– Так и должно быть, – наклонил голову вбок босс. – В метро толпы людей. А мне лишние наблюдатели не нужны. Всё-таки я должен обеспечивать безопасность своим людям.

В ответ на слова Киоши-сана парень слегка кивнул, прикусив нижнюю губу.

– Но пришёл ты так поздно не из-за метро, верно? – вдруг поднял свой прожигающий взгляд на Аято босс. – Ты не особо спешил, – в лоб заявил он.

– Что вы имеете в виду? Сейчас только утро, – нахмурился Такимура.

– Но не видел тебя я уже чёрт знает сколько, – грубо отрезал Киоши-сан, облокачиваясь о спинку кресла и складывая руки на груди. В его голосе был различим укор.

– Дни выдались не из лёгких. Впрочем, наверняка, вы уже всё знаете, – вздохнул Аято, проходя немного вперёд и присаживаясь в ближайшее к двери кресло.

– Джесс рассказала мне о вашей небольшой беседе на похоронах. Тебя и впрямь так беспокоит смерть Асами? – вдумчиво задал вопрос босс, на что парень нерешительно отвёл взгляд в сторону. – Не стесняйся, тут только мы вдвоём, тебе нет нужды врать мне, – он попытался расслабить Такимуру, вновь повторяя свой вопрос. – Тебя, действительно, так заботит смерть твоей приёмной матери?

– Нет, – резко ответил Аято. – Возможно, это прозвучит слишком грубо, но мне абсолютно плевать на моих опекунов. На всех плевать.

– Кроме Кена, – с усмешкой бросил мужчина.

– Кроме него, – на полувыдохе ответил блондин.

– Меня радует то, что ты ощущаешь привязанность лишь к своему парню. Но даже он один забирает у тебя неоправданно много нервов и времени. Ты совершенно забыл про работу в Danaus, – огорчённо произносит Киоши-сан. – Знаешь, сколько заказов ты пропустил? – с нажимом задаёт вопрос он.

– У меня были заботы гораздо важнее, чем продажа наркотиков, – начиная раздражаться от слов босса, заявил Такимура. – Да и, думаю, что мне пора начать уделять внимание музыке. Ведь именно это и должно приносить мне заработок, а не временная подработка на преступную группировку.

– Не нравится подработка? – усмехнувшись, вскинул бровями мужчина. – Ну, это можно исправить, – размеренно протянул он.

Аято не стал уточнять слова босса, но его растерянный и полный недопонимания вид говорил сам за себя.

– Я предлагаю тебе устроиться здесь на постоянной основе, – резко и уверенно заявляет Киоши-сан. – Стать полноценным членом Danaus, – горделиво добавляет он.

– Вы сейчас шутите? – вмиг вспыхивает Такимура, тут же подскакивая с кресла. – Ни за что. Я с самого начала заявил о своей позиции и менять её не собираюсь.

– Ты так уверен в своём будущем и считаешь, что дальше сможешь справиться и без моей помощи? – холодным тоном бросил босс. – Ах, да, – растянулся он в фальшивой улыбке, словно вспомнил о чём-то. – Твой любовник. Он же поступил в Осакский Университет, верно? Ты из-за этого считаешь, что у вас жизнь как по маслу плыть будет? – пренебрежительно усмехнулся мужчина.

– Да, – твёрдо заявил Аято, с трудом удерживая себя в руках. – Я не говорю, что нам будет просто, но Кен, действительно, многого добьется. Он поднимется по карьерной лестнице быстрее, чем вы успеете моргнуть, в этом даже не сомневайтесь. И, как только он станет офицером, я спокойно смогу покончить с работой в вашей группировке. Иных действий от меня не ожидайте, – поставил жирную точку в этом вопросе парень, после чего он резко развернулся спиной к боссу и в доли секунды подскочил к двери.

Прежде чем Такимура вышел из кабинета, он вполоборота посмотрел на Киоши-сана. Стиснув челюсть, парень прошипел:

– Думаю, нам больше не о чем сегодня говорить.

– Солидарен, – ответил босс в своей спокойной и непрошибаемой манере. – Главное, чтобы ты не пожалел о своём решении, – проговорил он в спину Аято, когда тот уже покинул его кабинет.

Развернувшись на кресле лицом к книжному шкафу, босс достал маленький пульт и открыл дверь в другую комнату, где хранились записи с видеокамер. Расслабленно облокотившись о кожаную спинку, он едким голосом прошептал:

– А уж я об этом позабочусь, будь уверен.

9.Отголоски прошлого

Новый учебный год стал для Кена первым большим шагом во взрослую жизнь. Конечно, с того дня, как им с Аято пришлось жить одним, на него свалилось множество проблем и задач, не свойственных парням его возраста. Но сейчас, сидя в актовом зале Университета Осаки, одного из лучших по всей Японии, Судзуки полностью осознал, что вся его подростковая юность осталась далеко позади. И основной план на ближайшие четыре года – это упорная учёба и долгие тренировки. Кен не испытывал страха перед дальнейшей университетской жизнью, наоборот, он чувствовал уверенность в своих силах и неимоверный долг. Долг перед собой и Аято. Судзуки чётко знал, что его карьерный путь предопределён, и отступать нельзя не при каких обстоятельствах.

Заключительная речь ректора университета, Накаямо Фудо, подходила к концу. Все первокурсники были поздравлены и торжественно приняты в стены учебного заведения. Кен стал одним из немногих, кто подавал большие надежды на высокую стипендию, покрывающую всю стоимость обучения. Некоторые преподаватели уже были наслышаны о нём после многочисленных побед на олимпиадах и конкурсах. Так что парень являлся желанным студентом. Даже некоторые ребята с первого курса с опаской косились на Кена, видя в нём то ли конкурента, то ли кумира.

Сидя на втором ряду, шатен краем уха расслышал шептание за своей спиной.

– Это тот самый гений из твоей старшей школы?

– Мы не учились вместе, но он отбил моё первое место на олимпиаде по естествознанию.

– Так он и в химии неплох? А поступил на право.

– Этот парень разбирается во всех областях. Я слышала, что за него боролись несколько университетов.

– Надо бы завязать с ним дружбу.

– Размечталась. Такие гении все поголовно высокого мнения о себе. Он и не посмотрит в твою сторону.

Услышав это предположение, Кен еле сдержался, чтобы не усмехнуться. Он приложил кулак ко рту, сделав вид, что поперхнулся, и продолжил слушать наиинтереснейший диалог.

– А выглядит он простым. На нём нет ни одной брендовой вещи.

– Кто знает этих богатеньких детишек. По внешнему виду и не определить, но выскочки все до единого.

Судзуки наигранно закатил глаза, чувствуя на себе эффект ореола. Прошлые достижения сложили о нём впечатление высокомерного парня из богатой семьи. Не самый плохой вариант, но всё же довольно комичный. Когда ректор торжественно объявил об окончании мероприятия, Кен вместе со всеми студентами поднялся со своих мест и начал бурно аплодировать. Простояв ещё полминуты, все начали не спеша выходить из актового зала. Судзуки наконец-то смог развернуться лицом к тем самым студентам, увлечённо обсуждавших его личность. Это оказались две миловидные девушки. Дружелюбно улыбнувшись им, парень поклонился и искренне произнёс:

– Надеюсь, мы с вами удачно проведём свой первый учебный год.

Встретившись глазами с Судзуки, девушки вначале опешили, глупо раскрыв свои рты. Они заинтересованно пробежались взглядами по Кену, после чего одна студентка всё-таки вышла из транса и ответила благодарностью на пожелания. По их лицам нельзя было понять, как они расценили слова парня. Приняли ли они это за вежливый жест, высокомерную усмешку или же обычный сарказм.

Когда шатен уже собрался выйти из зала и отошёл от девушек на пару метров, сзади послышался восхищённый возглас:

– Этот гений ещё и настоящий красавец!

Уши Кена вмиг покраснели, а сам он поспешил покинуть стены университета, решив, что на сегодня он получил более чем достаточно оценок.

***

– А потом преподаватель по психологии подошёл ко мне и сказал, что наслышан о моих успехах и с нетерпением ждёт нашего первого занятия. Ты можешь себе представить!

Судзуки сидел за столом на кухне и увлечённо рассказывал о сегодняшнем дне, эмоционально размахивая руками в разные стороны и не забывая играть интонациями голоса. Аято слушал его, не успевая укладывать в голове бесконечный поток информации. Где-то на третьей минуте восхищённого повествования Кена Такимура окончательно потерялся в событиях и решил просто наблюдать за мимикой на лице младшего. И блондин не мог удержать улыбки, видя, как искренне Судзуки радуется своему поступлению в университет.

Прежде чем парень вернулся домой, Аято купил торт и пожарил сочные стейки. Он был счастлив не меньше Кена и считал, что такое событие должно быть отпраздновано.

– И сколько продлится твоё обучение?

– Четыре года, но я думаю пойти на ускоренный процесс. Я уже составил себе примерный список предметов, которые буду посещать. И, надеюсь, что я наберу 144 кредит-часа за более короткий срок.

Согласно кивнув парню, Аято мысленно вынес из этого решения свою собственную выгоду, ведь работу в Danaus хотелось прекратить как можно быстрее. Блондин разливал чай по кружкам, когда в его голове возник новый вопрос.

– Сколько, говоришь, ты добирался до университета?

– Полтора часа, – пожав плечами, ответил Кен. Увидев вдумчивое выражение лица Такимуры, шатен понял, к чему клонит парень, и поспешил успокоить его. – Нет, Аято, я не собираюсь жить в студенческом общежитии.

– Но в день ты будешь тратить по три часа на дорогу, – тут же выпалил Такимура.

– Да хоть пять, – резко перебил его Судзуки. – Но засыпать я буду с тобой.

Такой твёрдый тон слегка удивил Аято. Раньше Кен редко мог повысить голос или же властно сказать что-то, но теперь шатен всё чаще и чаще начинал проявлять уверенность в своих действиях и словах. И Аято ненароком подметил, что все эти изменения начали активно проявляться после похорон Асами. В Кене явно что-то щёлкнуло. Но блондин ещё точно не мог понять, что.

***

– Сознание есть белый лист, на котором чувства выводят свои узоры – эти отражения своего общения с действительностью. Как вы понимаете это высказывание Этьена Кондильяка?