Я впервые понимаю, что моя подруга была права. Я слишком добрая, а таким живется непросто. Мне стоило, как любой нормальной женщине, со скандалом выставить Андрея из дома, пригрозить отобрать все имущество, а вместо этого я представляю, как он увидит меня когда-нибудь, возможно даже с другим[n5]  мужниной, и пожалеет о том, что ушел к другой[n6] . Мечтаю забеременеть, родить ребеночка назло всем, создать новую счастливую семью.

Я оседаю на пол. Сдерживаю рвущуюся наружу истерику и резко поднимаю вверх голову, когда слышу громкие шаги по лестнице. Андрей спускается с чемоданом в руках. Спешит уйти от меня к другой. К той, что сможет подарить ему желанного ребенка, нас же с Дашей Андрей просто выбрасывает из своей жизни.

— Надеюсь, ты не будешь вести себя как последняя стерва и не нажалуешься папочке. — В поле моего зрения возникают его начищенные до блеска ботинки. Андрея шатает из стороны в сторону, он то кается в содеянном, то выставляет себя настоящим уродом, и я не понимаю, какой из них Андрей настоящий.

— Ты хоть когда-нибудь любил меня? — вскидываю на него взгляд, стараясь держать лицо из последних сил, но поплывшая тушь и мокрые дорожки слез на лице уже и так выдали меня.

Андрей молчит. Дышит глубоко и часто, пропускает пуговицы на рубашке.

— Любил или нет? Ответь же! — все же не выдерживаю я и срываюсь на крик. — Или ты женился на мне ради отцовских денег, а?

Андрей все еще молчит.

— Как я раньше не поняла-то? Простой парень из хрущевки и наследница многомиллионной империи – любовь здесь была всего одна, и точно не ко мне.

— Крис, ты красивая женщина. Ты мне нравилась, но... Я не ожидал, что влюблюсь в другую, и это совсем не то, что я чувствовал с тобой. Она и наш ребенок для меня самое дорогое, поэтому прошу, не лезь в нашу семью. Я знаю: одно твое слово – и твой отец вывезет нас куда-нибудь в лес, оставит на съедение диким животным за то, что мы посмели обидеть его маленькую дочурку, — чуть кривясь и с отвращением произносит мой муж. — Но я тоже умею делать больно.

— Чего ты хочешь, Андрей?

— Половину всего, что у нас есть. И скажешь отцу, что развод – это твоя идея.


— Иди к черту, Андрей. Я сделаю так, что ты не получишь ни копейки. Уходи, сейчас же!

Меня злит его самоуверенность и то, что другая женщина и ее ребёнок будут жить за счёт моих денег, потому что Андрей пришёл ко мне без гроша за душой и все, что есть у нас, определённо не его заслуга. Работу дал ему мой отец, дом строился в основном на деньги от моего бизнеса. Так пусть выметается с тем, с чем пришёл, и своим скудным банковским счетом.

— Помни, Кристина: то,  будет ли Даша с тобой или нет, зависит от меня. С Маратом тебе не тягаться.

— Вон! — рычу я, указывая ему на выход. Андрей не перечит, лишь смотрит на меня с насмешкой во взгляде, медленно надевает пальто и уходит, не забыв громко хлопнуть дверью. — Ненавижу тебя, ненавижу, — шепчу в пустоту и, с трудом перебирая ногами, бреду в ванную комнату.

Глава 7

Моя прежняя жизнь разрушена. С одной стороны – мужем, с другой – Маратом. И в этой войне с обоими мужчинами единственным моим союзником может стать только отец. Я не собираюсь отдавать дочь непонятно кому, как и не собираюсь лишаться половины своего состояния для того, чтобы моему мужу и его любовнице жилось комфортно. Поэтому рано утром я бужу дочь, хватаю заранее собранные вещи и сажусь в машину.

Пока мотор прогревается, с грустью смотрю на огромный дом. Мы купили его, когда узнали о моей беременности, здесь мы планировали провести много счастливых лет, а получилось вот как. Я, за попытками скрыть свою боль от потери ребенка, с головой ушла в работу, Андрей же просто нашел себе идеальную, по его словам, жену. Этот дом с самого начала был обречен на холод и пустоту, в одном мой неверный муж все же был прав: все здесь больше напоминает музей, а не уютное семейное гнездышко.

Я жму на газ до упора, хочу как можно скорее оказаться рядом с матерью, не сдерживая эмоций рассказать ей обо всем, а потом почувствовать поддержку отца, услышать, что он не даст нас с Дашей в обиду. Где-то на середине пути глаза вновь застилают слезы, я останавливаюсь у обочины, давая себе несколько минут, чтобы успокоиться. Дочь сегодня, к счастью, спокойно сидит в детском кресле и играет с любимой игрушкой. Я делаю несколько глубоких вдохов, крепко впиваюсь пальцами в руль. Боль от предательства засела глубоко внутри и никак не проходит. Скорее всего, пройдет немало времени, прежде чем я смогу вернуться к нормальной жизни, не думать, не анализировать ситуацию, не задаваться вопросами: "А что, если?.."

Мои родители живут в центре города, впереди огромная пробка, поэтому я решаю свернуть в сторону заправки, чтобы купить кофе и переждать утренний коллапс на дорогах.

В воздухе летают мелкие хлопья снега, всего через несколько дней Рождество, и его приближение в этом году совсем не радует.

Я выхожу из теплого салона автомобиля, открываю заднюю дверцу и наклоняюсь, чтобы отстегнуть Дашу и взять ее на руки, как вдруг кто-то резко тянет меня назад. Я не успеваю произнести ни слова. Крепкие мужские руки оттаскивают меня от моей машины,  крик застывает в горле, потому что чужая ладонь зажимает мне рот. В нос ударяет запах табака вперемешку с мятной жвачкой, страх липкими щупальцами пробирается под кожу. Я сопротивляюсь, но с мужчиной мне не тягаться. Он сильней и выше меня. Я все ещё надеюсь, что это  чья-то глупая шутка, но все происходит так быстро, что не успеваю даже сориентироваться.

В панике верчу головой по сторонам в надежде, что хоть кто-то увидит меня и поспешит на помощь, но, как назло, на заправке лишь я и похитители.

Я брыкаюсь, мычу, безвыходность накрывает с головой, мой взгляд прикован к моему внедорожнику с открытой дверцей, туда, где осталась моя дочь, туда, куда подходит мужчина в темном пальто и достает из салона Дашеньку вместе с детским креслом.

Я кусаю своего похитителя за ладонь. Но это не помогает. Он лишь шипит и усиливает хватку. Нисколько не заботясь о моем комфорте, забрасывает меня на заднее сиденье черного "гелика". Я больно ударяюсь коленкой, пытаюсь удержать равновесие, чтобы не распластаться на полу. Рядом ложится детское кресло, дверь со стуком закрывается, слышится щелчок, оповещающий о том, что я оказалась запертой в тесном пространстве кожаного салона. Впереди двое мужчин. Я дышу часто-часто, воздуха не хватает, задыхаюсь. А потом с силой колочу в окно машины.

– Выпустите меня! Выпустите! Помогите, кто-нибудь! – Но меня никто не слышит. Машина срывается с места, быстро увозя меня в противоположную от центра города сторону. За нами следует еще одна, такая же. От моего крика просыпается Дашенька, и я стараюсь не поддаваться истерике, чтобы не напугать ее еще больше.

– Что вам надо? – сквозь слезы спрашиваю я, а в голове уже множество вариантов развитий событий. Это конкуренты папы? Или нас похитили с целью выкупа?

– Добрый день, Кристина, – звучит знакомый голос с хрипотцой. Мужчина, сидящий на переднем пассажирском  сиденье поворачивается ко мне лицом, и я встречаюсь с взглядом пронзительных синих глаз.

– М-марат? – чуть заикаясь, спрашиваю я, с силой прижимая к себе малышку. — Это похищение?

— Перестань истерить и успокой ребенка, — приказным тоном произносит он и вновь отворачивается к окну. Первый испуг проходит, я понимаю, что этот мужчина вряд ли сделает что-то плохое нам с Дашей, поэтому  смелею.

— Выпусти нас, и я сделаю вид, что ничего не случилось и мы не виделись. Иначе...

— Иначе что? — перебивает резко и вновь переводит на меня взгляд.

— Иначе я подключу полицию. И отца. Ты совершаешь ошибку.

— Тебе понравился мой подарок? — внезапно переводит тему, и я задыхаюсь от его наглости.

— Выпусти нас, — шиплю, не желая сдаваться.

Мужчина молчит. Автомобиль на скорости выезжает за город, в салоне царит напряженная тишина, я верчу головой по сторонам, пытаясь понять, куда мы едем. Нервничаю, успокаивающе шепчу что-то дочери, пытаясь отвлечь ее, чтобы она не испугалась незнакомых мужчин. Дашенька, к счастью, засыпает, ее всегда укачивает от езды, и она быстро отключается, меня же пробивает озноб. Что, если он найдет какой-то способ заставить меня отказаться от нее? Зачем он следил за мной? Зачем похитил нас? Множество вопросов роится в моей голове, но никто не спешит объясняться со мной.

— Останови на обочине, — внезапно произносит Марат, и водитель резко нажимает на тормоза. – Выходи, — это уже мне, и в первую секунду я радуюсь, считая, что Марат передумал и отпускает нас. – Девочку оставь и выметайся.

— Что? — с недоумением смотрю на него, пытаясь понять, что он от меня хочет.

— Ребенок поедет со мной.

— Это незаконно, тебя посадят. — От одной мысли о том, что у меня отберут дочь, хочется выть от боли. Почему все против меня? Зачем вообще появился этот мужчина в моей жизни и все разрушил?

Вместо ответа Марат внезапно достает из бардачка пистолет и направляет его на меня. Я цепенею от страха. Он сумасшедший. Здесь же ребенок! Сердце пропускает удар, мой взгляд прикован к оружию, виски пульсируют от страха, что Марат нажмёт на курок и выстрелит. Судя по всему, этот мужчина нечист на руку, иначе откуда тогда у него оружие?

— Не зли меня, оставь дочь и выходи из машины, пока я не передумал сохранить тебе жизнь.

— Ты совершаешь ошибку, Марат. Действуешь как трус, а не мужчина. Я никуда не пойду.

Я стараюсь говорить так, чтобы мой голос не дрожал от страха. Возможно, со стороны кажется, что я спокойна, но на самом деле я в панике. Не понимаю, как действовать в подобной ситуации, а еще дуло пистолета так близко ко мне, что я могу почувствовать холод, исходящий от металла.