– Стой! – попыталась удержать его Эцуко, но было уже поздно. Босс не слышал ничего и никого. Его ноздри раздулись, а кровь прилила к глазам.

– Но это же так просто. Зажимаешь оружие, вспоминаешь, как сильно ненавидишь этого человека. А затем бум! И всё.

Мужчина спускает курок раньше, чем договаривает последнее слово. По всему периметру раздаётся оглушительный выстрел. Аято только успевает зажать уши и зажмурить глаза. Но проходит секунда, и ничего не происходит. Его грудь остаётся нетронутой. Внезапно, всё тело непроизвольно сжимается, когда он слышит истошный крик Киоши-сана.

– Джесс!

Вальтер выпадает из рук босса. Такимура слышит глухой удар и поднимает взгляд. Его сестра лежит на середине площадки. Багровая кровь начала растекаться под её светлыми волосами. Где-то вдалеке послышался выстрел. Кто-то разбил окно.

– Нет, – надломлено прошептал Киоши-сан, и Аято резко сорвался с места.

Он в доли секунды подскакивает к Эцуко, сдирая колени о грубый бетон. Ладони испачканы в красный, когда блондин трясёт девушку в надежде, что она ещё дышит. Но пуля прошла в её голову. Стараясь не вглядываться в эту кровоточащую дыру, Такимура прижимает тело к себе. Тонкие алые струйки стекают по бледному лицу. Аято сворачивается сильнее, его руки прикрывают лоб сестры нежно и вместе с тем крепко, словно там можно что-нибудь сохранить. На деле, он обнимает всё ещё тёплого мертвеца.

Внезапно, его размякшую тушку грубо откидывают в сторону. Утирая поток жгучих слёз, парень в прострации наблюдает за тем, как Киоши-сан судорожно пытается перевязать голову дочери, но лишь сильнее замызгивается в луже крови. Глаза девушки давно закрыты, и больно наблюдать за тем, как босс поочерёдно целует каждое веко, нашёптывая бессвязный бред. С каждой секундой её кожа приобретает всё более холодный оттенок. Киоши-сан растирает поледеневшие ладони, придерживает багровую тряпку на лбу и даже хочет поднять Эцуко на ноги. Но тело с лёгкостью сваливается обратно на бетон. И без того проломленный череп хрустит. Что-то густое просачивается сквозь спутанные волосы. Аято старается не думать о том, что это мозг. Не выдержав, он отворачивается, пряча лицо в руках. Желудок скручивает от подступившей тошноты. Ощущения такие, словно он сейчас выхаркает свои кишки.

– Джесс, нет, – отходя от трупа девушки, сдавленно проговаривает Киоши-сан. Кажется, он забыл все слова. Собственные скулы отдают такой же мертвенной бледностью, а в глазах только неконтролируемый ужас. – Нет, нет, нет, – обезумевши, бормочет мужчина, с каждым шагом приближаясь к краю крыши. – Она не мертва! – восклицает он в пустоту и истерично прокусывает кулак. – Вызовите врача! Моя дочь жива! – Остолбеневшие телохранители смотрят на босса, как на сумасшедшего. Аято же обращает на него молчаливый, тяжёлый взгляд. – Нет, моя яркая бабочка… Джесс!

Вдруг Киоши-сан раздаётся в громком хохоте. Он грызёт свою ладонь и безумно скалится, когда спина упирается в парапет. Секунда, и мужчина становится на него. Искажённый смех продолжает изрыгаться через сжатую челюсть. Резко спохватившись, телохранители рванули прямо к боссу, но тот, ещё раз взглянув на тело Эцуко, делает последний шаг назад. Прикрыв глаза, Киоши-сан с широко раскинутыми руками падает с крыши.

Кто-то из его охраны испуганно закричал. Один человек успел схватить предводителя за штанину, но не смог удержать. Трое тучных мужчин с диким страхом на лицах, согнулись над парапетом, всматриваясь куда-то вниз. Аято остался неподвижно сидеть на земле. Перед входом в штаб уже слышны мощные выстрелы. Ещё немного, и SAT ворвутся вовнутрь здания, после чего начнут проходиться по всем этажам. Такимура прожигает взглядом труп сестры и вспоминает слова босса о том, что во всём происходящем виноват предатель Хидэки. Внезапно, парень подскакивает с места. Телохранители всё ещё испуганно переговариваются друг с другом. Если бы не его отвратное самочувствие, Аято бы усмехнулся с этой картины. Люди, настолько привыкшие исполнять чужие команды, не знают, как обойтись без них. Но в нескольких метрах от него лежит холодное и окровавленное тело Эцуко. Такимура будто прощается с ней, а затем разворачивается спиной и стремительным шагом направляется к лестнице на седьмой этаж.

***

Десять минут назад, когда всё было ещё не так безнадёжно, дорога, ведущая к выезду из Осаки, была переполнена сигнальными автомобилями. В бронированных фургонах находилось два штурмовых отряда. Держа оружие наготове, они уже подъезжали к штабу Danaus. За ними следовали пожарные, скорая помощь и несколько патрульных машин. В одной из них был Судзуки. Он сидел на переднем сиденье рядом с комиссаром Маэда, а сзади них расположился Хидэки. Подросток нервно метался от одного окна к другому и периодически сжимался при оглушительном вое сирен.

– Тебе лучше не высовываться, – строго приказал ему Кен, на что мальчишка недовольно нахмурился. – SAT ты там ничем помочь не сможешь, а вот когда мы вернёмся в участок, то, будучи живым, тебе удастся хорошо продвинуть следствие.

– Надеюсь, что мы обойдёмся без жертв, – проезжая небольшой парк, комиссар завернул на обочину.

– Сколько примерно людей находится в штабе? – обратился к Танаке следователь, на что парнишка лишь озадаченно пожал плечами.

– Может, там уже никого и нет? – сквозь смешок, но с прослеживающимся беспокойством предположил господин Маэда. – И департамент впустую направил сюда аж две штурмовых команды?

Но именно в это мгновение издалека раздался выстрел. Мужчина резко замолчал, проезжая немного вперёд и останавливая машину. Судзуки выскочил первый. Хидэки притаился на заднем сиденье, а комиссар достал рацию, чтобы связаться с командиром первого отряда SAT, уже высадившегося возле здания Danaus. Дождавшись мужчину, Кен кивнул ему в сторону штаба, который находился в метрах ста от них. Выглядел он ничем не примечательно – обычный семиэтажный дом. Хоть и в Осаке редко увидишь подобные бетонные сооружения, но, судя по документам и информации в интернете, он был зарегистрирован, как придорожный отель.

– SAT сейчас будет врываться вовнутрь штаба, – сообщил комиссар, на что Судзуки кивнул. – Давайте подберёмся ближе. Откуда произошёл выстрел?

– Мне кажется, либо за постройкой, либо на крыше. В любом случае, нужно быть осторожнее. Члены группировки тоже вооружены.

Не теряя больше ни минуты, они рванули к самому входу в здание. Штурмовой отряд уже выбивал железную дверь, а в некоторых незанавешенных окнах мелькали чьи-то силуэты. Внезапно, откуда-то справа послышался глухой удар, после чего наверху закричали. Кен тут же поднял голову и заметил пару человек, выглядывающих с парапета. Однако следователь не заострил своё внимание на них, а решил пройти немного в сторону. Вдруг он резко остановился. В нескольких шагах от бетонной стены валялось тело мужчины. Все кости переломаны, а череп расколот вдребезги. Вокруг растекается кровь. Громко подозвав комиссара Маэда и командира первого отряда SAT, Судзуки подошёл ближе и, присев на корточки, начал осматривать труп. На вид, лет пятьдесят. Короткие волосы, грубые черты лица, крупное тело и дорогая одежда. Золотая цепочка, перстни и кольца. Всё говорило о состоятельности этого человека. А следователь, хоть и не подал вида, но, кажется, догадался, кто это мог быть.

Ошарашенные сотрудники полиции окружили труп, и голова Кена начала трещать от создавшейся суматохи и галдежа.

– Вторая штурмовая команда прибыла!

– Что произошло?

– Это самоубийство?

Вдруг сзади что-то громыхнуло. SAT удалось проломить дверь, и вооружённые отряды один за другим вскочили вовнутрь.

– Следователь Судзуки, необходимо выяснить личность трупа, – обратился к шатену комиссар Маэда, но не получил никакого ответа и озадачено поднял голову. – Следователь?

Однако рядом Кена не оказалось. Он уже подбегал к входу в штаб, выставив перед собой пистолет. Заметив его, комиссар на секунду замешкался, будучи сильно удивлённым столь неожиданному исчезновению парня. Рвануть сейчас в самый эпицентр стрельбы без дополнительной защиты и экипировки – было не самым разумным решением. Но остановить Судзуки мужчина не успел – тот уже заскочил в здание.

***

Первый этаж отдалённо напоминал какой-то бункер. Разгромленные стены, выбитые двери, в воздухе стоят клубы пыли, а лампочки под потолком непрерывно мигают красным. Под ногами разбитые стёкла и содранные куски обоев. Уши закладывает от постоянных выстрелов и пронзительной сирены. Один вооружённый отряд направился вперёд по коридору, остальные двинулись к лестнице наверх. Судзуки растерянно метался в самом начале корпуса. Из-за подозрительных шумов ему пришлось несколько раз выстрелить в пустоту. Вдруг следователь услышал быстрые шаги в левом крыле. Держа оружие наготове, Кен сорвался на источник звука. Но только он забежал в дверной проём, как, внезапно, остановился. Застыв на месте, Судзуки увидел блондинистую макушку, промелькнувшую на лестнице, ведущей в подвальные помещения. Он не увидел ни лица, ни тела, ни каких-либо очертаний одежды, но внутри кольнуло так, что сомнений не возникло. Это был Аято. Не мешкая ни секунды, Кен бросается за ним. Вниз по ступенькам, проскакивая крутые пролёты, не обращая внимания на осколки, прорезающие подошву.

Спустя минуту он выскакивает в затемнённый коридор. Пройдя метров десять вперёд, шатен наконец-таки оказывается в более-менее освещённом месте, позволяющем осмотреть подземный ярус. Он представляет собой широкую площадку, с трёх сторон которой находятся железные платформы. Судзуки идёт по одной из них, с высоты изучая полупустое помещение. Огромные столбы, уходящие в потолок, несколько автомобилей, припаркованных возле электронных ворот, и один единственный человек в самой середине площадки. Светлые волосы растрёпаны, а руки спрятаны в карманах. Такимура стоит к нему спиной, но Кену кажется, словно он видит каждый его шаг, малейшее перемещение в сторону. И это оказывается чистейшей правдой.