Алекс Хилл - Я бы тебя не загадала

– Прости, Никит, – без капли сочувствия произношу я. – Ее слово закон. Можешь идти. Жду во вторник к шести.

Парень с надеждой смотрит на Аню. Мои руки все еще на ее теле. Сейчас она не чувствует ничего, кроме них. Аня опускает голову, громко оглашая победителя своим молчанием.

Ей нравится другой Никита, а этот клубничный хрен в пролете.

Аня находит в себе силы и впивается ногтями в мою ладонь. Спрыгивает со стула, поцарапав меня, и уносится в сторону кабинета. Кошечка разозлилась. Не понравились ласки?

Остаюсь один на один с новым подчиненным. Он снова смотрит не туда, куда нужно, а именно, Ане вслед. Знаю эту рожу. Он ее хочет и поимел в голове не меньше десяти раз.

– Никит, договоримся сразу. Как сотрудник, ты мне подходишь, но если еще раз хотя бы дыхнешь в ее сторону…

Дожидаюсь, когда пацан повернется ко мне и пристально смотрю ему в глаза. Через пару секунд в них появляется понимание:

– Так вы не просто друзья, да? Зачем тогда ты?..

– А вот это тебя не касается.

– Понял, – Никита показывает поднятые ладони. – Ну, пока.

– Ага, – бросаю я, потеряв к нему интерес.

Направляюсь в кабинет, чтобы выслушать все претензии, которых у Ани, уверен, целый мешок.

Главное, держать себя в руках, и не…

Мы одни в кабинете. Она чуть пьяна, обижена, зла и возбуждена.

Адская смесь.

Черт! Почему с каждым разом все происходящее нравится мне все больше и больше? Игра переходит на новый уровень, и этот раунд еще не окончен.

Кровь шумит в ушах. Его запах повсюду. Прижимаюсь спиной к двери, стараясь унять головокружение и пожар, который зажег Никита.

Безумие…

Друзья, да? Хороший он друг. Ничего не скажешь.

Черт возьми! Кого мы обманываем? Это же бред. Полнейший! Не знаю, что думать. Еще эти дурацкие коктейли.

Понятия не имею, сколько у меня времени и что делать дальше. Никита – ураган в моей голове. Мысли взорваны, не собрать. Чувства умножены на бесконечность.

Нетвердыми шагами добираюсь до стола и падаю в кресло. Закрываю глаза и обхватываю руками голову, зарываясь пальцами в волосы. Что ж меня так унесло-то? На голодный желудок. Не мудрено.

Слышу, как открывается дверь. Сердце затихает.

– Ты не попрощалась с Никитой. Он расстроился.

Сжимаю губы в негодовании и открываю глаза. Никита стоит перед закрытой дверью, чуть склонив голову. Провожу руками по лицу и шее и вздыхаю:

– Какой же ты все-таки мудак.

– В смысле? Я же пытался помочь.

– Что? – нервный смешок выходит хриплым из-за переизбытка возмущения. – Помочь?! Ты вообще адекватный? Или это снова твое личное определение помощи?

Никита опирается спиной о дверь и складывает руки на груди:

– Ты еще успеешь догнать его. Если выйдешь отсюда.

– Да пошел ты в жопу, помощник, – устало качаю головой.

– Чего ты так злишься?

– Действительно! Чего тут злиться?! – вскакиваю на ноги и бросаюсь к нему, чтобы ткнуть пальцем в самодовольную холодную рожу. – Так, по-твоему, ведут себя друзья? Никита, что ты творишь? Кусаешь меня, похищаешь, запугиваешь…

– Что еще? – он хватает меня за руку и дергает на себя. – Договаривай, Аня. Что еще я делаю с тобой?

Дыхание учащается. Сердце разгоняет по венам его темный яд. Никита скользит второй рукой по талии, вжимая меня в свое тело. Оно кажется каменным, но совсем не холодным.

– Ты же сказал, что мы просто друзья, – цепляюсь из последних сил за эту соломинку разумности.

Его лицо приближается к моему, чувствую жаркое дыхание на губах:

– Так и есть.

– Тогда что ты делаешь?

Моя рука зажата между нашими телами. Могу чувствовать свое бешеное сердцебиение. Или не только свое?

– А что я делаю, Аня? Что не так?

Его взгляд сковывает тяжелыми цепями. Пальцы скользят от груди к шее и приподнимают подбородок. Мое тяжелое дыхание в ритме с секундами. Не знаю, что он делает. Не знаю ничего. Мне все равно.

– Это не похоже на дружбу.

– У нас особый случай, – отвечает Никита, затягивая меня в черную дыру.

Я не выживу. Не вернусь оттуда, если попаду хоть раз. Знаю это. Ощущаю всем своим жалким и разбитым сердцем.

– И какой же?

– Я еще не придумал.

Никита едва касается моего рта, но уже это ломает так сильно, что подкашиваются колени.

– Никита… – задеваю его губы, подаваясь вперед.

Невесомые ласки продолжаются. Они убивают или воскрешают. Не знаю. Не могу определить, что это на самом деле. Поднимаю руку и провожу кончиками пальцев по острой скуле. Это все, что я могу. Не получается ни спастись, ни прыгнуть с обрыва. Черный огонь повсюду. Мы окружены.

Громкий стук в дверь пугает, но Никита уверенно прижимает меня к себе, не давая убежать и спрятаться под стол, как мне бы того хотелось.

– Клим! Радик не может приехать раньше!

– Понял! Сейчас подойду! – громко отвечает Никита. – Тебе нужно поесть, Ань. Ты пьяна. Посидишь здесь, а я тебе что-нибудь принесу, хорошо?

– Только не запирай дверь.

– Хочешь сбежать от меня?

– Нет… – теперь я хочу узнать его. Понять. Кто он? Что он такое?

– Мне будет спокойнее, если дверь…

– Ты не веришь мне?

Лицо Никиты в мгновение ожесточается:

– Я никому не верю.

– Я никуда не уйду, – вкладываю максимум искренности в каждое слово.

– Тебе правда понравился тот клубничный придурок?

Вопрос Никиты снова сбивает с толку, и я в очередной раз поражаюсь содержимому его головы. Что это? Ревность?

– Обычный милый парень.

– И тебе такие нравятся?

Нет. Моя специальность кретины без сердца и комплексов.

– Ты что? Напрашиваешься на комплименты? – усмешка слетает с губ.

– Малышка, мне не нужны комплименты. Я могу залезть в твои штаны и почувствовать, как сильно тебе нравлюсь.

– Какой же ты козел! – пихаю его в грудь, но расстояние между нами не увеличивается.

– Это ведь правда.

– Правда? Ну тогда вот тебе еще одна правда. Да! Он мне понравился. Этот Никита. Потому что он наверняка вел бы себя лучше, чем ты!

– Он трахнул бы тебя сегодняшним вечером, а завтра забыл, как зовут.

– Как будто ты сам не такой!

– Но не с тобой.

Дьявол! И ответить нечего. У Клима было, как минимум, два шанса, но он не использовал ни один. И все равно он ведет себя, как последний…

Никита отрывает меня от пола, подносит к креслу и усаживает в него. Нависает надо мной, упираясь ладонями в подлокотники, и кривовато улыбается, глядя в глаза.

Это запрещенный прием!

– Просто посиди здесь. О'кей? Если будешь меня слушаться, возможно, наше общение станет полегче.

– Наше общение? А мы что, общаемся?

– Вот именно об этом я и говорю. Аня, пятнадцать минут без приключений. Справишься?

– Ты мое единственное злоключение.

– А вот это уже комплимент, – его улыбка становится шире и защелкивает наручники на моих руках и ногах.

Меня хватает минут на пять. Не могу сидеть на месте, состояние только ухудшается. Свежий воздух должен помочь или… Кофе! У меня же есть кофе.

Выхожу в зал и вижу Максима за барной стойкой. Он дружелюбно улыбается мне, а может и не совсем дружелюбно:

– Тебе нельзя выходить.

– И ты с ним заодно?

– Он платит мне бабки.

– За то, что ты помогаешь с похищением людей?

– Разве ты не сама пришла сюда? – усмехается Максим. В его словах слышится явный намек на то, что я полная дура.

– Я просто хочу кофе. Где мой латте?

– Клим сказал его вылить.

Потираю пальцами лоб, чувствуя болезненную пульсацию:

– Можешь сделать мне просто американо с молоком?

– Не могу.

– Я заплачу.

– Никита сказал, что сделает все сам.

– Никита сказал… – вздыхаю. – Что еще он сказал?

– Это секретная информация.

Да он смеется надо мной. Еще один парнокопытный. А не пошли бы они все?! Решительно направляюсь к лестнице, чтобы подышать свежим воздухом, раз уж кофе мне не видать, но на ступеньках, перегородив дорогу, сидит еще один цербер.

– Привет! – улыбается охранник, отрывая взгляд от телефона.

– Можно пройти?

– Нет.

– Дай угадаю? Никита так сказал?

– Ага, – вокруг его глаз появляются лучики-смешинки.

Веселуха! Просто супер!

Разворачиваюсь и бреду к барной стойке. Я так устала. Хочу есть. Спать. Вмазать Никите, а потом… Поцеловать его, чтобы он сам офигел. Чтобы у него сбилось дыхание. Чтобы он почувствовал то же, что и я.

Забираюсь на высокий стул и устраиваю голову поверх сложенных рук. Веки опускаются сами собой. Никита пришелец. Он ничего не чувствует. Ему просто не дано. Интересно, он всегда таким был или это приобретенное?

– Аня, – тихо зовет Максим.

– М-м-м?

– Клим может оторвать мне за это голову, но ты мне нравишься…

Хмурю брови, не открывая глаз. Что он имеет ввиду?

– Нет. Не в том смысле. Я же не самоубийца, – Максим приглушенно смеется. – Я хотел сказать тебе, что Никита… Он не такой плохой, как кажется. Мы знакомы недавно, не уверен, что он считает меня другом, но для меня он им стал. Случаются разные ситуации, всякого рода дерьмо. Так вот, Клим не боится испачкаться, если это поможет решить проблему. И он помог мне. Единственный из всех. Его нужно попытаться понять и тогда…

– Зачем ты мне это говоришь?

– Не знаю.

– Тогда лучше молчи.

– Просто… – голос парня становится по-настоящему серьезным и переходит в шепот: – Ты – сбой в его жизненной программе, а ее давно пора менять.

– Ты можешь по-русски говорить? Я сейчас не в состоянии расшифровывать загадки.

– Никита… Он…

– Аня! – хриплый крик с каплей недовольства заставляет поднять голову.

Никита держит поднос в одной руке и смотрит на Максима. Бармен тут же превращается в самого работоспособного и ответственного человека на Земле.