Анастасия Бельская - Я — осень, а ты май

А в воскресенье Максим, посмеиваясь, сказал, что переночует у себя. Кажется, моя полуторка, где я почти целиком забираюсь на мужчину, действительно не подходит для комфортного сна вдвоем, где один из пары — большой Медведь, привыкший вертеться во сне.

Я отмечаю в голове с зарплаты присмотреть что-нибудь подходящее на сайте Икеи, и наскоро одеваюсь, начиная будить Марусю. Обычные сборы — кофе, беготня, выбор игрушки в сад — это все знакомо и обычно, и совсем не делает утро особенным.

До тех пор, пока я не слышу, как приоткрывается входная дверь, и на пороге появляется Максим.

— Женщина, ты офигела? Почему дверь не заперта?!

— Ой…

Вот так, да. Его ворчание вместо тысячи милых приветствий, а мое сердце стучит как ненормальное, и сжимается в предчувствии прикосновения. Мы не ночевали вместе одну ночь — но я соскучилась, сильно, и был б готова бросится к нему на шею, если б не Маша.

У которой проблем с этим, кстати, не возникло.

— Дядя Максим! — соскакивает одетый ребенок с дивана, и с разбегу врезается в его колени, — а мы в садик идем!

— О, везет. А я, как дурак, на работу, — ухмыляется мужчина, пока я быстро собираю остатки вещей, — а хочешь, поедешь в сад на машине?

— Что?

— Да, да, хочу!

Я выгибаю бровь, глядя на невозмутимого Макса, что в рубашке и плотном уличном пиджаке выглядит ну просто… Ох, если бы не Маруся и работа…

— Макс, мы и сами дойдем, тут недалеко. А тебе пришлось для этого, — взгляд на часы, — на двадцать минут раньше подняться с постели!

— О да, ужас, целых двадцать минут, — с сарказмом повторяет Максим, и подхватывает рюкзак Марии, — идем уже, а то опоздаем.

Малышарик с радостью хватает протянутую мужскую ладонь, а я бреду следом, все еще в шоке от происходящего.

— Я серьезно, это совсем необязательно, я привыкла сама…

— Ну и х… — Взгляд на Марусю, и тяжелый вздох, — фигово, что привыкла. Насть, мы живем напротив, и работаем в одном здании. А еще я собираюсь ночевать здесь, как только снова смогу чувствовать шею. И ты действительно думаешь, что мы будем прощаться у твоих ворот, и ты пешком бежать по холоду из-за двадцати минут моего сна?!

Он упирается в меня тяжелым взглядом, ясно советуя просто помотать головой, и не пороть горячку. Мне неловко за свое неумение принимать помощь, но я не перестаю об этом думать, пока мы идем к машине.

— Это ведь каждый день, Макс, — говорю я, когда усаживаюсь впереди, пристегнув Машу сзади в кресле, — в смысле, тебе и правда незачем…

— Если станет незачем, то перестану, — грубо заканчивает разговор Максим, настраивая климат потеплее, а затем поворачиваясь ко мне, — не советую продолжать спор. С утра я совсем не душка.

— Ну да, зато в остальное время… — бормочу под нос, и улыбаюсь своему Ворчуну, который все равно услышал.

Зато после того, как я наскоро завожу Марусю в садик, и возвращаюсь в автомобиль, Макс наглядно показывает мне плюсы совместной поездки на работу. И спустя пару горячих поцелуев я, наконец, понимаю — вот почему этот понедельник особенный.

— Пообедаем вместе? — решаюсь спросить уже у самой редакции, когда Макс занимает свое парковочное место.

— Не могу, малыш. Мы с шефом отъедем по работе. — Максим отстегивает ремень, и поворачивается, с нежностью дергая меня за волнистую прядку, — спасибо, что не выпрямляешь кудряшки. Мне очень нравится.

Я краснею под его внимательным взглядом, и неловко покидаю автомобиль. Естественно, именно потому, что ему нравится, я и задвинула утюжок в дальний угол шкафчика в ванной! Но вот Максиму знать про это совсем необязательно…

На своем этаже мы расходимся в разные стороны, даже не прощаясь друг с другом. Во-первых, смысл, если через час встретимся на летучке. А во-вторых, хоть мы и не обсуждали, как вести себя на работе, но оба понимаем — здесь не место для проявления чувств. И вряд ли Макс или я примемся афишировать произошедшие перемены…

— Настен! — слышу уже возле своего крохотного отдела, и по голосу понимаю, что утро добрым не будет.

Ренат.

Поворачиваюсь, натягивая на лицо самую радушную улыбку, но мужчина не отвечает в ответ — а лишь хмуро приближается ко мне.

— Привет.

— Ты приехала с Аллаевым.

Его тон — не обвинительный, но мне все равно неприятно то, как он произнес фамилию Максима.

— Да, а еще надела утром серый свитер, — демонстрирую свой рукав, а приподнимаю брови. — Еще очевидные новости будут?

— Значит, ты все-таки с ним, — подводит Ренат черту, и перетягивает свой светло-бежевый портфель в другую руку, — тогда я должен тебя предупредить…

— Нет. — Прерываю я, четко и твердо выставив вперед ладонь, — хватит, Ренат. Меня достало слушать, какой Максим тяжелый и сложный человек. Во-первых, покажи мне простых, с кем никогда не бывает проблем в отношениях. А во-вторых… Может, я такого и хочу? Может, мне нравятся сложности, ты об этом не думал?

— Или ты просто влюбилась, и не замечаешь очевидного, — вздыхает Ренат, но тут же улыбается, осознавая, что не переубедит меня, — ладно-ладно. Проехали, больше не буду. Я просто должен был попытаться.

— Ты уже это делал, — напоминаю, и открываю дверь к себе, — прости, у меня много работы. Надо подготовиться к летучке…

Я захожу внутрь, пытаясь успокоиться, и навожу кофе, размышляя о ситуации. Как же меня это достало! Неужели людям вокруг непонятно — каждый достоин любви! Даже подчас нетерпимые и бешенные, главное, чтоб это было взаимно…

На летучку я прибегаю одной из первых, и занимаю свое обычное место. Со мной — как всегда блокнот, и дрожащие руки, которые я прячу под стол. Странно, но если в пятницу я совсем не сомневалась в своей статье, то теперь мне казалось, что я пустила в печать нечто сырое, скучное, и требующее кучи доработок.

Но ведь сам шеф ее одобрил, верно? Иначе бы не дал старт колонке…

По лицу вошедшего Александра Дмитриевича я еще сильнее переживаю, потому что не ясно — он хмурится из-за каких-то посторонних рабочих моментов, или из-за моей статьи? Следом за ним заходит Макс, торопливо печатая что-то в телефоне, и усаживается на свое место, даже не поднимая от экрана головы. А последним приходит Листьев — и садится, как всегда, рядом, но тоже смотрит куда угодно, только не на меня.

Да что ж такое…

— Итак, начнем с сегодняшнего выпуска. Люди уже разобрали номера, и у нас есть первые отклики на сайте. Давайте по замечаниям…

Шеф быстро проходится по каждому отделу, рассказывая, чего не хватило людям, и какие были допущены мелкие ошибки. У некоторых все идеально — в статье от отдела Максима все настолько дотошно и без претензий, что его даже не отвлекают от телефона, в котором он до сих пор что-то пишет. Я пока не могу думать ни о чем, кроме своей статьи, и тоже не смотрю на Макса, хотя в другое время было бы интересно, в чем он так залип.

— Так. Анастасия.

Тишина в совещательной — и только тик часов на стене вместе с моим гулко бьющимся сердцем. Господи Боже, что за пауза-то?!

— Новая колонка, рискованная статья, — медленно произносит Александр Дмитриевич, и я еще чуть-чуть сползаю со стула, — на самом деле, делать выводы пока рано. Все-таки задумка сырая, формат до конца не ясен, и…

— Ой, ты кого сейчас пытаешься запугать? — раздается скучающий голос Максима, и все взгляды теперь устремлены на него, — нас, взрослых мужиков, или маленькую девочку напротив? Если первое, то, сам знаешь, бесполезняк. А если второе — то тут и стараться не надо, того и гляди под стол упадет…

Я награждаю своего «героя» полным злости взглядом, и выпрямляю спину. Шеф хмыкает, чуть ослабляя ворот рубашки, и приподнимает брови.

— Что-то не помню, где я спрашивал твоего мнения, Аллаев.

— Ты не один с утра просматриваешь комменты с сайта. Скажи уже, как есть, а? Не тяни кота за нужное место.

Александр Дмитриевич недовольно морщиться, но, кажется, Макс как обычно прав, и упрекнуть его не в чем. Так что шеф просто поворачивается ко мне — и хитрая улыбка раздается лучиками в уголках глаз.

— Анастасия, можете выдохнуть. Отзывы крайне неоднозначны, конечно, но зато их много — гораздо больше, чем мы рассчитывали вызвать простой колонкой о материнстве и детях. Кто-то с вами спорит и не согласен, кто-то, напротив, поддерживает описанные методы… Но в одном все комментаторы сходятся точно — журналу не хватало «женского» взгляда и живого текста со читателями. Так что, однозначно, — колонка будет жить. А вам — мое полное доверие в темах статьи. До первого косяка, разумеется.

Я пару раз хлопаю глазами, пытаясь понять.

Все… хорошо, да? Ведь я правильно поняла?

Откуда, блин, в шефе вот эта привычка ругать и хвалить так, будто все из одной оперы?!

— Ты молодец, — раздается шепот Рената сбоку, и я ловлю на нас внимательный взгляд Максима. — Редко когда первая статья привлекает так много внимания. Так что, будь уверена — расширение отдела не за горами.

Я с благодарностью улыбаюсь, все еще не веря в свое счастье, и готова подскакивать на месте от возбуждения. Кто бы мог подумать, что все сложится настолько удачно — мой любимый мужчина со мной, работа приносит неописуемое удовольствие, хоть и сжирает половину нервных клеток, а мой дом с каждым днем все больше приобретает вид «дома мечты».

Может, вот оно, а?

Счастье.

И конец всем трудностям и проблемам?

Максим

Моя умная девочка.

Я впервые, кажется, думаю о Насте именно в таком ключе. Нет, я и раньше знал, что она не глупа — по разговорам, обрывкам фраз я понимал, что девушка весьма начитана, и давно избавилась от тупых предрассудков.