Пока мама с Ириной удивленно хлопают глазами, Максим разворачивает меня за плечи — и ведет к домику напротив, кажущимся темным и маленьким в сравнении с их почти особняком с горящей территорией.

— Что, все настолько плохо? — с тревогой интересуюсь у мужчины, отпирая перед ним двери.

— Ну, как тебе сказать. Я всерьез раздумываю купить тебе нормальную кровать в спальню…

Максим проходит, сразу направляясь в Машину комнату, и укладывает ребенка на кроватку. Я достаю пижамку из шкафчика — Мария весь вечер носилась по двору, и нужно было хотя бы переодеть ее.

Когда я заканчиваю все дела в детской, Максим уже ждет меня в кухне-гостиной. На удивление, я вижу два бокала вина на столике, и беру один в руки.

— Я уже выпила на дне рождении, — напоминаю мужчине, садясь рядом на диван. — Хочешь, чтобы меня вырубило?

— Хочу, чтоб ты расслабилась. — Максим тянется, обнимая меня за плечи, и разворачивая лицом к себе, — после разговора с мамой ты, кажется, немного не в себе.

Я опускаю голову, рассматривая свои чуть подрагивающие руки, и делаю малюсенький глоток вина. Почему внезапно стало так некомфортно?

— Малыш, что она сказала?

— Не хочу об этом, ладно? — я ставлю бокал, и тянусь, обхватывая его за плечи, — ничего из того, что я бы не знала сама. В любом случае, кто бы что не говорил — это их, не наше. А наше мы построим сами.

— Снова вылезла моя романтичная девочка с сопливым носом? — он мягко прижимается губами к моему лбу, и я вспоминаю, что он так писал мне в нашем чате раньше, когда я немного не сдерживалась в эмоциях, — не смущайся. Мне даже нравится.

Максим не романтик. И больше — немного высмеивает обычные пошловатые свидания и комплименты. Но сейчас я ощущаю себя настолько выжатой и уставшей, что происто крепче прижимаюсь, напитываясь его теплом и энергией.

И плевать, что мы весь день провели вместе. Я соскучилась быть вот так — вдвоем.

— Хочу пить с тобой вино, смотреть веселые фильмы и обниматься, — шепчу я в его домашний свитер, немного пахнущий дымом и мясом, — а еще в морозилке есть мороженое.

— Эк тебя понесло-то, — качает головой Макс, но я чувствую в его тоне улыбку, — я-то думал, что иду сюда классно потрахаться… Шучу, шучу!

Он смеется моему возмущенно вздернутому подбородку, а затем наклоняется, медленно целуя в губы. Боже, его язык двигается так, что все возмущение от его «плана» исчезает напрочь!

— Я не против посмотреть с тобой фильм, — шепчет Макс, и я приоткрываю глаза, глядя на любимую улыбку на тонких губах, — но мы сделаем это, лежа в ванне, а я буду гладить тебя под водой, и массировать твою спинку. Что скажешь?

«Что люблю тебя, кажется, еще сильнее чем раньше».

Идиотка.

— Пошла за мороженным! — вскакиваю с дивана, и на слегка ватных ногах спешу к морозильнику.

Вот что со мной не так, а? Достаточно лишь капли нежности от этого мужчины — и я таю, изо всех сил стараясь не ляпнуть лишнего. И почему-то уверена, что мои признания сейчас абсолютно не нужны, и только все испортят…

Спустя десять минут в моей небольшой ванной набирается вода с половиной бутылки пены, а рядом на стуле — вино и ноутбук. Максим самолично выбирает для нас «Солнце ацтеков», рассуждая, что это хороший и не глупый фильм, а я за его спиной пытаюсь раздеться.

Ну почему это так трудно при ярком свете ванной комнаты?

— Настен?

Максим смотрит на мои замершие у края толстовки руки, и нехорошо усмехается, явно понимая, почему я медлю. Берется точно также руками за свой свитер — и медленно произносит, глядя мне прямо в глаза.

— Смотри, малыш. На счет три учимся не только вылизывать друг друга, но и раздеваться. Давай, со мной…

Он считает, а затем резко снимает с себя свитер, и я делаю так же. Его голая грудь тут же притягивает мой взгляд, а Макс с жадностью смотрит на мой спортивный бюстгальтер.

— Дальше.

Его руки на ремне джинсов — клянусь, нет ничего сексуальней. Эти длинные мужские пальцы, эффектно вынимающие пряжку, и расстегивающие пуговицу с ширинкой. Я, кажется, настолько залипаю в этом, что слышу довольный смешок, а следом полуприказ низким, грудным голосом.

— Повторяй, Настен. Иначе мне придется остановиться.

Мои руки путанно расстегивают собственные джинсы, и я, краснея, тяну их вниз. Почему процесс раздевания вживую выглядит совсем не так эротично, как где-нибудь в кино? Я ощущаю себя по-идиотски неуклюже, когда приходится стягивать узкую ткань, наклоняясь при этом до самых ступней.

Максим уже в одних боксерах, и вот еще один плюс этого мужчины — он не стесняется носить «веселое» белье. Трусы с авокадо — что может быть милее на мужике под сто девяносто ростом, и совсем не худощавой комплекции?

— Что за мука в глазах, малыш? — спрашивает сейчас этот мужчина, ничуть не смущаясь себя почти обнаженного в моей маленькой ванной, и глядя на мои переступающие худые ноги едва ли не с голодом.

— Не соблазнительно все это, — фыркаю, борясь с желанием сцепить на животе руки, — идеально раздеться можно только, если на тебе лишь шелковый халатик.

Максим делает пару шагов вперёд, качая головой, будто слушает дурочку, и становится рядом. Я ощущаю тепло от его тела — и звук воды как-то глохнет в ушах, как и весь остальной мир кроме его голоса.

— Зачем мне идеальные женщины, с нарисованными лицами, наигранными оргазмами, и пошлыми одеждами? — Его рука движется по краю моего простого бюстгальтера, черного с широкими лямками, — Мне нравится твои кудри и румянец сразу после секса. А еще как ты смешно пытаешься втянуть живот, когда наклоняешься, чтобы стянуть штаны, — я краснею до самого лба от этих слов, но Макс лишь приближает губы, заглядывая в мои глаза своим многообещающим взглядом, — твоя естественность — вот это соблазнительно, а не порнушные представления о сексе. Понимаешь?

Я киваю, медленно и на самом деле задумываясь над его словами. Мне ведь тоже это не вкатывает — крутые мужики с кубиками пресса, с длиннющей балдой между ног. Это — образ, навязанный нам из каких-то непонятных рассказов о том, «как всё должно быть».

Но на деле я с ума схожу по его витилиго на руке, мягким волосам с проседью, ироничной усмешке, и больше всего — интеллекту. Вот что для меня секс-секс на самом деле — а стереотипные самцы и рядом не стояли с моим Максимом.

— Ты мой Мужчина Мечты, — выстреливают губы прежде, чем мозг успевает подумать, и я тут же зажимаю рот ладонью.

— И где тут кнопка отключения Сахарного сиропа? — притворно ворчит Макс, а затем резко приседает, и двумя пальцами подцепляет трусики, — давай я тут снизу поищу, а ты посмотри сверху.

Я охаю, когда он стягивает мое белье до колен, а затем придерживает за ноги, помогая выпутаться из тонкой ткани. Я самостоятельно расстегиваю бюстгальтер, и Максим одобрительно кивает, поглаживая меня одним большим пальцем прямо по центру.

— Забыл сказать. Течешь ты тоже охуенно, любая порнозвезда нервно курит в сторонке.

— Я говорила, что ты просто мастер комплиментов?

Максим усмехается, а затем совершенно неожиданно целует меня прямо туда, и поднимается, отвешивая легкий шлепок по попе.

— Марш в воду, победительница моего личного порнокастинга. И что больше я всяких глупостей не слышал!

Я устраиваюсь в уже набранной ванне, отключаю воду, и Максим погружается следом. Включает фильм, отдает мне полурастаявшее мороженное — и помогает откинуться на свою грудь, устраивая поудобнее.

— Это считается за романтичное свидание? — вдруг спрашивает он мне на ухо, и я удивленно оглядываю нас в пене и вино в его руке.

— Ну… В целом, да. Еще бы свечи, конечно.

— В целом да — более чем достаточно.

Я удивленно отворачиваюсь от фильма, и смотрю на своего расслабленного мужчину.

— А что?

— Да так. Ничего.

— Нет уж, говори!

Я шутливо дую на него пеной, и он обхватывает меня за ягодицу, усаживая на себя повыше. Мне и смешно и дико возбуждающе быть с ним вот так — голыми и мокрыми, но не занимающимися любовью.

— Максим, скажи, зачем тебе вдруг романтика? — требую я, потому что вся эта атрибутика со свечами вообще не вяжется с моим Недовольным Ворчуном. — Мне уже страшно.

— Просто подумал, что надо задобрить ту Сахарную девочку в тебе, — шепчет он, покрывая поцелуями мои плечи, и покрепче сжимая пальцами бедро под водой, — прежде чем попросить трахнуть твою попку.

Я цепенею, забывая напрочь о фильме, мороженном и всем остальном, кроме его губ на коже. А затем поворачиваюсь, чтобы поймать вопросительный взгляд — и ответить то, что на самом деле чувствую:

— А я уж думала, ты не попросишь…

Огонь, проскочивший между нашими телами — именно то, что нужно для понимания без слов. Все-таки мы до какого-то глубочайшего уровня совпадаем с ним в сексе. И я действительно готова на все рядом с этим мужчиной.

Глава 22

Настена

Никогда еще утро понедельника не было таким… Волнительным.

И дело не в том, что сегодня впервые моя колонка начинает свою работу в журнале, а статья должна показать, справилась ли я с поставленной задачей.

И даже не в том, что в ванной я аккуратно вытаскиваю из себя анальную пробочку самого маленького размера — подарок Максима в бархатной коробочке, от которого мои щеки алели больше, чем когда-либо в жизни. Но тут мой мужчина оказался непреклонен — ему важно, чтоб мой первый раз прошел без боли. И потому скинул пару статей на эту тему, и сказал готовиться.

Я наскоро принимаю душ, вспоминая нашу последнюю ночевку с субботы на воскресенье. Очешуенный секс, и легкий массаж моей задницы его волшебными пальцами — это большее, на что я смогла уговорить Максима в целях эксперимента. Но даже тут стало понятно, насколько мне может быть больно, а потому «подарку» я обрадовалась по-настоящему, решив не пренебрегать подготовкой.