Зато теперь они оба считают меня шалавой. Так обидно, что хочется совершить хоть один легкомысленный поступок за всю жизнь, чтобы соответствовать этому мнению!

Воровато оглядываясь, я поднялась на второй этаж. Кузнецова обещала, что в течение нескольких часов здесь будут отключены камеры наблюдения, которые торчали из каждого угла. Осмотрелась; каждая камера мигала красным, но я понятия не имела, что это может значить. Мата Хари из меня никудышная. Со слов моего редактора, задача проще простого. Однако, оказавшись здесь и оценив личность генерала, я поняла, что если попадусь, то вряд ли он оставит меня в живых. Да, у меня еще была возможность развернуться и уйти прямо сейчас, вызвать такси и лечь в свою теплую кроватку, представляя, что этот мир не заполнен злыми дядями. Но зная в чем замешан Васильев и имея шанс вывести его на чистую воду, просто взять и бросить дело я уже не могла.

У меня в руках был электронный пропуск в его кабинет и все, что от меня требовалось, это получить неоспоримые доказательства для статьи, подтверждающие, что генерал занимался поставкой оружия. Я не была умелым хакером, но вскрыть его ноутбук с помощью специальной программы не составило труда, и я начала сливать все файлы на свою флешку, попутно обыскивая в потемках кабинет в тонких перчатках, чтобы не оставить следов. Сердце билось очень быстро, адреналин зашкаливал так, что пальцы подрагивали, когда я обнаружила на его рабочем столе любопытную папку с документами. Не разбирая, что в них, я сфотографировала все, вытащила флешку и покинула кабинет. Хотела побыстрее ускользнуть с этого этажа, но, услышав чьи-то шаги, поспешила скрыться за ближайшей дверью, ведущей в уборную. Включила воду, чтобы охладить щеки. Если меня тут застанет охрана, скажу, что заблудилась.

Слава всем богам, это оказался Самгин! Сначала у меня полегчало на душе, а при виде его темного взгляда сердце ушло в пятки.

Всё, что происходило потом, было совершено с отключенным мозгом, на голых инстинктах, которые руководили нами. Его злость сквозила в каждом движении, в том, как глубоко он погружался в меня, смотрел мне в глаза, целовал мой рот и оставлял на теле отметины своих рук, которые потом обязательно превратятся в синяки. Я ещё помнила, каким он может быть нежным и ласковым, но сегодняшнее соитие не имело к этому никакого отношения.

Мне самой нужна была его грубость, потому что те чувства, что копились во мне всё это время, требовали выхода, получения разрядки, и мне даже больше, чем ему, требовалось ощутить его в себе. Мне хотелось его прикосновениями стереть из головы неприятную сцену с Андреем, от которой сквозило холодом и принуждением.

Я хваталась за него, намереваясь разорвать его одежду в клочья, чтобы добраться до обнаженной кожи, вылизать каждый миллиметр его тела, но у нас было так мало времени и так много желания, что мне оставалось только хаотично целовать, кусать, зализывать следы собственных зубов и вдыхать глубоко в легкие его запах. Моё поведение, основанное на похоти, руководило мной, когда я оставляла на нем следы захватившей меня страсти. Его кожа была такой вкусной, что я мечтала опуститься перед ним на колени и почувствовать его ртом, но этим балом правил он, не давая мне простора для действия.

Остро отреагировав на мое, казалось бы, невинное замечание, он решил наказать меня. Конечно, черт возьми, это же Клим Самгин, все телочки при его виде должны принимать коленопреклоненную позу и радоваться любым крохам внимания с его стороны, а секс без презерватива принимать за комплимент!

Раньше я никогда не испытывала потребности практиковать анальный секс, разве что любопытство в некоторой степени пару раз в жизни заставило задуматься об этом, поэтому сейчас я совершенно не была подготовлена к подобному вторжению, особенно с учётом немалых габаритов его члена. Казалось, меня пронзили насквозь, как жертвенного ягненка, и сейчас будут жарить, покручивая на вертеле для равномерной прожарки со всех сторон.




До этого вечера я не замечала за собой извращенных наклонностей, потому что, несмотря на болезненные ощущения, я неожиданным образом начала ловить кайф от члена, орудовавшего в неположенном месте, теплой волной пробуждая в теле негу, отличную от той, которую я испытывала при классическом проникновении. Он двигался сначала медленно, пока я пыталась справиться с болью и привыкнуть к нему; правда, много времени на передышку мне не дал, и вскоре движения стали быстрее, резче и глубже.

В комнате витал запах секса, вязкий, пряный, и всякий, кто в неё потом зайдет, наверняка догадается о произошедшем здесь распутстве, а по оставленному мной отпечатку ладони на зеркале, можно будет вычислить, кто именно занимался здесь непотребством.

Слезы, боль и удовольствие вкупе принесли с собой самый яркий в моей жизни оргазм, который оглушил меня и вывел из строя. Я пришла в себя, наверное, только минут через пятнадцать с того момента, как Самгин покинул комнату, порекомендовав напоследок закрыть на защелку дверь. И слава Богу, что меня не застал здесь кто-то третий. Будучи полностью дезориентированной, я не сразу поняла, что лежу на ковре в чужой ванной комнате, прижимаясь щекой к колючему ворсу. Доползла, голая до двери, чтобы действительно ее закрыть, шепча себе под нос тысячи проклятий в адрес Клима.

– Ублюдок! Ненавижу! – беспрерывно причитала я, пытаясь привести себя в божеский вид, но мои попытки были совершенно бестолковыми. По ногам стекала его сперма. Мудак! Этот козел, мало того что поимел меня, так еще и пометил!

Не было сил видеть себя в зеркале, из отражения которого на меня смотрела довольная сытая кошка. Дура! Дура с мазохистскими наклонностями! Иначе ничем нельзя объяснить тот зашкаливающий уровень наслаждения, который я получила, пока он грубо драл мою несчастную задницу.

Нежный шелк платья находился в ужасном состоянии, выдававшем мое непристойное поведение. Когда я натянула его, поняла, что все гораздо хуже, чем предполагала поначалу. Клим, должно быть, так спешил, удовлетворив свои потребности, покинуть ванную, что забыл пиджак. Я накинула его на плечи и немного успокоилась: он скрыл стратегические места, которые могли выдать меня с головой в случае форс-мажора. Ну, или, по крайней мере, шанс дойти до машины и не опозориться имелся.

Я вызывала такси, в надежде, что смогу беспрепятственно покинуть этот дом, понимая, что я слишком задержалась на этаже, на котором меня быть не должно, и на носочках вышла из комнаты, чтобы столкнуться лицом к лицу с Дианой.

Мне довелось видеть эту красивую девушку несколько раз, и только сейчас я смогла распознать на её лице хоть какие-то эмоции. Она сначала долго смотрела в одну точку, но до меня не сразу дошло, что она просто рассматривает накинутый на мои плечи пиджак, и когда она, должно быть, поняла, чей он, её ярость начала набирать обороты. В темноте коридора глаза Дианы так зловеще блестели, что по моей коже пробежали мурашки.

– Если я тебя, тварь, еще раз увижу рядом с Климом, то клянусь, от тебя мокрого места не останется.

Это создание чеканило каждое слово с такой непроглядной черной ненавистью ко мне, что если бы у нее в руках оказался сейчас нож, то на утро меня нашли бы в луже крови с сорока ножевыми ранениями.

– Извини, я не понимаю, о чем ты: между мной и Климом ничего нет, – как можно мягче проговорила я, понимая, что имею дело с неадекватным человеком. Она всегда такая или в принципе психопатка? Даже знать этого не хочу!

Спорить с ней себе дороже, да и что я могу сказать ей после того, как ее жених трахал меня в соседней комнате, а сейчас на мне его пиджак, запах и сперма! Любое слово будет лишь лицемерием и ложью.

– Запомни мои слова, сука! Ты еще не знаешь, на что я способна. – Губы Дианы сжимаются в тонкую линию, и она уже не кажется мне прекрасной эльфийкой. На какой-то момент мне действительно становится страшно за свою жизнь.

Диана подхватывает короткий шлейф платья и с горделивой осанкой спускается на первый этаж, не забыв при этом вернуть на лицо маску смиренного благочестия.

В этот вечер мне чертовски не везло: сбежав сначала от Андрея, потом от Дианы, я попала в лапы к самому генералу, который стоял неподалеку от дверей, беседуя с кем-то из уходящих гостей. Угораздило же меня быть в его вкусе! Васильев смерил меня сальным грязным взглядом, и особенно из-за нашей с ним разницы в возрасте, меня передернуло. Я могла бы запросто быть его внучкой.

– Надеюсь, прекрасная Алена, это не последняя наша встреча, – покрывая мои пальцы влажными поцелуями, выразил надежду Васильев, пока я едва сдерживалась, чтобы не одернуть руку.

Эти мужчины: Клим, Андрей, Васильев – действительно свято верят в то, что, если у них есть деньги, они могут купить меня, мое тело, мои чувства и мысли. Да и не только меня, а любую, на которую укажет их перст.

Из меня плохая актриса, моя улыбка, скорее всего, выглядит жалкой, а дрожащие пальцы выдают охватывающие меня чувства, но генерала ничто не способно смутить. Не удивлюсь, если женщин, которых от сношает под «Виагрой», тошнит прямо в процессе акта, а он делает вид, что это одна из форм проявлений оргазма.

Садясь в такси, я понимаю, что согласие на эту авантюру было одной из крупнейших моих ошибок последних лет, и она еще обернется мне боком. Этим вечером все пошло не по плану. Самгин, который сполна выместил на мне всю свою злость, Андрей, пытавшийся украсть у меня то, что я не собиралась ему давать. Диана, с её угрозами и глазами, вызывавшими мороз по коже. Васильев, с его мерзкими приставаниями.

Телефон непрерывно мигал сообщениями и звонками от Андрея, который потерял меня. Неужели он думал, что я захочу вернуться к нему после того, как он применил ко мне силу? Ну да, я же всего лишь скромная журналистка с небольшим окладом и ежемесячным вознаграждением от государства за олимпийское «золото», которая, по его логике, никогда не откажется от богатого поклонника. Сбросила все звонки, проигнорировав сообщения.