Оксана Волконская - Я тебя проучу

- У него просто нашлось место в графике, - пожала плечами я.

- Или способ, благодаря которому он может быть к тебе ближе, - улыбнулась Вика, а я удивилась:

- Ты что, серьезно думаешь, что он согласился на роль из-за меня?

Просто так никто не делает! Это же сколько вопросов необходимо утрясти! И все ради меня? Глупости. Я такого не стою.

Вот только довольная улыбка золовки непрозрачно намекала на то, что она-то в этом варианте уверена на все сто процентов. Мне бы хотя бы толику ее уверенности, горы можно было свернуть… А я же сомневалась. Во всем. И в первом очереди, что ради меня на такие поступки способны. Нет, я не страдала низкой самооценкой, но и не возвышала саму себя. Я симпатичная, но не роковая красотка, ради которой будут совершать Поступки – именно так, с большой буквы. Особенно после того, как поиграют. Хотя, конечно, безумно хотелось поверить Андрею… Вот только не зря говорят, что, обжегшись на молоке, будут дуть на воду. Я, наверное, из таких.

- Я в этом практически уверена, - в голосе Вики не было и тени сомнений. – Первое время он, конечно, потупил, не зная, что делать. Как правило, мужики этим грешат. А уж после того, как вы с ним столкнулись у театра, у него слегка мозги прочистились в сторону действия.

Он перестал тонуть в собственном чувстве вины, допетрил, какую замечательную девушку потерял и…

- Ты романы писать не пробовала? – перебила родственницу я. В ответ получила всезнающий взгляд уверенной в себе женщины и заверения:

- Вот увидишь, я права. И просто подожди немного, пусть событий развиваются. Уверена, скоро этот клубок распутается и все будет хорошо!

Ее бы слова…

Перед следующей репетицией я столкнулась с Ириной – Еленой второго состава. Девушка внимательно смотрела на болтающих нас с Дариной. Точнее она изучала взглядом меня. Ну как изучала… Скорее препарировала, как лягушку на уроке биологии. И я уж было заподозрила, что это связано с тем, что в Егор объявил, что в первый день премьеры буду играть я, никому неизвестная студентка, по сути приглашенная в театр с улицы. У Ирины же, в отличие от меня, был опыт и имя. Вот только причина оказалась далеко не в этом. Девушка грациозно поднялась со своего кресла и направилась к нам. Перекинувшись парой реплик, она словно невзначай (с тактичностью бульдозера) спросила:

- А это правда, что ты девушка Андрея Корсакова?

Ну да, конечно. Каких, собственно, еще вопросов я могла ожидать, если еще пару дней назад блондинистая скотина сам об этом говорила. Вот только поддерживать слухи я не собиралась. И поддаваться на провокации тоже. Поэтому, не опуская глаз, я улыбнулась и хладнокровно ответила:

- Нет.

И ни слова больше. Никаких пояснений. Да и кто она мне, собственно, чтобы я перед ней распиналась? Ни подруга, ни знакомая. Я ее вообще пару раз видела.

Но от моего ответа девушка слегка растерялась:

- Как нет? Он же сам говорил.

- Мало ли, что он говорил, - пожала плечами я. Ну да, действительно. Мне он тоже говорил, что является звукорежиссером. И насколько это оказалось правдой?

- Почему ты отрицаешь? – прищурилась вдруг девушка. – Боишься, что все узнают, что тебя на эту роль из-за него взяли? И на премьеру тоже поставили?

Та-ак. А вот к такому меня жизнь не готовила. Я замерла, не представляя, как отреагировать на эту реплику. Было обидно, почти до слез. Я ведь пришла на эту роль еще даже до знакомства с Андреем! И, если уж на то пошло, я не рвалась с ним играть в паре. И на премьере я играть не рвалась! Да, это круто, почетно и уж для студентки вроде меня вообще заоблачно! Но я вполне бы прожила без столь почетной миссии. Достаточно и того, что я уже играю. И психовать бы не стала, точно!

Да уж, все-таки не зря говорят, что закулисная жизнь – это интриги. Постоянно приходится держать ухо востро. И я уже собиралась было попытаться дать достойный ответ на такие нападки, как меня опередили:

- Ты, возможно, не в курсе, но Лизу Егор взял после прослушивания, - вступилась за меня Дарина. - Лиза – студентка Виктории Строгановой. И, если ты до сих пор не поняла, бездарность Егор даже по большому блату в спектакль не возьмет. Более того, я впервые слышу об отношениях, которые якобы связывают ее с Андреем. Но, если тебе так интересно, шла бы и спросила Корсакова, он-то про свою личную жизнь точно в курсе. Или ты предпочитаешь выбирать тех, кто с твоим любопытством тебя не пошлет?

Обычно добродушная приятельница говорила колко и едко, и била прямо в цель – я по глазам Ирины видела, что это правда, она действительно просто побоялась подойти к Андрею и высказать ему все свои догадки. Впрочем, несложно догадаться, что бы он на все это ответил.

- И, если уж на то пошло, - словно и не ожидала ответа на свою реплику Дарина, - то на роль Елены пробовалась сестра Андрея, Екатерина Снежникова. Как-то странно у него блат работает, не находишь? – и еще одна тонкая, колкая усмешка, так не похожая на знакомые мне улыбки.

- Ну да, да, конечно, - пробормотала Ирина. Но по ней было видно, аргументы Дарины ее не убедили. Но ушла, и слава богу. Вот только легче мне от этого не стало. Если уже пошли такие догадки, то скоро они расползутся по всему театру, и мне тогда вообще жизни не будет.

- Тьфу! Гадюка! – сплюнула ей вслед приятельница. – Чтоб ты отравилась своим ядом. Тоже мне, звездень.

- Она на этом не успокоится, - тихо проговорила я, изучая противоположную стену. Не потому что там было что-то интересное, просто старалась не показывать, насколько меня задели подобные предположения.

- Ну пусть тогда пойдет к Андрюхе и спросит его прямо, - фыркнула Дарина. – Хотя… Что она там говорила насчет того, что он сам говорил? Лизка, ты что, с Корсаковым встречаешься? И с подругой не поделилась?

Ее личико приобрело притворно-обиженное выражение. Как у Ленки, когда у нее конфетку отбирают. Обычно после такого хочется раскаяться во всех грехах и тут же все исправить.

- Я с ним не встречаюсь, - упрямо буркнула я, не собираясь вдаваться в подробности.

- Но встречалась? – прозорливо уточнила коллега. – Потому что от Корсакова подобное просто так не услышишь, и…

- Мы расстались несколько недель назад. И, скажем так, я была немного не в курсе, что он тот самый знаменитый актер, - расплывчато ответила я, не желая ни врать, ни вдаваться в подробности. – Извини, не хочется рассказывать.

- То есть сейчас он пытается помириться? – жадно уточнила Дарина, невольно заставившись поморщиться. – Как романтично!

Настолько, что взвыть хочется!

- Знаешь, - словно поняла мою мысль коллега, - что бы там между вами ни происходило, он бы никогда не стал подстраивать так, чтобы вас специально на премьеру поставили. Чем-чем, а блатом Корсаков никогда не занимался. Так что даже не бери в голову! Я уж молчу про то, что Егору в принципе втемяшить что-то невозможно. Он же упрямый, как несколько стад баранов, - и она забавно сморщила нос, заставив меня рассмеяться.

Ситуация вроде и разрешилась, вот только нехороший осадок все равно остался. Сегодня так подумал один человек, завтра другой, послезавтра третий. А после этого кто-то куда-нибудь сольет инфу, и все, стану подстилкой Корсакова, которую он пихает во все дыры. Не такой премьеры я хотела, совсем не такой. Но и сдаваться тоже не в моем характере. Поэтому… Играем дальше.

Но все равно на протяжении всей репетиции я не могла отделаться от нехороших мыслей, пару раз даже ответила невпопад. Нет, умом я, конечно, понимала, что Ирина не просто так била в меня перед репетицией, ведь если я завалю несколько сцен, Егор всерьез подумает о том, что выпускать меня в первый премьерный день нельзя. А кто у нас вторая Елена? Выгода просматривалась вполне отчетливо. Но легче от этой мысли не становилось. Собраться все равно было тяжело.

И, как оказалось, не заметить мое состояние было сложно. Во всяком случае, когда я выходила из театра, меня окликнул неугомонный Корсаков.

- Чего тебе? – поморщившись, спросила я. Нет, сегодня он вел себя вполне прилично, не считая вроде бы как случайных прикосновений, но все же.

- У тебя все в порядке? – озабоченный тоном уточнил он.

- У меня все прекрасно! – отрезала я и даже сама услышала в собственном голосе истерику. Тоже мне, актриса. Даже в руках себя держать не могу.

- Что-то сомневаюсь я в этом, - скривил губы Андрей. – Идем, я тебя домой отвезу.

- Не надо, я близко живу, ты же знаешь, - воспротивилась я. Вот только довольно слабо, потому что действительно устала. Не физически – морально. От слухов, злобных взглядов и прочего. А ведь это только начало, и я это прекрасно понимала.

- Идем. Или я сам тебя потащу, - не устроил мой ответ Корсакова. Впрочем, какая разница? Слухом больше, слухом меньше. Еще хорошо, что он очередной веник на репетицию не притащил!

Вздохнув, я проследовала с ним к машине. Ладно, пять минут поездки, и я буду дома. Так даже лучше. Приду домой, переоденусь, возьму Босса и пойду с ним бродить по улицам.

Вот только вместо того, чтобы повернуть на дорогу, ведущую на мою улицу, Андрей повернул совсем в другую сторону.

- Корсаков, это что, похищение?

Но, как я ни старалась, должного возмущения в моем голосе не прозвучало. Зато градус удивления был высок.

- Я просто понял, что пытаться поговорить с тобой в театре бесполезно, - по-мальчишески улыбнулся Андрей. – Ты все время так оглядываешься, словно чего-то опасаешься. Поэтому сейчас мы едем с тобой ужинать. Тебе надо поесть.

- Я не голодная, - упрямо заявила в ответ.

- Когда ты ела последний раз?

Этот вопрос заставил меня задуматься. Потому что я действительно не успела сегодня после универа забежать ни в кофейню, ни домой. Да и во время перерывов до столовой не добежала. Получается, что: