Вот это общее впечатление и не давало покоя начальнику сыска. Он давно сам не выходил на улицы, редко показывался на приемах во дворце, да и вообще старался не покидать крыла отведенного его службе, но когда-то он был весьма успешным агентом и славился своим чутьем на «гнилые» дела. Для него каждое преступление имело запах, почти что вкус. Вот если дело пахло лекарством, значит, криминала нет, это либо несчастный случай, либо человек умер по естественным причинам. Если пахло морем, значит, замешана женщина. Перец говорил о денежном интересе, а медный привкус крови – о мести. Но вот запах гнили лорд Марвел не терпел. Обычно так пахло предательство, государственная измена, сдобренная кровью, или шантажом. Теперь же на столе громоздилась целая кипа дел, омерзительно воняющих гнилью.

Именно тут находился доклад «топтунов», следящих за особняком Хэвишшемов. Узнать «муху в паутине» не составило труда даже самым простеньким наблюдателям. Кто-то только описал запретное заклинание, кто-то увидел, как герцог выручал невесту, а двое заметили мага, исчезнувшего из поля зрения едва стало понятно, что похищение девушки не удалось.

Снова размытое описание. Похоже, маг пользуется каким-то амулетом, скрывающим внешность. И магию умело маскирует – еще никто из пострадавших не назвал сходный вид воздействия: одни видели магию стихий, причем, разных – и огонь, и воду, и землю. Другие видели островного шамана, раскидывающего песок и птичьи перья. Третьему свидетелю привиделся степной колдун, взывающий к ветрам с помощью бубна и черпака из бараньей кости. Что видели дамы и вовсе требовало отдельного трактата о несуществующих видах магии! Как же его зацепить этого хитреца с гнилой душой?

Потерев лоб, мужчина мрачно взглянул на стопку бумаг и решительно встал: нужно заглянуть в комнату отдыха агентов, где сегодня намечалась маленькая вечеринка по случаю рождения ребенка у одного из молодых магов. Может они придумают как поймать невидимку?

Глава 32

Анну трясло от усталости и нервного напряжения. Она уже тысячу раз пожалела, что поддалась эмоциям и ушла из особняка, никого не предупредив. С другой стороны, то, что ей удалось узнать, могло помочь лордам найти причины гибели их семьи. Правда, оставалось еще несколько моментов – украшения с Южных островов, наводнившие столицу, похищенные старинные артефакты и вероятная попытка свержения с трона королевской фамилии. Было совершенно не понятно, как все эти события связаны с этим несчастным мужчиной?

Мрачная внешность и манеры безумного мстителя оставались безупречными. Он вежливо проводил пленницу к покосившемуся невысокому крыльцу. Просторный пустой холл гулким эхом повторял звук шагов, потолок терялся в полумраке, окна были скрыты портьерами, по углам шептались метались тени и свисала паутина, сам воздух в помещении казался промозглым и одновременно пыльным.

Анна ужаснулась, представив, что ей придется провести в этом доме какое-то время. Собственный плащ в один момент показался слишком тонким, а ноги в ботинках заныли, словно их уже пощипывал холод. Но Цереш, не останавливаясь, тянул пленницу дальше, в глубину дома. Под широкой лестницей обнаружилась дверь, ведущая в уютный протопленный кабинет без единого окна. Здесь было тепло, чисто, стояла вся необходимая мебель, а у камина на маленьком столике был сервирован ужин.

Только очутившись в тепле, девушка осознала, как продрогла и проголодалась. Лорд Влад вежливо помог ей снять плащ и показал ширму, за которой можно было вымыть руки:

– Здесь мало теплых комнат, миледи, поэтому приглашаю Вас разделить трапезу со мной в этом помещении. Надеюсь на Ваше благоразумие, – добавил он многозначительно.

Анна, не возражая, быстро умылась и присоединилась к хозяину дома за ужином. Блюда были необычные: морская рыба, запеченная в каких-то толстых зеленых листьях, густой суп из креветок, крабов, мидий и прочей морской мелочи, закуска из маринованных водорослей, а на десерт – политые сиропом экзотические фрукты. Половину ингредиентов необычного ужина девушка не видела даже в доме герцога. Доставка свежих морепродуктов и фруктов в магических пузырях стоила очень дорого.

За столом Цереш вёл светскую беседу, был вежлив и расслаблен. Объяснял, что листья-панировку есть не нужно, рекомендовал попробовать крохотных осьминогов, плавающих в супе, рассказывал, как тот или иной фрукт называют туземцы с Островов, подливал вина… В какой-то момент девушка искренне рассмеялась над его шуткой и тут же прервала себя, испуганно встретившись с тёмными глазами похитителя.

– Не пугайтесь, леди Анна, – чуть скривился лорд Влад, – я, отнюдь, не чудовище и никого не убивал. Хотя, попадись мне Клеймор без своей вечной свиты…

Взглянув на свои руки, мужчина отложил приборы и взялся за бокал.

– Вы устали, я сейчас распоряжусь, чтобы Вам постелили. Бежать не пытайтесь, ночью Смог выпускает собак.

– Смог? – девушке показалось, что она ослышалась.

– Мой слуга. Я привез его с Островов. Темная кожа так поразила местных, что его имя заменили прозвищем, – пожал плечами лорд и позвонил в колокольчик.

Тотчас открылась другая дверь, и в комнату вошел закутанный до подбородка человек. Анна решила было, что перед ней подросток, но седые кудри и темная морщинистая кожа говорили о другом.

– Смог, устрой леди в спальне, – распорядился Цереш, и прибавил несколько слов, на журчащем иноземном языке.

Слуга поклонился и вышел, а мужчина, глядя в огонь, замолчал. Казалось, он видит в тлеющем пламени что-то хорошее, и не слишком желает возвращаться в беспросветно-печальное настоящее. Анна молча пригубила вино, опасаясь нечаянным словом разгневать похитителя.

В тишине прошло несколько минут, потом лорд бросил на Анну нечитаемый непроницаемый взгляд и вдруг заговорил словно не с ней, а с камином:

– В Академии было трудно. В первый год трудно всем. Приходится привыкать к дисциплине, учить строение кораблей и орудий, торговые маршруты и традиции колоний. Мне было легко в первый год, я все это уже знал, часто помогая отцу в порту. Может, поэтому со мной мало кто дружил. Когда я вернулся после похищения Бринн, Клеймор обрушил на мой курс проверки. Преподавателям дали указание, кого нужно завалить на экзамене. Декану и ректору сулили невиданные взносы на развитие Академии, если меня отчислят. Несколько раз на практических занятиях случались разные происшествия, в результате которых я мог погибнуть, – Цереш странно усмехнулся и отхлебнул вина. – Я выжил. – внезапно жестко произнёс он, – и не позволю снова испортить мне жизнь!

Анна замерла, боясь пошевельнутся. Мужчина разговаривал с ней отстраненно. Наверное, он никогда не проговаривал свои беды – вот так, перед совершенно посторонним человеком. Родители сами горевали о потерянной приемной дочери, сокурсники по Академии были слишком молоды и заняты собой. Вероятно, во всем мире не нашлось человека способного просто выслушать его. Принять ту боль, что этот мужчина носит в себе столько лет…

Девушка напрягла свои невеликие силы (материализация волшебства всегда давалась ей плохо) и разглядела темное облако, окутывающее голову и сердце Цереша. Печаль. Смертная печаль. Как он еще жив с такой отчаянной тоской? Впрочем, ее попытка высветила не только темные чувства, но и мягкие бирюзовые искорки светлого волшебства. Мрачный лорд оказался весь увешан амулетами неизвестного Анне вида. Присмотревшись, она поняла, что это…пуговицы! Самые обычные, перламутровые пуговички на рубашке и камзоле, простенькие обсидиановые бусины, вшитые в кант камзола, украшающие завязки плаща и даже голенища его сапог. Магия чем-то напоминала ту, что была упакована в браслет графини Марч и, в то же время, немного другая, подобная материнским оберегам. Кто-то все же любит этого мужчину, любит настолько, что превращает пуговицы в амулеты, отгоняющие тоску.

– Бартон единственный, кто понял меня, – на лице мужчины мелькнула печальная улыбка. – Когда меня сослали на Острова, он писал мне, поддерживал, когда я от скуки занялся изучением местной магии, и даже убедил написать монографию на эту тему.

– Скажите, а украшения с Островов он тоже просил присылать? – аккуратно вклинилась в ровную речь Цереша девушка.

– Что? – лорд нахмурился и потер лоб, – украшения? А, туземные побрякушки! – он невольно пробежал пальцами по своей цепочке, украшенной раковиной, коралловой фигуркой и кусочком обсидиана, обточенным в виде наконечника стрелы. – Сначала я высылала ему образцы местных амулетов для королевского музея редкостей, потом… – тут мужчина замялся.

Говорить о деньгах, о продажах и, вообще, о финансовом положении дел с дамами было не принято. Даже в узком семейном кругу такие вещи обсуждались тет-а-тет. Анна догадалась, что этот неизвестный ей Бартон уговорил Цереша присылать украшения с Островов и не бесплатно. А поскольку все украшения являются амулетами или накопителями местной своеобразной магии… Плюс монография по шаманству…

– Бартон живет здесь? В столице? – спросила Анна и тут же пожалела об этом.

Влад захлопнулся как устрица – замолчал, резко выпрямился, позвонил в колокольчик, а когда слуга вновь заглянул в кабинет, распорядился проводить девушку в спальню. Пленница молча ушла, мысленно ругая себя за поспешность. Вот была бы здесь Мелли, смотрела наивными голубыми глазами, нежно улыбалась и, глядишь, Цереш рассказал бы подробнее о своем столичном друге. Хотя, кое-что он все же сообщил: украшения закупались для королевского музея редкостей. Значит, этот неведомый Бартон приближен к королевской семье.

Глава 33

Прошло три дня, а расширенные поиски леди Анны не дали результата. Вардэн не мог сдержать раздражения, Мелисса совершенно растворилась в огромных пустых комнатах, появляясь только на общих трапезах, где все смотрели в тарелки, забывая есть. Ожидая обеда в маленькой гостиной, Дрэйм продолжал крутить в руках пустой шарик накопителя, пытаясь связать воедино многочисленные ниточки, угодившие в его руки.