– Подождите, следователь Судзуки, – комиссар вдруг стушевался и как-то неодобрительно нахмурился. – Вы хотите сказать, что дали свой номер человеку из преступной группировки? Но зачем?

– Мне показалось, что между нами выстроились доверительные отношения. Да и, честно говоря, я более чем уверен в том, что этот подросток и сам не прочь сбежать из Данаиды. Он на нашей стороне. Не сомневайтесь. Тогда я попросил его позвонить мне в случае чего экстренного. И, по всей видимости, произошло что-то серьёзное, учитывая, с каким рвением тогда Тору пытался доказать безнадобность моего номера.

За столиком повисло молчание. Оба сотрудника полиции погрузились в свои мысли, параллельно задаваясь вопросом, почему вокруг стало так тихо. Господин Маэда вспомнил про свой пуэр и сделал небольшой глоток, но разочарованно скривился. Чай остыл, из-за чего появился неприятный привкус на языке. В конце концов, Кен кашлянул в кулак и прямо спросил:

– Вы считаете, что я должен проигнорировать этот звонок?

Мужчина сжал губы и вскинул бровями, после чего направил на шатена уверенный и твёрдый взгляд.

– Я доверяю вам, следователь Судзуки. Что, впрочем, всем прекрасно известно. И я знаю, что какое бы вы решение не приняли, оно будет являться самым правильным в сравнении с предложенными альтернативами. В нашей профессии основываться на одной интуиции нельзя. Но и без неё делать тут совершенно нечего. Так что, доверьтесь своему чутью и поступите, как считаете нужным. Я поддержу вас лишь в том случае, если вы останетесь верны себе, а не чьим-то советам.

Кен удовлетворённо кивнул и, пошуршав в кармане брюк, достал свой телефон. Открыв список входящих вызовов, он, будучи полным решимости, сказал:

– Попробую отследить его местонахождение по номеру.

– Моя помощь не требуется?

– Свяжусь с вами, когда уже отыщу Тору.

– В таком случае, не буду вас задерживать, следователь Судзуки, – комиссар всем своим видом показывал, что изначально рассчитывал именно на такой ответ.

Когда шатен выскочил в коридор, господин Маэда вылил холодный напиток в раковину и пошёл за новой чашечкой пуэра.

***

К вечеру на станциях всегда скопляется огромное количество людей. Кто-то возвращается с работы, а кто-то наоборот заступает на смену. В обществе это принято называть «час пик». Но протискиваясь через уставшие, прилипшие друг к другу тела, одновременно стараясь не наступить кому-либо на ботинок, Кен точно не применит это выражение. Он скорее скажет, что попал в банку с сардинами. Озлобленными на весь мир, уставшими и потными сардинами. Буквально, полчаса назад Судзуки ещё пыхтел над своим рабочим компьютером, считывая геолокацию места, откуда был произведён звонок. По полученным данным оказалось, что Тору должен находиться в семи кварталах от полицейского участка. Это около десяти остановов на автобусе, но дорожное движение настолько замедлено, что такими темпами Кен доберётся не раньше, чем за сорок минут. Именно поэтому шатен сейчас стоял возле поручня в подземной электричке.

Когда дверцы раскрылись, Судзуки уже рванул вперёд, чтобы выскочить на платформу, но собственных усилий не потребовалось. Его, в прямом смысле, вытолкала кучка таких же озабоченных своими делами, пассажиров. На свежем воздухе общее состояние молодого следователя гораздо улучшилось. Только переступив последнюю ступеньку лестницы, ведущей наверх, Кен широко расправил грудь и раздул ноздри, вдыхая пропитанный свежестью, а не потом воздух. Но не прошло и пяти секунд, как беспечный парень вновь превратился в серьёзного сотрудника полиции и, достав телефон, направился по направлению, которое начертил себе ещё будучи в участке.

Судзуки прошёл вдоль проспекта, завернул в узкий переулок, откуда вышел на необходимую улицу. Карта на экране мобильного показывала, что место, откуда Тору совершил звонок, находится прямо здесь. Озадаченно осмотревшись по сторонам, Кен ещё раз перепроверил координаты. Но геолокация была правильной.

“Итак, справа от меня находится супермаркет, а слева – жилые здания. Если бы Тору скрывался от кого-то, то он бы точно избегал камер видеонаблюдения. Значит, парень направился к домам. Он сказал, что сидит в подвале. Но подъезды повёрнуты к дороге. И в квартиры мальчишка тоже не мог попасть. Это говорит о том, что подвал находится во внутреннем дворе. Осталось выяснить, как туда пробраться… ”

Только Судзуки задумался над этим, как ему на глаза попалась узкая щель, между бетонными домами. Сантиметров 30-35, не больше. Но шатен подобрался к ней ближе и понял, что в принципе может пролезть. Как только следователь протиснулся между двух стен, он вышел на какую-то площадку. Впереди стояли качели, горки и прочие развлечения для детей. Чуть левее – скамейки и небольшая цветочная грядка. Обернувшись направо, Кен увидел навесную крышу на уровне чуть ниже окон первого этажа. Обойдя её, Судзуки наткнулся на лестницу, ведущую в подвальное помещение. Оглянувшись по сторонам, следователь не стал выжидать больше ни секунды и ускоренным шагом спустился к железной двери. Она оказалась приоткрыта.

Аккуратно нажав на ручку, Кен не спеша раскрыл её до конца, после чего неуверенно вошёл вовнутрь. В нос сразу же ударил запах влаги и плесени. Скривившись, шатен закрыл за собой дверь и, включив фонарик на телефоне, решил осмотреть подвал.

– Здесь кто-нибудь есть? – за ответом последовала напряжённая тишина. – Это следователь Судзуки, вы позвонили на мой номер.

Внезапно, из темноты раздался оглушительный грохот. Свободной рукой Кен мгновенно достал пистолет и обернулся в сторону звука. Свет фонарика упал на какую-то ржавую железную трубу. В метре от неё стоял перепуганный до смерти Хидэки.

– Гражданин Тору? – пряча пистолет обратно в кобуру, Судзуки обратился к подростку. – Что случи…

Вдруг мальчишка шикнул, приложив палец к губам и не давая Кену закончить вопрос. Танака молча кивнул в сторону каких-то картонных коробок, валяющихся в затемнённом углу, после чего отошёл туда. Судзуки последовал за ним. Остановившись возле пошарпанной серой стены, подросток обернулся на растерянного сотрудника полиции и, встав на цыпочки, дотянулся до его уха.

– Меня разыскивают.

Кен предполагал нечто подобное, а потому не сильно удивился и сразу же перешёл к делу.

– О ком идёт речь? Данаида Монарх? Та самая группировка?

Хидэки непонимающе нахмурился, но быстро кивнул.

– Никто так её не называет. Правильно «Danaus». За мной гонятся люди из Danaus. Они пытаются убить меня и если захотят, то из-под земли достанут.

– Но что ты им сделал? – страх мальчишки был настолько ощутим, что лёгкая дрожь передалась и Судзуки.

– Встретился с вами, – Танака поднял на следователя серьёзные и потускневшие глаза. – Рассказав полицейскому о группировке, я, фактически, предал их, нарушил самое главное правило. Киоши-сан наказал меня, насильно отправив в подпольные лаборатории.

– Кто? – переспросил следователь.

– Наш предводитель, – тут же пояснил Хидэки, на что Кен задумчиво прикусил губу. Услышанное имя показалось ему безумно знакомым, словно он где-то уже его слышал, но было это очень давно.

– А что за лаборатории? – резко спотхватился Судзуки. – Над тобой ставили какие-то опыты?! – сам не до конца осознавая то, что говорит, предположил он.

– Нет, нет, – слегка усмехнулся подросток. – Ничего подобного, хоть и моё тело пережило не лучшие дни. Меня припахали к созданию синтетических наркотических средств. Опиаты, опиоиды…. А попутно пытали, жгли кожу и били электрическим разрядом. Они хотели выяснить, кому я растрепал о Danaus.

– И ты сказал им? – совершенно спокойно, даже не сжавшись, спросил Кен.

Танака замотал головой. Но не так, как обычно машут в знак отрицания, а так, словно специально чего-то недоговаривал. И следователь прочёл это в бегающем взгляде и подрагивающем кадыке.

– Ты соврал этим людям, – утверждением произнёс он. – Но чью фамилию они услышали?

– Та девушка сержант…, – неуверенно буркнул мальчишка, – которая проводила меня до вас. Когда я соврал про потерянный кошелёк…

– Сержант Кикути?! – слишком резко воскликнул Судзуки, но мгновенно сбавил тон. – Я не видел её в участке уже больше недели…

– Мне было слишком невыносимо, и я не мог больше молчать. Но и сдать вас, единственного человека, которому, возможно, удастся спасти нас, тоже являлось бы огромной ошибкой. А её фамилия так и крутилась на языке. Если бы я соврал, то они… они бы накачали меня наркотой. А я боялся проболтаться про вас…. Я не мог…

– Так, успокойся, – когда парнишка начал запинаться в оправданиях, Кен поспешил успокоить его, обхватив ладонями тощие предплечья. – Ты ни в чём не виноват. Тебя вынудили. И что бы ни произошло с сержантом, это будет на их совести, ясно? Ты не совершил ничего дурного. Да и вообще, я должен благодарить тебя за спасение своей жизни, – приподнял уголки губ Судзуки, обнажая свои аккуратные клыки.

– Это вам спасибо, – улыбнувшись в ответ, произнёс Хидэки. – За то, что пришли.

– Кстати об этом, с какого телефона ты мне звонил?

– Понятия не имею, – пожал плечами подросток. – Какая-то модель Samsung. Я украл его из сумки незнакомой женщины на площадке. Фиолетовый чехол разил лавандовым парфюмом. Отвратительно, – скривился Танака, будто снова почувствовал этот запах. – Как только я позвонил вам, то сразу же выбросил мобильник в урну. Мамочка с дочкой уже ушли домой, а искать их времени у меня не было, – он старался говорить с пубертатной напыщенностью, хоть и встретился с осуждающим взглядом следователя, из-за чего внутри сгорал от стыда.

– Надеюсь, это был последний раз, когда тебе пришлось своровать, – удержавшись от укора, вздохнул Кен.

– Да-а, – с долей неверия протянул Хидэки. – Я тоже надеюсь на это. У меня не было выбора, они, буквально, гнались за мной. Я сбежал из лаборатории часов пять назад. И всё это время чувствовал на хвосте людей из Danaus.