О чем это он? Какой птичке нужно клюв сломать?

– М-м-м… – отвечаю неопределенно, затягиваясь дымом.

– Да ладно тебе. Расчехлил Анюту? Красавец! Надеюсь, она не сломала твою психику? Знаю ведь, что ты любишь погорячее. Ну так?.. Узнал, что нужно? У них же рот не закрывается после такого, если его не заткнуть чем-нибудь, конечно… – Серега ржет, а я думаю.

Кто?

Вова! Урод!

Стучит на меня? Или просто дебил, который пытается всем подлизать?

– Володя уже тебе все слил?

– Да не-е-е… Просто сказал, что вчера с тусовки вы вместе уехали. А дальше я сам все понял. Ник-Ник… Хватку не теряешь.

– А ты че? Следишь за мной? С Володей трешь… Почему сразу мне не позвонил? Что-то я не догоняю прикола!

Серый мнется. Считаю секунды. Если больше трех, значит врет.

Пять… Шесть…

– Ты че? Мы… По делу созванивались, он и рассказал. Ты же знаешь Володю.

Знаю. И тебя тоже.

– Ну да. Трепло еще то. Ну че, можешь разжать булки. Видео я удалил.

– Серьезно? Как?

– Нажал на кнопку, прикинь? Это так работает.

– Спасибо, братан. От души. А что Аня? Рыдала, когда ты ее кинул? Сто пудов рыдала… – с маньячным удовольствием повторяет Серый.

А что если я пойду в другую сторону? Проверим кое-что.

– Почему же? У нее не было повода для слез, – уверенно заявляю я, вкладывая в интонацию удовлетворение.

– В смысле?

– В прямом.

– Ты ее не бросил?

– Нет.

– Почему?

Плохо, что мы по телефону базарим. Не могу видеть его реакцию, глаза, но по паузам и голосу тоже можно кое-что понять. Он недоволен. Удивлен.

– А что? Хорошая девчонка. Мне все понравилось.

– Решил дальше с ней развлекаться? – изумленно спрашивает Серый.

– А тебя почему это волнует, Серег? Ты меня просил найти и удалить видос. Я это сделал. Какие еще вопросы?

– Да я… Просто…

– Или ты хотел, чтобы я сделал что-то еще?

– Нет… – отвечает неуверенно. – Просто зачем она тебе? Малолетняя шлюшка? Серьезно, Ник?

– Она девственница. Была… Так что шлюшка из нее так себе.

Паузы между ответами Серого становятся все длиннее.

– Ну так у них еще дырки есть, – выплевывает он.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что она не такая тихоня, как тебе кажется…

Стук в дверь. На пороге появляется тезка с подносом в руках. Вовремя! Киваю на стол, а потом на дверь. Никита младший поспешно оставляет кофе и уходит.

– Меня это не колышет, Серег. Все, что было в прошлом, пусть там и сдохнет.

– Ты реально запал на нее, Клим?! Я тебя не узнаю!

– А что ты так бесишься? Какая тебе разница? Я могу трахать, кого хочу, и столько, сколько хочу. Мне с ней хорошо. Думаю, ей тоже. Я про тебя у нее спросил, она вообще еле вспомнила, кто ты. Видео я нашел в ее ноуте и удалил, пока Аня была в душе перед вторым заходом. И в постели она очень даже…

– Да мне похерам! Можешь хоть жениться на ней!

А вот это уже обида. Все пошло не так, как он рассчитывал. Совсем не так…

Гнев поигрывает огромным топором, перекидывая его из руки в руку, и косится на терпение. Пока рано. Нужно доиграть. Это уже дело принципа – поймать его за язык.

– Будешь дружком? – откровенно стебусь, выводя его на эмоции.

– Ты долбанулся?

Да. Но Серому не обязательно знать, как именно.

– Я не въезжаю в причину твоих психов, Серег. Что не так?

– Она тебе многого не рассказала, Клим…

Давит. Хочет, чтобы я расспрашивал. Так не пойдет. Марина, Володя, а потом уже Серый. Пусть не лезет без очереди.

– Меня это не волнует.

– И тебе нормально, что эта шлюха крутит с одним, сосет другому и дает третьему?

Ух ты… Вот как?

– И который из них ты? Тот, кому ничего не обломилось? Поэтому так бычишься?

– Да пошел ты!

В точку! Ого… Год прошел, а он не может забыть эту девчонку? Становится еще интереснее.

– Зря ты так, Серый…

– Это ты зря, Никит. Не забывай, что я о тебе тоже кое-что знаю.

– Ты мне угрожаешь? – усмехаюсь, едва сдерживая настоящий смех.

– Предупреждаю…

– Ого, – откидываюсь на спинку стула. – Как ты заговорил. Ну бывай, Серег.

– Епт, Никит… Я…

Кладу трубку. Все уже почти ясно. Обиженный мальчик, желающий отомстить. А так ли было важно то видео или я искал кота в мешке, который мог максимум поцарапать щеку? Неужели я был своеобразным способом мести, как и говорил Вова? В чем прикол? Я что, похож на пистолет, из которого можно стрелять? Если да, то тот, кто попытался, сам и получит пулю.

Открываю верхний ящик стола и нахожу в ворохе бумажек ту, где рядом с номером телефона зияет смазанный едва заметный след от тошнотворно-розовой помады. Нужно узнать больше. Аня кинула Серегу, но как именно? Ушла к другому? Изменила? Откуда в нем столько ненависти?

Бегло набираю цифры на телефоне и вслушиваюсь в длинные гудки.

– Алло, – отвечает тонкий высокий голос.

– Привет.

– Кто это?

– Ты что? Не узнаешь меня, солнышко?

– Никита?!

Черт! У нее в глотке динамик на максимум.

– Да. Слушай, есть дельце. Сможешь приехать в караоке? С меня пара-тройка вкусных коктейлей.

– Вообще-то у меня были планы…

Набивает себе цену? Да она и банки «Ягуара» не стоит.

– Давай я сам подъеду. Скажи, где ты?

– Ты чересчур настойчив, Никит, – хихикает она.

– Это я еще очень вежлив. Говори адрес.


Марина садится в машину и закидывает ногу на ногу, оголяя бедро и демонстрируя кружевную резинку чулок. На меня это не действует, слишком озабочен другим. Приторный запах дешевого парфюма наполняет салон. Открываю окно. Нахера так душиться? Чтобы душить?

Она заправляет за ухо светлую короткую прядь волос и поворачивает голову:

– И что за срочное дело?

– Мы с тобой не договорили. Тогда, на балконе. Ты что-то хотела рассказать про Аню.

– Ты за эту мышь решил у меня узнать? Лавочка закрыта, – небрежно бросает она, хватаясь за ручку двери.

Щелкают замки на всех дверях. Она еще не понимает, что я не намерен играть с ней или шутить.

– Марина, давай по-хорошему. Рассказывай, что знаешь.

Блондинка, ничуть не смутившись, поворачивается ко мне, растягивая губы в сладкой улыбке. Вспоминаю, как Аня пошутила про засохшую жвачку вокруг ее гудка. И правда забавно.

– Это не бесплатно, Никит.

Деловой подход? Я не против.

– Что ты хочешь?

– Куни. У тебя в кабинете. А то как-то нечестно получается. Ты свое получил, а я… – она хлопает ресницами.

Ну все… Надоело!

– Давай лучше я вывезу тебя за город, трахну и оставлю там. Как тебе такой вариант? – завожу мотор и уношусь со двора, быстро набирая скорость. – Прогуляешься голышом вдоль трассы, подумаешь о своем поведении, если сможешь идти…

– Что?! Стой?!

– У тебя есть минута на раздумья, потом будет поздно, – отрезаю, не глядя на нее. – Может, мне твой номерок друзьям дать? Они у меня душки, недавно срок отмотали. По бабам соскучились, ахереть как. Ты ведь не против групповушки? Можешь и подружку взять.

– Ты больной?!

– Еще хуже, солнышко. Если ты сейчас думаешь, что я шучу, зря. Тридцать секунд…

– Ладно. Ладно! Я все расскажу!

Вот так бы сразу.

Снижаю скорость, но машину не останавливаю. Вдруг придется припугнуть еще раз. Я что-то не настроен на длинные разговоры.

– Так что там Володя должен был мне показать? Что ты знаешь?

– Да я… Он…

Жму на газ. Слушать ее кудахтанье вообще не кайф.

– Он нажрался! Не помню, когда это было. В конце осени. Мы вдвоем на кухне сидели у него на хате. Вика уже в отключке была. Ну… Базарили. Про жизнь и все такое. Вова начал хвастаться, какой он крутой. Видео всякие показывать. И там была Аня. Лица не видно, но я точно знаю, что это она. Он ее так и не трахнул, сказал, слишком синий был, чтобы целку сбить, зато ртом она поработала.

– Это есть на видео?

– Он мне только начало показал.

– Если лица не видно, как ты поняла, что это Аня? Володя сказал?

– Нет. Он не говорил, кто они. Я не сразу поняла, но… На том кадре… У нее татушка на ребрах. Какая-то веточка. Мы с Аней в первом семестре на физре были в одной группе. Женская раздевалка, сам понимаешь. У нее такая же татушка.

– Ты сказала они?

– У него много подобных видео. Девушки разные.

Резко торможу, Марину бросает вперед. Она еле-еле успевает упереться руками в панель, чтобы не шарахнуться головой.

– Свободна, – снимаю блокировку с дверей.

– Зачем тебе это? Она что, правда, тебе нравится?

– Вышла нахер отсюда! Хоть слово кому-то об этом скажешь, я тебе видеосъемку покруче организую. И лицо будет видно и имя слышно. Поняла?

Марина выскакивает из машины на обочину, но я не слышу ответ. Приходится опустить стекло со стороны пассажира.

– Поняла?!

– Да, – тихо отзывается она.

Дергаю рычаг коробки передач и слышу протяжный гул в ушах. То ли гнев, то ли ветер? Не знаю… Это только половина истории и мне нужна вторая, чтобы сложить картинку и уничтожить ее одним махом. Одно ясно точно – Володя скоро сдохнет. Или я сделаю так, что он будет мечтать о смерти. Надеюсь, он не изменяет привычкам и сегодня придет ко мне. Такую тварь даже искать не придется, она сама приползет на солнышке погреться.

Вспоминаю Анину истерику. Синие глаза полные слез, сожалений и страха. Что же ты натворила, малышка? Мозгов совсем нет?

Педаль газа в пол. Открываю окна, чтобы выгнать из машины посторонние запахи.

Маленькая шлюшка…

Нет. Шлюшки так не реагируют на свое прошлое. У них атрофировано чувство стыда. Я, наверное, должен осудить ее или почувствовать отвращение, но вместо этого хочется найти Никитину, схватить и… Заставить забыть обо всем. Обо всех. А потом посчитать Володины зубы, валяющиеся на асфальте.