Он стал приходить каждый день, при этом исключительно во время обеда. Травил меня разными байками, рассказывал о своей новой жизни без меня. А потом пришла моя очередь рассказать о себе, и я рассказала. И знаете, после этого я перестала плакать. Слезы были, конечно, но уже не так часто, в основном накрывало ночью.


Кстати, после моего откровения, Иван пропал на один на два дня, и я уже подумала, что он больше не придёт, а нет. Он появился снова. Но сегодня он был какой-то странный. Практически молчал все время, а перед самым уходом задал мне один интересный вопрос.


" А ты уверена, что правильно поступаешь? Ведь ты не дала ему ни одного шанса объясниться.."


И вот теперь сижу и думаю, что он прав. Я просто сбежала. Но ведь меня подгонял страх за моего ребёнка. А вдруг если..?


С этими мыслями, я и уснула. А с утра проснулась в более приподнятом настроение, чем в предыдущие дни. Поэтому не долго думая, достала свой телефон и включила его.


Посыпались сообщения. Но от Андрея их было всего два.


Первое:


"Этого не было. Я с ней не спал. Никогда."


Это было ответом на моё последнее отправленное ему сообщение.


Второе:


"Обязательно посмотри, может потом, мы сможем нормально поговорить."


А внизу было видео, на котором заплаканная Вероника признавалась в том, что все её слова были ложью. И что все это она сделала для того, чтобы отомстить ему за то, что когда-то отверг её. И никто никогда не планировал отбирать у меня моего ребёнка.


Я смотрела и не верила своим глазам. Неужели, меня правда так жёстко провели? Или это очередной обман?


Боже помоги… Скажи, что мне теперь делать..?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 46

Андрей


Пробуждение было тяжёлым. Боже, сколько я вчера выпил? Кажется столько, сколько ни один нормальный человек в здравом уме не осилит. Зато могу точно сказать, что рождение моего сына, я отметил на славу. Да и парни постарались, сделали все, чтобы это событие запомнилось надолго. Хотя если честно, большую часть вчерашнего вечера я не помню, зато никогда не забуду головную боль после.


Я лежал и не шевелился, потому что любое движение отдавалось звоном колоколов в голове. А этого со мной не происходило с тех пор, как я окончил школу. Потому что пить с тех пор я научился и никогда не превышал норму.


В общем лежал и прокручивал в голове события вчерашнего дня. Побывали мы много где, но вроде бы ничего плохого я не допускал. Да и парни, спасибо им за это, не преподнесли никаких двух смыленных сюрпризов. Все было в рамках дозволенного, это если судить по отношение к моей любимой женщине.


Кстати о ней, взглянув на время, я обнаружил, что уже почти три часа дня. Да, поспал я не мало, и первым делом нужно срочно позвонить Полине, она ведь наверняка волнуется. Набрав её номер, я с удивлением узнал, что телефон её отключён. Возможно села батарея. Напечатал ей сообщение, и все таки решился подняться с постели. Надо привести себя в порядок и ехать к ним.


Сказать было легче, чем сделать. Любое движение давалось с большим трудом. Поэтому первым делом я направился на кухню, чтобы выпить лекарство от головной боли. Оно было где-то там, недалеко от фильтра с водой. Нет, это не значит, что мне приходиться часто им пользоваться, но ситуации разные бывают.


Оказавшись на кухне, с удивлением обнаружил стоящие на столе бокалы из-под шампанского и открытый торт. Озадачился, пытаясь вспомнить откуда это взялось. Появились расплывчатые образы Вероники, и если память меня не подводит, то это с ней мы вчера распивали за этим столом.


Чтобы убедиться в этом наверняка, решил позвонить ей. Но сначала нужно вылечить свою голову. Поэтому не долго думая, достал таблетку от головной боли и закинул в рот, запивая водой. Налил ещё один стакан и присел за стул. Просидел так наверно минут двадцать, пока не почувствовал что боль постепенно отступает и моя голова, наконец, начинает работать в полном режиме.


Позвонил ещё раз любимой, ответ все тот же, телефон выключен. Где-то внутри что-то неприятно кольнуло, как бы предвещая о чем то неприятном. Призадумался. Да что может быть не так? Скорее всего просто сел телефон, а она и не заметила, занимаясь нашим сыном.


Решил, как и планировал, позвонить Нике, узнать не померещилась ли она мне этой ночью. Она ответила после первого же гудка, словно ждала моего звонка.


— Алло.


— Ника, привет. Как дела?


— Хорошо. Не думала, что позвонишь.


— Почему?


— Ну подумала, что после вчерашнего тебе будет не до меня.


— А что вчера было? — немного напрягся, и снова решил прокрутить в памяти вчерашний вечер, точнее то, что мог вспомнить.


— Ты был очень пьян. — усмехнулась она. — И почти уснул за столом, не дослушав мой тост в честь рождения такого первенца.


— Значит, ты мне не померещилась. — Совсем тихо сказал я, но она меня услышала.


— А ты не помнишь что ли?


— Если честно, но очень смутно.


— Ну ты даёшь. — засмеялась. — Я была у тебя вчера, пришла поздравить новоиспеченного папашу, но ты почти сразу же заснул.


— Прости. — мне правда было немного стыдно, что я этого не помню.


— Да ладно. Я понимаю. Поэтому помогла тебе перебраться на кровать и ушла.


— Спасибо. Но ты не переживай, мы обязательно отметим. Когда Полина будет дома, пригласим всех друзей и посидим.


— Хорошо. Ладно, Андрюш, мне бежать надо. Дела.


— Ок, давай. До связи.


— Аха, пока.


Положив трубку, я ещё немного посидел, а потом направился в душ. Все таки где-то внутри меня грызло какое-то неприятно чувство, и мне нужно поспешить к своей семье, чтобы убедиться, что с ними все в порядке.


Через полтора часа я уже поднимался по лестнице в больнице, а ещё через десять минут обнаружил, что ни Полины, ни Артёма в палате нет. Внутри все было убрано настолько хорошо, словно тут вовсе никого и в помине не было. Поэтому выскочив оттуда, я пулей полетел в кабинет к нашему врачу. Тот, слава богу, оказался на месте. Но на этом хорошие новости кончались, потому что он мне сообщил, что моя любимая в спешке выписалась и забрала сына собой. Разрешение отпустить её домой пришло откуда-то сверху, поэтому никто не препятствовал их выписке.


Я раз за разом набирал её номер, но ответ был все тот же. Телефон выключен. Поехал к ней домой, там никого. Поехал домой к её подруге, к Алине. И там тоже её не было. Больше того, Алина тоже была не в курсе всей этой истории. А я все продолжал звонить, потом начал писать сообщения, но все было бесполезно. Телефон она до сих пор не включила.


Паника внутри меня все нарастала. Какие только мысли не лезли в мою голову. Блядь, чего я только не напридумывал. Позвонил Мишке, попросил, хотя нет, потребовал, чтобы он по своим каналам проверил все, что только можно. И это сработало. Обнаружилось, что моя любимая улетела в Москву. В Москву, твою мать. Что она там забыла?


И знаете, что самое хуевое во всей этой истории? Она уехала туда по доброй воле. Никто не похищал её, и не угрожал. Она уехала туда, потому что поверила, что я её предал. А понял я это, когда она все таки соизволила включить свой долбанный телефон. И нет, трубку она не брала, и на мои звонки не отвечала. Полина просто прислала мне сообщение с фотографией, на которой был я и полуголая Вероника в моих объятиях.


Честно, сначала я просто охуел. А потом меня охватила такая дикая злость, что я был готов убивать.


И первым человеком в моем списке будет Ника…


**************


До её дома я добрался в считанные минуты. Это было совсем не трудно так как она жила недалеко от меня. Поднялся на седьмой этаж, не используя лифт, и подойдя к её двери, начал со всей дури долбить по ней кулаком. Злость росла во мне с каждой минутой, и чем больше я ждал, тем больше она возрастала.


— Кто там? — раздался недовольный голос Ники.


— Андрей. Открывай. — рявкнул я.


Дверь открылась.


— Андрюша, что ты… — растерянно начала она, но договорить не успела.


Быстро рванув вперёд, я схватил Веронику за шею и прижал к стене. В её глазах показался страх, оно и правильно. Таким взбешённым она меня никогда не видела, да и вообще практически никто.


— Сука, я ведь тебя предупреждал… — моя рука ещё сильнее сдавила её хрупкую шейку. — Какую хуйню ты наговорила Полине? Нахуя ты это сделала?


Вероника молчала, точнее она пыталась что-то сказать, но у неё это не выходило. Получалось лишь открывать рот, как рыбе, глотая воздух.


— Убил бы тебя, дрянь, да только руки марать не хочется о такое дерьмо. Я ведь тебя считал чуть ли не сестрой, всегда оберегал и помогал. За что ты так со мной обошлась? — ослабил немного хватку. — Отвечай, блядь, почему ты это сделала.


— Я… Я… Я тебя ненавижу… — тихо прошептала она. — Ненавижу за то, что отверг меня, когда я призналась тебе в любви. Когда высмеял меня, превращая все в шутку. Ненавижу. И её ненавижу.


Глядя на неё сейчас, я начал чувствовать отвращение к этому человеку, которого считал родным. Поэтому не долго думая, отшвырнул её от себя подальше. Ника приземлились на свою "пятую точку". В её глазах святилась ненависть, в моих отвращение и злость.