Наталия Ладыгина - Я тебя сломаю

Левую щеку обожгло не болью, а обидой. Я же не собиралась сбегать, но я действительно столько ему врала, что он теперь не верит моей правде. Видит в ней только ложь и желание обвести его вокруг пальца. С этим трудно поспорить.

Отвратительно же у нас все началось… Как он вообще допускает мысль, что мы можем быть вместе? Как?! Когда у нас все вот так! Не как у нормальных людей!

— Ты… ты что?… — всхлипнула я, поднося ладонь к щеке. — Ты с ума сошел?!!

— Ты меня не поняла, — Львов прислоняет ладонь к моей груди и припечатывает спиной к двери. — Ты совсем меня не поняла, Арина. Мои слова для тебя пустой звук. Так было всегда. Но впредь не будет!

— Артем, ты…

— Закрой свой лживый рот, — процедил Львов, а мои щеки снова словно обожгло, без удара по ним. Он другой. Он и правда прибить меня готов. — Я долго терпел. И я… смертельно устал.

— Я сказала тебе правду.

— Я сказал — молчать! — заорал он на меня, а я зажмурила глаза на несколько секунд. — Запомни раз и навсегда своим детским мозгом… ТЫ. НИКОГДА. НИКУДА. НЕ УЙДЕШЬ.

Каждое слова разносилось для меня с болью. С каждым словом становилось все больнее и больнее. Ведь с каждым словом он говорил громче.

Сейчас я не рисковала протестовать. Молилась только об одном, чтобы не трогал меня. Эта пощечина навсегда останется в моей памяти. Я может не запомню все хорошее, чего было не мало, в моей жизни от него, но эту пощечину запомню. Пронесу этот момент сквозь года.

— Ты… чудовище… — вымолвила я.

— Я — чудовище? А ты кто? — рычит он на меня. — Девчонка, которая не хочет никого слушать, и которая еще ни разу в своей жизни не взывала к здравому смыслу? Ты сама все рушишь, Арина.

— Прекрати!

— Я не стану ничего прекращать, Арина, — сильнее надавливает мне на грудь, но не до боли. — Я долго терпел твои закидоны. Этому пришел конец. Теперь я за тебя возьмусь.

— Возьмешься?! — ахнула я.

Что это он еще придумал?

— За твое воспитание. Пока, черт возьми, не поздно.

Тут он меня разозлил и я стала бить по его руке, а после и по лицу влепила, отчего он замер.

— Воспитывай кого-нибудь другого. Оставь меня в покое! Оставь! — кричала я. — Ты не имел права меня трогать!

— Я тебе сейчас покажу на что я имею право!!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Да не имеет он никакого права так со мной обращаться!

Что он вообще возомнил о себе? И он еще что-то говорил про моего отца, и про то, как он уважает его даже после смерти? Чушь! Можно судить по тому, как он обращается с его дочерью.

— Не ори на меня! — зарычала я. — И пальцем меня трогать не смей! Мне плевать на твои возможности, ясно? Можешь продолжать угрожать и дальше! Я не подчинюсь!

Зря я выпросила назад свои документы у Кирилла. Надо было у него помощи попросить и бежать от этого ненормального. Уверена, он бы не отказал. Именно это говорит мне мой страх.

— Что ты молчишь?! — вскрикнула я. Он уже полминуты разглядывал мое лицо.

Я понимаю, ему обидно, что выходит все так, что я снова что-то от него скрываю. Ему трудно верить моим словам по всего, что произошло. Но угрожать мне, а еще при этом бить по лицу…

— Ты сейчас же закроешь свой рот, поняла меня? — требовал от меня Львов, крепко держа за левое запястье.

— Не могу поверить, что спала с тобой!

— Что ты сказала?.. — озверел на глазах.

— Что слышал! Меня тошнит от тебя! Не трогай меня больше никогда!

Закричала так, что сама себя оглушила, а еще дернула рукой, наконец, заставив себя отпустить.

Думала, что он и в этот раз даст мне уйти, но стоило мне только дернуться в сторону, как я снова оказалась прижатой к двери ванной комнаты.

— Оставь меня… Оставь! — кричу задыхаясь и мотаю головой.

Артем пытается поймать мои губы, а я не могу ему этого позволить. Не в это раз, черт возьми!

— Не дергайся, Арина. Я от тебя никогда не отстану. Я тебя люблю, — с придыханием произносит Львов.

Оно и видно. Больная любовь. Никак понять не может, что давить на меня нельзя. Нашел чертовы документы и сразу с катушек слетел, а ведь столько держался. Больше, видимо, не может… Неужели это все я виновата? У меня же нет никакого опыта.

— Да не любишь ты меня! Ты любишь видеть меня рядом с собой!

— Нет, тебя!

— Ты ударил меня! Ты понимаешь, что это значит для меня?!

— Ты мне еще больнее сделала, Арина, — уже спокойно произнес Артем. — Я хотел по-другому… — и потянулся ладонью к моей щеке, по которой ударил. — Я обещал тебе счастливую жизнь, а ты…

Да он мне вообще другое обещал. И я теперь так понимаю, что наша сделка, где я выживаю без него месяц — уже не в силе. Мы столько сделок заключили, что у меня голова от них кругом.

— Артем, прекрати… — мотаю головой.

Просто сейчас чувствую его ладонь на своей щеке и… остываю.

— Прости меня, Арина.

Впивается в мои губы, но уже через секунду я разрываю поцелуй.

— Артем, я серьезно, оставь меня, — накрываю ладонями его руки, которыми он теперь пытается пробраться ко мне под халат. — Я не хочу видеть тебя…

— Врешь, Арина. Ты все мне врешь, — рывком задирает мне халат и начинает ощупывать бедра. — Снова и снова…

— В этом я не вру. Я правда не хочу тебя видеть, Львов.

— Но я не могу без тебя. У меня не получится уже жить без тебя! — рычит он мне в губы. — Но тебе конечно же нет до этого дела, — сжимает бедра сильнее и отпускает.

Львов резко отстраняется от меня, что очень неожиданно. Сначала идет на выход, но не дойдя до двери возвращается к кровати, с которой забирает мои документы, а потом уже выходит из комнаты. Хлопает дверью так, что висящая картина на стене, с треском падает на пол. Под этот треск я зажмуряю глаза.

Забегаю назад в ванную комнату и начинаю громко плакать. Просто рыдать взахлеб. И чтобы хоть как-то это заглушить, выкручиваю кран на полную.

Он все-таки забрал их. Мои документы. Показав, что не доверяет мне. Никогда не будет между нами доверия. Пора бы признать это.

Следующее утром скрасила новость, что моя подруга сможет продолжать выздоравливать уже дома. Оказалось, что Львов по этому поводу уже договорился. Ее к обеду должны буду перевезти к ней в квартиру. После учебы я разумеется поеду к ней, поухаживать, о чем и собиралась сообщить Артему, только он не встречал меня сейчас внизу.

Встречал меня Кирилл у входа.

— О, привет, — поздоровалась я, закрыв дверь за собой.

Кирилл курил у дома и не сразу меня заметил.

— Привет. Ну что, удалось вернуть документы?

— Т-ш-ш-ш… — поднесла палец к губам и подбежала к нему ближе. — Не так громко.

— А никого нет. Львов укатил на работу. Велел тебя везти, куда скажешь.

Вот, значит, как.

— А, нет. Он сам их нашел у меня. Я не успела их вернуть, — скривила губы.

— Что?.. Серьезно? — Кирилл сразу же бросил сигарету в урну и подошел ближе. — И что было? Он тебя наказал?…

— Не волнуйся, тебя я не выдала, — отвела взгляд в сторону машины. — А мне… мне он не может ничего сделать, — пожимаю плечами. Эту пощечину я вообще не считаю. От нее и следа не осталось. Больше пострадало другое. — Он слишком ценит меня, чтобы что-то делать мне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Это я виноват. Не надо было лезть в это. Только хуже сделал.

— Уже неважно. Так или иначе… Львов получил назад мои документы. Поехали уже, — начинаю спускаться вниз по ступенькам.

Голова была, как в тумане. Преподаватель по важной дисциплине наехал на меня по полной. Пригрозил незачетом. Это, конечно, чтобы напугать меня, потому что на самом деле у меня все отлично. Это так, чтобы взбодрить меня, но сегодня мне было совсем не до учебы.

Целое утро перематываю в голове эту нашу сцену с Артемом, у двери ванной комнаты. А еще больно от того, что он ушел, а утром уехал без единого слова.

И это он в обиде на меня? Да это я должна на него обижаться! Причин чертовски много. Но такой человек, как Львов, просто привык чувствовать себя правым. Во всем и всегда. Мой отец был таким же.

Ближе к обеду стал закидывать меня сообщениями. Сначала я их читала, его попытки сделать вид, что ничего не произошло, а потом даже телефон из сумки не вынимала.

После занятий собиралась поехать на такси к Вике, но в холле встретила его. Прежде Львов никогда не заглядывал в само здание. Это было неожиданно. У меня чуть сумка из рук не выскользнула.

Я потопталась немного, глядя на него, а когда он поманил меня пальцем, подошла к нему:

— Привет, — поздоровалась я и стала мять пальцами лямку сумки. Как сова вертела головой по сторонам.

— Чего на сообщения не отвечаешь? — да он весь на нервах. Никаких приветствий и легких улыбок.

— Не хочу, — пожала плечами.

— Честной, вдруг, решила стать? — хмыкнул Львов не без улыбки. — Похвально. Но не к месту. Я чертовски зол, что ты меня игноришь, Арина.

— Ты утром уехал, — припомнила ему.

— А ты хотела меня видеть утром? Если да, то извини.

Честно слово, стоим как супружеская пара и выясняем отношения, которых нет.

— Забудь, — качнула головой. — Сейчас я еду к Вике. Она должна быть уже дома, да?

— Я обо всем распорядился. Ей сделали последнюю перевязку. Теперь будет дома отлеживаться. Ее здоровью ничего не грозит.

И опять все он делает для моей подруги. Однако благодарить его, язык не поворачивается. Злость перевешивает на весах.