— Никуда не денется этот прокат.

— Да? — Рината снова приподняла бровь. — А мне кажется, турнирная таблица говорит сама за себя.

— Не обольщайся. — Он уперся ладонью в стену и скрестил ноги.

Фыркнув, Рина стянула с головы резинку и заново собрала волосы в хвост. Макс пристально следил за ней, за тем, как двигаются ее пальцы. Взгляд его на миг остановился на ее лице, потом опустился к оголенной шее и ниже — к груди.

— А я и не обольщаюсь, — закончив с волосами, сказала Рината. — Я просто знаю, что лучшая. — Заявление ее было столь наглым, что Максимилиан только покачал головой. Он был намного выше, но при этом вовсе не подавлял ее. Рината лукаво улыбнулась, коснулась его груди пальчиками и, чувственно понизив голос, добавила: — И партнер у меня самый лучший. Во всем.

Отступив от него, она увидела идущую к ним Алису. Та, в отличие от партнера, вовсе не была настроена на игривый лад. Колючий взгляд темно-карих глаз выдавал раздражение, вся она казалась натянутой, нервной. Так же, как и сама Рината, одета она была в темные легинсы. Из-под расстегнутой толстовки выглядывала длинная белая футболка с абстрактным рисунком, больше похожая на тунику.

— Кажется, тебя кто-то ищет, — негромко сказала Рина, но Макс уже и сам это заметил.

Поравнявшись с ними, Алиса одарила Ринату все тем же колючим взглядом, и та почувствовала себя неуютно. Отчасти, это выглядело смешно, и в то же время эта маленькая хрупкая девушка являла собой олицетворение неукротимой решимости. Парница от Бога… Макс обнял ее за талию, и Алиса совершенно по-собственнически прижалась к нему бедром.

— Тебя, кажется, тоже кто-то потерял, — с ехидством сказал он, глянув за спину Ринаты.

Она обернулась через плечо и увидела насупившегося Игоря, идущего к ним со стороны катка. Все в нем было ей знакомо и привычно: и завиток непокорных волос, спадающий на лоб, и упрямый подбородок, и тонкие, четко-очерченные губы. Теплая волна, зародившаяся в сердце, прошлась по ее телу и вызвала на губах улыбку.

— Кажется, да, — все с той же улыбкой, она повернулась к соперникам. — Так что… — улыбка превратилась в усмешку. — Удачи.

Не дождавшись ответа, она пошла навстречу Игорю. Она чувствовала устремленный ей в спину взгляд Алисы, и ей хотелось обернуться, чтобы посмотреть той в глаза. Но оборачиваться Рината не стала. Она не хотела думать ни о Максе, ни о его партнерше. Они с Игорем приехали сюда, чтобы показать всем, на что способны, и этот короткий разговор с Максимилианом только усилил ее желание встать на высшую ступень пьедестала. Предвкушение огромного, яркого, охватило ее, стиснуло грудь, заставив задержать дыхание. Поймав взгляд Игоря, она порывисто выдохнула. Сегодня они должны сделать тройной аксель. Обязаны сделать его.

— И что ему снова от тебя было нужно? — без предисловий проворчал Игорь, стоило ей только подойти к нему.

— Да перестань ты. — Рината взяла его под руку и, приподняв голову, посмотрела снизу в верх. — Мне уже начинает казаться, что у тебя какие-то комплексы.

— Какие, к черту, комплексы, — буркнул он и, высвободив руку, обнял Рину за талию.

— Не знаю…

Ее улыбка обезоруживала, а готовность, с которой она прижалась к нему, заставила Игоря позабыть и о Максимилиане, и о том, что он собирался сказать Рине по поводу ее милого с ним общения. Взгляд ее, обычно прохладный, непроницаемый, был теплым, и это согревало душу. Ему хотелось поцеловать ее прямо тут, посреди холла, хотелось коснуться пальцем кончика ее носа или сделать что-то совершенно глупое. Возможно, так и стоило поступить, но он только покачал головой и погладил ее через толстовку.

Алла внимательно осмотрела спортсменов и, не найдя к чему придраться, тихо сказала:

— С Богом.

Их костюмы наконец были готовы, и на тренировках они уже несколько раз катали произвольную программу, что говорится, «при полном параде», но на официальных соревнованиях появились так впервые. Простое и стильное платье Ринаты украшали цветочные аппликации из страз, цвет которых варьировался от бледно-голубого до благородного-синего. Костюм Игоря и вовсе отличался лаконичной строгостью. Черные брюки и рубашка стального цвета с широкими манжетами — это все, что требовалось, чтобы подчеркнуть его мужскую силу, но при этом оставить место для артистичной легкости.

Не удостоив тренера взглядом, Рина вышла на лед, Игорь же с благодарностью кивнул и в порыве мягко сжал пальцы Богославской.

— Мы не подведем, — сказал он и последовал за партнершей.

Пока предыдущая пара дожидалась оценок, они, следуя чуть поодаль друг от друга, скользили по периметру катка. Сосредоточившись на собственных ощущениях, Рината старалась не вслушиваться в голос диктора, объявляющего баллы за прокат соперников, но закрывать уши ладонями казалось глупым. Впрочем, оценки пары были столь невелики, что она с трудом сдержалась от пренебрежительного фырканья. Единственными достойными соперниками здесь были Максимилиан и его мелкая партнерша, и Рина намеревалась во что бы то ни стало доказать их с Игорем превосходство.

Когда пришло время занять исходную позу, Рината и Игорь выкатили ближе к центру катка и замерли, чуть соприкасаясь бедрами. Она смотрела на него из-под густо-накрашенных полуопущенных ресниц, он неловко, словно застенчивый мальчишка, касался ее локтя. Музыка, невесомая, нежная, оплетающая, полилась надо льдом, полетела под своды стадиона, и вместе с ней двое, оставившие за пределами катка повседневность, заскользили по своенравной и изменчивой холодной глади. Серебристое платье Рины переливалось, играло блестящими нитями, маленькие камушки превращались в живые цветы, трепещущие, тянущиеся к жизни, распускающие бледно-голубые и небесно-синие бутоны. Они должны были стать первыми, должны были победить. С этой мыслью она взмыла ввысь, исполняя лутц, а затем и тулуп в каскаде, зашла на первую поддержку, с ней же нырнула в руки партнера, чтобы сделать подкрут. С каждым разом зрительские овации становились громче, и это внушало уверенность в собственных силах. Но все же главной их задачей был аксель. Если они сделают его… Они должны его сделать! Главное, чтобы Игорь не подвел ее.

С силой оттолкнувшись, она сгруппировалась, прижала ладони к груди. Она никогда не боялась сложностей, никогда не боялась самых трудных заходов и делала уникальные выезды. Но что-то снова пошло не так… Холод обжег бедро и ладони. Рине хотелось заорать, хотелось расцарапать гладь катка и собственные руки. И еще ей хотелось не видеть, как Игорь, мягко приземлив чертов аксель, в мимолетном движении обернулся к ней.

— Рината, ты в порядке? — обеспокоенно спросила Алла, когда они, закончив программу с еще несколькими промахами, подъехали к бортику.

Рина грубо выхватила из ее рук толстовку и, ничего не говоря, пошла к дивану в уголке слез и поцелуев. Казалось, если бы она могла выгнуть спину и зашипеть, словно раздраженная кошка, именно это и сделала бы.

— Дайте ей остыть, — в полголоса посоветовал Игорь Богославской, поймав ее усталый, напряженный взгляд.

Алла вздохнула и выдавила подобие улыбки.

В ожидании оценок за прокат все трое сохраняли давящее молчание. Игорь сел между Аллой и Ринатой, и обе они были ему за это в тайне признательны. Экран монитора казался темной дырой, от которой каждый ждал вполне определенного чуда. Звук утекающих секунд гремел в висках отбойным молотком. Алле хотелось высказаться, сделать несколько замечаний, но она чувствовала, что сейчас от этого станет лишь хуже. Ну и что из того, что она тренер и имеет право на критику? Ее дочь плевать на это хотела. А видимость отчужденного нейтралитета… Чем дольше тянулось ожидание, тем сильнее Алла чувствовала дурноту, начавшую одолевать ее едва только Рина и Игорь вышли на лед. Ей только сорок, а она уже разваливается, словно разбитое корыто…

Голос диктора, прокатившийся по стадиону, заставил ее вздрогнуть. Рина подобралась, сжала пальцами край накинутой на плечи толстовки. Но чуда не произошло. В ее жизни вообще не бывало чудес — только мрачные сказки суровой действительности. И сейчас хладнокровные цифры говорили о том, что от Алисы и Максимилиана, занявших в конечном итоге первое место, их отделяет меньше балла. Ничтожная, в сущности, разница… Но эта ничтожная разница была чем-то сродни пропасти. Потому что этот балл был пропуском на верхнюю ступень пьедестала, и что бы не говорили цифры, а разница между золотом и всем, что находилось вне его, была огромной.

— Ладно, — хлопнув себя по коленям ладонями, Богославская встала. — Главное, что мы получили путевку на чемпионат России. Над остальным будем работать.

— А Вам не кажется, Алла Львовна, что Вы как-то неправильно расставляете приоритеты, — холодно глядя на тренера, выплюнула Рина.

Игорь наградил ее взглядом, полным упрека и раздражения. Ему так и хотелось одернуть ее, а еще лучше устроить знатную выволочку, только проку? Единственное, чего он этим добьется — очередная истерика, а этого ему совсем не хотелось. Сегодняшнее поражение было не столь существенным, но ясно демонстрировало, насколько хрупки их позиции. Кроме акселя у них нет ничего. Вообще ничего. И сложный, фактически уникальный для парного катания каскад, не гарантировал лидерства даже на столь мелких соревнованиях, как этап Кубка России. И, что самое главное, это и подтверждало, и оспаривало убежденность Ринаты в необходимости акселя в их прокатах. С одной стороны, завалят они его на Олимпиаде, и все… Отлетят так далеко, как не снилось ни одной перелетной пташке. Но без акселя их претензии на золото Сочи и вовсе смехотворны. Даже если им удастся заполучить путевку на домашние игры, ехать туда для массовки…

— Если я нахожусь здесь, а не в Японии, — твердо заговорила Алла, — значит, считаю это нужным. Но, чтобы успокоить тебя, Рината, скажу, что вечером у меня самолет.