– Да, – ответил Влад, туша сигарету, с такой силой, что казалось, он хочет прожечь ей не только пепельницу, но заодно и стол и даже пол в ресторане. – И мне хотелось бы увидеться с твоим дедом. Хочу лично ему сообщить все новости, а также планы.

– Хорошо. Я с ним поговорю, – на автомате ответил блондин, все еще находясь под впечатлением от новостей.

– Спасибо брат.

Влад почувствовал себя немного лучше. Особенно после всего того, что случилось. Дядя поразил его своей выходкой, защищая Германа. И Лисовский впервые почувствовал себя неуверенным в своих решениях, и практически преданным единственным родственником. Хотя нет, теперь, не единственным.

– Да не за что, ты же знаешь, я всегда на твоей стороне, – отмахнулся Михен.

Они помолчали какое-то время, разглядывая подводных жителей в большом окне-аквариуме, что находился напротив их столика.

– А ты сам как? – Влад посмотрел на необычно хмурого и молчаливого друга.

Раньше Михен, начал бы шутить и поднимать ему настроение, позвонил бы своим девочкам, и предложил Лисовскому развлечься, но сейчас его друг почему-то молчал, и вообще выглядел, будто повзрослевшим.

– Да, как-то…, – запнулся Михен, вспоминая об Ангеле и их ухудшающихся с каждым днем отношениях, – даже не знаю.

– Та, психованная подруга Маши, – кое-как вспомнил Влад, сумасшедшую, которая почти бросалась на него в драку в его же кабинете, – она все еще у тебя?

– Она не психованная! – вдруг взъярился Михен, и раздраженно посмотрел на друга. – Она просто пыталась защитить свою подругу, так как умела это делать.

Влад тут же выставил обе ладони вперед.

– Эй-эй, полегче, брат… Я не хотел ее оскорбить, я просто удивился тогда, на то, как отчаянно она себя вела, я же не знал, что ты так сильно на нее запал, прости друг, – покаянно произнес он, удивляясь поведению блондина.

Сколько он знал Михена, тот никогда не обращал внимания на женщин. Все они были для него товаром, и средством заработка. Все ВИП-персоны в городе знают, у кого есть чистые обученные девочки. Красивые содержанки, знающие свое место. И конечно было непривычно, что его друг, потерял голову от обычной хабалистой тетки. По крайней мере, именно такой она запомнилась Владу. На лицо может и симпатичная, но за всей ее неотесанной внешностью, и огромными глазищами, метающими искры, он ее красоты и не заметил.

Михен весело усмехнулся, на слова друга. Он ведь действительно запал. Просто сам этого пока еще не осознал, а вот Влад сказал, и он понял, что да,… действительно запал, да еще как, и понятия не имеет, как выбраться из этой западни, по имени Ангелина.

Посмотрев на рыб за стеклом, он поднял руку и постучал по аквариуму пальцами. Стайка золотистых барбусов с черными точками по бокам тут же отреагировала на этот стук, а может на мельтешение руки, и, подплыв к стеклу, начали тыкаться в то место, где были пальцы мужчины.

– Ты знаешь, что у них там за стеной находится огромный резервуар с водой, во всю эту стену, почти до потолка, в несколько десятков кубометров, – Михен окинул взглядом большую стену ресторана. – И, у них в штате есть специальные люди, которых наняли для чистки аквариума и ухаживания за рыбами. – Блондин поднял руку и, загнув большой палец и мизинец, показал Владу оставшиеся три пальца. – Три человека! Представляешь? Блин, это ж, сколько они денег за эту работу им платят, это же нужно три ставки в штатное расписание вставлять, не говоря уже о стоимости самого аквариума и каждой рыбки в нем…

– Хочешь у себя такой же сделать? – спросил Влад, и сделал глоток горького, но невероятно ароматного кофе.

– Я смотрю вот на этих рыбок, – продолжил Михен, не обращая внимания на слова друга, и наблюдая за стайкой рыб, что так и продолжали своими носами ударяться об стекло, – и мне кажется, что я такой же, как они. Она мне помаячила, и я теперь тыкаюсь носом, и нихрена не могу пробиться.

– Возьми молоток и разбей к чертям собачьим эту стену, – ответил Влад, пожав плечами, понимая, о чем, а точнее о ком, говорит его друг.

– Если я разобью эту стену, то стекло лопнет, а из-за давления столь большого количества воды, скорее всего, даже взорвется. Я пораню ее, сам поранюсь и останусь без воды, потому что она вся хлынет в ресторан, и я вместе с ней.

Влад достал из портсигара новую сигарету, подкурил ее и сделал еще один глоток из чашки.

– Значит, замани ее к себе в аквариум.

– Она не приспособлена к водной среде, и может задохнуться, и погибнуть, а я хочу, чтобы она жила.

– Сделай ей операцию, пусть ей вставят жабры. Что, у тебя денег, что ли мало? – улыбнулся Влад.

– Деньги не проблема, ты же знаешь, – слишком серьезно произнес Михен, на иронию друга, – вот только она не согласится на эту самую «операцию».

– Значит, сделай операцию себе, поменяй жабры на легкие, выйди из аквариума и подойди к ней с другой его стороны, – многозначительно усмехнулся Лисовский.

Михен перевел на него удивленный взгляд.

– Что за забористую траву ты сегодня курил, друг? – произнес он и, оскалившись в белозубой улыбке, подмигнул.

Влад не стал поддаваться на подначивание блондина, который по привычке попытался все свести к шутке, и только лишь неопределенно покачал головой.

– Ты же знаешь, я всегда использую любые возможные варианты в достижении своих целей.

Улыбка с лица блондина исчезла, и мужчины опять оба замолчали, рассматривая подводных жителей, которым надоело тыкать носами в стекло, и вся стайка уже переключилась на поиск чего-то съестного на дне.

Наблюдать за этими существами можно было бесконечно, но и насущных проблемах, тоже надо было поговорить.

– Дед захочет пообщаться с Германом, – сказал Михен, разрывая своим голосом, напряженную тишину.

– Пусть общается, – пожал плечами Лисовский, опять делая вид, что ему наплевать. Однако, за безмятежным взглядом Влада, Михен без проблем разглядел целый цунами из эмоций, и порадовался, что его друг умеет скрывать их от всех, и при этом еще и холодно рассуждать. Но, конечно же, скрыть от Махачутуряна свои настоящие эмоции Влад не мог, они знакомы слишком долго, чтобы блондин мог поверить в актёрскую игру друга.

– А какие у него планы, он вообще на что настроен-то?

– Дядя говорит, что он настроен, вступить в права наследования и принимать решения в управлении компании, а еще он не желает покидать свой пост начальника Службы Безопасности.

– Но ведь ты теперь не можешь ему доверять, – автоматически ответил Михен.

– Дядя говорит, что могу.

– Мда? – приподнял одну бровь блондин. – А ничего, что он прямой наследник Лисовского, а ты только лишь внук, да еще и Машка твоя, здесь затесалась?

– Насчет Маши, вообще можно не переживать, она моя женщина, – жестко произнес Влад, тем самым давая понять другу, что эта тема закрыта. На что Михен скептически прищурился, но Лисовский, не обращая внимания на его мимику, продолжил: – И дядя говорит, что Герман прекрасно все это понимает, однако он еще и осознает, что поддержки у него пока очень мало. И вообще, вроде бы хочет помириться со мной и не желает конфликтовать.

– Ты ему веришь?

– Я? – Владу вдруг стало невероятно смешно. – После того, как он столько лет знал, что является сыном старого гандона, и молча терпел мои приказы, а порой откровенные издевательства? Неужели ты думаешь, что после всего этого я могу ему верить?

– Но ведь ты понимаешь, что в связи с активностью Солейко, тебе придется смириться с Германом, хотя бы сейчас, – с нажимом ответил Михен.

– Понимаю, я же не дебил совсем конченый, – рыкнул Влад, и посмотрев на часы, начал вставать. – Мне надо ехать, буду ждать от тебя звонка.

Убрав портсигар в потайной карман пиджака, Лисовский протянул руку, и Михен пожал ее в ответ.

– Тебя подвезти?

– Нет, – качнул головой блондин. – Я посижу, у меня еще одна встреча.

– Ладно, давай, брат, а я побежал.

Проводив взглядом Лисовского, Михен сфотографировал документы на сотовый, что передал ему Влад и отправил на почту юристу Махачутуряна старшего – своего деда. А с самим родственником, он переговорит сегодня вечером, только через защищенный видеоканал связи.

Через несколько минут рядом со столиком появился еще один мужчина.

– Здравствуйте Михен Валерьевич, вы хотели меня видеть?

Мужчина протянул руку для рукопожатия.

– Да, Артем Викторович, у меня возникли проблемы с Ангелом, и я совершенно не знаю, что мне делать, – вздохнул Михен, готовясь к очередному сеансу психоанализа.

– Рассказывайте, – произнес мужчина, садясь за столик, и вытаскивая из кармана блокнот с ручкой, и надевая очки.

– Ну, слушайте, – весело усмехнулся Михен, уже привыкший к манере общения с психологом. – Сначала я действовал так, как вы и говорили, попытался раскрыться перед ней, и в первый день мне удалось даже кое-что узнать из ее жизни. Но на следующий день, Гелю будто подменили. Она решила устроить мне практически полный игнор. Молча слушала, и никак не реагировала на мои слова, будто меня вовсе и не было. И только лишь, когда услышала о разговоре с дочерью, оживилась. Я разозлился и на следующий день, когда пришел к ней, сказал, что за разговор с дочерью она должна прекратить меня игнорировать.

– И она, конечно же, начала поддерживать беседу, – неодобрительно покачал головой психолог.

– Да, – опустил глаза вниз Михен, чувствуя, как ему становится не по себе от взгляда мужчины, – но лучше бы уж и дальше игнорировала. Она вела себя будто робот. Искусственная улыбка, искусственный интерес, и только лишь в разговоре с дочерью ее взгляд менялся, и улыбка становилась не натянутой, а радостной. – Он вздохнул, наблюдая за тем, как делает какие-то пометки у себя в блокноте врач, и продолжил: – А дальше стало только хуже. Нет, она не устраивает мне истерики, она разговаривает со мной, и всегда отвечает на мои вопросы, и даже задает наводящие, когда я ей что-то рассказываю, но…