Дюбуа встал с кровати и начал приводить в порядок их номер, пытаясь устроить так, чтобы было похоже, что здесь ночевали дедушка с внучкой.

Они позавтракали в уличном кафе, и Жан поднялся.

— Полагаю, нам имеет смысл взять машину. Кажется, в двух кварталах отсюда есть бюро проката.

— Да, — согласилась Жаклин. — Бери машину, а я… позвоню Вендерсу.

Из телефонной будки она увидела, как Дюбуа выводит из ворот белый «фольксваген», и недовольно покачала головой. Жан вышел из машины и стал что-то говорить хозяину, доставая бумажник.

— Вендерс слушает, — проговорили в трубке. И в эту же минуту Жаклин увидела, как из-за поворота на большой скорости вылетел черный заляпанный джип. Повинуясь пронзительно зазвучавшему в ней сигналу опасности, она выпустила из рук трубку и рванулась к машине. Из джипа выскочили двое мужчин в черных куртках и, наставив на Дюбуа и хозяина проката пистолеты, подхватили Жана под руки и запихнули в джип. Когда она подбежала к воротам проката, джип был уже в нескольких метрах и набирал скорость. Жаклин оттолкнула хозяина и, не обращая внимания на его крик, вскочила в «фольксваген».

Извилистые улочки Алкмара не позволяли джипу уйти далеко, хотя Жаклин скоро убедилась в преимуществе мотора похитителей. Она жала на педаль газа, рискуя врезаться в один из аккуратных домишек или перевернуться на очередном повороте. Но сейчас было не до осторожности. Главное — не потерять джип.

Наконец джип выехал на загородное шоссе, и Жаклин поняла, что у ее «фольксвагена» не хватит мощности для погони. Расстояние между ними стало увеличиваться. Она вспомнила о пистолете в сумочке и громко выругалась, отказавшись от мелькнувшей в голове мысли. Только в кино на такой скорости можно попасть в колесо впереди идущей машины. В жизни это может получиться лишь случайно. Джип уходил от нее… Жаклин жала на газ, стонала и кричала в бессильной ярости и молила Бога о чуде, которое только и могло бы сейчас ей помочь.

23

— Прошу простить, мсье Дюбуа, за столь экстравагантное приглашение. Но у нас не было выбора. Я не был уверен, что вы согласитесь посетить нас добровольно.

— Вы ошиблись. Меня зовут Морис Монтегю.

— Оставьте. Мы проделали большую работу, чтобы найти вас. Я горжусь тем, что мы вас нашли, и одновременно удивляюсь, что у нас это получилось. В Алкмаре нам помог чудесный случай. Там случайно оказался наш сотрудник, который узнал вас.

— Повторяю, вы ошиблись.

— Не стоит упорствовать. У нас хватило возможностей разыскать вас. Поверьте, хватит возможностей и уговорить вас быть более откровенным. Но зачем эти крайние меры?

— А зачем вообще какие-то меры? Зачем я вам нужен?

— О, мсье Дюбуа! Ваша скромность делает вам честь. Вы представляете для нас огромную ценность. Я счастлив, что вы живы, хотя долго не смел верить в этот факт.

— Вы заблуждаетесь. Какую ценность для вас может представлять одинокий старик, который пытается скромно прожить оставшееся ему время?

— Да, конечно. Я знаю, что эти два года вы прожили достаточно скромно… Но это было неправильно.

Дюбуа не удержался от усмешки:

— Я давно вышел из того возраста, когда человек нуждается в оценке своих поступков окружающими.

— Мне кажется, каждый человек нуждается в такой оценке.

— Вы ошибаетесь.

Собеседник встал и, пристально взглянув на Дюбуа, стал медленно прохаживаться по кабинету.

— Слова «гражданский долг», «любовь к ближнему», «ответственность перед человечеством» — для вас пустой звук?

— Послушайте, — разозлился Дюбуа. — Вы меня похищаете, а потом заставляете слушать какую-то околесицу! Что вам нужно? И вообще — кто вы? Слова «вежливость» и «правила этикета» для вас, надеюсь, звук не пустой?

— Можете называть меня Смитом. Джон Смит. Название учреждения, которое я имею честь представлять, вам ничего не скажет.

— Не очень хорошее начало для знакомства, — жестко сказал Дюбуа. — Видимо, с таким же успехом я могу вас называть «мистер Икс». Вы заинтересованы во мне — это ваши проблемы.

Мне нет до вас никакого дела и быть не может. Смитов миллионы. Я стар и не могу тратить свое время на каждого.

Скулы «Смита» окаменели. Он не ожидал от человека, сидящего напротив, того внутреннего сопротивления, которое тот демонстрировал. Он постарался улыбнуться дежурной американской улыбкой.

— Простите, мсье Дюбуа. Но дело в том, что мое настоящее имя, честное слово, не имеет никакого значения.

— Видит Бог, мне наплевать, как вас зовут. Я вообще не хочу вас знать.

— Я бы на вашем месте не торопился так говорить, мсье Дюбуа. Вам нужна защита, поверьте мне. И мы можем предоставить вам эту защиту.

— Мне не нужна защита.

— Не спешите. Вас разыскивает одна серьезная преступная организация. Собственно, мы вышли на вас только потому, что обнаружили их интерес к вам. Вам угрожает серьезная опасность, и только мы можем оградить вас от нее.

— Благодарю за заботу.

— Я принимаю эту благодарность, несмотря на всю вашу иронию. И прошу подкрепить вашу благодарность делом.

— Вряд ли я смогу быть вам полезным.

— Напрасно вы так думаете. Впрочем… У вас еще будет время, чтобы все хорошо обдумать.

Завтра сюда прибудет человек, который сделает вам предложение. Я не советую вам разговаривать с ним так же, как вы сейчас разговариваете со мной. Вы ведь не хотите, чтобы с вашей… девушкой что-нибудь случилось?

Жан стремительно вскочил. Смит, не ожидавший от Дюбуа такой прыти, отлетел к столу от сильного удара в подбородок. Тотчас же в комнату вбежали двое крепких парней и набросились на Жана. Яростно отбиваясь, Дюбуа нанес еще несколько ударов, но силы были явно неравны. Резкий удар в висок отключил его сознание.

Смит выругался и снял трубку телефона.

24

На заправке Жаклин выяснила, что черный джип не поехал по магистрали, а свернул на боковую дорогу. Это облегчало задачу и вселяло некоторую надежду. Она протянула парню с заправки купюру, не обращая внимания на его недоуменный взгляд. Наверное, вид у нее был далеко не безмятежный, и парень явно подозревал в ней нарушительницу закона. «Не хватало еще полиции, — подумала она. — Хозяин проката наверняка уже сообщил о происшествии. Да и этот сейчас побежит к телефону. Ну и черт с ними!» Она резко тронулась с места, сразу же набрав скорость.

Городок был маленький, с аккуратными домиками и ухоженными палисадниками, чистыми мостовыми и редкими прохожими и велосипедистами. Навстречу ей не попалось ни одной машины, словно автомобильное движение здесь было запрещено. Пожалуй, со своим «фольксвагеном» Жаклин рисковала привлечь внимание всего населения городка. «Тем лучше, — успокоила она себя. — Значит, черный джип тоже наверняка не оказался незамеченным». Она вышла из машины и приветливо помахала мальчику лет десяти, лихо катившему на роликах прямо ей навстречу.

— Привет, — сказала она и улыбнулась.

Мальчишка затормозил каким-то замысловатым, неизвестным ей способом и тоже улыбнулся.

— Привет. Вы к кому приехали?

— А ты всех здесь знаешь?

— Конечно. Я живу здесь с самого рождения.

— Здорово. Значит, ты наверняка сможешь мне помочь. Как тебя зовут?

— Томас. Томас Риендерс. Мы живем вон там, на пригорке. Мой отец — главный полицейский!

«Ого! Общения с полицией, кажется, не избежать!» — воскликнула про себя Жаклин, а вслух сказала:

— Отлично, малыш. Значит, ты действительно знаешь все, что творится у вас в городке. Кстати, твой папа в этом году поймал много преступников?

Лицо мальчишки омрачилось.

— Нет. Совсем немного.

— Что так? — улыбнулась Жаклин. — Он очень ленивый?

— Что вы! — мальчик оскорбился. — Он очень хороший полицейский. Просто в нашем городке совсем нет преступников, к сожалению.

— Почему же — к сожалению? Это очень хорошо! — воодушевленно сказала Жаклин. — Значит, твой папа и вправду очень хороший полицейский. Там, где полиция работает хорошо, преступникам и в голову не придет нарушать закон. Слишком для них опасно.

Мальчишка расплылся в улыбке:

— Да, это так.

Жаклин огляделась.

— Хороший городок. Я в общем-то здесь проездом. Но не смогла удержаться, чтобы не посмотреть на такую красоту.

— Да, — согласился мальчик. — Наш город очень красивый. Только скучно немного.

— Ну, я думаю, ты не очень скучаешь, имея такие прекрасные ролики. Ты настоящий мастер. Только почему ты ездишь по проезжей части? Не боишься столкнуться с какой-нибудь машиной?

— Вовсе нет. У нас очень редко проезжают машины. Только машины путешественников, таких, как вы.

— А у жителей города, что же, машин нет?

— Почему, есть. Только по городу все ездят на велосипедах. Чтобы не портить окружающую среду. У нас специальная правительственная программа. Машиной пользуются, когда едут далеко, в другой город.

— Здорово. Но все-таки ты меня немножко обманываешь. Совсем недавно я видела, как здесь проехал черный джип. Или это тоже были путешественники?

— Ах, эти… — Томас нахмурился. — Они портят нам всю картину. Наверное, из-за них мы не получим в этом году диплом от премьер-министра.

— Они не дорожат честью своего города?

— Им на наш город наплевать. Они живут здесь недавно. Иностранцы. И вообще, они какие-то подозрительные. Я говорил отцу, но он говорит, что они не делают ничего противозаконного. А я уверен, что делают. Лица у них, как у гангстеров.

— Ну, это ты зря. Как правило, у настоящих преступников лица самые обыкновенные.