— О… — Пару шагов я сделала в тишине. — Я давно не ощущаю ничего подобного. У нас был далеко не самый лучший секс. Наверное, если посмотреть на это с такой точки зрения, то я уже давно была одна…

Пока я раздумывала о том, как долго была одна, то поняла, что теперь действительно осталась в одиночестве. Дженни поблизости не наблюдалось. Оглянувшись, я увидела ее на пороге какого-то кафе — она на кого-то кричала.

— Сделай погромче! — орала моя подруга, пока я пыталась перейти дорогу. — Включи эту чертову песню погромче!

— Исчезни! — Парень за стойкой отвернулся, когда я схватила Дженни за руку. — Держите свою подругу под контролем, леди, — пробормотал он, обращаясь ко мне.

— Эй, Дженни. — Я мягко потянула ее прочь от двери. — Пойдем, пора домой.

— Эта песня вечно играла повсюду, когда мы встречались, — сообщила она, когда я вела ее по улице к Дому. — Я всегда терпеть ее не могла.

— Дженни, послушай меня, — сказала я, роясь в ее сумочке в поисках ключей, пока она стояла, опершись на дверь. — Тебе надо с этим разобраться. Неужели Опра вела бы себя так, перебрав пару коктейлей?

— Да пошла Опра к черту! — выругалась Дженни, ввалившись в дверь, и отправилась по лестнице к квартире на втором этаже.

— Боже, это серьезно, — сказала я себе.

Я быстро поняла: во-первых, вот что бывает, когда много времени проводишь с плохо знакомым человеком, и во-вторых, далеко не все свободное время в Нью-Йорке я смогу посвятить симпатичным мальчикам и потрясающему шопингу.

Глядя на Дженни, которая безудержно рыдала, распластавшись на диване, я задалась вопросом: должна ли я испытывать такие же чувства по поводу Марка? Потому что на самом деле я ощущала лишь пустоту в душе при мысли о нем.

— Давай я уложу тебя в постель, — предложила я. — Надеюсь, к завтрашнему дню ты перестанешь себя изводить чем бы то ни было. Попытайся чуть-чуть поспать.

Я чувствовала себя ужасно, но просто не знала, что делать, а Дженни, казалось, готова была и дальше упиваться своим несчастьем.

— Эй, Энджи, мне в самом деле жаль, что так вышло, — сказала она, когда мы пробирались по темной квартире по направлению, как мне казалось, к спальне. — Почему бы тебе не остаться у меня на ночь? Мне все равно с утра надо в отель, а я не хочу, чтобы ты сейчас болталась где-то одна.

— Что ж, уже поздно, а мне лень куда-то ехать… — Я толкнула Дженни на гигантский мягкий матрас и рухнула рядом с ней. — Только если ты пообещаешь, что не будешь приставать ко мне.

— Я не буду приставать, если ты не будешь петь.

— Заткнись, Лопес!

— Спокойной ночи, англичанка.

В конце концов, после того как я несколько раз перевалилась с боку на бок, лучи летнего солнца, ворвавшиеся в комнату Дженни, заставили меня выкатиться из постели.

— И ты меня даже не поцелуешь? — пробормотала Дженни из-под одеяла.

— Только после того, как ты почистишь зубы.

Я потянулась и осмотрелась вокруг. В комнате Дженни царил жуткий беспорядок. Помимо высоченных стопок книг с полезными советами, придавленных сверху десятками полупустых кофейных стаканов, все свободное место занимали туфли. Туфли лежали в коробках, туфли вываливались из гардероба, туфли стояли даже за стеклом книжного шкафа: одну половину занимали босоножки с ремешком на лодыжке, а вторую — книжки с полезными советами. На стенах висели сотни фотографий в рамках с зажимами. На некоторых можно было увидеть Дженни с симпатичным блондином, Джеффом, судя по всему. Неудивительно, что у моей подруги не складывалась личная жизнь — ее комната была похожа на храм поклонения ее бывшему.

— Мне тут пришло в голову… — забормотала Дженни, прикрыв глаза рукой от солнечного света.

— Неужели? Что-то вчера вечером я не заметила проблеска мысли в твоих глазах.

— Заткнись, пока я не передумала! — Она села на кровати, оглядела на себе вчерашнюю одежду и укоризненно покачала головой. — Как я уже сказала, мне кое-что пришло в голову. Джина уехала вчера и не вернется еще как минимум три месяца, если вообще вернется. А я не смогу позволить себе и дальше потакать разорительной привычке скупать обувь, если не найду новую соседку по квартире. Думаю, у тебя вряд ли хватит денег, чтобы жить в «Юнион» вечно, но при этом домой тебе не хочется. Ты согласна переселиться ко мне?

— Ух ты, Дженни, это серьезно? — Переехать в квартиру было бы здорово. Это означало бы, что я останусь здесь. — Даже не знаю…

— Но ты уже доказала, что можешь доставить меня домой в целости и сохранности, когда я под градусом. Неужели совесть позволит тебе оставить меня бродить по вечерам на улицах одной? — взмолилась Дженни. — И еще я прошу прощения за вчерашнее безобразное поведение. Обещаю, больше такое не повторится. Мне нужно забыть Джеффа.

— А ты не думала о том, чтобы убрать его фотографии? — предложила я. Они и правда были очень красивой парой: темные глаза и неукротимая кудрявая шевелюра Дженни эффектно контрастировали с короткими светлыми волосами Джеффа и его лучистыми голубыми глазами, как у Роберта Редфорда. — Думаю, это поможет.

— Да, но не прямо сейчас. — Она покачала головой. — Это возможно, только если мне поможет моя новая соседка. Так ты согласна?

— Если ты снимешь фотографии, — кивнула я и протянула ей руку.

— Ну что ж, ладно, — вздохнула Дженни. — Но только потому, что я уже сдала твой номер в «Юнион» с завтрашнего дня, так что если ты не переедешь сюда, считай, ты пропала.

Глава 11

Горечь отъезда из «Юнион» немного смягчалась тем, что квартира Дженни практически являла собой мини-версию отельного номера. Дженни и Джина «взяли в долг» из отеля множество милых сердцу и полезных вещиц.

— Добро пожаловать домой! — воскликнула Дженни, размахивая руками.

Вся квартира не превышала по размеру мой номер в «Юнион», но производила приятное впечатление: Деревянные полы, стены кремового цвета, маленькая кухня, совмещенная с гостиной, и коридор, из которого открывались три двери.

— Значит, так: это ванная и туалет, в которую помещается только один человек, так что пока можешь быстро туда заглянуть.

Дженни открыла ближайшую к гостиной дверь. Я заглянула в ванную и увидела туалет, раковину и душевую кабину; полотенца, халаты и косметические средства с логотипом «Рапчер» были повсюду.

— А вот твоя комната. Тебе повезло.

Джина отхватила себе окно с хорошим видом.

Дженни открыла дверь, ведущую в мою новую комнату. Она была просто идеальной. Огромная двуспальная кровать занимала почти все место, оставляя лишь немного пространства, за которым можно было и работать, и наводить красоту. А рядом примостилась вешалка для одежды. Джина забрала большую часть вещей, однако кровать была застелена (как я заметила, покрывалом с логотипом «Юнион»), а на столе размещался маленький телевизор. Я аккуратно поставила сумки на пол и подошла к окну. Мы на семь этажей возвышались над Лексинггон-авеню, неподалеку от Тридцать девятой улицы, а когда я вытянула шею, то увидела Крайслер-билдинг, взмывавший в самое небо. Как красиво! Внизу бродили люди. Забыв о суете и напряжении рабочего дня, они спокойно прохаживались и наслаждались тихим обеденным часом в лучах солнца.

Дома я расспросила Дженни о сексуальных пристрастиях моих любимых звезд, которые гостили у нее в отеле.

— Винс Вон?

— Гетеросексуал.

— Оуэн Уилсон?

— Супергетеросексуал.

— А тот симпатичный парень из моего любимого Телевизионного шоу?

— Ни то ни се.

— Это значит гетеросексуал?

— Не-а.

— Ну вот…

— Так что ты думаешь? — спросила Дженни, опираясь на дверь моей комнаты. — Неплохо, да? Кузина Джины сдала нам ее долю в субаренду, нам крупно повезло.

— Дженни, это просто великолепно! — 'Воскликнула я. — Боюсь поверить в свою удачу. По телевизору одни ужасы рассказывают о нью-йоркских квартирах.

— Что ж, не могу гарантировать, что до отъезда ты не увидишь ни одного таракана, — призналась Дженни. — Но их здесь мало, и пока они очень далеко. Это хороший дом. А теперь… — Она вытянула руку и стащила меня с кровати, когда где-то на кухне сработал таймер. — Мы будем праздновать!

Поскольку праздник Дженни спланировала в виде дневных посиделок на полу в гостиной за пиццей с перцем, парой стаканов пива и просмотром шоу «Следующая топ-модель Америки», я не сомневалась: все пройдет отлично. Мы ели, сплетничали, и она рассказывала мне о квартирах, что успела сменить в Нью-Йорке: о комнатушке с крысами в Нижнем Ист-Сайде, до того как он превратился в модный квартал, о студии в доме в Гарлеме, который позже переделали под элитное жилье, о квартире с одной спальней в Челси, где она жила со своим бывшим, а потом об этом месте, где она поселилась с Джиной. Не так уж тут плохо, заверила Дженни.

— А мне за всю жизнь довелось пожить только с Марком, печально, да? — спросила я, задумчиво пережевывая пиццу. — Если не считать колледжа, конечно, но даже тогда мы все время были вместе. Господи, это так жалко выглядит со стороны!

Я ощутила, как на меня накатывает плохое настроение.

— Ты знаешь, что я считаю тебя потрясающей девушкой, да? — сказала Дженни, взяв еще две бутылки пива и передав мне одну. — И решение приехать сюда с целью выяснить, чего ты хочешь от жизни, было правильным. Действительно правильным.

— Я чувствую, что сейчас последует союз «но», — произнесла я, на всякий случай сделав большой глоток пива.

— Нет, не совсем. Однако думаю, лучший способ забыть Марка — поговорить о нем, — осторожно предложила Дженни, — а не просто отмахнуться от воспоминаний. Иначе проблема вновь всплывет, когда ты будешь меньше всего этого ожидать, и ты почувствуешь себя дерьмово.