- А вариант «просто работать вместе» не рассматривается? – обреченно поинтересовалась я, усаживаясь на кресло первого ряда.

- Только не с тобой, милая, - улыбнулся этот невыносимый человек. И в этот момент мне почему-то захотелось натравить на него Лекса. Вот уж кто точно бы объяснил сему субъекту, что на нервы его сестре действовать нехорошо. И вообще, с некоторыми девушками лучше работать, а не разбивать им сердце, и…

Мыслей было много. Только вот звук поворачивающегося в дверях ключа их прервал. На пороге стоял Ленчик.

- А что это вы тут делаете? – удивился он.

Глава 34

Если долго-долго по дорожке, если долго-долго по тропинке… В общем, я хоть и не Красная шапочка, да и пришла не в Африку, но после двух часов бестолкового одинокого блуждания по городу, тоже достигла определенной цели. Точнее в какой-то момент подняла глаза и поняла, что гуляю по скверу, находящемуся возле дома Сашки и Вики. Учитывая, что я вспоминала брата не далее, как сегодня, я все-таки решила зайти. Если, конечно, кто-то из них будет дома. Нет, жаловаться я не собиралась, просить Барсика оградить меня от Андрея я тоже не думала, хоть днем и мелькала столь предательская мысль. Но… В конце концов, могу же я просто соскучиться по собственной семье, где меня всегда любят и ждут?

В домофон ответила… Леночка. Не знаю, каким образом ребенок умудрился добраться до данного агрегата, но, услышав мой голос, малышка тут же нажала на кнопку, открывающую дверь. Причем, судя по звукам, хлопнула по ней ладонью со всей дури. И это почему-то вызвало мимолетную улыбку.

А на пороге меня уже ждала мелкая в компании яркой брюнетки с серо-зелеными глазами – Виктории Барсовецкой, в девичестве Ольшанской.

- Привет, чудо пропащее! – обняла меня золовка. – Совсем о нас забыла с этой своей любовью.

Мать тут же оттеснила малышка и в приказном порядке потребовала обнимашек и поцелуев. А потом требовательно спросила, почему я не принесла киндер.

- Ленка! – притворно-возмущенно ахнула Вика, а малышка тут же подняла на нее свои огромные глаза в обрамлении ресниц и невинно так выдала:

- Ну а что, ма? Ты сама па говолила, что каждый болется за свое счастье, как может.

Смеялись до слез. Что я, что Вика. Вот сколько я знала детей, но таких боевых, как Ленка ее не встречала нигде. И если уж она сейчас такие перлы выдает, то что будет, когда она вырастет? Впрочем, братец всегда твердил, что характером дочурка пошла в мать.

- Вот бессовестная, - покачала головой Вика, едва сдерживая хохот. А Ленка невозмутимо заявила:

- Па говолит, что совесть – это перезыток плошлого. И что с ней лучше заключать сделку.

- Больше отца слушай, - в сердцах буркнула Вика, а в глазах явственно виделось выражение: «Убью скотину».

- А где наш папа, кстати? – вклинилась в семейный диалог я.

- На работе наш папа, - ворчливо ответила Вика. – Пашка по семейным делам отпросился, так что он сегодня бармена заменяет.

То есть вариант пожаловаться на Андрея братцу точно отпадает. Может, оно и к лучшему?

- Чаю? Кофе? – предложила старшая родственница и, подхватив дочь на руки и даже не дожидаясь ответа, устремилась на кухню. – Так что там с твоей любовью? Я жажду подробностей! Тем более, от семейного ужина ты все-таки увильнула, зараза.

- Залаза! – с чувством повторила за матерью понравившееся слово ангелоподобная Леночка.

- А не с кем идти на семейный ужин, Викуль, - сбросив с ног туфли на каблуках, я прошла вслед за хозяйкой.

- В смысле? – не поняла она. – Он что, слепой, тупой, неуравновешенный и со справкой из психушки?

Я невольно рассмеялась – в этом была вся моя родственница. Она просто не признавала каких-то полумер. Либо все, либо ничего. В свое время им с Сашкой это создало немало трудностей. Но зато как они счастливы сейчас.

- Вика, а почему сразу так категорично-то? – вслух полюбопытствовала я.

- Потому что других причин, почему он мог упустить такую девушку, как ты, я просто не вижу, - отрезала брюнетка, решительно тряхнув своей шикарной гривой.

Невольно я рассмеялась, хотя и с какой-то горчинкой. Я, конечно, знала, что родственница меня ценит и любит, но все же… Учитывая все обстоятельства, было в этом что-то такое…весьма и весьма ироничное.

А Вика посадила дочь на стульчик, подвинула к ней вазочку с печеньем, поставила чайник и потребовала:

- Рассказывай.

Да так, что даже спорить не захотелось. Все равно это было бесполезно. Проще, наверное, веником поезд остановить, чем Викторию Барсовецкую, желающую что-либо узнать. А поскольку я в самоубийцы не нанималась, а совет взрослой и опытной женщины (не дай бог такое вслух ляпнуть, прибьет нафиг) точно не помешает.

И я рассказала. Все, начиная с того самого момента, как впервые увидела Ленчика. Вика не перебивала, внимательно слушала. Но параллельно каким-то поистине ведьминским способом умудрилась накрыть стол, вытащить пирожные, отрезать малюсенький кусочек Ленке и подвинуть остальное ко мне поближе. Это чтобы боль подсластить, что ли?

Рассказала даже про поведение Андрея в последние дни. Вот тут-то я немного замялась, не желая выкладывать подробности, но одна плутовка все равно их из меня вытянула. После пересказа сегодняшних событий подняла глаза на Вику. Та сидела с какой-то поистине хищной и довольной улыбкой и явно упивалась всеми этими подробностями.

- Знаешь, что я тебе скажу, солнце мое… - задумчиво произнесла она, помогая Ленке спуститься со стульчика – малышка рвалась играть. – Первое, что надо запомнить в любых обстоятельствах… Все советы – херня. Их в принципе слушать не стоит, потому что каждый, пусть и видит ситуацию со стороны, но он не является тобой, не обладает твоим характером и вполне может сказать что-то, что идет в разрезе с твоей натурой. Так что толку-то от таких вот умных советов?

- То есть ты их раздавать не будешь? – невольно улыбнулась я, вспомнив, как та же Ася рекомендовала мне не рубить с плеча. Вика права, каждый из нас, несмотря на любые добрые советы, все равно будет совершать ошибки, целиком и полностью полагаясь на свой характер.

- Советы? – пренебрежительно усмехнулась золовка. – Нет. Я могу лишь сказать, как я бы поступила на твоем месте.

А вот это уже интересно!

- И что бы сделала ты? – полюбопытствовала вслух я, невольно вспоминая о том, что, кажется, при знакомстве золовка совсем не была в курсе, что мой любимый братец является музыкантом. Более того, солистом ее любимой группы. И другая бы на ее месте пришла бы от этой новости в восторг… Но не Виктория Ольшанская. Насколько я слышала, родственница весьма и весьма отомстила одному лживому барсику за любовь к маскараду.

- Ну для начала, я бы влюбила в себя эту скотину так, чтоб у него в глазах только я и стояла. Ну как у героев аниме сердечки, - довольно-таки агрессивно проговорила девушка. – И глаз дергался. И…

- Бедный братик, - захихикала я, осознавая, что ему пришлось пережить во время укрощения одной весьма милой с виды девушки.

- Заслужил, - пренебрежительно дернула плечом Вика. – Ладно, не о том речь. Тем более, насколько я понимаю, этой стадии ты уже благополучно добилась, судя по настырности Корсакова. Кстати, видела его в паре спектаклей. Хорош, скотина. Есть, во что влюбиться. А уж голос…

- Вика! – поморщилась я, не желая слушать дифирамбы в адрес блондинистой заразы. – Ты на чьей стороне?

- На твоей, - щелкнула меня по носу родственница. – Поэтому приручить такой экземпляр жизненно необходимо.

- Он меня обманул. Предал, и…

- И уже раз сто об этом пожалел.  Потому что ты упертая. Я вашу породу знаю. Так что до нервного тика ты его уже довела, сто пудов, - авторитетно заявила Виктория.

Я только закатила глаза – вот неугомонная-то. Как ей хочется, чтобы вокруг все были влюблены и счастливы! А уж если учесть, сколько раз она мне пыталась кого-то подсунуть…

- Скорее до нервного тика довели меня за время репетиций, - пожаловалась я вслух. – С ним работать гораздо сложнее, чем с Леней.

- Просто в Леню ты не влюблена и поэтому так не реагировала, - уверенно нашла причину родственница. А я даже поспорить не могла. Потому что да, она была абсолютно права. Багрова я никогда не рассматривала как парня. Да что там, первое время я вообще его иначе, как ходячее недоразумение не воспринимала. А вот Андрей… Мне сложно было воспринимать как партнера и одновременно постороннего человека парня, чьи поцелуи я помню, ощущаю на собственных губах. Да и он не собирается вести себя как посторонний человек. Поэтому играть с ним в любовь, учитывая все произошедшее между нами было очень сложно, почти невыносимо.

- И как теперь с эти жить? Точнее не так. Как теперь с этим работать? – задумчиво и как-то печально произнесла я вслух.

- Ну… Как вариант, для успокоения собственных нервов ты можешь попросить его уйти с роли, - коварным тоном предложила Вика, а во мне все взбунтовалось против этого:

- Да ты что! Это же его работа, одно из многих его достижений! С какой стати мне его просить? Я уж молчу про то, что это…это… - я замолчала, пытаясь подобрать правильное слово, - нечестно.

Ну вот… Какой-то глупый эпитет нашелся. Так, словно я сама только что вышла из детского сада и у меня отобрали совочек. Но ведь это и правда нечестно! Как можно просить человека чем-то жертвовать ради себя? Особенно если это – его работа, его достижения, к которым он долго и упорно шел. То, что добивался упорным трудом. Я не понаслышке знаю, насколько важен в жизни актеров и шанс. И что упускать его нельзя. Даже если ты уже состоялся в профессии. Слава – дамочка капризная. Сегодня ты известен, а завтра уже на изнанке театра.

- Кстати, а ты не задумывалась, почему он согласился на роль Деметрия? Насколько я поняла из того, что тебе рассказывала Ася, изначально он от роли отказывался, - подкинула еще один факт в копилку моего недоумения Вика.