— Раздевайтесь, я доложу.

Секретарь сняла пальто, и отправилась в кабинет, где, за полуоткрытой дверью, Лиза увидела Терезу в окружении нескольких женщин.

— Это — какая-то незнакомка постучала по стопке бумаги. — Это — глупость. И ты это прекрасно понимаешь!

— Наташа, — примирительно тянула Тереза. — В тексте сценария все не так плохо. Над ним надо работать — да. Но глупость — нет!

— Характер у олигарха — да просто у очень-очень богатого человека — далеко не сахар, — голос у женщины стал очень-очень ядовитым. — Богатый человек — осторожный, порой маниакально осторожный. Те, кто выжили в девяностые годы, потом пережили 1998 с его дефолтом, а потом и 2005 с его новым переделом сфер влияния… Они не умеют доверять. Особенно незнакомым хорошеньким девушкам. Очень вряд ли ее пустили в машину к телу богатого человека. Да, черт, он вообще на одной машине не ездит. Его должны сопровождать пара джипов с охраной. Но даже если допустить, что они познакомились, после секса он вряд ли бы спросил, как ее зовут… Потому что все эти телодвижения — еще не повод для знакомства.

— Так вам не нравится завязка? — раздался новый голос, раздраженный и печальный одновременно.

— И завязка тоже, — решительно ответила женщина, со знанием дела рассуждавшая об олигархах. — А еще…

— Наташа, — это была уже Тереза. — На пару слов. Лариса, посмотрите пока те места, которые я бирюзовым отметила — там отработать надо.

Они быстро пересекли приемную, но Тереза успела затормозить перед Лизой:

— Добрый день! Подождете чуть-чуть?

Лиза закивала:

— Конечно, все хорошо.

И Тереза вытащила в коридор всё критикующую женщину.

— Вы не правы, — между тем в кабинете раздался новый успокаивающий голос. — Терезе как раз текст понравился. Иначе она не стала бы возиться. Другое дело, что он получился чуть более сказочным, чем она любит… Наташа, конечно, излишне резка, но первую сцену надо менять или обосновывать… Тут она права. Да и характер у главного героя слишком душевный…

— Да пойми ты, — выговаривала уже Терезе Наташа. — Не жаждет он душевного тепла — оно ему… до одного места. Все. Все абсолютно ему заменили деньги. Для остального, в том числе и для секса, есть специально отобранные люди. Выдрессированные, если хочешь. Они не должны мешаться. Приятности — да. А вот мешаться, в том числе бередя душу и напоминая, что ты все еще человек — нет. Это не надо…

— Близость делает слабее? Уязвимее?

— Близость, доверие, любовь… Это другой уровень. Это уже не надо.

— Ты опять с мужем поругалась? — внезапно спросила Тереза.

— Нет, я с ним не ругаюсь. Его просто нет. Он или физически отсутствует. Или присутствует. Но его все равно нет.

— И ты переживаешь…

— Я уже даже не переживаю. Я злюсь. На себя, на него…

— Ладно. Только не надо злиться на моего автора. Она — натура нежная, трепетная. Творческая. А сценарий надо все равно в срок сдавать. Мы все же контракт подписали… Со Степой.

— И чего все кинулись про олигархов книжки писать и фильмы снимать?

— Понятия не имею, — рассмеялась Тереза. — Может, формируют положительный образ богатого человека?

Наташа фыркнула, но потом тоже рассмеялась.

— Так! — постановила Тереза. — Делаем следующим образом: ты прекращаешь критиковать автора, и начинаешь ей помогать. Если наш герой ехал без охраны — придумываете почему. Если он все-таки посадил девушку в машину — может, он бунтовал. Если ему захотелось душевной близости — придумывайте почему. И каким образом такое чудо случилось. Делайте характер жестче — это я согласна. И уберите постельную сцену сразу после знакомства — она там действительно не в тему! Все! Работайте! А меня человек ждет!

Наташа отправилась обратно в кабинет, а Тереза окликнула Лизу:

— Проше прощения, пойдемте! У меня кабинет занят. Так что мы с вами к нашей оформительнице. Поговорим у нее.

Она распахнула перед Лизой дверь, когда сзади раздался возглас:

— Тереза Ивановна! Там типография партию запорола!

— Отлично! — скривилась Тереза, развернулась — и пошла навстречу молодому раскрасневшемуся парню:

— Здравствуйте, Илья.

— Я, перед тем, как вывозить, несколько книг перелистал.

— И что?

— Несколько экземпляров — пятая-шестая страницы по два раза, и седьмой-восьмой — нет. После сотой идет сто пятидесятая. Они вообще ее как собирали?

— Это у нас партия для отправки куда?

— В интернет-магазин, на их склад.

— Красота… Сколько ты привез?

— Пять тысяч. То, что загрузили перед тем, как я брак нашел.

— А отправить все надо сегодня?

— Ага, — молодой человек стал очень-очень печален.

— Садимся — и перебираем. Тысячу отберем хороших, отошлем, остальные вернем. И где мой телефон, буду типографию радовать. Кого они там опять на сборку книг посадили…

— Что-то я в твоих интервью про такое не читала! — язвительно воскликнула через какое-то время ее заместительница — Лариса, кажется. — Все больше про радость творчества и про то, как тебе все легко удавалось.

— Про то, что легко удавалось, я не рассказываю, — поправила Тереза свою заместительницу.

— Но это само собой разумеется?

— Естественно. Кому интересны мои стенания про форс-мажоры, банки, типографских работников? Вот сегодня, например, выяснилось, что типография наняла новую девочку. Та листы перед склейкой перепутала. И обеспечила развлечения и нам, и типографии. И всем-всем-всем!

— Да… ставить производство книг на поток… Да еще все время от кого-то зависеть! Брррр! Вот это ужас! — воскликнула писательница. — Гораздо лучше книги сочинять! Это приятнее. И к тому же это неистребимо! Это — диагноз!

— Диагноз! — рассмеялась Тереза. — А ведь точно! Помните! Лариса! Таня! Как мы в кафе начали придумывать серию про призрачный город?

— Ага, — закивала Лариса, — я кричу: не будет у нас вампиров! Хороший упырь — мертвый упырь!

— И я не тихо так, на все помещение заявляю — ведьмы не входят в топонимику Петербурга. Зачем они нам? — подхватила писательница.

— Одна Тереза сидит спокойненько так и конспектирует!

— Да вы сами мне заявили, что два раза хорошо не повторите. Я и старалась! — возмутилась хозяйка издательства «NE-ФОРМАТ».

— Люди в кафе на нас оглядываются. Красота!


Лиза ушла из издательства поздним вечером. Она сама попросила, чтобы ее оставили помочь. Ей было все интересно.

И Наташа, которая оказалась женой самого настоящего олигарха и которая говорила гадости, получается — про своего мужа…

И Лариса — главный редактор, и Светлана. Еще верстальщица и корректор.

И автор сценария про олигарха, Татьяна, забавная кругленька женщина, знающая какой-то неимоверное количество анекдотов, баек и историй и рассказывающая их так, что они все хохотали и хохотали.

Еще была оформительница обложек. «Только не подумайте, что я рисовать умею! — поприветствовала она Лизу, улыбаясь, — я — так, скромный компьютерный гений».

Потом подошли и сыновья Терезы — услышали, что у мамы аврал. А в самом конце дня, когда все было сделано, книги отправлены, Наташа с автором договорились, с Лизой был заключен договор и ей выдали стопку книг из серии «Мистический город»… Тогда, когда Светлана стала выпроваживать всех по домам… Вот тогда и приехали ремонтники чинить дверь.

А Лиза отправились домой — и читала, читала, читала…

Глава девятая

На следующий вечер, без пяти восемь, на телефоне Лизы раздался звонок с незнакомого номера.

— Да, — ответила она с опаской.

— Добрый вечер! — услышала она мужской голос с явным акцентом. — Как вы поживаете?

«Надо же», — стремительно пролетела в голове мысль, бухнула куда-то в область сердца, да там и осталась бешенными, срывающимися ударами.

— Я рада, — тихонько выдохнула она, — я очень рада, что вы позвонили.

— Я долго решался, — ответил Роберт, и Лиза поняла, что где-то там, в краю удивительно красивых замков и пейзажей, он улыбается, — честно сказать, я боялся вас побеспокоить. Но сегодня я почувствовал себя настоящим рыцарем — я упал с лошади.

— Ой, — перебила его Лиза.

— Ничего страшного. Как говорится — только моя гордость пострадала. Мне надо было проскакать на камеру галопом. Крупный план героического меня… Я упал, поднялся, сел обратно. И сказал себе, если я этого не испугался, тогда я настоящий храбрый рыцарь. И надо звонить вам…

Лиза смущенно и счастливо рассмеялась:

— Настоящий храбрый рыцарь… Это так чудесно. Так же, как и не бояться…

Его как-то задело слово «не бояться»… Но выяснять, к чему она это сказала, было не время. Поэтому Роберт продолжил в прежнем, шутливом тоне.

— Рыцарь — это чудесно. Только я отрицательный герой. Жестокий. Черный. Я против главного героя, opposite. Вот он есть полный чести, отваги, доблести…

— Вы снимаетесь в экранизации «Айвенго»? Я читала статью…

— Да. Уже третий сезон.

— Третий сезон — это третий год?

— Да. По пятнадцать серий в сезоне.

— А как вы умудрились? У Вальтера Скотта же все происходит быстро? За несколько дней?

— Вопросы к сценаристам. Это их фантазия. В сериале от книги оставили основных героев, основную часть сюжета и взаимоотношения между героями — кто кого любит, кто кого нет…

— И вы там играете храмовика?

— Да, Бриана де Буагельбера, — он вдруг перешел на английский. — Рыцаря, тамплиера, темную и опустошенную душу, человека сильных страстей, немереного честолюбия… Человека, который полюбил… И своей запретной, горькой, противозаконной любовью погубил себя сам — и едва не погубил ту, что полюбил…