— О, как чудесно. Какие у вас талантливые дочери! — Мама Патрика повернулась к Тине: — А кем вы работаете?

— У меня сейчас хватает забот по хозяйству и воспитанию детей, — с достоинством пояснила Тина. — Но когда у близнецов самый трудный период будет позади, — интересно, и когда, же это, наконец, случится? — я хочу вернуться на работу в школу.

— Тоже учительница… — Мама Патрика явно находилась под впечатлением, а моя мама чуть не лопалась от гордости. Но, когда мама Патрика повернулась ко мне, моя молниеносно сунула ей под нос блюдо с картошкой:

— Еще немного?

— Нет, спасибо, — поблагодарила та. — Все было очень вкусно. Как в ресторане. Я ничего такого сама не делаю.

— Да что ты, мама! Как будто ты не можешь приготовить ничего вкусного! — Патрику явно было немного неловко за свою мать.

Мама Патрика опять повернулась ко мне:

— А чем вы занимаетесь?

Моя мама вскочила и лихорадочно начала собирать тарелки:

— Луриге, ты не поможешь мне на кухне с десертом?

— О, еще и десерт будет! — удивилась мама Патрика.

— Мама, пожалуйста, не надо делать вид, что ты никогда не готовишь десерт, — попросил Патрик.

— Герри — писательница, — громко заявил вдруг мой папа. Мама замерла с горой тарелок в руках. Все остальные тоже изумленно уставились на папу, причем больше всех изумилась я.

— Писательница! — восторженно повторила мама Патрика. — О, но это, же просто великолепно! А что вы пишете? Может быть, я что-нибудь читала?

— Я… — начала я, но мама уронила вилку на кафельный пол, и я замолчала.

— Лично мне больше всего нравится «Ночная сестра Клаудия под подозрением», — сообщил важно папа. — Очень увлекательно, невозможно оторваться до самой последней страницы.

Будь у меня в руке вилка в тот момент, я бы тоже ее уронила.

— Или вот еще «Роза для Сары», — продолжал папа. — Очень проникновенное произведение.

— Звучит потрясающе, — произнесла мама Патрика. — Надо будет при случае купить.

— Я могу дать вам почитать свои экземпляры, — предложил папа. — Если вы пообещаете, что они никуда не денутся.

— Ну, это само собой, разумеется, — кивнула мама Патрика.


Господину Дитмару Мергенхаймеру,

Молткештрассе, 23

Дорогой Дитмар, он же Макс, 29, не курящий, робкий, но любящий развлечения.

Во время уборки у себя дома я случайно наткнулась на письма, которыми мы обменялись, и вспомнила тебя. К сожалению, наша первая и единственная встреча прошла не очень хорошо. Наверное, ты и по сей день задаешься вопросом: а не случилось ли со мной тогда чего-нибудь в женском туалете.

Прости, что я оставила тебя вот так просто сидеть в кафе, выскользнув через заднюю дверь. Но я была слишком шокирована тем, что тебя зовут не Макс и что тебе не 29 лет, ну… и что ты совсем не робкий. Я тогда предположила только, что ты и правда любишь развлечения и что с тобой интересно, — но, судя по письму, которое ты мне тогда прислал, и это тоже неправда. (Извини, что я не ответила на твое письмо, я просто не хотела подливать масла в огонь!)

Откровенно говоря. Макс или Дитмар, так нельзя! Нельзя писать, что ты на десять лет моложе, чем ты есть на самом деле, когда в жизни ты выглядишь на пять лет старше своего возраста. И если ты Дитмар. то ты тогда уж точно не Макс. Мне тоже не так легко быть Гердой, а вот, скажем, Хлоей я могла бы быть запросто. Но вот что: наше имя — это часть нас. Я понимаю, что зваться Дитмаром и в то же время быть сексуальным тяжело, но почему бы тебе не назваться, скажем. Диди? Или называйся своей фамилией. «Привет, я Мергенхаймер» — вот это я понимаю, звучит… ну ладно, ладно, тоже дерьмо полное. Но клоню я к тому, что с человеком гораздо проще общаться, если он искренен и честен. Поэтому я приложила к письму роман, в котором совсем непривлекательному главному герою, в конце концов, удается завоевать любовь потрясающей женщины именно потому, что он честен, искренен и чрезвычайно сексуален. Прочитай «Летом, когда Дара нашла любовь», и ты будешь располагать всеми необходимыми знаниями об отношениях мужчин и женщин.

Желаю удачи в поиске партнерши.


С наилучшими пожеланиями, Герри Талер.

Р.S. Пять евро — это за латте макиато, который тебе тогда пришлось оплатить вместо меня. Еще раз извини.

14

— Не пойму, и что это нашло на твоего отца, — сказала мне мама на кухне.

— Я тоже, — пробормотала я.

— Мы никогда здесь не говорим о твоей профессии. Так почему же он решил сделать это именно сегодня?

— Может быть, он думал, что мама Патрика читает дешевые романы?

— Да, вполне может оказаться, что она и впрямь их читает. Она очень простая женщина. — Мама поцокала языком: — По одному персику, ребенок! И клади точно посередине. Малиновым соусом поливай по часовой стрелке — боже, да не прикидывайся же ты глупее, чем ты есть.

Я была почти рада, что между мной и мамой все опять было по-старому.

— Надеюсь, хотя бы на Алексину серебряную свадьбу ты оденешься прилично, — сказала она, выписывая палочкой симпатичный узор из малинового соуса и взбитых сливок.

— Мама, не думаю, что мне стоит идти на эту серебряную свадьбу после того, как все получили мои предсмертные письма.

— Ты что, переживаешь из-за Эвелин и дяди Корбмахера? — Мама взялась за следующую тарелку. — Эвелин мне на тебя пожаловалась, сказала, что ты высказала сумасбродную идею о том, что Фолькер не мог родиться от дяди Корбмахера, потому что у него глаза карие.

— Так и есть, — подтвердила я.

— Должна сказать, тут ты попала в яблочко, — призналась мама.

Я изумленно на нее уставилась:

— Я написала это только потому, что они относятся ко мне покровительственно и свысока. И еще потому, что тетя Эвелин всегда называет меня ведьмой.

— Кто высоко заносится, обязательно когда-нибудь упадет, — невозмутимо продолжала мама. — Я сказала ей: ничего не могу поделать с тем, что мои дети были внимательны на уроках биологии.

— Правда?

— Нельзя сердиться на человека только за то, что он говорит правду. — Мама нарисовала на персике идеальной формы спираль. — Я предположила, что это был Гаральд, с которым она тогда работала. И она быстро замолчала и вообще ничего больше не смогла вымолвить.

— Так это был не дядя Фред? — удивилась я.

— Хм… Тоже вариант. Причем еще более пикантный, если можно так выразиться. Как бы там ни было, ты в любой момент можешь вернуться в свою квартиру. Уведомление о прерывании договора аннулировано. Возьми, эти тарелки Арсе- ниусу и Хабакуку.

Наверное, у меня отпала нижняя челюсть от услышанного, потому что мама попросила:

— Пожалуйста, не делай такое глупое лицо, ребенок. Я хочу, чтобы у мамы Патрика сложилось о нас самое приятное впечатление.

Поведение моих родителей потрясло меня и совершенно сбило с толку, при этом меня вдруг охватило какое-то теплое, неведомое доселе чувство, которое я смогла распознать не сразу. А именно: так чувствует себя человек, когда он ощущает родительскую любовь и заботу. Ну конечно, любовь эта в моем случае была своеобразной, с особинкой.

Ощущение показалось приятным, и на какое- то время оно даже заставило меня забыть обо всех остальных проблемах.

Но проблемы не заставили себя ждать. Через час я шла к своей машине, и вдруг меня кто-то грубо схватил сзади за руку.

— Что за хренотень ты там написала Лулу? — прошипел этот кто-то и встряхнул меня, как мешок муки. — Она копалась в моей электронной почте и смотрела, на какие сайты я хожу.

— Ах, это! Извини, Патрик, но ты как две капли воды похож на одного типа, с которым у меня был не очень удачный опыт общения. И я решила, что Лулу должна об этом знать.

— Ты ничего не можешь доказать! — нервно сказал Патрик. — Что, съела?

— Э-э… совсем не собиралась… Хочешь сказать, что это был ты?.. Ай, ты делаешь мне больно!

— Я не позволю тебе все испортить, дрянь! Только из-за того, что ты одна из этих чокнутых подстилок, падких на секс на одну ночь! Да, такие всегда ищут в Интернете, с кем бы трахнуться, а потом расстраиваются, что мужик на них сразу же не женится! При всем моем желании я не могу тебя вспомнить, хотя все вы, бабы, для меня на одно лицо.

— Что?! Послушай, Патрик…

— Что бы ты ей ни сказала, я буду все отрицать, — перебил меня Патрик. — Она мне верит больше, чем тебе.

Я должна была знать это с самого начала: такого невероятного внешнего сходства просто не бывает на свете. Даже у астрологических близнецов!

— Ну что, ты все поняла? — спросил otboyniymolotokЗ1. — Радуйся молча, что мой молоток хоть раз в жизни побывал у тебя между ног, и закончим на этом!

А потом он просто развернулся и пошел назад, к своей машине, где его уже ждали мама и моя сестра.

Я невольно вздрогнула. И что за сны снятся ему ночами? К его молотку я ни разу не притрагивалась даже плоскогубцами. Фу!

Но этот случай в очередной раз доказал, что мир тесен.

По дороге к Чарли я терла руку и размышляла, могло ли быть такое, что я сразу узнала Патрика, а он, наоборот, напрочь меня забыл. Либо моя внешность действительно была так скучна и непримечательна, как сказала Миа, либо otboyniymolotokЗ1 схожим образом назначал свидания такому количеству женщин, что и правда уже счет им потерял и не запоминал ничью внешность. Впрочем, уверена, что многие из попавшихся на его удочку прямо в кафе или в другом месте, в котором проходило первое свидание, заявили о полном отсутствии интереса к его молотку, как это сделала я, и что Патрику пришлось, бросив пару оскорблений, сбежать, не заплатив по счету, не от меня одной. Удивительно другое — что он, очевидно, встречал достаточно женщин, которые с ним… О-о-ох, нет, уж слишком отвратительной была эта мысль.