— Спокойно — отвечает она и откладывает телефон в сторону. Нелепое движение возвращает меня на несколько лет назад. Помнит, что я не люблю, когда сидя за столом, Настя отвлекалась на телефон, мне всегда хотелось ее внимания. Я любил разговаривать с ней во время завтрака, обеда или ужина. Минуты душевного единения тогда были бесценны.

Сам не замечаю, как под влиянием воспоминаний, молча, ставлю перед ней кружку, наливаю чай и кладу два кусочка сахара.

— Спасибо — слышу я в ответ.

— Не за что — отвечаю и протягиваю бутерброд. Знаю, что она голодная. Точно знаю.

Потом Новый год, бой курантов, веселье и поздравления. Все радуются, только в наших глазах грусть. Я вижу, как старательно она прячет ее за улыбкой, только я не верю этим натянутым губам, Настя улыбается в первую очередь глазами, а сейчас там пусто.

Так и хочется подойти и спросить прямо: «Этого ты добивалась? Этого хотела, когда совершала самый ужасный поступок в нашей жизни? Почему же ты сейчас не веселишься? Отчего тебе грустно?». Но вместо этих вопросов я пригласил ее на танец.

Я не вслушивался в текст песни, я растворился в своих ощущениях. Мне было мало ее. Я будто не мог надышаться. Хотелось прижать посильнее, ближе, вдохнуть аромат волос, пройтись пальцами по каждому позвонку, как на первой дискотеке в медицинском. Захотелось так же, как тогда, увести ее с танцпола и целовать в коридоре, прижав к первой же попавшейся стене. Моя ненависть к этой женщине видимо тоже сегодня празднует и ушла от меня к «подругам», потому что ничего кроме нежности я сейчас не испытывал.

Я не соображал ничего, когда шел за ней. Она сбегала, и меня это бесило. Я чувствовал во время танца, как она тянулась ко мне, как хотела того же, что и я. Я пытался бороться с собственными желаниями, но до тех пор, пока она не бросилась в мои объятия. Мне сорвало крышу, и вовсе не поцелуй был этому причиной. Нет. Ее взгляд. Такой, которым она смотрела на меня тогда, в прошлой жизни. Оказывается, я скучал. Безумно скучал. Поцелуи, ласки, нелепые слова: все перемешалось, как в тумане. Усадил ее на стол, встал между стройных ножек и накрыл собой. Опомнился я лишь тогда, когда в кармане зазвонил телефон, а мы рвано дышали, отходя от безумия.

— Слушаю — отвечаю я, отворачиваясь от Насти. Застегиваю ширинку и поправляю халат.

— Олег Евгеньевич, пройдите в приемное отделение.

— Иду.

Разворачиваюсь и осознаю неловкость ситуации. Мы не знаем, что сказать друг другу сейчас. Пока я разговаривал по телефону, Настя уже слезла со стола и наспех оделась. Она не смотрит на меня, не ждет объяснений, она уткнулась в какую — то бумагу на столе, а мне и сказать нечего.

Я ухожу.

Пациенты ждут.

— Маргарита, что у нас? — спрашиваю, входя в смотровую комнату.

— Петров Иван Геннадьевич, двадцать три года, оторвало палец петардой.

— Палец привезли? — надеваю перчатки и подхожу к парню.

— Да. Положила на лед.

— Операционную готовьте, пока я осматриваю этого пиротехника.

— Анастасия Николаевна — кричит Марго куда — то в сторону, а я непроизвольно поднимаю взгляд и вижу, как Настя идет по коридору в противоположном направлении, но из — за Марго ей приходится подойти к нам — С пострадавшим приехала его девушка. У нее истерика.

— Поняла — она быстро разворачивается и уходит.

Я провожаю взглядом удаляющуюся девушку, и возвращаюсь к работе.

Нет времени думать о нас.

А дальше, как в цейтноте, пациент за пациентом. Некогда было передохнуть, мы больше не виделись. Настя принимала пациентов в приемном отделении, я встречал их в хирургии. Так, уж мне повезло, что все в эту ночь решили стать пациентами именно моего отделения. В семь утра привезли пострадавшего в автомобильной аварии, и я ушел оперировать. Освободился после десяти часов дня, на смену уже заступили Юля и Станислав.

— Доброе утро — устало приветствую коллег, входя в ординаторскую.

— Доброе — отвечает мужчина и пожимает руку.

Я лениво снимаю халат, а Юля забирает его из моих рук и сама вешает на плечики.

— С Новым годом — она чмокает меня в щеку и стирает отпечаток помады — Досталось вам сегодня. Настя рассказала, какой аврал этой ночью был.

— С Новым годом — отвечаю я, одевая, ботинки — Да, уж поработали мы на славу. Настя ушла?

— Да, сдала смену и ушла — отвечает Юля, присаживаясь на диван рядом со Станиславом.

Вот и хорошо. Я боялся, что она будет меня дожидаться. А искать слова объяснения совсем не хочется сейчас, слишком устал. Но девочка все поняла правильно: как говориться, секс не повод для знакомства, в нашем случае, не повод возобновлять отношения.

Мимолетная слабость и только.

Больше этого не повторится.


Глава 9

Праздники закончились. На дворе четвертый день нового года, на улице свежо и легкая метель. На работу я прихожу первой, пересекаться с Олегом не хочется. Я еще не готова к нашей встрече. Я все поняла за эти дни, если бы он хотел продолжения, то нашел бы способ встретиться. А тут полная тишина. Значит, просто секс, как с медсестрой в той палате, когда я случайно помешала им. Больно от того, что мной просто воспользовались. Хотя, винить его я не имею права, не сильно — то сопротивлялась, сама на шею бросилась. Стыдно, как раз за это, за слабину. По телу проходит нервная дрожь, когда я открываю дверь в ординаторскую и облегченно вздыхаю, от того, что там никого не оказывается. Я собираю нужные мне документы и ухожу в свой кабинет. Надеюсь, что не будет новых пациентов, и я смогу хотя бы сегодня тихо просидеть в своей норке. А завтра? Завтра мне будет легче.

— От кого прячешься? — в кабинет входит Света, прикрывая за собой дверь.

— Прячусь? — делаю вид, что удивлена ее вопросом.

— Ну, да. Уже третий час дня, а ты даже на обед не выходила — Света присаживается на кресло и вопросительно смотрит на меня.

— Работы много. Да и кушать не хочу, на выходных наелась. Как ты Новый год встретила? Встречалась с Димой?

— Нет, он увез детей на праздники к родителям, а они живут в Германии. Но он мне звонил, прямо в сам Новый год, мы разговаривали по телефону под бой курантов.

— Как романтично — завидуя, произношу я.

— А как вы Новый год с Мартыновым встретили?

— Уже знаешь? — иронично произношу я.

— Рассказали. Ну, как?

— Никак — о сексе на этом столе я умолчу, пожалуй — Всем коллективом собрались в приемном отделении, выпили газировки и все.

— А говорят, что вы танцевали? — чувствую, что этот танец обсуждается всей больницей. Надо же было, так вляпаться.

— А что еще говорят? Не томи, рассказывай.

— Говорят, что после танца вы оба куда — то исчезли — Света очень внимательно смотрит на меня, будто она психоаналитик, а не я. Мне пришлось очень постараться, чтобы ответить ровно и спокойно.

— Бред. Я ушла в кабинет, чтобы позвонить родителям. Может и он ушел к себе в отделение.

— Возможно — задумчиво отвечает подруга.

— Привет, девчонки — в кабинет врывается Ольга — Ну, как праздники?

— Отлично — в один голос отвечаем мы.

— Как дежурство с Коршуновым прошло?

— Не было никакого дежурства с ним. У него давление поднялось, пришлось справляться без него.

— Так, ты дежурила одна? — шокировано спрашиваю я.

— Лучше бы одна — вздыхая, произносит она.

— Говори — с нажимом произносит Света.

— Я позвонила Мартынову, а он не смог приехать. В итоге, Олег отправил ко мне

— Крымова? — заканчивает Света за нее предложение своей догадкой.

— Именно — Ольга вздыхает — Вот честно, девчонки, лучше бы одна отдежурила.

— Глеб и Ольга, целые сутки вдвоем — Света улыбается — Я точно знаю, что тебе есть, что нам рассказать.

— Нечего рассказывать. Ничего не было и не будет.

— Не зарекайся — снова в один голос говорим мы.

— Вы с ума сошли, он же мальчик. Чуть старше моей дочери.

— Но он привлекает тебя — не сдается Светлана.

— Не больше, чем любой другой мужчина — Ольга не отрицает очевидных вещей. Глеб вообще всем нравится. Молод, спортивен, с кубиками пресса и обаятельной улыбкой.

— Он сохнет по тебе.

— Это его юношеские фантазии, пройдет время, и он переключится на сверстницу: молодую, подтянутую, стройную и, возможно, даже девственницу.

— А ты не молодая, не подтянутая, не стройная — перечисляет Света.

— И не девственница — заканчиваю я.

— Именно — соглашается Ольга.

— У тебя комплексы, ты в курсе? Насть, нужна твоя консультация. Ей пора вправлять мозги. Тебе тридцать, а не шестьдесят. И ты молодая, стройная женщина. Ты выглядишь на двадцать три, максимум, на двадцать пять. Да, не девочка, а ты его спросила, нужна ли ему такая, которую ты для него придумала.

— Это бессмысленный разговор. Я не хочу сломать ему жизнь.

— И себе тоже — тихо говорю я — Ты боишься привязаться к нему, потому что ждешь от него предательства. Ты боишься, стать для него всего лишь этапом в жизни, ступенечкой к чему — то большему.

— Да, боюсь. И это естественно. Он еще слишком молод. Ему в силу своего возраста необходимо сейчас множество отношений. Он должен получить различный опыт: визуальный, эмоциональный и сексуальный. Я для него как, что — то экзотическое, взрослая тетка среди малолеток. Я не верю в его любовь, не верю. Это всего лишь увлеченность, подпитанная моим отказом. Просто азарт. Не более. А я не в том возрасте, чтобы играть в эти игры. И давайте закроем эту тему?

— Хорошо. Больше не будем говорить об этом.

— А где Юля? — спрашивает Ольга.

— В отделении, обход у нее.

— Пойдем — те чаю попьем — предлагает Оля — Я тортик купила.