Я с облегчением покинула гостиную.

Заметив хлопочущую на кухне Элеонору, я улыбнулась. Эта женщина мне нравилась. Она улыбнулась мне в ответ, тихо спросив,

– Как там они, надолго?

– Не знаю, я ушла, – также тихо ответила я.

Она понимающе кивнула.

– У меня обед готов, – сказала она.

– Подожду Филиппа, надеюсь он не долго. А где Малыш? Его что-то совсем не слышно.

– Я его в дальней комнате закрыла, у Анжелики аллергия на собак. Он там, наверное, с ума сходит, слышал ведь, как вы пришли, а выйти не может.

Я вздохнула, аллергия – это ужасно. Особенно на животных.

– Давай-ка я тебе чаю пока налью, а то ты бледная какая-то, – засуетилась Элеонора.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я.

Она налила мне большую кружку крепкого чая и положила передо мной вазу с печеньем.

– А вы? Не хотите присесть? – сжимая в руках горячий напиток, спросила я.

– Да, пожалуй, тоже попью.

Элеонора была такой простой, домашней, как бабушка. Она начала расспрашивать меня про семью, работу, интересы. Скорее всего, она не знала, что я замужем. В общем то, я постаралась обойти этот факт, не сильно распространяясь о себе. Мне хотелось больше узнать у нее про Филиппа. Поэтому, я предпочла слушать, а не рассказывать. К счастью, забавных историй из жизни в ее запасе было много. Например, про то, как вместо школы Филипп ходил в авиаклуб. А, когда другие дети ходили играть в автоматы, он предпочитал настоящий авиасимулятор.

– Если бы у меня в детстве был настоящий авиасимулятор, я бы тоже все свободное время проводила там, – рассмеялась я.

В этот момент на кухне появился Филипп, по непроницаемому лицу было трудно понять, о чем он разговаривал с матерью. За ним, визжа от счастья, и виляя хвостом, прибежал Малыш. Он бросился на меня, счастливо лая и облизывая мои руки. Я погладила щенка за ухом и посмотрела на Филиппа.

– Все хорошо? – спросила я, – ты закончил?

– Да, как насчёт обеда? – обратился он к Элеоноре.

– Только тебя и ждем, – радостно сказала она, – Анжелика не останется на обед?

– Нет, она уже ушла, – сухо ответил он.

– Тогда и я пойду, у меня на вечер планы. С посудой справитесь? – ставя перед нами божественно пахнущую лазанью, подмигнула она.

– Конечно, – закивала я головой.

– Уплетайте, я вас оставляю, – засобиралась она, – кстати, в морозилке твое любимое мороженое.

– Ты просто чудо, – улыбнулся Филипп.

– Спасибо за ужин, – поблагодарила я, прежде чем Элеонора, смеясь, вышла из кухни.

– Она замечательная, – сказала я Филиппу.

Он просто кивнул, соглашаясь со мной.

– И готовит потрясающе, – продолжила я нахваливать Элеонору, наслаждаясь лазаньей, которая таяла во рту, – жене твоей не просто придется, переплюнуть такую заботу не каждой под силу, – пошутила я.

– Я предпочитаю разделять понятие жены и домоправительницы, – Филипп нежно поцеловал меня в лоб, – тебе не нужно готовить или убираться дома, чтобы завоевать мою любовь. Я тебя и так люблю.

Было приятно услышать от него такое признание. Значит, несмотря на разговор с матерью, он все еще меня любит. Это хороший знак. Интересно, стоит ли мне спросить, о чем они говорили?

– Ты, наверное, уже догадалась, зачем она приходила, – серьезно спросил Филипп. Я сделала вид, что не понимаю, о чем речь, и он продолжил, – она хотела узнать, причину ссоры кто-то рассказал про то, что мы подрались, и слухи дошли до нее.

– Лина рассказала, она все видела.

– Откуда ты знаешь? Я думал, что это Артур настучал, – вздохнул он.

– Она сама призналась. И что ты сказал матери?

– Сказал, что не собираюсь перед ней отчитываться за свои действия. Я не думал, что она заявится без предупреждения. Моя мать – довольно сложный человек, между нами не все гладко, – устало потер виски Филипп, – она считает, что я все еще маленький ребенок, не способный здраво мыслить и принимать решения.

«Например, решение встречаться со мной – это одно из таких решений, которое она никогда не одобрит», – подумала я.

Заметив выражение моего лица, он накрыл своей рукой мою руку,

– Хорошо, что я уже взрослый, самостоятельный человек, и ее мнение не играет для меня никакой роли.

– Как и любая мать, она хочет для тебя добра, – рискнула предположить я.

– Она лишь хочет, чтобы все было по ее плану. Но, я и сам способен распоряжаться своей жизнью. Впрочем, я не хочу портить наш вечер, этими разговорами, есть много других вещей, чем можно заняться, – сказав это, он приблизился к моему лицу и поцеловал, давая понять, что разговор окончен.

– А как же посуда? – отвечая на его поцелуй, напомнила я.

– К черту посуду, – сдвинув тарелки в сторону, он легко поднял меня и усадил на стол, быстро избавляясь от униформы, оставив на мне лишь белье.

– Ты очень красивая, – проводя рукой по моей шее, сказал он.

Внутри меня бушевало пламя желания, стресс от неожиданной встречи, преобразовался в поток энергии, которой нужно было выплеснуться. Филипп чувствовал то же самое, мы без слов понимали друг друга.

Дрожа от нетерпения, я обхватила его талию ногами, стаскивая рубашку и, вновь и вновь исследуя его тело руками, ногтями, языком.

– Сегодня долгих прелюдии не будет, – прохрипел Филипп, хватая меня за ягодицы и прижимая к себе. Я почувствовала, как сильно он хочет меня.

– Мне нравится твой напор, – я нащупала молнию на его брюках и, быстро расстегнув, освободила рвущийся наружу, возбужденный член. Филипп издал звук, похожий на рык, когда я нежно сжала его рукой, и принялась ласкать. Но это продолжалось не долго, потому, что он шепнул,

– Позволь мне войти в тебя, я хочу, чтобы мы кончили вместе.

Желание почувствовать его, переполняло меня, поэтому я с готовностью, открылась и приняла его всего без остатка, почти сразу испытав стремительный и мощный оргазм. Филипп не захотел сдерживаться и кончил следом за мной, шепча мне на ухо приятные пошлости.

Немного погодя, он выпустил меня из объятий и предложил,

– Мороженное будешь?

Остаток вечера мы пролежали в постели, уплетая мороженное и наслаждаясь друг другом, разделив спальное место и лакомство с радостным Малышом, который с удовольствием расположился у нас в ногах.

Когда пришло время уезжать, я поняла, что всей душой хочу остаться.

Филипп тоже был взволнован и несколько раз спросил, не могу ли я отложить поездку.

– Ты не представляешь, как мне хочется быть с вами, – улыбнулась я, целуя Филиппа и обнимая на прощание щенка, не понимающего почему его снова оставляют одного и, взволнованного не меньше нас, – но, я должна ехать. Пока мы не решим вопрос с Эриком, ты считаешься моим любовником. А это не тот статус, которого ты заслуживаешь.

Филипп серьезно посмотрел на меня, но ничего не ответил.

Чуть позже, он привез меня на вокзал. До отбытия поезда оставалось совсем немного времени, а мы стояли обнявшись, совершенно не желая отпускать друг друга.

– Я уезжаю всего на пару дней, – попыталась приободрить я саму себя, – надеюсь, что все пройдет гладко, и Эрик отпустит меня, тогда нам с тобой ничего не помешает быть вместе.

– Очень рассчитываю на это, иначе мне придется выкрасть тебя и увезти куда-нибудь подальше ото всех, – шепнул Филипп.

– Буду только рада, если ты меня украдешь, – ответила я ему, так же шепотом, – а сейчас мне пора.

– Обещай, что напишешь, когда приедешь, – нехотя отпуская меня, сказал Филипп

– Обещаю, – сказала я и пошла в вагон.

– София! Я тебя люблю, – крикнул он мне вдогонку. Я остановилась и, обернувшись, улыбнулась ему.

– Скоро увидимся, – я помахала ему рукой и скрылась из вида. Поезд тронулся.

«Я тоже тебя люблю, Филипп», – подумала я, и с тяжелым сердцем отправилась в путь. 

Глава 14. Серьезный разговор.

Я проспала всю дорогу. Когда я открыла глаза, за окном мелькали пригородные огоньки моего города.

Эрик уже ждал меня на перроне. Хорошо, что в этот раз без цветов. Я шла ему на встречу, прокручивая варианты уместного приветствия.

Он сосредоточенно смотрел на меня. Не удивлюсь, если он что-то подозревает. В последние дни я почти не звонила ему, ограничиваясь несколькими сообщениями в мессенджерах. Впрочем, вокзал – это не место для серьезного разговора. Поэтому нужно вести себя как раньше. Я улыбнулась самой искренней улыбкой, какую только могла из себя выжать, и сказала,

– Привет!

– Привет, – ответил он, очевидно ощущая незримую дистанцию между нами.

– Поедем домой? – задала я глупый вопрос, куда же еще мы могли с ним поехать.

– Да, конечно, – он взял мой чемодан, и мы пошли.

– Как дела? – спросила я, тишина между нами напрягала.

– Все в порядке, а как у тебя на работе? – он сделал акцент на слове работа. Было понятно, что он не рад моей новой жизни. А что будет, когда я признаюсь ему? – с ужасом подумала я.

– Хорошо, много всего происходит, – уклончиво ответила я.

– Да, поделишься? – без особенного энтузиазма спросил он.

– Например, в Прагу мы летели с известным хирургом, он пригласил нас на вручение премии.

– Всю команду? И за какие заслуги? – удивленно спросил Эрик.

– Нет, только меня и первого пилота. Мы смогли успокоить его сына, от которого весь самолет был в ужасе, – попыталась я немного посмеяться, но Эрик не поддержал мое веселье. Он вообще был сильно напряженным.

– Мне казалось, что в ваши обязанности входит только управление самолетом, – недовольно произнес он. Я решила не продолжать эту тему, поэтому остаток пути мы ехали молча.