- В роли Джульетты – Викентьева, Ромео – Корсаков. Собственно, благодаря Соне мы и попали, - пояснил Стас. Софию Викентьеву я на сцене видела не раз. И каждый раз следила за ее игрой, затаив дыхание. Даже втайне мечтала быть на нее похожей – настолько талантливой она была.

- Да ладно! Ты чудо! – чуть ли не взвизгнула от восторга я. – Я ее обожаю. А Корсакова я еще ни разу не видела.

- Да ладно? – искренне удивилась Ася. – Он же сейчас где только не участвует. Мама и Егор даже пытались его к вам в «Сон в летнюю ночь» заманить, но у него по графику не получилось.

- В каждой бочке затычка? – перефразировала Власта.

- Талантливая затычка, стоит отметить, - подняла палец вверх Ася, не обращая внимания на слегка осуждающий взгляд мужа. Похоже, Стасу не очень-то понравились такие рассуждения. – Ну сейчас сами все увидите. Красавец, еще и талантливый.

- Ася!

- Не ревнуй, ты у меня все равно лучший, - успокаивающе положила ему на руку свою ладонь. Стас переплел свои пальцы с ее и довольно улыбнулся. Я почувствовала невольную зависть к ним – вот уж у кого все чувства действительно прошли и воду, и огонь, и даже медные трубы. Интересно, а у меня тоже так будет? Надеюсь, что да.

Мы еще поболтали, а потом потух свет. Спектакль начинался.

«Нет повести печальнее на свете…» Вот уж действительно. И я сидела, как завороженная, смотрела на сцену, хотя прекрасно знала, чем закончится эта история. И верила. Софии Викентьевой, которая была именно такой, какой, на мой взгляд, и должна быть Джульетта – нежной, ранимой, трогательной, но решительной, готовой на все ради любимого. А уж Ромео… В такого Ромео я бы влюбилась сама. Юный, пылкий, горячий, искренний… Готовый горы свернуть ради своей любимой. А уж от его бархатистого тенора по коже пробегали мурашки… Он казался чем-то неуловимо знакомым.

Искоса посмотрела на Власту: подруга прижала руки к груди и полными слез глазами наблюдала за разворачивающейся драмой. Я, наверное, выглядела не лучше.

Занавес закрыт, и только сейчас я понимаю, что все это время практически не дышала. Только теперь я делаю глубокий вдох и возвращаюсь в реальность. А ведь это только ервый акт. Что же будет дальше?

- А ты еще спрашиваешь, почему я стараюсь по возможности возиться с театральной студией, - пихнула мужа локтем Ася. – Посмотри на них. Они видят. Они ценят. Они чувствуют. Они не тупо восхищаются искусством, потому что им положено восхищаться. Если ты сейчас спросишь их, они тебе по кусочкам, по атомам распишут, чем им понравилась игра, а чем нет. Что было не так.

Вот только Стас вовсе не был настроен спорить с женой:

- Я и так знаю, что они умнички, - рассеяно поцеловал Асю он. – Я, кстати, тоже могу сказать, что сегодня не так.

- Корсаков? – проницательно заметила Ася.

- А мне понравилось, - нахмурилась я. Неужели я что-то упустила? Он же шикарен был.

- Нет, он хорош, - кивнул Стас, подтверждая мои мысли. – Но играет вполсилы. Он словно где-то не здесь мыслями. Непохоже на него.

Вполсилы? Черт, мне тогда страшно представить, каково это, когда он играет в полную силу? Со спектакля никто живой не уходит от переизбытка эмоций, что ли?

Видимо, у меня было очень недоверчивое лицо, потому что Белозеров продолжал пояснять:

- Вы меня спрашивали, талантлив ли Леня. Так вот, он – талантлив как два Лени.

- Потрясающе, - невольно хихикнула я. – Новая единица измерения таланта – Ленчики.

Остальные поддержали мой смех, и до самого второго акта предлагали новые варианты единиц измерения. А потом… Волшебство началось вновь.

К концу второго акта я ревела, не особо заботясь о том, что тушь размазывается по щекам. Так жалко было несчастных влюбленных, этих детей, которые пытались отстоять свою любовь…и погибли. И последние строки прозвучали тяжелым камнем, отсекающим путь к счастью.

Зал аплодировал стоя. И я искренне пожалела, что не купила цветы. София Викентьева их заслужила. Ла и в целом… Лично меня чуть ли не шатало от впечатлений.

Мы вышли в холл вместе с остальным потоком, и тут Стас остановился.

- Идемте, я вас за кулисы проведу, - предложил он. – Заодно и уточню. Мне кажется, там что-то случилось.

- Думаешь, стоит, - устало ответила я, прислоняясь к стене. – Там и без нас восторженных фанатов хватит. А меня и так штырит…

Ася почему-то рассмеялась от моих слов, а Власта невольно меня ущипнула:

- Вот лично я хочу! Так что никаких штырит! Пошли! Быстро!

- Ладно-ладно, сдаюсь! – рассмеялась я. – Идем.

- Тем более, мне рецензию еще писать, - добавила Ася. – И пару слов от Сони не помешает.

Мы подождали минут пятнадцать, пока рассосется народ. А потом Стас повел нас в святая святых – в служебную часть театра. За прошедшее время актеры, оказывается, уже успели снять с себя часть грима. Во всяком случае, Софию Викентьеву мы встретили уже в обычных джинсах и свитерке. Она с нами поговорила о театре, с удовольствием дала нам с Властой автографы, ответила на вопросы Аси. Стас же в то время куда-то испарился, видимо, пошел уточнять, что же не так с его знакомым.

Ася же рассказала Софии, что я тоже играю Шекспира, и актриса даже дала мне несколько советов. Мы настолько увлеклись беседой, что возглас Власты заставил нас обеих вздрогнуть:

- Ой! А я его уже видела!

- Кого? Где? – не поняла я. Мне это было не особо интересно, так как как раз в этот момент Соня мне рассказывала, как она впервые вышла играть Джульетту. Это было интересно. Какие уж тут парни!

- Ну вон того парня. Светловолосого. Когда тебя ждала после первой репетиции в театре. Я с ним как раз столкнулась возле коридора, где я у тебя впечатления спрашивала, - оживленно проговорила Власта, косясь за кого за моей спиной. А вот Ася, похоже, посмотрела, о ком идет речь.

- Я же говорила, мама и Егор беседовали с ним на тему его участия в спектакле, - пояснила девушка. – И сестра у него тоже пробовалась на роль. Как раз на твою, Лиза, - кивнула она на меня.

- Так это Ромео, что ли? – ахнула Власта. - Черт, его без грима и не узнать.

Вот тут-то я окончательно перестала понимать происходящее. В смысле сестра? Разве речь шла не о сестре Лени? Я обернулась, чтобы убедиться своими глазами, о ком идет речь. И замерла.

Оживленно переговариваясь со Стасом и не смотря вокруг, по коридору шел светловолосый молодой человек. Что я там говорила о воздухе во время спектакля? Глупости! Его не хватало сейчас. Меня бросило в жар, мир завращался со страшной силой, сердце бешено билось где-то в горле.

Но все это казалось ерундой. Я вспомнила все, что произошло в тот день. В первый день репетиции. Слова Власты. Информация о сестре актера. Паззл сложился. Все мои выводы оказались ложны, ошибочны, и вообще им место в мусорке.

Потому что в двух шагах от меня стоял он. Актер Корсаков. Андрей Корсаков.

Глава 20

Вы когда-нибудь падали с небес на землю? Так, чтобы со всей дури шмякнуться всей душой о мрамор, до кровоточащих ран на душе? Я – нет. Никогда. До сегодняшнего дня я вообще думала, что все это глупости впечатлительный дев. Пока сама такой не стала.

Да, он стоял от меня всего в двух шагах. Деловитый, увлеченный, ставший, кажется, выше ростом. Без очков, с совсем другим выражением в глазах – со взглядом человека, знающего себе цену. И в то же время такой знакомый, до ямочек на щеках и полуулыбки в уголках губ.

Мой Андрей. Человек, в которого я влюбилась впервые в жизни.

Брат Катерины Снежниковой. Человек, который вполне мог подслушать наш с Властой разговор про мои впечатления от первой репетиции. Который ни хрена не является звукорежиссером.

Я в такие совпадения не верю.

Глаза обожгло от непролитых слез. На мгновенье прикрыла их, сделала глубокий вдох. Нельзя, нельзя показывать свою слабость, свою боль. Этот человек не заслуживает этого момента торжества. Ведь чего иначе он добивался этим своим притворством? Отмщения за сестру? Что ж, он своего добился. Вот только я лучше умру, чем покажу ему это.

А Стас тем временем со своим спутником приблизились к нам. Он увидел меня буквально за «секунду до». И опустил взгляд. Словно чувствовал свою вину. Вот только я ему больше не верила.

Мое сердце разрывалось от боли, легкие – от нехватки воздуха, а губы скривились в улыбке. Актриса я или кто? И это будет моя лучшая роль, клянусь.

- С Асей ты уже знаком, - тем временем говорил Стас ему. – А это моя сестра Власта и ее подруга Лиза.

У Сони зазвонил телефон, и она, извинившись, отошла. Я едва ли это заметила, не отводя глаз от Андрея. А он… Прикусил губу, словно пытаясь сообразить, что же ему сейчас делать. А что же так вяло, Андрюша? Добивай, коли начал. Или отдаешь инициативу мне? Зря, очень зря.

- А мы знакомы, - кратко сообщила я, продолжая удерживать на губах улыбку. – Как эфир? Полагаю, удался?

На мне скрестились три удивленных взгляда. Да что там, даже я слышала издевку в собственном голосе. А ведь ни Лиза, ни тем более Стас с Асей даже не подозревали, какая драма разыгрывалась сейчас на их глазах. А, плевать. Мне терять уже нечего. Разве что гордость.

- Лиза, послушай, - начал оправдываться он. Как-то очень уж нерешительно. Да и зачем? Все понятно. Все предельно ясно. Ревизор, немая сцена. Сейчас будет разоблачение Хлестакова, тьфу, Корсакова. Вот только я отказываюсь быть глупой жертвой и куклой. Слышишь, Андрей? Отказываюсь!

- А нет, ты же что-то там…недоиграл, - мой голос казался каким-то непривычно охрипшим, даже мне самой. Я чувствовала, еще немного – и скачусь в истерику. Надо продержаться. Я должна поставить точку самой. Должна.

Эти слова я повторяла самой себе, как мантру. Вот только ли надолго сработает чертов аутотренинг? Я не знала.