Ольга кивнула. Она представила, как Светка возвращается домой, как ее за ноги обнимает маленький мальчик с Илюшиным лицом и вопит что-то от восторга.

— Я тебя отвезу, — предложила она в прихожей, пока Света одевалась и наматывала шарф на шею.

— Не нужно. Я больше не езжу с нетрезвыми водителями. Пока, рыжая. Звони, если снова тоска заест.

И ушла, поцеловав Ольгу в щеку на прощание.


Глава 8. Под тонким одеялом.


Едва прочитав письмо, в котором ее приглашали на совещание, Ольга поняла: вот оно. Сегодня станет ясно, правильный ли путь выбрала Ксения, поняла ли она, как надо действовать.

До совещания оставалось еще несколько часов, и было совершенно непонятно, чем занять это время, чтобы не сойти с ума от тревоги и предвкушения.

Походив по офису и выпив двадцатую за сегодня чашку кофе, Ольга зашла к Ире. Она уже сыграла свою роль и была больше не нужна, но не к Ксении же идти в самом-то деле.

Ира выглядела злой и раздраженной. Сидела в кресле, насупившись, и рвала на кусочки какие-то бумажки.

— Бесишься? — Улыбнулась Ольга, присаживаясь на край ее стола.

— Бешусь, — согласилась Ира. — А ты?

Ольга покачала головой и погладила Иру по щеке. Ей даже было немного жалко эту барышню, так некстати попавшую под раздачу. Но что поделать? Слабые всегда страдают больше прочих.

— А я готовлюсь к разборкам, — сказала она. — Видела, кто стоит в копии? Весь бомонд.

— Бомонд?

Она видела, что от ее прикосновений Ира поплыла, и еще чуть-чуть — просто стечет с кресла Ольге под ноги. И убрала руку.

— Руководство холдинга. Похоже, наша девочка решила пойти ва-банк. Впрочем, так даже интереснее.

Ира заволновалась. Положила руки Ольге на колени и посмотрела в глаза.

— Но она же… проиграет, правда?

— Надеюсь, что нет, — хотелось ответить Ольге. — Потому что если она проиграет, то весь план провалится и мне придется начинать сначала. А я слишком устала, чтобы готовить еще одну комбинацию.

— Послушай, — сказала Ира, не дождавшись ответа и покраснела. — Я… Мне нужно с тобой поговорить.

— Говори, — разрешила Ольга, почти не слушая.

— Я ухожу от Нели. Больше не могу ей врать.

Что-то лопнуло в Ольгиной груди и разлилось радостью по жилам. Не чистой радостью, а какой-то черной, соленой и горькой одновременно. Уходишь от Нели? Как трогательно.

— Я хочу сказать… играть на два фронта — это нечестно, и…

Она бормотала что-то еще, а Ольга смотрела на нее и улыбалась. Как мило. Как замечательно. Она уходит от Нели, потому что больше не хочет ей врать. А чего хочет? Вместе с ребеночком переехать к Ольге и строить «нормальные отношения»? Кажется, когда-то мы уже проходили нечто подобное.

Она едва удерживалась, чтобы не рассмеяться. И каждой клеточкой своего существа получала наслаждение от происходящего.

— Что ты об этом думаешь? — Ира, наконец, осмелилась спросить.

— Твой выход, Будина, — улыбнулась Ольга. А вслух сказала, ласково и тягуче. — А почему я должна об этом думать? Это не имеет ко мне никакого отношения.

Она внимательно смотрела на Иру и видела, как изменилось ее лицо. Окаменело, раскраснелось еще сильнее, и сморщилось.

— То есть как не касается? — Пробормотала Ира. — Мы же с тобой…

И Ольга не выдержала. Она смеялась долго, вкусно, с удовольствием. Смотрела на окончательно растоптанную Иру и смеялась снова.

— Деточка, — сказала она сквозь хохот. — Если ты намереваешься бросить семью из-за меня — не стоит. Я не имею к этому никакого отношения. И я бы совсем не стала бросать жену из-за милых, но одноразовых поебушек.

— Значит, для тебя это всего лишь…

Веселье ушло, будто и не бывало. Ира оказалась глупее, чем она думала.

Ольгино лицо вытянулось, а голос покрылся искрами льда.

— Ну хорошо, — сказала она. — Я объясню.

Но едва она сказала первое слово, как сзади послышалось грозное: «Госпожа Будина», и Ольга против воли обернулась. У кабинета стояла Ксения — рассерженная, яростная, метающая громы и молнии Ксения.

Ольга подняла брови в ожидании продолжения.

— Зайдите ко мне на минуту, — велела Ксения. И добавила. — Прямо сейчас.

Ольга бросила взгляд на Иру. Та сидела — ни живая, ни мертвая, и была в одном шаге от того, чтобы разрыдаться. Ну хорошо. Значит, позже.

Она послушно прошла за Ксенией в ее кабинет, без спроса присела на краешек кресла и вопросительно подняла брови.

— Не смей этого делать, — сказала Ксения, останавливаясь у своего стола и сверху вниз глядя на Ольгу.

— Что делать, милая? — Промурлыкала Ольга. Она уже все поняла — наша девочка решила защитить старую подружку. Забавно.

— Ты знаешь, что, — хмуро ответила «наша девочка». — Не смей говорить ей, что использовала. Она этого не переживет.

— Да что ты? — Искренне восхитилась Ольга. — Значит, тебе можно, а мне — нет?

Зеленые глаза сверкнули, но молния в этот раз была так себе, средняя — густо замешанная на чувстве вины.

— Она тебе рассказала. Черт. Трепло несчастное.

Ольга с улыбкой смотрела, как заволновалась Ксения, как принялась перебирать лежащие на столе ненужные бумажки и ручки. Не ожидала, да? А об этом нужно было подумать в первую очередь, прежде чем подсовывать мне свою старую подружку. Это же старое правило: не знакомь старых друзей с новыми, если не хочешь, чтобы новые знали о тебе все.

— Она очень многое мне рассказала. Можно сказать, теперь я знаю о тебе практически все.

Ольга внимательно наблюдала за Ксениным лицом и от нее не ускользнула легкая усмешка, проскочившая едва заметно. Что же, наша девочка не такая глупая, как казалось. Значит, Ира знает не все. Будем иметь ввиду.

— Чего ты хочешь? — Услышала она. — Давай только без игр, ладно? Просто скажи, чего хочешь.

А вот это было неожиданно. Как подарок, внезапно свалившийся на тебя посреди года — вне праздничных дней. По плану вопрос «чего ты хочешь» должен был прозвучать позже, гораздо позже, а теперь получалось, что всю вторую часть можно просто не реализовывать.

— Ты знаешь, чего я хочу, — сказала Ольга, чтобы выиграть время. Мысли в ее голове неслись потоком, образуя цепочки вариантов и последствий.

Ксения только плечами пожала.

— Хорошо, — решение было принято. — Если ты выиграешь, то оставишь меня в системе на хорошей должности и с хорошими перспективами.

— А если проиграю? — Мрачно спросила Ксения.

Ольга улыбнулась, встала с кресла и подошла поближе.

— Ты не можешь позволить себе проиграть, — сказала она, глядя в Ксенины глаза. И добавила. — Никак не можешь.

Секунду они смотрели друг на друга. А потом Ольга, повинуясь какому-то безотчетному желанию, протянула руку и погладила Ксению по щеке. Та, как ни странно, не отодвинулась. Только вздохнула тяжело.

— Устала? — Спросила Ольга тихо, не убирая ладонь.

— Устала, — согласилась Ксения. — Моя жизнь и так не очень простая, а ты только усложнила ее, вот и все.

В дверь постучали. Ольга убрала ладонь, но осталась стоять на месте. Ксения только усмехнулась.

— Ксения Михайловна, тут почта, и еще несколько факсов, — Инга просунула голову между дверью и дверным косяком, и было странно, как ей удается не упасть при этом на пол?

— Я пойду, пожалуй, — сказала Ольга.

— Нет, — Ксения как будто разом взяла себя в руки, потрясла головой и сфокусировала взгляд. — Останься еще на два слова.

Посмотрела на Ингу.

— Позже занесешь.

Стоило двери закрыться, как Ольга с готовностью положила руки на Ксенины плечи, но та немедленно сделала шаг назад, и руки вернулись обратно.

Вопреки ожиданию, Ксения ничего не говорила. Сунула руки в карманы пиджака, покачалась с носка на пятку и с пятки на носок. Ольга смотрела на нее молча, но в душе ее зрело удивление. Что она хочет сказать? Почему мнется?

— Если сегодня я проиграю, — выпалила наконец она. — Это будет означать, что победа осталась за Игорем.

Ольга покачала головой. Ксения сейчас была такой слабой, такой беззащитной. Даже немного растерянной.

— Я же сказала. Ты не проиграешь.

Она протянула руку и положила ее на Ксенино плечо. На этот раз та возражать не стала. Моргнула, шмыгнула носом и посмотрела в Ольгины глаза.

— Почему я не проиграю?

Ольга улыбнулась. И сказала чистую правду:

— Потому что я на твоей стороне.

Они дошли до переговорной вместе. Ксения распахнула перед Ольгой дверь, но следом не пошла — улыбнулась еле заметно и скрылась с глаз.

Ольга устроилась на своем привычном месте за овальным столом, подмигнула мрачной и зареванной Ире, и улыбнулась Игорю. Он смотрел на нее, не отводя взгляда, и всячески демонстрировал «Какого черта?».

— Сегодня буду наслаждаться, — думала Ольга, осматривая его лицо, подбородок, шею. — Я буду смотреть, как ты тонешь, ублюдок, и радоваться тому, что это сделала я. Конечно, ты выплывешь — такое дерьмо как ты всегда выплывает. Но воды ты нахлебаешься порядочно. И я — именно я — буду этому причиной.

Ксения вошла в переговорную и Ольга ощутила вдруг гордость за нее. Девочка явно взяла себя в руки — вошла спокойно, четко чеканя шаг. Красивая, костюм сидит идеально, макияж почти незаметен, прическа — выше всяких похвал. Встала во главе стола, поздоровалась — голос холодно-приветлив, спокоен.

Она говорила приветственную речь, Ольга почти не слушала. Она представляла, как галстук Игоря сужается вокруг его шеи, превращаясь в удавку. И нужен один рывок, один маленький рывок, чтобы сломать эту шею к чертовой матери.

— Ксения, огласи пожалуйста повестку совещания, — велел Игорь, прерывая Ксению на полуслове.

Ольга напряглась. Вот оно. Вот сейчас. Еще мгновение.

И она услышала. Услышала слова, музыкой проникшие в ее уши, растекшиеся по Игореву галстуку и наконец затянувшие его одним сильным рывком.

— Я собрала вас здесь, чтобы представить вам нового инвестора Promo Media Group. С сегодняшнего дня я владею опционом в размере 30 % компании. Таким образом…