— Твоя сестра дала ключи, — ответил он на мои невысказанные вопросы.

Минуту мы просто стояли и молча смотрели друг на друга.

— Вика, — наконец начал он, — я как-то уже говорил, что ты очень импульсивная и когда-нибудь это плохо кончится. Так и произошло. Хочешь мне что-нибудь сказать?

Я была так потрясена, что отрицательно покачала головой.

— Ладно. Тогда я скажу. Тебя, наверное, интересует, почему я не приехал к тебе сразу и всё не объяснил? Отвечу — я был шокирован. Тем, что ты написала. Тем, что убежала, не разобравшись, не выслушав меня. Но главное — тем, что ты могла допустить… Вика, я прекрасно знаю, что такое ревность. Думаешь, я тебя не ревновал? Я дико ревновал, когда мне несколько часов подряд пришлось выслушивать твои признания в любви к… другому человеку. Но всему есть предел. Если ты хоть на минуту могла допустить, что я способен тебе изменить, значит, ты так и не узнала меня. Или не захотела узнать. В таком случае действительно было ошибкой соглашаться выходить за меня замуж.

Я стояла, открыв рот. Конечно, я была кругом виновата, но он что — приехал меня отчитать, а после сообщить, что всё кончено? Почему-то мне показалось, что его речь была именно об этом, и в отчаянии я закричала:

— Зачем вы сейчас мне всё это говорите? Я и без вас знаю, что совершила ошибку — и не одну — много, много ошибок! Да, да, вот такая я кошмарная, неидеальная девушка!

— Знаешь, что? — он вдруг тоже повысил голос — впервые в жизни я видела, как он по-настоящему злится. — Я приехал сюда не для того, чтобы слушать глупости — и так уже слишком долго терпел твои выходки!

Внутри меня все сжалось от страха. Сейчас он точно скажет, что бросает меня! Надо было что-то срочно сделать, но я не придумала ничего лучше, чем крикнуть в ответ:

— Ну так и не терпите — найдите себе идеальную девушку!

После этих слов я развернулась и решила убежать, но он внезапно преградил мне дорогу, с силой прижал к себе и поцеловал.

И от этого поцелуя — неожиданного, дерзкого и невероятно страстного, у меня перехватило дыхание, а в теле вдруг вспыхнули миллионы маленьких огоньков, которые тут же превратились в один большой пожар. Но теперь я осознала, что уже не боюсь этого пламени, а хочу, чтобы оно окончательно сожгло все страхи, освободив место чему-то новому, волнующему и неизведанному. И тогда я еще сильнее прижалась к нему и ответила на этот поцелуй. А он, на несколько секунд оторвавшись от моих губ, прошептал:

— Неужели ты до сих пор не поняла — для меня ты и есть — идеальная!

И я наконец смогла сказать то, что так долго держала в себе:

— Прости меня… Я люблю тебя… Я люблю тебя.

___

*Фраза сонета 35 приведена в адаптации Маршака

ЭПИЛОГ

На следующий день, рано утром, я осторожно выскользнула из постели и почти бесшумно подошла к зеркалу. Там отражалась девушка с тенями под глазами и распухшими губами. Я вспомнила события вчерашнего вечера и ночи, когда, вцепившись в своего жениха, требовала у него не останавливаться, и увидела, как на щеках у меня проступает румянец.

— Даже не знаю, как теперь на тебе жениться. Я ведь думал, что ты — приличная девушка, Вика, — услышала я насмешливый голос за спиной. Обернувшись, увидела, что Морозов, прищурившись, пристально смотрит на меня.

Уж кто бы говорил о приличиях, Денис Сергеевич, уж кто бы говорил!

Вспыхнув еще больше, я подбежала к кровати и, схватив подушку, запустила ею в этого ужасного человека. От подушки он успел увернуться, а потом, проворно подавшись вперед, ухватил меня за талию и подмял под себя.

— Отпустите, — недовольно пробурчала я.

— О, снова перешла на «вы», как официально, — продолжал усмехаться он. — Хотя, должен признать, это… ммм… заводит.

Почувствовав, как по телу снова разливается будоражащее тепло, я тоже должна была это признать, только не вслух — хватит с меня громких признаний, а то еще зазнается. Все еще обиженно сопя, я попыталась вырваться, но не тут-то было.

— Вика, угомонись! Я тебя всё равно не отпущу, — заявил этот самодовольный нахал.

Но я не собиралась успокаиваться и пнула его ногой.

— Да я же пошутил! — после этих слов он ослабил хватку и теперь обнимал меня очень нежно. А затем, зарывшись в мои волосы, еле слышно произнес:

— А если серьезно — где и как ты хотела бы выйти замуж?

Я задумалась. Конечно, у меня были кое-какие мечты на этот счет, но, как мне казалось, совершенно нереальные.

— Если честно, то… в Кентербери.

Именно в Кентербери родился Кристофер Марло, а Кентерберийский собор был главным храмом Великобритании. Я думала, что после такого «запроса» у моего жениха глаза на лоб полезут, но он только засмеялся:

— Честно говоря, я предполагал нечто в этом роде. Ну что ж, тогда начнем готовить тебе документы для поездки. Хотя… ты же знаешь, это будет лишь неофициальная церемония. Официально нам все равно придется пожениться здесь. Хотя… «придется», наверное, неправильное слово. Но твои родственники наверняка хотят устроить праздник, да и сотрудников кафедры не мешало бы пригласить.

* * *

Вот так было суждено осуществиться моей мечте. Летом, после сессии, мы посетили не только Лондон и Кентербери, но еще и Корпус-Кристи Колледж в Кембридже, где когда-то учился Марло. Там я смогла наконец-то не только «вживую» увидеть портрет своего любимого драматурга, но и посетить знаменитую библиотеку Паркера с редчайшими манускриптами — например, самым ранним экземпляром Англосаксонской хроники и Евангелия VI века.

А наша «официальная» свадьба прошла через неделю после возвращения. На ней присутствовали многие университетские коллеги и все сотрудники кафедры, даже Любовь Константиновна. Я бы хотела написать, что ее дочь после случившегося сгорела от стыда и уволилась из университета, но ничуть не бывало! Ольга с наглой невозмутимостью продолжила работать, как и прежде. Точнее — «работать», как и прежде.

Маша с Андреем перестали скрывать свои отношения и начали открыто встречаться, но дойдет ли у них до чего-то серьезного, пока неизвестно.

Сестра Дениса тоже прилетала на свадьбу. Она заявила, что после окончания магистратуры останется жить и работать во Франции.

Через два месяца после нашей свадьбы Алька родила девочку. Безусловно — и мне, чтобы успеть родить как минимум троих детей, нельзя было «отставать». И я не отставала — новость о беременности пришла одновременно с новостью о назначении моего мужа заведующим кафедрой. Но я не собиралась бросать ни учебу, ни работу — тем более, что как раз начала преподавать в университете. К счастью, родители были рады помочь с внуками.

Что касается моей научной деятельности, то я стала писать диссертацию по «Гамлету», одному из самых загадочных произведений мировой литературы, но не перестала изучать творчество Кристофера Марло. И все еще живу надеждой, что когда-нибудь весь мир узнает его как настоящего автора шекспировского канона.