Дана Шварц - Я уезжаю!

И хотя книгу я все-таки открываю, но так и не могу на ней сосредоточиться. Слова не складываются в связные предложения. Так что я поочередно то рисую какие-то непропорциональные фигурки, то слушаю пилотов по встроенному радио.

К моему удивлению, дедушкино задание для Флоренции не требует от меня посмотреть статую Давида Микеланджело или посетить галерею Уффици. В конверте лежит лишь клочок бумаги, где указаны название галереи и адрес. Задания как такового нет, а потому я переживаю, что же меня ждет.

Когда мы приземляемся, я вижу новое письмо, но усилием воли заставляю себя не проверять почту до приезда в хостел.

Инструкция, как на общественном транспорте добраться до «Чао Хостела», гласит, что мне нужно купить за пять долларов билет до центра города и сесть на автобус номер 4. Все это кажется не таким уж сложным, пока я не оказываюсь в зоне прибытия, где около 5000 автобусов вроде бы следуют в центр, а другие 6000 утверждают, что у них номер 4. По-видимому, одни автобусы называются ATAF, а другие – LI-NEA. Судя по тому, что я прочитала дома, мне необходимо сесть на какой-то один из них, а второй – проигнорировать.

Тут я замечаю очередь у стойки. Мне тоже нужно туда встать? Хотя я и не понимаю, чего эти люди ждут. Ладно. Я же не какой-то там ворчливый папаша из пошлой дорожной комедии. Могу и спросить дорогу. Не успеваю я выбрать кого-нибудь, у кого можно что-то спросить, как ко мне подлетает мужчина с усами.

– Такси нужно? – спрашивает он по-английски.

– Нет, спасибо, – отвечаю я.

– Бесплатно! – настаивает он и пытается забрать у меня чемодан, чтобы закинуть его в автомобиль с открытым багажником. Хотя машина черная, ничто не указывает на то, что это настоящее такси.

Я вырываю у него багаж.

– Нет, – отказываюсь я и на случай, если он не понял, грожу ему пальцем. – Нет, нет.

Он вскидывает обе руки и сконфуженно опускает голову, а я тем временем торопливо удаляюсь.

Как жаль, что я не говорю по-итальянски. Иначе бы сошла с самолета, словно на фотосессии «Вэнити Фэйр», в белой накидке, солнечных очках и шляпе. Меня бы встречала подруга на крохотной машинке или нет, нет, на мопеде. Я бы расцеловала ее в обе щеки. Она бы кинула мне шлем, а я с легкостью его поймала. И мы бы гоняли по всему городу, а все остальные лопались бы от зависти.

Тут я вижу сотрудницу полиции! Она курит и, наверное, уже не на службе, но мне нужна помощь, а женщина-полицейский – идеальная кандидатура, к которой можно без страха обратиться в незнакомой стране. Нам, по-моему, даже в начальной школе показывали видео об этом.

– Пожалуйста, por favor. – О боже, это же испанский. Попробую по-английски: – Вы не могли бы… мне, пожалуйста, помочь?

– Я говорю по-английски, – произносит она.

– Слава богу! Мне нужно попасть…

Я сую ей в руку свой телефон, на экране которого открыта карта, а маркер указывает местоположение моего хостела. Она увеличивает картинку.

– А-а! – И она и показывает на одну из автобусных шеренг. Без ее помощи шанс выбрать это направление у меня был бы один к пяти. – Фине Аутострада А11. Купите там билет, сойдете на Виа-Росселли, 66. Оттуда две минуты пешком.

– Ах! Спасибо! Спасибо, – благодарю я и собираюсь уже везти свой чемодан в нужном направлении, повторяя про себя название автобуса и остановку, чтобы не забыть их.

– Очень смело, – кричит она мне вслед.

Я начинаю слегка нервничать, потому что сотрудница полиции считает смелым поступком сесть в автобус, следующий до места моего назначения. И теперь флорентийская система наземного транспорта кажется мне смертельным состязанием в духе «Голодных игр».

– Путешествовать одной, – добавляет она.

– Ох, спасибо, – отвечаю я.

Но женщина уже вернулась к своему прежнему занятию: докуривает сигарету.

Несколько раз свернув не туда и вломившись, как мне показалось, в чью-то частную собственность, я добираюсь до хостела. Девушка за стойкой регистрации вручает мне тонкое ворсистое полотенце и два ключа: один – от моей комнаты (которую я буду делить еще с тринадцатью незнакомцами), а второй – от шкафчика под кроватью для хранения своих вещей.

Устраиваясь на кровати, я продолжаю искать оправдания тому, чтобы не заходить в почту и не открывать новое письмо, но тщетно. И что я надеюсь там увидеть? Наверно, что-то прекрасное и полное понимания вроде этого:

Нор!

Никогда и ни с кем я еще так быстро не рвала отношения. Все равно он дебилоид. Я купила смесь для торта, чтобы после твоего возвращения устроить вечеринку «Мы ненавидим Ника Дибасилио».

И ты ни за что не помешаешь мне оставаться твоей подругой.

Целую, Ленни

P. S. Я так горжусь, что ты пустилась в самостоятельное путешествие. Тебе нужно отдохнуть от Элис. Уверена, она все поймет. И Каллум тоже.

P. P. S. Привези мне джелато».

Обновляю страницу, еще раз и еще… ничего. Новых писем нет, за исключением купона от магазина «Кровать, ванна, и не только». И затянувшегося молчания от моей лучшей в мире подруги, которой я излила свою душу и которая теперь навсегда возненавидит меня, бросит и уйдет к компании друзей Ника.

– С трудом сюда добралась? – интересуется девушка за стойкой регистрации.

– Вроде того, – отвечаю я.

– Да, все эти пересадки выматывают, – отзывается она. – Не хочешь жевательных малышей?

Она протягивает мне пакетик с такими странными конфетами, что на мгновение я совершенно забываю о Лене, маме и Каллуме. Эти жевательные малыши оказываются похожи на огромных мармеладных мишек в форме голых карапузов. А откусить голову голому карапузу – сейчас именно то, что мне нужно.

ПУТЕШЕСТВОВАТЬ ОДНОЙ ЗДОРОВО: никто не осудит тебя за гигантский рожок джелато «мне, пожалуйста, один шарик малиновый, то есть lampone, а другой – лесной орех», съеденный в 11:15. Оно же практически как йогурт, убеждаю я себя: молоко, фрукты и орехи. А это часть здорового завтрака – здесь представлены все группы витаминов. Я стараюсь не капать на дедушкин листок: отчасти потому что мне все еще нужен адрес, но в основном потому что не хочу терять ни капли вкуснейшего лакомства, которое я только что попробовала.

Каждый уголок Флоренции так и просится на открытку. Даже дешевые угловые магазинчики с крошащейся кирпичной кладкой и неброскими навесами (где как раз продаются те самые живописные открытки). Я могу часами бродить по этим улицам. Петлять в толпах людей. Нырять в церквушки, которые снаружи ничем не примечательны, но стоит переступить их порог, как у тебя захватывает дух. Здесь темные, богато украшенные ниши, настолько искусно расписанные своды, что хочется плакать, и позолоченные алтари, которые просто нельзя прятать в таких церквях, потому что мимо них можно пройти, не задумываясь.

Если верить моему путеводителю, всего в двух шагах от последней церкви, куда я заглянула, находится «классическое итальянское местечко, где можно пообедать по умеренным ценам». Завидев ресторан и крошечную надпись на окне «Работает кондиционер!», я тут же убеждаюсь, что выбрала правильное место. Моя одежда прилипает к телу, а по спортивному бюстгальтеру скатываются капельки пота. Дело не только в том, что во Флоренции жарко; просто само солнце как будто решило побыть здесь туристом, который пробирается между невозможно плотными рядами людей и безуспешно пытается казаться незаметным. Простите, извините, тут одна карликовая звезда, расположенная в 430 тысячах миль от Земли, хочет пройти к галерее Уффици.

В меню я вижу слова «грибы», «прошутто» и «пицца», написанные вместе, и в голове сама рождается фраза.

– Fungo e prosciutto pizza, пожалуйста, – произношу я, но слишком поздно спохватываюсь, что не говорю по-итальянски и теперь выставляю себя в неловком свете.

Но официант кивает и уходит, оставляя меня за столом в одиночестве – во Флоренции, в два часа дня понедельника.

Вы только посмотрите на меня! Я же в незнакомом городе, одна, обедаю в ресторане. Это какая-то магия в духе «Ешь, молись, люби», о которой мечтает большинство людей. А я этого добилась! В солнечных очках я, наверное, похожа на Одри Хепберн. Уверена, все посетители ресторана перешептываются между собой:

– Кто эта девушка? Такая молоденькая!

– Она путешествует в одиночку?

– Должно быть, американка.

– Само очарование!

Пиццу придется какое-то время подождать. Я забыла взять с собой книгу, а потому принимаюсь листать путеводитель и перечитывать отрывки, которые уже выучила наизусть.

Когда пиццу мне так и не приносят, моя мысленная беседа принимает иной оборот:

– Она обедает совсем одна?

– Как грустно!

– Держу пари, даже если у нее и был парень, то она бросила его, буквально силой толкнув в объятия его бывшей рыжеволосой подружки.

– А может, и горячей светловолосой австралийки, с которой она состояла в художественной программе! Даже не сомневаюсь, что этот парень не прочь с ней пофлиртовать.

– Да мы точно прорицатели!

Я снова вспоминаю конверт от дедушки. Маленький квадратный лист бумаги, аккуратно вырезанный из блокнота, и указание: