И тут сообщение от Оксаны: «Можно я к тебе приеду?»

«Можно», — ответила я.

Через полчаса встревоженная зареванная подруга давила мой диван, заглатывая слезы. Былое сияние и счастье кто-то нагло стер с ее лица.

— Ты не представляешь, во что я влипла…

— Во что?

— Я же влюбилась, по-настоящему… а он….

— Что случилось? — насторожилась я.

Оксана показала чат «Мудаки Москвы» и там было фото ее грузинского мачо.

— Ты только посмотри! Сколько девушек и женщин пишут под его фото…

О да, поклонниц у нашего парня было предостаточно. Хозяйка «заметки про нашего мальчика» заявляла, что этот лицемерный и безжалостный молодой человек обманным путем занял у нее деньги и исчез, как только казна опустела. Теперь она подала на него заявление в полицию, но они ничего не могут поделать. Деньги она добровольно отдала, их у нее никто не украл, насильственных действий в происшествии не обнаружено.

Я сидела и кусала ногти. Потом посмотрела на Оксану. На ней не было лица. Вспомнила, какой она была еще несколько дней назад — красивой и легкой от любви. Мой мозг отчаянно пытался найти выход без потерь.

— Ксю, давай откровенно. Тебе уже за… — Я деликатно остановилась. — Ты сама знаешь… а ему… сама знаешь… Что ты хочешь от него?

Каждое свое слово я сопровождала кивком и пристальным взглядом, чтобы вывести Оксану в нужное русло понимания данной ситуации. Подруга уловила намек мгновенно. Без всяких сомнений, колебаний и лишних уточняющих вопросов она выдала точный ответ.

— Сама знаешь… именно ЭТОГО!

Я выдохнула. Оксана адекватна и живет в реальности. Это хорошо.

— Давай думать логично! Что мешает тебе продолжить ваши отношения?

Она пожала плечами:

— Ничего…

— Тебе не угрожали, не звонили его подружки, не устраивали разборки? Он не шантажировал тебя?

— Нет! Что ты?!

— Ты давала ему деньги?

— Да… какие-то небольшие суммы… — и тут сама начала оправдывать возлюбленного. — Ты только правильно пойти: молодым и красивым сложно живется! Я сама такая же была. И если бы не мой Вася, царство ему небесное, то я бы до сих пор на Черкизовском торговала. И никакой радости от жизни не испытывала…

Ура!!! Оксана успокоилась и приняла свое решение.

— И? — настойчиво пытала я.

— Миро, у меня никого нет, на кого можно тратить деньги.

— Дальше?

— Ты права. Его любовь и внимание стоят того, потому что знаешь, на кого может рассчитывать одинокая сорокалетняя женщина? Как минимум на сорокалетнего разведенного полулысого мужика, у которого все ночи «абонент не абонент»… Я так не хочу…

Она схватила бокал и сделала глоток за свое разумное решение и победу над интернет-врагами, которые наглым образом хотели посеять сомнения, а потом разрушить ее счастье. Не дождетесь! А то, что Оксана сама это все раскопала и устроила драму — это никого не волновало.

Я грустно вздохнула на ее рассуждение о сорокалетних:

— Ты права! Но у меня еще хуже… — вдруг потянуло на откровения. — Даже если ты встретишь этого разведенного, с кучей алиментов, и даже если у него еще будут свои волосы, то нет никаких гарантий, что спустя два месяца он не скажет тебе: «…Ты красивая, умная, хорошо готовишь и хороша в постели, но я тебя не люблю…» Вот это отвратительно и мерзко!

Я закатила глаза и поджала губу, издавая легкие завывания, которые шли прямо от моего кровоточащего сердца.

Оксана замерла, видно было, как она тушила победный блеск в своих глазах осознанием того, что молодой, красивой и умной Мирославе намного хуже, чем ей. Ведь ее никто не бросал. А деньги — это так… их все равно надо тратить.

Еле сдерживая слезы, я старалась продолжить борьбу за веру в женское счастье:

— Ты понимаешь, что деньги не главное, хотя мы много зарабатываем?!

— Да, — послушно кивнула подруга.

— Главное — это радость, которую он дарит тебе… Пользуйся… За всех нас, тех, кого не любят!

Оксана выпрямила спину, расправила грудь и расцвела, представляя, как этой ночью она будет счастлива за всех женщин, которых не любят. И крепко обняла меня. Через пижаму я чувствовала жар от ее счастливого и взволнованного тела.

Мы допили вино, а потом за ней приехал молодой и красивый. Когда я провожала их, Оксана выдала полушепотом странное умозаключение:

— Миро, мне кажется, такие посты пишут женщины, у которых денег на счастье не хватило. Надо правительству не только пенсии выдавать, но и одиноким женщинам доплаты на социальную помощь в личной жизни. И экономике полезно, и для здоровья россиянок. А то несчастные дамы — страшная сила! Посажают пацанов за решетку, а нам потом как жить?!

Я улыбнулась желанию Оксаны спасти личную жизнь россиянок.

И меня посетила мысль, пока я наблюдала, как молодой человек целует в машине руки своей немолодой подруге: «Неважно, кто богат и силен — главное, кто продолжает любить и оставаться рядом».

ГЛАВА 8


То, что популярность — это нелегкая работа, я конкретно прочувствовала на себе. Тут не только Мудака забудешь, тут и свои имя и личность потеряешь. Как там говорится: где-то теряешь, а где-то находишь. Благодаря очередному сложному моменту моя мама нашла вторую жизнь, а я бесплатные овощи. Но обо всем по порядку.

На следующий день звонит мне Татьяна. Голос у нее взволнованный, энергия сопоставима радиационным волнам из космоса, что устраивают нам магнитные бури. И я, предчувствуя волну энергетической активности, затаила дыхание:

— Миро, ты понимаешь же, что нам надо раскручивать аккаунт?

И что бы вы ответили на этот вопрос? Да? Вот и я ответила, логично пожимая плечами:

— Да!

— Отлично. Тебя позвали на программу «Одинокие души желают познакомиться».

Мне отчетливо в трубке слышалось: «Мертвые души желают познакомиться». И я поперхнулась своей же слюной. Откашливаясь, решила уточнить:

— Какие там души?

Татьяна, как ни в чем не бывало, повторила:

— Одинокие… ты же одна или как?

Ко мне сразу же вернулось дыхание. Николай Васильевич Гоголь не вскочит писать третью рукопись своего шедевра.

Я вообще-то телевизор не смотрю, да и нет у меня его. Ну а то, что меня позвали на передачу для пиара, показалось мне вполне объяснимым. Только идти не хотелось. Я сидела и кусала ногти.

— Ты где пропала?

— Да. Здесь я. Когда съемка? — осторожно спросила я.

— Завтра. Твоя мама согласна.

Тут я чуть с дивана не упала. Еще и мама со мной?

— А она там зачем? — искренне удивилась я.

Татьяна била очередью:

— Передача серьезная, приходят с родителями и родственниками. Завтра в девять за вами заеду. Миро, а у тебя какой-нибудь талант есть?

— В смысле?

— Может… крестиком вышиваешь. Пение… — слышно было, как подруга хрюкнула, пытаясь подавить смех. — Пение сто процентов отпадает. Что ты вообще умеешь хорошо делать?

Разговор стал меня напрягать. Судорожно пробежала взглядом по своему резюме, и мое лицо приняло озадаченный вид: ничего в жизни я хорошо делать не умею, у меня даже хобби нет. Только работа.

— Стометровку бегать, — рявкнула я.

Татьяна не успокаивалась:

— У них там студия всего-то двадцать метров. Ладно, что-нибудь придумаем. Может, готовить умеешь?

— Ага, только борщи и готовлю!

Тут телефон заскрипел и связь оборвалась.

Изучая в «Ютубе» программу «Одинокие души желают познакомиться», я окончательно поняла, что это будет последний гвоздь в мою репутацию. До этого я думала, что хуже комментариев в «Тик-Токе» ничего нет. «Видно же — старая, а все туда же».

Телефон снова зазвонил:

— Миро, доченька, а в чем ты будешь? Мы не должны быть в одной цветовой гаме. Мне идет только белый.

Я больно ударилась головой о стену, пытаясь вырваться из этой паутины какого-то женского помешательства. Где там этот Чацкий из «Горе от ума»: «Карету мне, карету». Бежать. В Сибирь, на Север, на Камчатку, только подальше… Вот так все горело в моей голове, а вместо этого я произнесла:

— В красном! — Крышка гроба моей загубленной репутации окончательно заколочена, намертво.

Маманек была в восторге. Следующие полчаса я слушала переливы «соловья». Оказалось, что она с детства мечтала стать актрисой, а не женой моего папы. Надо же, оказывается, быть женой профессора — это как служить научному сообществу. Тяжелая и ответственная должность. Жаль, что медаль за это не вручают как за заслуги перед Отечеством.

В общем, на следующий день мы были гостями передачи на голубом экране. Я волновалась, как на чемпионате. Ходила за кулисами и размахивала руками, чтобы удержать дыхание и подавить панику. Мама постоянно подкрашивала губы красной помадой и мучила гримершу, как настоящая суперстар: «Дорогуша, я понимаю, что я второй молодости, но прошу вас, работайте кисточкой усерднее…» На что измученная визажистка не выдержала, цедя сквозь зубы: «Морщины стирать еще не научились».

Мне казалось, что вот-вот все декорации обрушатся на меня, лучше бы так и произошло, и чтобы отвлечься, решила пошутить с редактором программы:


— Хорошо, что не мертвые… — и нервно рассмеялась.

Измученная девушка с двумя телефонами, рацией на шее и микрофоном в ухе тяжело посмотрела на меня. Таким взглядом можно колоть орехи, мою голову она точно расколола, вселяя в меня еще большие страх и ужас. Не успела я оторваться от глаз телевизионщицы, как мой взгляд уперся в видеоролик.

Никогда не забуду этот закадровый голос:

«Мирослава, тридцать девять лет, интеллигентная, коренная москвичка, чемпионка по бегу, работает в олимпийском резерве страны, занимается йогой, пилатесом, тиктокер, девятнадцать лет любила одного мужчину, который оставил ее с тремя детьми со словами: “Ты красивая, умная, хорошо готовишь, ты прекрасна во всем, даже в постели, но я тебя не люблю”. Теперь героиня мечтает найти вторую половинку на нашем проекте. Встречаем! Мирослава!»