— Ты шла со мной рядом, и постоянно поднимала голову, чтобы посмотреть наверх. Я ужасно боялась, что ты споткнешься, а потом устала бояться, и стала тоже смотреть на небо. Почему-то в тот момент небо было важнее, чем шумный Монмартр вокруг нас, но я все равно замечала и старые улицы, и художников в беретах, и запах — запах багетов, смешанный с ароматом ранних цветов.

Мы дошли до Сакре-кер, и ты тащила меня куда-то, а у меня перехватывало дух то ли от белой кладки собора, то ли от горячей кожи твоей руки. А потом ты показала мне это. Закрыла глаза ладонями, заставила сесть, и убрала руки. И под нашими ногами оказался Париж.

Париж уютный и солнечный — как длинный коричневый шарф, согревающий шею. Париж забавный и радостный — как котенок, с визгом бегающий вокруг качающейся ветки смородины. Париж озорной и шаловливый — как твои пальцы, ласкающие кисти моих рук.

А потом был Père Lachaise — Эдит Пиаф, Сара Бернар, Шопен, Бальзак — их призраки оживали от прикосновения наших взглядов, и кружились вокруг хороводами, шепча на уши какие-то великие откровения.

Никого не было вокруг. Ни одного человека. И ты поцеловала меня. Наклонила голову и коснулась губами моих губ.

Мы танцевали среди этих призраков, и стали их частью, и превратились в одних из них.

— Госпожа Будина.

Ольга с сожалением открыла глаза и посмотрела на Ксению. Та выглядела недовольной, да и с чего бы ей быть довольной, когда заместитель вместо того, чтобы вникать в процесс, позволяет себе мечтать о чем-то явно постороннем?

— Извини, — коротко сказала Ольга. — Я задумалась.

Когда совещание наконец закончилось, Ксения махнула рукой, чтобы Ольга задержалась.

— Что с тобой происходит? — Спросила она сурово, едва за техдиром закрылась дверь переговорной. — Влюбилась, что ли?

Ольга немедленно расцвела улыбкой и подошла поближе. Кончиком пальца поводила по Ксениной щеке.

— А что? — Ласково спросила. — Ревнуешь?

Ксения недовольно дернула головой.

— Нет, но мне не нравится, что ты совершенно перестала работать.

Ольга пожала плечами. Ну не нравится — и не нравится. Это не моя проблема. Все равно ничего ты со мной сделать не сможешь, и мы обе хорошо это знаем.

Она уже повернулась, чтобы идти, но Ксения вдруг заговорила снова.

— У меня была беседа с Игорем по твоему поводу.

Ольга оглянулась и подняла брови.

— Он хочет, чтобы я тебя уволила, — объяснила Ксения. — Я сказала, что не стану этого делать, конечно, но имей ввиду — похоже, теперь враг номер один — это ты.

В этом не было ничего нового, но Ольга почему-то поежилась.

— Что он может сделать? — То ли спросила, то ли просто сказала она. — Я подчиняюсь тебе, а не ему.

Она заметила, как дернулось Ксенино лицо от слова «подчиняюсь». Вот так-так. А девочка-то, похоже, соскучилась?

— У тебя есть планы на сегодняшний вечер? — Спросила она, подходя поближе и опуская ладонь на Ксенину грудь. — Можем провести пару часов вместе.

Ксения молчала, и Ольга, приняв это за разрешение, погладила колючую ткань пиджака, поднялась повыше и забралась пальцами в вырез. Но Ксения убрала ее руку.

— Не сегодня.

Ну, не сегодня — так не сегодня. Ольга пожала плечами и вышла из переговорной. Она найдет, чем заняться. Конечно, найдет.


«Детеныш, ты там как? Пришли мне весточку с полей, а то паранойя окончательно меня доконает».

«Я проснулась утром и сразу увидела тебя. Ты стояла у окна, на бедрах — простыня, а выше — ничего, только обнаженная спина и открытая шея. Твоя рука с сигаретой двигалась, и с каждым движением что-то отрывалось у меня в горле и падало вниз, к животу. А потом ты обернулась и посмотрела на меня».



«Мне всю ночь не давали покоя твои волосы. Ты просила не трогать, и я не трогала, но ты же не запрещала смотреть, верно?»



«Мне хочется как-то тебя называть. Я подхожу к зеркалу в ванной и говорю «Лара». Твое имя очень приятно ощущается языком и губами. Оно мягкое. И теплое».




Свету она подкараулила у клуба. Пришлось два часа сидеть в машине, глядя на неприметную дверь служебного входа, слушать радио «Монте-карло» и курить одну сигарету за другой в приоткрытое окно новой машины.

Наконец, дверь открылась и Света вышла на улицу. С ней рядом шел какой-то мужчина, но Ольге было все равно. Она выскочила из машины и махнула рукой.

— Привет, — Света, казалось, совсем не удивилась. А вот мужчина рядом с ней — весьма.

— Вы кто? — Спросил он, буравя Ольгу пристальным взглядом.

— Сереж, это моя подруга, — Света ласково потрепала его по щеке и поцеловала в губы. — Ты иди, ладно? Ольга меня отвезет.

Он явно был недоволен, но спорить не стал. Еще раз мрачно посмотрел на Ольгу, кивнул и пошел к парковке. Света же проводила его взглядом, и вдруг обняла Ольгу за шею.

— Привет, рыжая.

Ее руки были теплыми, а от шеи и волос приятно пахло. Ольга позволила себе на секунду расслабиться и просто постоять вот так, вдыхая тепло Светкиной кожи и наслаждаясь прикосновением ее рук.

— Отвезти тебя домой? — Спросила она, когда секунда закончилась. — Или найдешь время выпить со мной кофе?

— А что случилось? — Испугалась почему-то Света. — Ты хочешь о чем-то поговорить или просто соскучилась?

Ольга улыбнулась и покачала головой.

— И то, и другое. На самом деле, я хочу пригласить тебя съездить со мной в Питер, и еще мне нужен твой совет.

Света думала недолго.

— Ладно, — решила она, — только мне нужно позвонить домой.

— Из машины позвонишь.

Ольга взяла ее за руку и повела за собой, мимолетно вспомнив о Ларе и улыбнувшись этому воспоминанию. Щелкнула брелоком сигнализации, распахнула дверь.

— Ого, — прокомментировала Света, садясь на пассажирское сиденье. — Ты поменяла машину?

— Я попала в аварию, — объяснила Ольга. — Ремонтировать было долго, и я решила просто купить новую.

Света почему-то засмеялась. Наверное, для нее это и правда было забавно. Пока Ольга выруливала с парковки, она набрала на мобильном номер и быстро раздала указания няне. А потом няня позвала к телефону ее сына. И Ольга поразилась, как изменился Светкин голос — он стал мягче мягкого, теплее теплого.

— Зайчик, ты почему еще не спишь? Книжку читаете? Какую? Про Муми-троллей? Здорово! Малыш, я скоро приеду, но ты к моему приезду уже будешь спать, ладно? Конечно, зайду и поцелую. Завтра я не работаю, так что поедем с тобой в парк уток кормить. Да. Да. И я тебя очень люблю, мое солнышко.

Света выключила телефон и посмотрела на сосредоточенную Ольгу.

— Давай только не в кофейню, ладно? — Попросила она. — Я очень хочу есть, и пошлый пончик меня не устроит.

Ольга кивнула, и снова вспомнила о Ларе. В Париже она почему-то почти все время хотела есть — за два дня они обошли десяток ресторанов, и в каждом пробовали новые блюда.

В «Жан-Жаке» благодаря позднему вечеру людей было многовато, но для них нашелся свободный столик. Едва сделав заказ, Света оперлась подбородком и ладони и посмотрела на Ольгу.

— Излагай, — весело велела она, — какой совет тебе нужен и зачем тебя снова несет в Питер?

Ольга вздохнула и решила начать со второго вопроса — так было проще.

— На этот раз это мамин день рождения, — сказала она. — Она собирается устроить прием не в самом Питере, а на даче — это недалеко от Твери. Я не хочу ехать туда с… кавалером. И хочу, чтобы ты поехала со мной.

— В качестве кавалера? — Удивилась Света. — Ты что? Твою маму разобьет кондратий. Или как он у вас, интеллигентов, называется?

Ольга расхохоталась. От этого «кондратий» пахнуло полузабытым «придуривается», и градус ее настроения тут же пошел вверх.

— Да нет, почему в качестве кавалера? — Сказала она. — Просто как подруга. Мы же ездили уже на бабушкин юбилей, так почему бы сейчас не поехать вместе?

Она увидела, как Светино лицо на мгновение стало грустным, и поняла, что она вспомнила про Илюшу. Забавного, бестолкового Илюшу, от которого теперь совсем ничего не осталось.

— Я подумаю, — сказала Света и Ольга радостно глянула на нее. — Ничего не обещаю, но подумаю. А что за совет? Какой совет тебе нужен, рыжая?

Вот с этим было уже сложнее. Ольга подождала, пока официант накроет на стол, разложит приборы и салфетки. Потом подождала, пока Света начнет есть. И только потом решилась.

— Я познакомилась с женщиной. Познакомилась уже довольно давно, но на прошлой неделе мы провели вместе несколько дней. И я не знаю… — Она запнулась на секунду. — Не знаю, что мне с ней делать.

Света прожевала кусочек стейка и улыбнулась понимающе.

— А что ты хочешь с ней делать? — Спросила.

Ольга пожала плечами. Она и сама не понимала, что. Кроме очевидного — но проблема была в том, что на это очевидное Лара не была согласна. Она ясно дала понять, что просто секс ее не устроит. А если не секс — то что?

— Отношения? — Предположила Света и вдруг засмеялась. — Боже, рыжая, эта несчастная женщина правда хочет с тобой отношений?

Ольга вдруг оскорбилась.

— А почему нет? — Холодно спросила она. — Со мной невозможно хотеть отношений?

— Почему же, — возразила тут же посерьезневшая Света. — Хотеть — можно. Весь вопрос в том, чем ей придется заплатить за эти отношения.

Она положила вилку на тарелку и сделала глоток воды из стакана. Ольга молча смотрела.

— Чем заплатила та девочка из Питера? — Продолжила Света. — Зная тебя, могу предположить, что ты размазала ее по асфальту тонким слоем, и еще прошлась сверху, цокая каблуками. Чем заплатил твой бывший муж? Потерей веры в женщин в целом и в человечество в частности?

— Чем заплатила ты? — В тон ей продолжила разозленная Ольга, но Света перебила.

— Я — ничем. Я не платила, потому что в долг не брала. Все остальные, кто пытался что-то с тобой построить, брали, а я — нет.