— С тобой все в порядке? — Тэсс не удержалась и поправила торчащую прядь волос у него на лбу. Джейк отдернулся. Кожа у него была влажная от пота.

— Да, конечно. Что такое?

— Просто хотела на тебя посмотреть. Извини, что в последнее время так часто отсутствовала. Я была так занята. Мы так редко проводим время вместе.

— Да ладно, я знаю, у тебя работа. Это круто. Что тут такого?

— Да ничего. Ты домашние задания сделал? — Он усмехнулся ей в ответ. Такой красивый, и лицо его выглядело слишком взрослым для его возраста, лет на восемнадцать.

— Зануда. Сделал, сделал, а теперь отдыхаю с любимой музыкой, если ты не против.

— Да, конечно. Слушай, Джейк…

— Что? — спросил он, снова закрыв глаза.

— Что у тебя с Франческой?

Он открыл глаза.

— Какой Франческой?

— Не валяй дурака. Ты знаешь, какой Франческой.

— А что?

— Так просто.

— Не говори ерунды, мам, — сказал он. — Она мне в матери годится. — Он лукаво улыбнулся. — Ну, почти.

Снизу донеслась настоящая какофония.

— Мама! — крикнул Олли. — Скажи Хэтти, пусть оставит пианино в покое!

— Ну, спокойной ночи.

— Спокойной.

— Ты точно ничего не хочешь мне сказать? — спросила она, останавливаясь у дверей его спальни.

— Что? Что я в розыске, наркоман, и у меня целый гарем девочек, которые меня хотят?

— Джейк!

— Нет, — рассмеялся он. — Не хочу. — Он надел наушники и закрыл глаза. Лежа на постели, он напоминал падшего ангела.


Марк тоже рассмеялся, когда Тэсс ему все рассказала.

— Это не смешно. Марджи была в ярости. Как бы ты себя почувствовал, если бы Хэтти через восемь лет кто-нибудь послал такое письмо?

— В бешенстве, — согласился Марк. — Но откуда мы знаем, что она не давала ему повода?

— Вот и я так подумала, но не могла же я это ей сказать. Так или иначе, это, похоже, пошло от нашего сына, который, очевидно, говорит девочкам, что хочет с ними трахаться.

— Звучит вполне нормально.

— Ты в таком возрасте тоже трахался?

Марк протянул руку через кухонный стол и погладил жену по щеке.

— Мне нравится, когда ты говоришь такие слова. Ты при этом вся краснеешь. Нет, я не трахался в пятнадцать, как ты мило выразилась. Разве что сам с собой.

— Марк, тебе придется отнестись к этому серьезно. Кто-то из нас должен будет с ним поговорить.

— Я думал, ты вчера с ним поговорила.

— Да нет, как следует не говорила. Он плохо выглядел и был очень сонный. Честно говоря, мне было не по себе. Это тебе с ним надо говорить о таких вещах. Поговори с ним как мужчина с мужчиной об ответственности и всем таком.

— Но ты же его мама. Я думал, мамы объясняют про пестики и тычинки.

— По-моему, для разговора про пестики и тычинки уже поздновато. Джейк наверняка может рассказать нам больше, чем мы знали в его возрасте. Даже Хэтти проходила в школе противозачаточные средства.

— Правда?

— Ну, она вчера спросила меня, что такое презерватив.

— И что ты сказала?

— Что это такие консервы.

Марк расхохотался.

— Господи, теперь с этим уж слишком спешат, правда? По-моему, во всем виновато телевидение. Даже на канале «Никельодеон», который рассчитан на возраст Хэтти, подростки говорят о том, что спят друг с другом. Марджи сказала, что в журналах Джорджины печатают письма вроде «Мой бойфренд хочет орального секса, но, по-моему, мы еще недостаточно взрослые. С любовью, Карли, 12 лет». Чем все это закончится? К шестнадцати секс им надоест, и человеческая раса вымрет, потому что никто не захочет размножаться. Тайны совсем не осталось, разве не так:

— Ты, правда, хочешь, чтобы я поговорил с Джейком?

— Да. Будь понапористей. Я уверена, он ничего такого не хочет, а просто пижонит, но ты его все равно пугни. Я хочу, чтобы он уважал девочек, а не надувался как индюк и не разглагольствовал о том, как он хочет их трахнуть.

— Я постараюсь. Это обязательно должно быть сегодня?

Тэсс посмотрела на часы. Было уже начало одиннадцатого.

— Нет, оставь до завтра. И я не хочу втягивать в это Олли. Уверена, он тут ни при чем, у него такая нежная душа.

— Ладно. Как насчет лечь пораньше? Мне завтра рано уходить, я поставил будильник на шесть.

Тэсс едва не застонала. Ей обязательно надо было напечатать сегодня кое-какие записи с лекций.

— Ничего, если я поработаю немного? Я тебя не разбужу, когда буду ложиться.

Марк нахмурился.

— Хотелось бы мне хоть раз лечь в постель с женой. Тебе обязательно надо сегодня работать? Это не может подождать?

Тэсс чуть не огрызнулась. Если у Марка была срочная работа, он ни за что не оставлял ее на следующий день. Да и она не просила его все бросить, потому что хотела, чтобы он лег в постель. Плюс ко всему у него появилась раздражающая привычка стоять за спиной, когда она работала на компьютере в кухне. Когда Тэсс спрашивала, чего он хочет, он отвечал, что ничего, а потом продолжал болтаться на кухне, демонстрируя скуку и давя на нее, чтобы она поскорее закончила свои дела и занялась им. Мужчины совсем как дети — они не выносили, когда были не в центре внимания или когда тебе что-то казалось интереснее разговоров с ними. Несколько раз она со вздохом закрывала свои файлы и поднималась за ним наверх, но при этом оказывалось, что он лежит на диване и смотрит телевизор вместо того, чтобы разговаривать с ней. Так что теперь она стала резче и обычно говорила «Отстань».

Но сегодня она сказала «Ладно». Сегодня был не самый лучший момент для скандала на тему о том, сколько-тебе-нужно-времени-сидеть-за-этой-штукой. Хотя Марк очень старался честно и спокойно относиться к ее учебе и тому, сколько времени она занимала, Тэсс знала, что это дается ему с трудом. Хуже всего была его убежденность в том, что раз учеба не приносит прибыль в семью, то это просто ее развлечение. Марк пока еще не осмелился заявить об этом открыто, но Тэсс все время ждала, что он выскажет свои истинные чувства. Это было бы последней каплей, после чего ей захотелось бы уйти из дома, хлопнув как следует дверью.

Она загружала посудомоечную машину, когда ее мобильник зазвонил. Тэсс удивленно сняла его со шкафа, где он подзаряжался на утро. На экране моргал значок смс-сообщения. Она нажала на кнопку.

Появилась надпись: «Трахнуться хочешь?»

Поднимаясь наверх после того, как она проверила, что весь свет выключен, а передняя дверь заперта на два замка, Тэсс думала о том, как сложно было быть единственным взрослым человеком в доме.

Глава 17

Ветер подхватил змей Олли, поднимая его все выше и выше. В это субботнее утро Тэсс охотно согласилась помочь сыну запускать его, в основном, чтобы вырваться из дома. День был ужасно пасмурный и такой ветреный, что ночью Марк и Тэсс проснулись от того, что стекло в окне их спальни дребезжало. Марк сумел снова уснуть, но Тэсс пролежала без сна несколько часов, и разные мысли не оставляли ее ни на минуту.

Проблемы, проблемы, проблемы… Днем, как ей казалось, она могла с ними справиться, а сейчас они накрыли ее словно девятый вал. Уже подходила Пасха; рождественская премия Марка перекрыла их долг, но плата за школу мальчиков и ее учебу снова заставила перебрать кредит. Она ненавидела быть в долгах — скорее всего, дело было в ее воспитании. Марк тоже беспокоился, но не хотел об этом говорить. Разговоры о деньгах всегда приводили его в дурное настроение, и Тэсс старалась этого избегать. Кроме того, она сама сейчас являлась одной из основных статей расходов, так что ей не к лицу было жаловаться.

Отчаянно пытаясь разобраться с финансами, Тэсс выбрала в «Желтых страницах» финансового консультанта. Но как только он зашел к ним в дом, а она настояла, чтобы Марк пришел с работы пораньше для встречи с ним, Тэсс поняла, что совершила ошибку.

Это был массивный седовласый человек в тесном дешевом костюме, который слегка потел и вытирал лицо носовым платком. А еще он опоздал на пятнадцать минут, и все это время Марк, который сам никогда никуда не приходил вовремя, шагал взад-вперед и повторял:

— Ну, где этот парень? Тэсс, мне пришлось из-за этого пропустить важное торговое совещание. У нас все равно нет излишков для вложений, так что какого черта?

— Ну, он хотя бы посоветует нам, как поскорее разобраться с превышением кредита, — прошипела Тэсс. Тут в дверь позвонили, и лицо ее застыло в приветственной улыбке.

Пока она делала мистеру Холлу чашку чая, Марк мрачно смотрел на него через кухонный стол. Чем дальше, тем консультант выглядел все более нервным.

— Так что для нас самое главное? — спросил он, облизывая губы.

— Плата за школу, — сказала Тэсс, а Марк одновременно произнес:

— Вложения, — они посмотрели друг на друга, и Тэсс натужно рассмеялась.

— Мой муж имеет в виду, — сказала она, когда Марк пнул ее под столом, — что мы бы хотели разработать несколько небольших схем вложений. Только так мы разберемся с основной проблемой — как платить за учебу.

— Я бы хотел предложить, — сказал консультант и полез за бумагами в кейс из кожезаменителя, — свои наброски, которые сделал после того, как вы по телефону любезно предоставили мне некоторые факты и цифры. Я рассчитал, — продолжил он с маслянистой улыбкой, — что когда ваши мальчики окончат школу и университет и, предполагая, что ваша дочь тоже пойдет в частную среднюю школу, то вы потратите на это где-то четверть миллиона фунтов.

Мистер Холли откинулся на спинку стула, явно довольный, что сообщил такие потрясающие новости.

— Фигня, — сказал Марк с яркой австралийской интонацией.

— Простите?

— Эти цифры, — повторил муж, проглядывая первую страницу пачки, — полная фигня. Вы пытаетесь нас запугать, чтобы мы купили ваши планы вкладов. Вот это, — он ткнул пальцем в какие-то расчеты, — похоже, предполагает шестипроцентный рост. Вы что, серьезно хотите сказать, что вот-вот начнется подобная инфляция?