— Алла Львовна, ну как? — подъехав к тренеру, поинтересовался Игорь.

За ним, тяжело дыша, подкатила Рината. Уперев руки в бока, она молча взяла с борта бутылку с водой и жадно отпила. Алла перевела взгляд с дочери на Игоря.

— Если я скажу, что отлично, вы не расслабитесь? — проговорила она с улыбкой.

— И не подумаем, — подала голос Рината, вернув пластиковую бутылку на место.

— Она верно говорит. — Игорь приобнял Ринку за талию и притянул к себе. Та, даже не подумав возмущаться, прижалась к нему еще теснее. — У нас финишная прямая, Алла Львовна, расслабимся после Олимпиады, — хмыкнул Игорь.

Почувствовав, что Рината смотрит на неё, Алла повернулась. Рина быстро отвела взгляд, но за мгновение до этого Алла успела увидеть в ее глазах то, чего не видела уже много лет. Рината была счастлива. И Алла все бы отдала, лишь бы всегда видеть счастье в этих глазах — голубых, с мерцающими в них серебристыми крапинками. Она отдала бы все, лишь бы жизнь её дочери сложилась так, как она того захочет.

Войдя в женскую раздевалку, Богославская включила свет и внимательно осмотрела пол. На привычном мраморно-сером линолеуме не нашлось ничего примечательного, и она удрученно нахмурилась. Поставив сумку на ближайшую скамейку, нагнулась и осмотрела пол под ней. Взгляд её зацепился за цветную резинку для волос, потерянную, скорее всего, одной из девочек. Вот только это было совсем не то, чего она так надеялась найти. Алла достала резинку и положила на деревянную скамью. Снова пристально осмотрела раздевалку, вспоминая, в каком конкретно месте она сегодня стояла. Кажется, это было вон там, у входа в душевую. Нервно выдохнув, Алла подошла к другой скамейке и, опустившись на колени, посмотрела внизу. Но и там ничего не нашлось.

Она понятия не имела, как так получилось. Уже одевалась, чтобы уйти домой, когда поняла, что одной сережки нет. И ладно бы, сережка и сережка, одна из нескольких десятков в её коллекции. Но именно эта пара — усыпанные белыми фианитами серебряные колечки, — именно она была дорога ей как память. Эти серьги на двадцатипятилетие подарил ей дед. Дед, которому она была обязана в этой жизни всем. Он растил её один, родителей своих Алла даже не помнила, памятью об отце и матери служил лишь альбом с черно-белыми фотографиями.

Когда-то именно дед купил ей первые коньки и привел на каток. Позже, уже после того, как она окончила карьеру, он говорил, что поступил неправильно, что этот лед принес ей одни несчастья, и Алла в какой-то степени была с ним согласна. Тогда она не понимала, что делать дальше. После беременности и трагических родов о спорте не могло идти и речи. Сама мысль о возвращении на лед в качестве спортсменки претила ей, угнетала. Но и совсем отдаляться от фигурного катания Алла не хотела. Поэтому она и решила стать тренером. Пришла к Николаю Петровичу и прямо заявила, что хочет быть его помощницей. Ну а после… Через два года Бердников построил новенькую современную школу фигурного катания и назначил её главным тренером. Она могла бы отказаться, но не отказалась. Потому что как раз в тот момент Николаю Петровичу предложили место в одной из питерских школ, к чему Бердников, Алла знала точно, не имел никакого отношения, и потому, что на тот момент тренерство стало не просто её работой, оно превратилось в её жизнь.

Дверь раздевалки резко распахнулась, и Рината, порывистая и стремительная, едва ли не влетела внутрь. Она была уже полностью одета и держала в руках яркую шапку с большим помпоном.

— Что Вы делаете? — резко осведомилась она, заметив Аллу, стоящую на полу в неприглядной позе.

— Сережку потеряла, — ответила Богославская, поднимаясь на ноги. — А ты что тут забыла? Вы же уехали минут двадцать назад. — Она опустилась на скамейку и отряхнула колени.

— Телефон в шкафчике, — Рината подошла к своему месту и открыла дверцу локера. Мобильник, беззвучно приплясывая на полке от непрекращающихся звонков Игоря, и правда лежал там. Рина нажала на кнопку и ответила: — Да, нашла… Минут пять. Не ворчи, сейчас буду.

Алла с интересом наблюдала за быстро меняющимся выражением лица дочери. Она хмурилась, потом улыбалась, потом снова морщила лоб. Если бы ей предоставили такую возможность, Алла могла бы сутками напролет сидеть рядом с Риной и разглядывать её, пересчитывая каждую ресничку, дотрагиваясь до её волос, разглаживая едва заметные морщинки недовольства на ее лице. Она порой чувствовала себя помешанной. Ну и пусть, она просто хотела быть рядом.

Потонув в собственных размышлениях, Богославская не сразу поняла, что Рината медлит. Она стояла, все еще сжимая телефон в руке и смотрела на неё.

— Что-то случилось? — спросила наконец Алла.

Рина ответила не сразу. Она вроде бы сделала шаг к дверям, но почти тут же вернулась и только потом, поджав губы, упрямо произнесла:

— Я Вам помогу.

Прозвучало это так, будто Алла была намерена ей возражать. Но Алла возражать не собиралась, и обе они это знали. Кинув телефон обратно в шкафчик, Рина расстегнула молнию на куртке и, сняв, повесила туда же. Затем, засучив рукава бледно-голубого свитера с вывязанными на груди косичками, прошла мимо опешившей Аллы и начала проверять пол под каждой скамейкой.

— Тебя ждет Игорь. — неуверенно сказала Богославская, наблюдая за тем, как Рината проверяет каждый сантиметр раздевалки. Упертая и въедливая в том, что касалось ее целей, она умудрилась заглянуть даже в щель между шкафчиком и стеной.

— Подождет, — отмахнулась Рина и скрылась за рядом локеров.

— Рината, да брось ты это. Нет её здесь…

Алле не хотелось напрягать Рину, не хотелось грузить её своими проблемами, вовлекать в свои переживания. Как же долго она мечтала просто побыть с ней вот так, рядом, невзначай дотронуться до нее, поговорить, пусть даже просто перекинуться несколькими ничего не значащими словами, лишь бы без той ненависти, на которую Рина была так щедра в последние четыре года. И вот теперь, когда мечты ее, кажется, начали сбываться, все снова летит в тартарары… Но Рина не ушла, и в глубине души Алла чувствовала тепло даже из-за такой мелочи.

— Нашла! — Услышала она возглас Ринаты, а спустя мгновение и сама она вышла из-за шкафчиков. — Эта? — в её распахнутой руке лежала та самая сережка.

— Эта… — Алла едва не расплакалась от охвативших её чувств. Мысленно отругав себя за такую глупость, она улыбнулась и забрала тонкое колечко из серебра с переливающимися камушками. Пристально посмотрела, нахмурилась и расстроенно проговорила: — Замочек сломался.

— Отнесите в мастерскую, — бросила Рината, дернув плечом. — Думаю, они сразу и починят.

— Спасибо тебе. — Убрав сережку в нагрудный карман пальто, Алла посмотрела на Ринату. — Она мне очень дорога.

— Не за что, — уголок рта её дернулся.

Они так и стояли, молча глядя друг на друга, пока их уединение не нарушил ворвавшийся в раздевалку взвинченный Игорь.

— Я тебя долго буду ждать?! — недовольно выпалил он и тут же притих, увидев Аллу. — Простите, Алла Львовна, — смущенно улыбнулся он.

— Ничего. До завтра. — Алла подхватила сумку и вышла, оставив их наедине.

— Что случилось? — спросил Игорь, проводив тренера обеспокоенно-серьезным взглядом.

— Ничего. — Рината взяла в руки куртку и телефон. Засунула мобильный в задний карман джинсов и направилась к дверям. Остановилась у выхода и недовольно покривила губы. — Ты, кажется, очень домой торопился?

— Иду я, иду!

— Свет выключи! — Рината, на ходу надевая пуховик, вышла в холл.

— Конечно, дорогая, — пробурчал Игорь себе под нос и пошел следом.

Глава 37



Москва, декабрь 2013 года

Рейс в Сочи задерживался уже на полтора часа, и никто не мог дать гарантии, вылетят они сегодня вообще или нет. В Москве разразилась настоящая снежная буря, и абсолютно все вылеты задерживались. Исключением не стал и рейс с внушительной частью сборной по фигурному катанию, отправляющейся на чемпионат России в Сочи. Тем, кто отбыл накануне, повезло куда больше, а вот они вынуждены были коротать долгие минуты ожидания, занимая себя кто чем придется.

Рината, укутанная в куртку Игоря, дремала, положив голову ему на плечо. Сам же он собирался послушать музыку, но телефон, как назло, сел, а для того, чтобы достать зарядное устройство, пришлось бы будить Рину, чего делать ему совершенно не хотелось. Нежно посмотрев на тихонько сопящую партнершу, он свободной рукой пригладил её волосы и завел за ушко непослушные прядки, выбившиеся из слабо забранного резинкой хвоста.

Мимо, не выпуская из рук телефон, с важным видом туда-сюда расхаживала Фёдорова. Она говорила ему, что теперь работает в Федерации, но он и подумать не мог, что Бердников назначит её пресс-секретарем ФФКР. Это было как минимум странно, и Игорь не знал, что смущает его больше — само предложение Бердникова, или то, что Лерка, мягко говоря, недолюбливающая президента Федерации, так быстро согласилась сменить работу. Впрочем, уж о ком о ком, а о Фёдоровой ему думать в данный момент не хотелось. У неё своя жизнь, и она вправе распоряжаться ею по собственному усмотрению. Он лишь искренне надеялся, что она не пожалеет о сотрудничестве с Владимиром Николаевичем. Как тот может перемалывать людей, Игорь видел на примере Ринаты, да и собственный опыт забыть было сложно. Он проследил взглядом за Лерой, которая как раз в этот момент подошла к сидящему в дальнем углу зала ожидания Бердникову. Тот ей что-то сказал, и она, кивнув, улыбнулась, после чего села рядом.

А вообще, странное у них было соседство: в противоположном конце зала вылета дожидались их прямые соперники — Ольга и Иван, напротив, через два ряда, расположились Самойлов с Решетниковой, которым тоже не посчастливилось застрять в аэропорту. Пару раз поймав на себе самоуверенный взгляд Максимилиана, Игорь предпочел и вовсе не обращать на их компанию внимания. Всем им предстояло сражение за место в олимпийской сборной, и Игорь даже мысли не допускал, что за бортом останутся они с Ринатой. Хватит им быть на задворках. К чемпионату России они подошли в великолепной форме. Нога Рину больше не беспокоила, и тренировались они в полную силу. Напрыгивали каскад, оттачивали элементы, работали над поддержками, трудились, стараясь использовать каждую секунду драгоценного времени. Они были готовы к чемпионату, оставалось только выйти на лед и показать всю мощь своего катания, убедить судей, что именно они с Риной достойны представлять Россию на домашних Играх.