыхание на своих губах, замираю.

– Что? – произношу практически шёпотом.

Он очень странно на меня действует, а ещё пугаем это темнота, в которой ни черта не видно.

– Ты не враг нашему ребёнку, и не говори, что он не мой, я это чувствую, – произносит, выделяя слово «нашему».

– Демьян…, - начиню говорить, но меня нагло обрывают.

– Тишшш, – шепчет, слегка касается моих губ.

Чувствую, как мужчина приподнимается, но из рук не выпускает, смазано проводит ещё раз по моим губам своими. От такого нежного прикосновения внутри растекается тепло. Мягкие прикосновения продолжаются, он касается осторожно, словно прощупывает почву. Не встретив моего сопротивления, проводит по ним горячим языком, слегка раздвигает их, встречается с моими стиснутыми от напряжения зубами. Его язык уже настойчиво, скользит по моим дёснам, судорожно выдыхаю, приоткрываю рот. Демьян пользуется моментом, проникает внутрь, и углубляет поцелуй, ласкает мой язык, прикусывает мои губы. Одна рука мужчины зарывается в моих волосах на затылке, массируя его, вторая держит за поясницу. В низу живота зарождается тугой узел, возбуждение растёт с каждой новой лаской. С моих губ срывается тихий стон, льну всем телом к нему, и отвечаю на его поцелуй. Демьян словно этого и ждал, обрушивается на меня яростно, унося за грань разума. В ответ сильно прикусываю его нижнюю губу, слышу сначала шипение, затем утробный рык, и мои губы выпускают из плена.

– Прости карамелька, ты сводишь меня с ума, – тяжело дыша, произносит мужчина.

Зажмуриваюсь, прогоняю наваждение, снова пробую выбраться из его рук.

– Отпусти, – говорю тихо.

– Сначала мы поговорим, и я отпущу, обещаю, – почти ровным голосом произносит шеф.

– О чём? – останавливаю попытки, высвободится.

– О многом, в первую очередь хочу знать, что сказала тебе твоя тётя? – слегка ослабляет захват, что даёт возможность перевернуться на спину.

– Она, – сглатываю образующейся внезапно ком в горле, – сказала, что Вероника моя сестра, – глаза начинают щипать от появившихся слёз.

Внутри больно кольнуло. Всю жизнь у меня была сестра, про которую знала тётя и ни слово мне не сказала.

– Что ещё она сказала? – поглаживая меня, как ребёнка по голове спрашивает Демьян.