А если попробовать быть дружелюбнее? Но, кажется, чтобы начать, мне нужно ещё выпить.

— Лекс, мой стакан уже совсем пересох.

— Понял, — Шевцов ухмыльнулся, а Янка посмотрела на меня внимательнее, чем следовало.

Я подняла виски, отсалютовав, и широко улыбнулась. Выпила в пару глотков, от чего горло обожгло, едва не перекрыв дыхание.

— Не нервничай так, — тихо шепнул на ухо Должанов. — Чуть зубы о стакан не выбила.

Услышал всё-таки. Ну и как тут попытаешься быть дружелюбной? Но ответить я не успела, потому что откуда-то со стороны спальной зоны выскочило огромное чёрное чудовище и набросилось на Шевцова. Только спустя пару мгновений я поняла, что это большущий пёс. Он заскулил как щенок и лизнул хозяина в щёку, потом подполз у Янкиным ногам и положил здоровенную голову ей на ступни.

— Ничего себе, — я, наконец, отмерла, но ноги с дивана опускать не рискнула. — У вас есть собака?

— Это Бэтмэн, — Янка потрепала пса по голове. — Он дрых под кроватью.

— Я думала, все собаки выбегают, когда хозяева приходят домой, а ещё и с чужими.

— Бэтмэн у нас с причудами, — подруга засмеялась.

Кажется, я действительно испугалась, когда это чудище выскочило откуда ни возьмись, потому что только сейчас поняла, что в испуге подалась назад, едва не упёршись спиной Должанову в грудь. И сейчас он продолжал аккуратно сжимать мои плечи.

Мне не нравятся его прикосновения. Они слишком… не знаю, слишком ощутимые, что ли. Будто место, где он касается, сразу воспламеняется. Это неприятно. Это пугает. И мне определённо хочется отодвинуться, но от алкоголя и испуга тело стало каким-то ватным. Господи, неужто я напилась? Наверное, пора и честь знать.

— Ладно, ребята, время позднее. Наверное, мне уже пора.

— Да, — Должанов поднялся первым, — завтра ещё некоторым перспективный план рекламы составлять. Правда, Анна Ирландовна?

— Слушай! — внутри всё снова закипело от злости, и я резко встала.

Слишком резко. Ох! От дедушкиного вина и от пива такого не было. Пол показался каким-то мягким, и я покачнулась. Хорошо, хоть обратно на диван не завалилась, а всё потому, что кое-чьи наглые лапы меня придержали за талию. Хотелось их отбросить, но устойчивость моя была такой нестабильной, что получилось только вцепиться в них пальцами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Не знал, что у тебя проблемы с алкоголем, Степанова. И как давно?

— Да пошёл ты! — я толкнула Должанова в грудь, но результата это не принесло.

Господи, стыдно-то как перед Лексом и Янкой. И ещё этот гад ржёт. Сам поди тоже пил. Ну что за дерьмо такое с этим виски? А может это Рома мне чего подсыпал, чтобы поржать, как в школе? Только тогда у него перед правовой конференцией ничего не вышло, и чай я пить не стала, что всем давали во время заседания круглого стола. Зато его выпила наша молоденькая англичанка. Ей стало дурно, и герой-Должанов вызвался проводить. Больше ни её, ни его в тот день не видели, а на утро она уволилась по собственному желанию. До меня только потом спустя два дня дошло, что чашка с чаем мне предназначалась, но я решила пить сок, и кружку просто передвинули дальше по столу к Инне Валерьевне.

Вдруг он и сейчас решил подобное проделать? Или же это мой маниакальный бред, и я просто выпила лишнего.

— Вызову вам такси, — сказал Шевцов и достал телефон.

— И мне вызови, — попросила его.

— На одном доедем, — вмешался Должанов. — Иди одевайся пока. Не отпускать же тебя пьяную в дрова непонятно с каким таксистом. Вдруг он маньяком окажется.

— Тогда с ним будет намного безопаснее, чем с тобой.

Роман Игоревич недовольно хмыкнул и вытолкал меня в коридор, где на вешалке висела куртка. Ботинки я надела без проблем почти, куртку тоже натянула. У порога уже меня обняла Яна.

— Рома прав, Ань, одной нельзя, мало ли. Он тебя охранять будет, а то кто ж за него отчёты всякие строчить будет.

— Угу.

Мы попрощались, и я вышла в подъезд, пока Шевцов с Должановым что-то тихо обсуждали. Даже успела в лифте нажать кнопку, чтобы босс не успел в кабину. По ступенечкам сбежит, не переломится.

На улице свежий воздух немного отрезвил, и голова перестала быть такой чугунной. Такси приехало довольно быстро. Я хотела расположиться на переднем сидении рядом с водителем, но меня затолкали на заднее. Роман и сам плюхнулся рядом.

— Разбудишь, когда приедем к моему дому, — я отвернулась к окну, подтянула под себя ноги и почти сразу задремала, уложив голову на согнутый локоть.

18

Роман.

Ночной город мелькал за окном не торопящегося такси. В теле ощущалась расслабленность и лёгкий хмель. Люблю это ощущение — на границе ленивой эйфории и спокойствия.

Анька тихо сопела, уткнувшись мне в плечо. Но как только такси въехало в район, в котором жила, и запрыгало на раздолбанных дорогах, она нахмурилась, сморщила нос, а потом судорожно вздохнула и открыла глаза. Сначала непонимающе замерла, мутным взглядом уставившись в моё плечо, а потом резко дёрнулась назад, ударившись спиной о мою руку, которой я её придерживал, чтобы не свалилась, пока спала.

— Какого хрена… — хрипло пробормотала.

— Тише, Ирландо, не кипишуй. Водитель попросил проследить, чтобы ты не измазала в слюни обивку сидения. А моя куртка из кожи, можно протереть.

Степанова сузила глаза и презрительно посмотрела на меня. Дикая кошка, не иначе. Вдруг жутко захотелось её подразнить, словно мы снова в старших классах.

— Да ладно тебе, Анька, все свои! — снова притягиваю её за плечо.

Она от неожиданности заваливается, а потом дёргается и смотрит ошалело. Шипит, когда не отпускаю.

— Роман Игоревич, ты какого хера себе позволяешь! Отпусти!

— Тише-тише, не царапайся.

Водила бросает мимолётный взгляд на нас через зеркало и снова переводит его на дорогу, едва заметно улыбнувшись.

— Рома!

Ладно, сдаюсь. Проснулась. Разозлилась. Всё, как я и хотел, а то совсем скучно было тащится в черепашьем такси.

Степанова дышит как огненный дракон и отодвигается. Я достаю жевательную резинку и протягиваю ей.

— Держи, а то перегаром прёт.

В глазах мелькает замешательство и… серьёзно?… смущение. Как ты, Ирландо, не строй из себя валькирию, всё равно такая девочка-девочка, стоит только намекнуть, что не идеальна.

Аня молча берёт жвачку, распечатывает и запихивает в рот. Но сначала откусывает кусочек. Так аккуратно своими ровными зубками, а я вдруг чувствую, как мой член дёргается. Блядь. Ещё не хватало. Ну уж нет.

Дальше едем молча. Ирландо сидит максимально далеко, жуёт и иногда косится на меня.

— Так кто такой Сикорский, Ань? — вдруг спрашиваю, сам удивившись. Должанов, тебе не по боку? Ну, просто интересно. — Твой бывший?

— Тебе какая разница?

— Просто интересно. Ты его бросила? Дай угадаю, он не смог назвать число Пи до хотя бы восьмой цифры после запятой?

Степанова подводит глаза и тяжело вздыхает.

— Ром, какой же ты сложный. И если так хочешь знать: нет, мы расстались не из-за этого. Мой жених решил, что я холодная стерва, и нашёл погорячее.

Честно говоря, её откровенность удивляет. Жених? Мудак какой-то.

— Ну стерва — понятно, а вот холодная… Не сумел разогреть, Анют? Так и нафиг он тебе сдался?

В полутьме салона я увидел, как она снова закатила глаза, а её щёки порозовели. Но ничего не ответила. Такси как раз подъехало к её подъезду, и я ещё не успел выйти из салона, как соседняя дверь уже хлопнула, а Степанова нырнула в подъезд.

— Подожди пару секунд, — сказал я таксисту и присмотрелся в освещённые окна подъезда.

Ирландо шустро поднялась на третий этаж и завозилась с ключом у двери с правой стороны, а потом нырнула в квартиру.

— Поехали, — скомандовал таксисту и назвал адрес.

Невольно задумался о своей ассистентке. Красивая как картинка, и колючая как ёж. Думал, что на меня так реагирует, держит обиду за издевательства в школе. А оказывается, не только. Её обидел какой-то там мудак. Сикорский, блядь. Посмотреть бы на него. Что там за импотент, который не смог её разогреть?

Залипал в телефоне, пока тащились в мой район. Дороги ровные, хоть не швыряет по машине, но всё равно слишком медленно. Уже почти подъехали, как я заметил рядом на сидении какую-то вспышку. Телефон. Взял в руки и узнал по чехлу, что это Анькин. Выронила, видимо, из кармана. Да уж, виски явно не её напиток, раз уж привычную внимательность потеряла.

Отдать, конечно, можно в понедельник на работе, но выходные без телефона — хреново.

— Разворачивай обратно, — я хлопнул таксиста по плечу.

— Девушка приглашение оставила? — хмыкнул водила, покосившись на мобильник в оранжевом чехле в моих руках.

— Типа того.

Что-то этот хрен раздражает меня своей участливостью. Я покрутил в ладони чужой телефон, а потом нажал на кнопку разблокировки. Пароль. Была не была? Набрал ради прикола четыре цифры после запятой уже упомянутой математической константы и… вуаля! Ох, Ирландо, серьёзно? Меня прямо развеселило.

Прокрутил ленту в Инсте — ничего интересного. Не особо Анька любит фотки выкладывать. Парочка в месяц, не более. Зашёл в галерею. Господи, ты совсем не развлекаешься? Фотки моего расписания, расписание автобусов, скрины адресов электронок по работе, пара ценников в продуктовом, фотки медицинских рецептов. Болеет? Что-то тут много препаратов, наверное, не для себя. А вот и фотки пса — мелкая зловредная порода, знаю таких. Мама этих тварей обожает. Даже селфи одно есть, но сделано как будто для документов. А вот и фотка с каким-то хреном в обнимку. И есть Сикорский? Дрищ какой-то, совсем ей не подходит.