Боже, вот почему я старалась не пить.

Пьяная, я ударялась в самоанализ.

— Это все Харли виноват, — выпалила я и икнула, безуспешно пытаясь откупорить следующую бутылку. Пробка продолжала издеваться надо мной, но я твердо решила залить свои печали жидким благословением. — Ага. Этого большого зверя нужно наказать, — представив Харли привязанным к моей кровати и обнаженным, я прыснула со смеху.

Мой телефон снова звякнул, и я взяла его, отложив штопор.

Дек: Мне не терпится поскорее положить своего Бенджамина3 в твой шелковый кошелек.

Я снова прыснула со смеху. Грязные разговорчики в исполнении Деклана были ничуть не грязными. К счастью, он выглядел не хуже моделей с обложки GQ, поэтому я прощала ему некоторое занудство.

Я: Скорее, твоего Эйба Линкольна4.

Хохоча все громче, я прикрыла рот ладонью, приглушая смех. Меньше всего мне хотелось, чтобы Харли услышал меня и пришел. На самом деле, именно веселье стало причиной нашей первой ссоры. Он сказал мне вытащить занозу из задницы и чаще улыбаться, якобы так я стану гораздо симпатичнее. Слова Харли. Не мои. Я была разъярена и уязвлена. Меня смутило, что он заявил об этом на всю страну. Конечно, рейтинги эпизода зашкаливали, особенно когда я бросила в Харли туфлю, но именно тогда мне стало ясно, что наш брак — один сплошной фарс. С тех пор я отсчитывала дни до конца.

Хотя не совсем. Я уже привыкла к чьему-то неизменному присутствию. И не просто чьему-то. К присутствию Харли. Сколько раз я засыпала на диване и просыпалась в своей кровати. Если бы на следующий день он язвительно не скалился, я бы время от времени его благодарила. Харли же смотрел на меня утрами, словно говорил: «Да, я унес тебя, как пещерный человек, и всю дорогу щупал»

Господи, от одной лишь мысли о том, что Харли носил меня на руках, я чувствовала тепло. Он распалял меня и дико раздражал. Хотела бы я так же влиять на кого-нибудь — вызывать желание похабно ухмыльнуться и скинуть одежду.

Только я возобновила попытки откупорить бутылку, как она заскользила в моих пальцах. Рука сорвалась, и я штопором рассекла тыльную сторону второй ладони. Я обмерла от боли, за которой последовало кровотечение.

Яркие алые капли проступили на коже и брызнули из раны. Когда они стекли по моему предплечью и колену на безупречно белый ковер, я испуганно вскрикнула.

— Нет!

Капля за каплей моя собственная кровь предательски пачкала ворс. Я так расстроилась из-за пятен, что почти позабыла о ране. Посмотрев на нее, я чуть не упала в обморок. Она была глубокой, в форме слезы и длиной сантиметров семь.

— Боже, — взвизгнула я. — Господи!

Внезапно раздался стук в дверь, и от неожиданности я чуть не подскочила.

— Что случилось? — потребовал Харли, чей голос напоминал устрашающее рычание. Я поняла, что у меня не осталось выбора, кроме как обратиться к нему за помощью, и жутко расстроилась.

— Я поранилась, — разрыдалась я, признав поражение. — Тут повсюду кровь.

Харли не стал дожидаться, когда я встану и впущу его. Вот только он был в коридоре, как в мгновение ока с громким треском выбил дверь и заскочил в комнату.

Мой большой, красивый, брутальный герой.

От напряжения его широченная грудь подрагивала, дикий взгляд искал меня. При виде крови Харли сразу бросился ко мне. Я взвизгнула, когда он схватил меня в свои большие руки и вынес из комнаты.

По крайней мере, я не спала и могла насладиться поездкой.

Заметив, что мы оставили кровавый след до самой ванной, я постаралась не поежиться. Но потом я сосредоточилась на том, что до Харли меня никто никогда не носил на руках. Разве что папа в детстве. В объятиях Харли я не могла не вдыхать его запах. Древесный аромат с нотами свежести и крепкого алкоголя. Очевидно, не я одна сегодня выпивала.

Добравшись до ванной, Харли усадил меня на тумбу. И вышел за дверь. Холодок от гранитной поверхности поднялся по моим голым бедрам и побежал вверх по спине. Сегодня я не планировала сталкиваться со своим бородачом, поэтому на мне были лишь шорты из комплекта нижнего белья и огромная футболка. Ладно, возможно, втайне я надеялась позже выйти за вином и своим нарядом свести мужа с ума. Однако пошло не по плану. На миг я даже забеспокоилась, не забыл ли Харли обо мне, но тогда он вернулся с аптечкой в руках. Я уже видела ее на тумбочке в гостевой спальне, просто не осмелилась спросить, зачем ему она.

— Давай взглянем на твою рану, — Харли говорил тихо и сипло. От его голоса меня бросало в дрожь.

— Штопор откупорил меня вместо бутылки, — возмущенно сообщила я. — Мой ковер испорчен.

Посмотрев на меня, он поймал мой взгляд и усмехнулся, сверкнув белыми зубами. Почему от его улыбки у меня перекувыркнулся желудок? Будь проклят Харли и его сексуальный рот.

— Вот почему не надо покупать белых ковров, — подмигнув мне, он снова усмехнулся.

И опять у меня перекувыркнулся желудок.

Тьфу, к черту тебя, «Пино Гриджо»!

Я отвела взгляд от его проникновенных глаз и попыталась переключиться на что-нибудь другое. Ой, зря. Мой взгляд невольно остановился на мужской мускулистой груди. Я замерла. Красивые рельефы были расписаны татуировками. Поскольку на Харли были только джинсы с низкой посадкой, я смогла рассмотреть его точеное тело во всей красе. Пока он перебирал содержимое аптечки, мышцы его груди поигрывали. Мой рот наполнился слюной, и я мудро решила отвернуться. Вот только мой взгляд сам по себе спустился вниз, словно кролик по дорожке. По дорожке темных густых волос, ведшей в неизвестность.

Боже мой, этот мужчина выглядел высеченным из гранита.

Я могла поспорить, что у Харли был Бенджамин. Некоторое время назад он придавил меня к спинке дивана и вжался чем-то отнюдь не маленьким. Толстым и устрашающим. Меня подмывало попросить Харли снять штаны, просто чтобы я выяснила, правильно ли тем вечером определила размер. Мою грудь и шею обдало жаром от смущения, смешанного с желанием в пропорции один к одному. Я слишком долго жила без секса и завелась от одного вида полуголого мужчины. В другое время я бы отмахнулась, но под воздействием алкоголя чуть не срывала с себя одежду.

В конце концов, Харли приступил к обработке раны, и мне пришлось постараться, чтобы сосредоточиться на ней вместо рельефного пресса, который так и хотелось облизать.

— У меня плохие новости, — серьезно посмотрел на меня Харли, закончив стирать кровь.

— Новости? — нахмурилась я, и у меня зачастило сердце.

Засунув руку в задний карман, он достал складной нож, и я пискнула.

— Нам придется отрезать тебе руку, — мрачно сообщил Харли.

— Чтоб тебя! — разъяренно посмотрела на него я.

— Шучу, — фыркнув со смеху, он снова покопался в аптечке. — Обойдемся без швов, но рана в таком месте, что откроется, если не будешь осторожна, — Харли достал какой-то тюбик и кончиком ножа подцепил крышку. Он взял мою руку так, словно пожимал при знакомстве. Уверенным движением Харли выдавил содержимое тюбика на рану, и кожу почти моментально стянуло.

— Что это? — засомневалась я, взглядом отслеживая каждое его движение. — Ай! Жжет.

— Суперклей, — весело блеснул он глазами. — Еще минутку, и жечь перестанет.

Засранец смеялся надо мной. Прямо в лицо. Вряд ли ему бы понравилось, если бы в наказание за издевки я тем же самым клеем приклеила бы его яйца к ноге. При мысли о прикосновении к его яйцам я застонала, как перевозбужденный подросток. Этот мужчина сводил меня с ума!

Я попыталась высвободить руку из его пальцев, но он не отпускал. Наши взгляды встретились. Воздух зарядился…чем-то. Чем-то незнакомым и приятным. Мы целовались лишь однажды примерно через десять минут после знакомства, когда дали клятвы. Естественно, на камеру. Скорее всего, в тот миг мои родители перевернулись в гробах. Я гадала, что думала семья Харли о «Брачной сделке по-американски», но у меня не было шанса спросить.

На самом деле я не спрашивала его вообще ни о чем. Так себе из меня вышла жена.

Я невольно нахмурилась. Несколько раз я мечтала перестать быть собой, позволить Харли затащить меня в кладовку и снести мои стены. Пригласить его в постель, когда он в очередной раз унесет меня с дивана. Увы, оборонялась я надежнее Форт-Нокса.

— Я раньше не замечал, что у тебя веснушки, — сказал Харли сиплым голосом, сводившим меня с ума.

— А я раньше не замечала, что у тебя в бороде седые волоски, — закусила я щеку изнутри. — Они там прячутся.

Харли долгую нескончаемую секунду смотрел на мои губы и затем отстранился. Мне было ненавистно чувствовать себя отвергнутой. В воздухе по-прежнему витал его уникальный аромат, и я вздохнула.

— Пойдем, — велел Харли, стащив меня с тумбы. — Поговорим.

Разговоры. Разговоры. Разговоры.

Сколько раз он пытался начать беседу, а я его избегала? Нынче вечером было бы так же? Вряд ли. У меня в груди разлилось тепло. Возможно, мы могли сделать нечто больше, чем поговорить…

Еще мгновение я смотрела на Харли, после чего прошла следом за ним обратно в домашнюю студию. Кровь на моей мебели и ковре уже подсыхала. Я невольно начала подсчитывать, во сколько мне обойдется замена. Харли подошел к дивану, и я смогла пристально рассмотреть его спину. Она была усеяна шрамами, но куда больше внимания привлекали татуировки. В основном нарисованные животные. Тут и там я читала цитаты или просто слова. Пока не заметила среди них имя, от которого у меня в горле застыл вдох.

— Барб?

Харли повернулся ко мне, и в его глазах промелькнуло нечто, чего я прежде не видела. Боль. Страдания. Не тратя времени на раздумья, я бросила свое пьяное тело к нему и обняла его за талию. На минуту Харли напрягся, но вскоре расслабился и обнял меня в ответ. Я не знала, как долго мы так простояли, пока не обнаружила, что машинально вырисовывала пальцами круги на его спине. Он же перебирал мои волосы.