Алекс Хилл - Я бы тебя не загадала

Вот как? Передать? Передать через вахтера? Ни звонка, ни сообщения. Это ведь дело пяти минут. Он нашел время приехать сюда, но не нашел, чтобы просто сказать мне пару фраз?

Обида царапает горло, и ощущается в каждом шаге тупой болью.

Я так и знала! Чувствовала. Вот и все. Поиграли и хватит.

Друзья. Нравишься. Интересна. Тянет.

Что это было? Одна большая ложь? Но зачем? Никита мог меня сразу послать. Элементарно не переться за мной в первый вечер, чтобы отвезти домой. К чему были все эти встречи? Фразы? Его поступки?

Достало! Вот серьезно!

Пошёл он в жопу! Нафиг он мне не тарахтел!

Со злостью кидаю ноут на постель и отворачиваюсь.

– Что с тобой? – спрашивает Вика.

– Ничего.

– Да? Что-то не похоже. Никита разочаровал?

– Что ты прицепилась с этим Никитой?! Мне параллельно, ясно?!

– Воу… – лицо Вики вытягивается от удивления. – Не ясно, дорогая. В чем дело?

– Ни в чем! – яростно стягиваю шмотки и влезаю в пижаму.

Плевать, что сейчас только пять вечера. Я собираюсь спать!

– Ладно, не хочешь, не говори, – обиженно говорит Вика, но меня это не трогает.

Запихиваю ноутбук под кровать и заворачиваюсь в одеяло. Снимаю блокировку с телефона и нещадно удаляю сообщения и историю звонков от Никиты. Владелец моей… Хрен ему! Я бы никогда не стала с ним спать.

Отголоски ощущений от его прикосновений мягкими вспышками проносятся по телу. Не хочу чувствовать это, но контролировать не выходит.

Ненавижу!

Вытаскиваю сим-карту из телефона Вики и вставляю в родной, потрепанный жизнью мобильник. Становится немного легче. Теперь все так, как и прежде. В контактах больше нет его номера, и скоро самого Никиты не будет в моих мыслях. Все это просто недоразумение, которое наконец-то закончилось.

Слышу тихие всхлипы и поворачиваю голову. Вика лежит лицом к стене и ревет. Плечи дрожат, левая рука, по всей видимости, размазывает сопли по лицу.

– Что случилось, Вик? – устало спрашиваю я, перебираясь на ее постель в коконе из одеяла.

– Ничего…

Если в моем случае «ничего» значит, «не лезь ко мне», то в ее – «пораспрашивай меня еще»:

– Вика… – глажу ее по спине. – Давай выкладывай.

– Мне кажется, Вова охладел ко мне, – вымученно отвечает она.

Переигрывает. Я давно заметила за ней любовь к страданиям. Вика мастер по выдумыванию проблем, но, что хуже всего, она не видит настоящих.

– Серьезно? – пытаюсь скрыть сарказм, но не слишком удачно.

– Я люблю его! – вскакивает Вика. В ее глазах сплетаются гнев и боль. – Люблю. И он меня тоже. Просто…

– Слушай, вы протусили все выходные. Я увидела тебя только сегодня утром. С чего ты взяла, что он к тебе охладел? По-моему, все, как всегда.

– Вот если бы ты была рядом, то могла бы понять, о чем я говорю.

– То есть я еще и виновата? Ты нормальная вообще?

– Со своим Никитой ты же гуляла? Почему не можешь со мной? Чем я хуже?

– Я не гуляла с ним. Точнее… – не могу подобрать слова. – Все не так. Это было случайно. Я из-за тебя поехала в это сраное караоке!

– Потому что я хотела, чтобы ты взбодрилась и стала такой, как раньше. Чтобы вернулась ты настоящая, – она смотрит детским наивным взглядом, будто ожидает, что у меня из глаз тоже побегут слезы, мы обнимемся и поедем бухать в очередной гадюшник.

– Настоящая? – поднимаю брови.

Вика хмурится, призывая новую порцию слез:

– Аня, я же тебя знаю. Ты веселая, классная и любишь движняки. Ты не рассказываешь, почему так замкнулась в себе, но я чувствую… Тебе это нужно. Молодость не повторяется дважды.

Это она в Инстаграме прочитала? О чем она говорит? Знает меня? С каких пор? Нас подругами можно назвать с большой натяжкой. Ну пересекались иногда на гулянках и в школе, потому что учились в одной параллели. В конце лета, перед одиннадцатым классом, Вика сломала ногу. Мы даже не общались в это время. И потом тоже, пока не поступили в один универ и не стали жить в одной комнате.

– Хватит! Если для тебя дружба определяется только совместным шлянием по клубам, то можешь не считать меня подругой.

– Я просто… – Вика закусывает дрожащую нижнюю губу. – Я хочу, чтобы ты была моей подругой.

На самом деле она хочет, чтобы хоть кто-то был. Не обязательно я.

– И я здесь. Если ты не заметила.

– Но ты не делишься со мной ничем, не хочешь тусить, ничего не хочешь. Я никак не могу совместить тебя прежнюю и теперешнюю.

– И не надо. Сейчас я настоящая. Вот такая. Не нравится, не общайся. В твоем окружении полно людей, и все такие классные, – последняя фраза оседает тяжестью в груди.

– Я… – пытается возразить Вика.

– Только не забудь, Вик, что в какой-то момент вся эта веселая куча народу, которая улыбается и признается в вечной любви и дружбе, без колебаний забьет на тебя хер и продолжит веселиться, пока ты будешь подыхать где-нибудь под барной стойкой.

Торопливо возвращаюсь на свою кровать и ложусь лицом к стене.

Да что она знает обо мне? Ей, как и всем остальным, и дела не было, пока я не стала Аней, которую все хотят. Готова руку отдать на отсечение, что если бы Вика в тот день была со мной, то не сделала бы ничего, чтобы помочь. Она бы плясала или целовалась с кем-то, забыв обо всем. Вот так это работает. Так и живем.

Спасателей нет. Не стоит ждать их. Лучше не доводить до ситуаций, из которых тебя необходимо спасать. Жаль, что это понимаешь, только когда уже хапнул дерьма по полной.

К концу учебной недели перестаю узнавать себя. Не хочется ничего. Ни читать, ни учиться. Ни-че-го!

С Викой мы до сих пор общаемся «на отвали». Не могу сказать, что это сильно парит. Плевать. Просто соседки. Никакой ответственности и пустого трепа, жалоб и нытья. Иногда не хватает, конечно, веселых моментов, но не настолько, чтобы все исправлять.

Я хотела быть тенью, но стать тенью тени… Может быть, я скоро исчезну? Заметят ли? Вспомнят ли? Депрессивные мысли, как полоскание мозга в кислоте. Отвратительно. Больно. Бессмысленно.

Знаю, куда мне нужно пойти и что сделать, чтобы стало… Лучше? Нет. Чтобы стало по-другому, чтобы почувствовать себя снова живой, а не полудохлой. Но я не буду этого делать. Не могу.

Пройдет… Все пройдет…

Четыре пары ярко накрашенных глаз смотрят на меня. Жмусь к стене, сохраняя дистанцию.

– Аня-я-я… – канючит Вика, дергая меня за руку. – Пожалуйста. Все идут.

Смотрю на нее с опаской. Чего это она такая милая? Перебесилась?

– Да, Никитина, – подключается Лара. – Я хочу всех девчонок собрать на свой день рождения.

– Ты же сама говорила, что не против хорошей компании. Только мы. Дома. Винишко, кальянчик и свежие сплетни, – перечисляет Вика с умным видом.

Лучше бы на семинарах так отвечала.

– Никитина, я вообще-то староста. Лучше не ругайся со мной. Если ты когда-нибудь захочешь купить сессию, то без меня ничего не получится.

А вот это уже аргумент. Не то, чтобы я собиралась, но впереди ещё три с половиной года. Всякое может случиться.

Обвожу взглядом одногруппниц. Может, это именно то, что нужно? Смена обстановки, девичий треп и красное полусладкое с терпким фруктовым дымом. Дома и только девочки? Звучит довольно безобидно. Встречаюсь глазами с Викой. Она корчит «примирительную моську»: надувает щеки и сжимает губы в куриную жопку.

– Хорошо, – сдаюсь я.

Вхожу в кабинет и вижу за столом Кислого. Даже очки нацепил. Босс-молокосос… Реально похож. Светлый чуб, круглая рожа и большие глаза.

– Быстро ты освоился, – хлопаю дверью за спиной.

– Клим! – Макс поднимает голову и улыбается мне, словно действительно рад видеть. – Привет. Ну так… Тебя четыре дня не было. Как поездка?

Стягиваю с плеч кожанку, бросаю ее на стол и подхожу к креслу, в котором находится инородное тело. Кислый подскакивает с места, освобождая его для меня.

– Нормально. Оборудование проверили, меню набросали, детали обговорили. К сезону откроем базу. Ты сам как? Поедешь?

– Барменом?

– Барменеджером.

– Ну, если только так, – скалится Макс.

Бармен он толковый, поднатаскать немного и админом сможет работать, но лучше пусть через ступеньки не перепрыгивает. Шкура есть, но еще тонковата.

– Как вы тут? Без косяков?

– Все хорошо. Новичков отстажировал. Пашут. Да и в целом… Все супер.

– Значит, по мне не скучали? – усмехаюсь я.

– Только закончили рыдать, Клим, – отшучивается Кислый. – Слушай, ты дома вообще был?

Запускаю компьютер и вытягиваю ноги под столом. Поездка вырвала меня из рутины на гребаных четыре дня, а вымотала точно за месяц работы. Я, конечно, рад помочь Михалычу с новым детищем. База на берегу горной реки, это круто, но черт! Интернет бы хоть туда провели и горячую воду. Я словно на Марсе побывал.

– Ага. Заезжал в душ и переодеться.

– А спал когда в последний раз?

– В дороге, – отвечаю серьезно, открывая электронную почту.

Почти сотня сообщений. Половина спам, половина поставщики и реклама.

– Ты же за рулем?

Поднимаю голову и вижу настоящее беспокойство на лице Кислого. Нашел из-за чего переживать. Придурок.

– И что? Это никогда мне не мешало. Принеси кофе, Макс. Нужно разгрести все это дерьмо, – возвращаюсь глазами в монитор.

– Может, ты сегодня отдохнешь? Никит, пятница, восемь вечера. Ты фигачил столько времени, заслужил пару выходных. Я тут справлюсь.

– Кофе, Кислый, – заявляю, даже не вдумываясь в его слова. – Закрой рот и дверь с той стороны.

– Как знаешь… – тихо бурчит он и покидает кабинет.

Заканчиваю с письмами через час и две чашки кофе. Чувствую, как мозг медленно вытекает через уши. Кажется, действительно пора притормозить. Телефонный звонок прерывает мой минутный отдых. Привет, цивилизация.

– Да? – поднимаю трубку.