Я не выдерживаю этого напряжения, мне сейчас нельзя волноваться, мне нужен он, его мужское плечо и крепкие объятия. Я выхожу к нему. Увидев меня, Олег выбрасывает сигарету и закрывает окно. А потом будто прочитав, мои мысли резко привлекает меня к себе. Обнимает крепко, вдыхает аромат моих волос, кладет свой подбородок на мою макушку. Мы стоим молча, да и не нужны сейчас слова, мне так хорошо, что я готова ещё сутки так стоять.

— Пойдем в дом, замерзнешь — шепчет Олег, совсем не желая отпускать меня, я чувствую это.

Мы беремся за руки и заходим в спальню. Олег снова осматривает Юлю и облегченно вздыхает. Проверяет систему, иглу, «не дует ли вену».

— Чай будешь пить?

— Буду.

Олег довольно хорошо ориентируется на кухне Юли и меня это задевает. Неужели они были любовниками? А может они до сих пор встречаются, ну когда Иван уезжает к жене. Бредовая мысль, но для меня вполне реальная. Олег замечает мой печальный взгляд.

— Если ты думаешь, что мы любовники, то отвечаю сразу: нет. Не были и не будем — он ставит передо мной горячий чай и сам присаживается напротив — Я жил в этой квартире некоторое время. Мою квартиру затопили соседи сверху, мне нужно было переехать куда — то на период ремонта и Юля предложила пожить у неё, она — то обычно ночует в другой квартире с Ваней.

— Зачем? Почему они не встречаются здесь?

— Один из врачей клиники является соседом Юльки и чтобы им с Иваном не палиться, пришлось снять квартиру в другом районе. Тяжела доля любовницы.

— Осуждаешь её?

— Нет. Каждый сам выбирает свою дорогу.

— Почему она позвонила тебе? — этот вопрос с самой первой минуты мучал меня. Почему ему, не Ивану?

— Это долгая история.

— Мы вроде не торопимся. Я так понимаю, ночевать мы будем здесь?

— Я да, а ты, если хочешь домой, я вызову такси.

— Нет, не хочу — Олег тяжело вздохнул, но спорить не стал. Даже улыбнулся слегка.

— Юлькин брат наркоман со стажем. В свое время на эту хрень подсадил и сестру, но она опомнилась и соскочила. А этот урод, в те давние времена, заснял её на видео, сама понимаешь в каком состоянии. Когда она получила должность заведующей и тем самым получила доступ к наркотическим препаратам, он объявился и начал шантажировать. Она воровала. Я поймал её, как говорится, за руку. Юлька оправдываться не стала, все рассказала, и я согласился не сдавать её начальству при условии, что она напишет заявление на брата. Она сделала это. Его посадили, поймали с наркотиками в кармане, не без Юлиной помощи, конечно. Другого выхода у нее не было. Он тянул из неё деньги, тащил из дома технику и драгоценности, пока она дежурила в клинике, шантажировал и заставлял воровать препараты особой категории.

В кармане Олега зазвонил телефон, и он прерывает свой рассказ, достает аппарат и показывает мне экран «Коршунов». Отвечать он не торопится, просто отключает звук на телефоне, экран еще какое — то время моргает, а мы молча гипнотизируем его. Через минуту звонит мой телефон. Абонент тот же.

— Отключи телефон, Настя — монотонно произносит он.

— Но это же главврач.

— И что ты ему скажешь? Я сам поговорю с ним завтра.

— А если ты нужен в операционной?

— Сегодня в клинике хватает хирургов, на худой конец, Звягинцева вызовут с выходного. Её нельзя оставлять одну.

Мы сидим напротив друг друга, пальцы наших рук переплетены между собой, нам очень хорошо в этой тишине. Чай давно остыл, за окном смеркается, зажигаются ночные фонари, стихают голоса и шум моторов автомобилей. На моем телефоне уйма пропущенных звонков и сообщений от Светланы, я не сдала анализы и не пришла на приём. Но сейчас это все не важно. Важен только этот момент. Мы не целуемся и не сжимаем друга в объятиях, а просто молчим, но тем ценнее этот момент, потому что нами правят не инстинкты, а нечто иное.

Всю ночь мы не спали, следили за Юлькиным состоянием и меняли капельницы.

К утру она пришла в себя.

— Олег — хриплым голосом она зовет друга, но в комнату вхожу я. Он только полчаса назад уснул прямо за столом на кухне — Настя?

— Я, Юля. Я приехала с Олегом — Юля испуганно и недоверчиво смотрит на меня, я в ответ стараюсь улыбнуться — Как ты себя чувствуешь?

— Очень плохо — она стыдливо отводит свой взгляд в сторону, понимая свидетелем, какой ситуации я стала — Хочу пить.

— Я сейчас.

Иду на кухню и наливаю бокал воды из графина.

— Извини — шепчу Олегу, который приподнимает голову со стола, видимо я разбудила его — Юля воды попросила.

Олег резко встает со стула, и тот падает на пол, он идет следом за мной в комнату.

— Ну, как ты? — спрашивает он, присаживаясь на край кровати, снова смотря на ее зрачки и прощупывая пульс.

— Очень плохо, все плывет перед глазами — она берет бокал из моих рук и маленькими глотками пьет воду. Жду, когда она закончит, и забираю бокал, ставлю его на прикроватную тумбочку.

— Хорошо, что плывет. Было бы плохо, если бы с Настей не успели.

— Спасибо вам….. обоим.

— Рома?

— Да. Он освободился. Не знаю, как его выпустили, ему ещё год сидеть. Пришел сюда и начал опять шантажировать. Я отказалась, пыталась выгнать. А он ударил меня. Я упала, ударилась об шкаф, пока я пыталась подняться, он достал шприц из кармана и подошел ко мне. Я не стала сопротивляться. Если бы вырывалась, ударил бы снова, я могла потерять сознание и тогда, всё. Я позволила ему вогнать в себя убойную дозу героина. Он ушел сразу, побоялся смотреть на то, как я умирать буду. А я из последних сил позвонила тебе — глаза Юли наполнились слезами — Он хотел убить меня. Ты понимаешь, ему как единственному моему родственнику, достанется моя квартира. И вот из — за неё — она обвела руками комнату — Он решил убить единственного родного человека.

— Я сейчас позвоню Володе, он приедет. Ты снова напишешь заявление. Но теперь уже о попытке убийства. Я выпишу справку о передозировке, шприц с этой дрянью валялся на полу, я его убрал в пакет, там точно отпечатки твоего братца имеются. Ему не отвертеться. Только придется обо всем рассказать Коршунову, он должен заверить справку, а иначе моя бумажка не будет иметь никакой юридической силы. Ты согласна?

Юля молчала. Несколько минут обдумывала слова Олега и стирала с щек набегающие слезы.

— Согласна. Олег, прости меня. Настя, и ты тоже. Это я Наташку подговорила раздуть тот скандал в сети.

— Я знаю — спокойно отвечает Олег — У Наташки мозгов бы не хватило до такого самой додуматься.

— Я испугалась, что ты заставишь меня уволиться, если увидишь Романа. А он крутился около больницы практически каждый день, караулил меня. Я не хотела… Но я не могу потерять работу…

— Юля, успокойся. Я не в обиде. Всё понимаю. Тебе нужно было просто поговорить со мной, но ты решила иначе. Все мы люди и временами делаем нелогические и непонятные вещи. Ты, не одна такая. Что дальше делать собираешься? Здесь тебе оставаться нельзя. Он снова может прийти.

— В квартиру Ивана я не поеду, он знает про неё. Я видела его однажды во дворе, когда мы с Ваней приезжали туда.

— Значит, поедешь ко мне. Я у тебя жил, теперь твоя очередь погостить у меня. Собери вещи, и я отвезу тебя — он бросает мимолетный взгляд на меня — Насте дай что — нибудь из одежды, а то мы к тебе прямо в халатах приехали.

— Да, конечно.

Я помогаю Юле собрать сумку. Олег ждет нас на кухне, созваниваясь со знакомым полицейским.

— Володя приедет через час ко мне — сообщает он ей. Юля, одобрительно кивнув, уходит в ванную комнату.

— Ты же не против, если я, поживу у тебя, пока моя квартира занята? — тихо над ухом раздается то ли вопрос, то ли констатация факта. Я разворачиваюсь и смотрю в его хитрые глаза, и он ещё улыбается.

— У меня?

— Угу. Я парень стеснительный, а комната, как и кровать у меня одна. Я не могу делить её с Юлей.

— Но у меня тоже одна кровать.

— Вот и отлично. Я сплю с левой стороны.


Глава 19

— Мартынов, ко мне срочно — не успел я войти в клинику, как столкнулся с начальником. Будто караулил он меня.

Главврач очень напряжен, быстрыми шагами он идет к своему кабинету. Я следую за ним, впрочем, я к нему и шел. Девчонок я завез к себе на квартиру, дождался Владимира и оставил его с ними. Пока он записывает показания пострадавшей, я уезжаю за справкой, которая сыграет не последнюю роль в деле Романа. Надеюсь, его закроют очень надолго. Володя уже объявил неразумного братца в розыск.

— Поясни, мне Олег, что произошло, что вы с Анастасий Николаевной спешно покинули клинику посреди рабочего дня? И почему вы не отвечали на мои звонки? — Коршунов требует объяснений, как только за нами закрывается дверь.

— Давайте, присядем, Виталий Петрович, разговор будет долгим — ровным голосом предлагаю я.

Главврач, медленно присаживается в свое кресло и складывает пальцы в замок. Его сотовый звонит, но он резким движением отключает его. Готов слушать. И я рассказываю ему всё, от начала и до конца, опустив лишь то, что Юлия Романовна воровала медикаменты. Я хочу ей помочь, а не добиться её увольнения. Начальник слушает меня, не перебивая. А когда я заканчиваю, встает со своего места, наливает стакан воды и осушает его несколькими глотками.

— Всё, что ты рассказал, Олег, не укладывается в моей голове. Поверить не могу, что всё это произошло с нашей коллегой. Как Юля?

— Приходит в себя, Анастасия Николаевна наблюдает за ней.

- Считай, что вчера и сегодня у вас отгулы, но завтра, чтобы вышли на работу.

— Спасибо. Будем на месте. Но я не просто так пришел и рассказал вам подробности этой ситуации, Виталий Петрович, нам нужна ваша помощь.

— Всё, что угодно.