У меня было мало времени, чтобы действовать, и совершенно не было времени, чтобы подумать. Рейн была позади нас, незащищенная в волнах. Лодка, которая, несомненно, являлась лучшим шансом на спасение, на полном ходу направлялась в море. Но самое главное, я определенно не собирался оставлять этого мудака в живых. Мне следует немедленно идти к Рейн на помощь, потому что она может утонуть в любую минуту, но в тоже время я не мог оставить его на лодке, да еще и в живых. Был только один вариант действия. Я в один прыжок достиг его и схватил за хвостик, слава господи у его было достаточно волос, чтобы я смог получше ухватиться. Я ринулся за борт, держа его крепко за волосы.

Катер продолжал двигаться на полной скорости в море.

«Черный хвостик» ногтями до боли впился в мою руку, которой я держал его за волосы. Мне пришлось использовать другую руку, чтобы грести и оставаться на поверхности, одновременно блуждая глазами по волнам в поиске Рейн. Я заметил ее на расстоянии сотни метров от себя. А берег был еще в километре от нее.

Бл*дь.

— Рейн! — закричал я ей и увидел, как она обернулась в мою сторону. Я хотел, чтобы она смотрела на меня, а не на берег, как будто ей под силу было это сделать. Я хотел, чтобы она была рядом со мной. Мне нужно, чтобы она была со мной, чтобы я мог прикасаться к ней и знать, что она в безопасности.

Я продолжал удерживать почти утонувшего ублюдка рукой под водой, чувствуя, что его борьба ослабевает. У меня не было больше возможности убить его, как я хотел — медленно и мучительно. Мне необходимо было сделать это быстро, после этого я бы смог дотащить Рейн до берега

Я подтянул мужика ближе к себе, его голова опять оказалась над волнами, пока я плыл к Рейн. Она держалась хорошо, оставаясь на воде и удерживаясь на плаву. Я так хотел, чтобы в эту минуту у меня под рукой был нож, чтобы я смог зарезать ублюдка, которого тащил. Я посмотрел на его лицо, и он плюнул на меня морскую воду.

Я крутанулся в воде и притянул мудака еще ближе к себе, когда почувствовал, что он начал сопротивляться, пытаясь вырваться из моей хватки. Я схватился за одну из петель на его джинсах и подтянул его тело ближе к моему, затем резко поднял колено и двинул со всей силы ему по яйцам. Он закричал и начал извиваться в воде. Молниеносным рывком, я нанес ему удар лбом по носу, и кровь начала стекать в воду. Я опять погрузил его под воду и поплыл к Рейн.

Хватка рук, которыми он сжимал мои, стала более отчаянной, пальцы впились в мою кожу за минуту перед тем, как его движения замедлились и, наконец, полностью прекратились. Я потряс ублюдка за волосы и затем отпустил его. Он не всплыл на поверхность, но медленно тонул в море. Я подавил желание вытащить его на берег, реанимировать и затем избить крайне жестоко.

Через несколько минут, я наконец-то смог коснуться руки Рейн. Он сразу же обхватила мою шею двумя руками и прижалась ко мне настолько сильно, насколько это было возможно.

— Полегче, детка, — сказал я. И обхватил руками ее талию под водой, прижав ее к себе на некоторое время, прежде чем перекинуть ее на спину. — Держись крепко, но позволяй мне дышать, хорошо?

— Да. — Ощущение горячего дыхания Рейн у моего уха давало мне чувство комфорта и спокойствия, но мой разум все еще был настолько сосредоточен на сильном желании убивать. Я не мог думать ни о чем больше, кроме как вернуться к последнему ублюдку, который посмел угрожать той, что принадлежала мне, и добить его.

Мы потихоньку плыли, моя правая нога ощущалась уставшей и утомленной. Руки Рейн, обернутые вокруг моей шеи, практически лишали меня кислорода, но я продолжал медленно, но верно двигаться вперед, пока я, наконец, не почувствовал под ногами песок, и затем мы выбрались из воды. Я потянулся и взялся за ее предплечья, нежно убирая их со своей шеи, возникли небольшие трудности, потому что она, по-видимому, не хотела отцепляться. Я принял это за хороший знак — она, должно быть, не очень пострадала. Я снял ее со спины, поставил перед собой и взял ее лицо в ладони. Я оглядел ее сверху вниз. Кроме ее ушибленной губы, я не увидел никаких повреждений. Я взглянул на море и увидел, что лодка еле виднелась на горизонте. Я перевел взгляд на Рейн.

— Ты ранена?— спросил я, мои слова вышли невнятными и напряженными. Мои мышцы все еще испытывали крайнюю нужду в том, чтобы кого-нибудь сжать и удушить до смерти.

— Я так не думаю,— она ответила в перерыве между глубокими вздохами.

Я без единого слова выпустил ее из своих объятий и отправился туда, где на песке лежал парень со стрижкой «ежик» и пытался одновременно подняться и отползи подальше. У него получалось не слишком хорошо двигаться с одной здоровой ногой, он смог только проползти на двести метров вниз по пляжу — как будто он мог спрятаться от меня. Мне даже не пришлось утруждать себя, чтобы бежать за ним.

Когда я настиг его, то схватил его раненую ногу, оттягивая ее и выворачивая так, что он закричал изо всех сил. Он перевернулся на спину, и ужас в его глазах напомнил мне испуг Рейн, когда ее удерживал парень с черным хвостиком. То же выражение было на ее лице, когда мудак с «ежиком» толкнул парня с дредами на нее, чтобы тот пощупал ее. Я почувствовал, как в моей груди все сжалось, и усилил хватку на его щиколотке, пока не нащупал под моим большим пальцем кость. Давя с прежней силой, я резко вывернул влево его ногу, пока не услышал хруст кости, и его вопли не заглушили все звуки вокруг нас.

Он все еще держал окровавленный нож в руке и пытался приблизиться ко мне, размахивая им в надежде заколоть меня. Я пнул его по руке, сломав ему при этом два пальца, нож отлетел и упал в воду. Он повернул голову, ища глазами потерянное оружие.

— Ты хочешь его обратно? — зарычал на него я, а затем разразился громким смехом. — Ты гребаный урод, хотел меня зарезать? Чертов сукин сын. Ты хотел меня заколоть им? Может, нам стоит пойти и найти твою потерянную игрушка, а?

Я потащил его к воде и толкнул его лицом вниз в мокрый песок. Он боролся в моей хватке, пока я не приподнял его вверх за уши, давая перевести дыхание, а затем опять толкнул его лицом вниз в мелководье. Я обнаружил, что мне безумно хочется, чтобы у него тоже был хвостик, тогда бы я держал его за него, но ничего я обошелся тем, что имелось.

Образы того, как этот мудак с «ежиком» толкнул к Рейн парня с дредами, заполнили мое сознание. Я начал быстро долбить его голову о мокрый песок. Все его лицо представляло собой кровавое месиво из мелких порезов и ссадин. Я бросил быстрый взгляд на нож, который лежал в паре шагов. Я рывком поднял «ежика» вверх и толкнул его в сторону ножа.

— Давай, слабак! — закричал я.— Подними чертов нож! И я тебя разорву даже с ним, ты, бесполезный кусок дерьма!

Он стонал и плакал, даже не пытаясь двинуться в сторону ножа. Он прикрыл рукой свое израненное лицо и умолял не убивать его.

— Ты был покойником с первой минуты, когда посмотрел на нее, — сказал я тихо. Я ощущал, будто говорю голосом Лэндона. Я в три шага подошел к нему, схватил нож, который лежал в воде, и поволок урода обратно на песок. Я приставил нож в его лицу, желая убедиться, что он хорошо рассмотрел, прежде чем я открыл его и перерезал ему горло.

Из его горла раздался булькающий звук, и кровь хлынула из его рта. Пальцами здоровой руки он схватил меня за запястье, но в этом жесте не было силы. Я с размаху впечатал кулак ему в живот, чувствуя, что его рана открывается еще больше и внутренности начинают вываливаться из живота. Я ударил его в лицо, чувствуя, как его нос ломается под моими костяшками. Я ощущал себя охрененно, поэтому начал наносить ему удары снова и снова. Наконец, его руки опустились и упали обессилено у головы, он прекратил бороться. Но мои кулаки продолжали наносить безжалостные удары. Иногда я попадал кулаками в песок, но это не имело большого значения, что я попадал мимо цели. Я чередовал удары левой и правой рукой по тому, что еще осталось от его лица и груди, слушая хруст его ломающихся ребер.

— Бастиан, Бастиан! Пожалуйста, остановись! Он мертв! Бастиан... пожалуйста, остановись.

Наконец я услышал ее, но не уверен, как долго она умоляла меня остановиться. Ее руки были на моих плечах, она пыталась оттащить меня от изуродованного трупа, что находился подо мной. Я прекратил наносить удары моими ноющими руками и отклонился, усевшись на пятки. Изящные пальцы обернулись вокруг моего бицепса и дернули меня за руку. Острая боль с задней части ноги пронзила мое тело и отдалась в бедро, концентрируясь в точке над коленом, и затем словно каскадом омыла от колена до лодыжки. Моя нога немного подогнулась, но я заставил себя проигнорировать это дерьмо и выпрямиться.

Моя грудь приподнялась, когда я пытался вдохнуть воздуха, чтобы успокоить адреналин, что бурлил в моей крови. Это совершенно не сработало, только закончилось тем, что я начал задыхаться еще сильнее. Я заставил себя прекратить, или я бы просто задохнулся. Я осмотрел пляж. Были ли еще? Их же было четверо, где тело четвертого ублюдка? Затем я вспомнил — я оставил его умирать в воде. Было три трупа на пляже: один у моих ног, а двое немного дальше.

Пальцы Рейн поглаживали меня по руке. Когда я посмотрел вниз, то увидел, что ее пальцы остановились в том месте, где мои руки покрывала кровь. Все было даже ужасней на второй руке. Мой живот и грудь сплошь и рядом были покрытыми красными брызгами крови.

Сотни образов проносились у меня в голове. Сколько раз я стоял по центру арены, поднимая в победном жесте окровавленные руки, и слушал улюлюканья богатых ублюдков, которые ставили на то, что я убью тех, кто играл против меня? Сколько раз восторг от победы захватывал меня настолько, что я испытывал удовольствие от стекающей по рукам крови?

— Пойдем, смоем все. — Раздался тоненький голосок Рейн. Не сопротивляясь и не имея ни одной мысли в голове, я позволил ей подвести себя к кромке воды и попытался смыть кровь с кистей рук, ног и живота на мелководье. Бл*дь, она была везде. Я прошел дальше и нырнул под воду. Рейн стояла недалеко от меня, что было очень хорошо. Если бы она попыталась уйти от меня, то я потерял бы все самообладание и крупицы контроля, что остались во мне.