Он нырнул, а Кэрон осталась на месте, словно загипнотизированная. Ее руки, держащиеся за бортик, онемели от напряжения, но она не могла заставить себя опустить их. Барт знал, что она здесь; он надел эти символические плавки нарочно, чтобы ее помучить. Женщина почувствовала внизу живота такую боль, будто ее кто-то ударил.

Барт поплыл к ней, и она постаралась придать своему лицу невозмутимое выражение.

— Ты и сама можешь снять купальник и испить глоток свободы, — серьезно сказал он. — Все равно рано или поздно наступит время, когда нас не будут разделять барьеры из одежды, так почему не начать сейчас?

— Потому что обстоятельства для этого неподходящие, — выдавила Кэрон сквозь судорожно сжатые зубы. — Лично я не увлекаюсь купанием нагишом.

— Обстоятельства зависят от нас. В данный момент они таковы, что мне совершенно необходимо заняться с тобой любовью. — Барт подплыл еще ближе и взялся обеими руками за бортик так, что Кэрон оказалась в ловушке. — Здесь и сейчас.

Она отворачивала голову, чтобы спастись от жадного рта, но все было напрасно. Целуя ее, мужчина прижался к ней всем телом, и она не смогла сдержать стона, ощутив стальной стержень у своего живота. Барт откровенно демонстрировал свою готовность и его движения заставляли ее конвульсивно дрожать.

Природа побуждала женщину разжать ноги и соединиться с ним в сладостном единении, ум сметал все существовавшие препятствия, Кэрон страстно, жадно отвечала на поцелуи, обхватив шею Барта руками, испытывая внезапный и не котролируемый приступ желания, каких раньше с ней никогда не случалось.

Все закончилось, когда солнце скрылось за проплывающим облаком. Бассейн, лишенный сверкания и блеска, сразу показался холодным, серым и неуютным. Она оттолкнула Барта с неожиданной для него и для себя самой силой, бросилась к находившейся в метре от них лесенке и в два рывка выскочила из воды. Кэрон дрожала уже по-настоящему и не могла остановиться. Господи, как они теперь будут смотреть друг другу в глаза?! Судорожно накинув халат, она помчалась к дому.

Барт не пытался догнать ее. Когда, добежав до террасы, женщина обернулась, он был все еще в бассейне, проплывая от бортика к бортику мощным и стремительным кролем. Ей и без подсказок было ясно, что эта гонка — выплеск переполнявших мужчину энергии и ярости. Сначала она дала ему понять, что готова идти до конца, а потом пошла на попятную. Вольно или невольно, но она поступила недостойно.

Приняв душ, Кэрон надела блузку и брюки, потом села в кресло, задумалась и сколько могла тянула момент, когда надо будет спускаться к столу. Она испытывала сильное искушение вообще не выходить из своей комнаты, но рано или поздно проблему все равно придется решать, так что откладывать это равносильно самообману. Значит, нужно вести себя беззаботно, как ни в чем не бывало. Без сомнения, женщины из круга Барта повели бы себя в подобной ситуации именно так.

Когда она наконец спустилась в гостиную, Барт и Маделин уже сидели за столом. На женщине был простой наряд — кремовая холщовая юбка и такая же маечка оригинального покроя.

— А Барт уже было решил, что вы так устали, что отправились досыпать, — заметила гостья. — Хорошо поплавали?

Взгляд синих глаз встретился с непроницаемым взглядом серых и, не выдержав его, ушел в сторону. Кэрон не сомневалась, что сейчас Барт ничего не рассказал матери. Это выставило бы его не в очень пристойном свете.

— Неплохо, — ответила она с похвальной невозмутимостью, усаживаясь на свое место. — Так какие у нас на сегодня планы?

— Это вопрос ко мне или к Барту? — с непонятным для Кэрон намеком осведомилась Маделин.

— Ну… К вам, наверное. — Она почувствовала, что теряет контроль над собой. Делая отчаянные попытки вернуть себе почву под ногами, она взглянула прямо в лицо сидевшего напротив мужчины. — Или у тебя есть хорошее предложение?

Единственной реакцией на ее вопрос были заходившие на скулах желваки. Однако тон Барта оставался бесстрастным.

— Да есть парочка. Как насчет того, чтобы проехаться до Пенрина? Я там никогда не был. Потом мы могли бы перекусить в какой-нибудь пивнушке.

— Да уж лучше это, чем сидеть и бить баклуши, — спокойно согласилась Маделин. — А еще мне нужно перемолвиться парой слов с вашей мамой. Может, во второй половине дня, если она не слишком загружена?

— Я узнаю, — сдержанно отозвалась Кэрон и неуверенно добавила: — Только вы не слишком уж на нее нападайте.

Маделин удивленно подняла бровь:

— Не очень-то вы верите в ее талант.

— Очень даже верю! — Кэрон застыдилась своих слов. — Мама творческая личность. Многое из того, что она продает, делает сама. Когда сезон, у нее все распродается на «ура».

— А зимой она работает на холостом ходу? Кэрон с жаром кивнула.

— Для такой женщины, как Софи, это неполная самореализация, вот поэтому, я полагаю, она и обратилась к писательству — как к своего рода клапану для выхода энергии. — Маделин перевела взгляд на невозмутимо слушавшего ее сына. — Это идеальный клапан, не правда ли?

— Иногда, — коротко ответил Барт. Кэрон в замешательстве переводила взгляд с одной на другого.

— Вы хотите сказать, что вам понравились мамины рассказы?

— А вот это, — спокойно ответила Маделин, — я могу обсуждать только с самой Софи. И вообще, мне кажется, нам будет неплохо встретиться с нею наедине. Если вы дадите мне номер ее телефона, я сама позвоню и мы договоримся о встрече. Вы ведь не возражаете, если я оставлю вас вдвоем после обеда?

Барт быстро ответил:

— О, я уверен, мы найдем, чем заняться, правда, хозяюшка?

На этот раз она не смогла заставить себя взглянуть на него и еле выдавила:

— Правда.

Когда завтрак подошел к концу, Кэрон вздохнула с искренним облегчением: теперь можно было выйти из-за стола, не производя впечатление, будто она снова убегает. Наедине с Бартом день она не проведет, это уж точно. Как им общаться дальше, покажет будущее. Но пока нет — еще не готова. Если бы он дал ей хоть немного времени!

Несмотря ни на что, поездка в Пенрин удалась. Кэрон не была здесь несколько лет и уже забыла, насколько сильное впечатление производит замок.

Хотя сезон только начинался, туристы буквально наводнили эту местную достопримечательность. Маделин не захотелось стоять в очереди, чтобы посмотреть на мельницу с ослиным приводом. Вместо этого они забрались на остатки норманнской башни, откуда открывался потрясающий вид на крепость и на город.

— Да, сюда стоило приехать, — прокомментировала гостья на обратном пути. — Вообще говоря, я бы не отказалась перебраться жить сюда, на полуостров, после того, как уйду на пенсию.

— Насколько я тебя знаю, на пенсию ты уйдешь, только когда тебя выпихнут насильно, — сухо заметил Барт. — Ты же ни минутки не можешь посидеть сложа руки, сразу начинаешь с ума сходить.

Маделин расхохоталась.

— Я не имела в виду, что собираюсь бездельничать. Очень надеюсь и верю, что ум у меня будет ясным, даже когда тело ослабеет. Может, я тоже начну писать. Мемуары — прибыльный жанр, если они достаточно событийны. А мои будут событийными.

— Да уж, — ухмыльнулся Барт.

Прислушиваясь к этой пикировке, Кэрон почувствовала себя третьей лишней. Мать с сыном были явно очень близки, по-настоящему, без сюсюканья и мелодраматичности. А у них, даже когда она, в конце концов, станет женой Барта, вряд ли будут те взаимоотношения, которые необходимы для упрочения брака. Он сам заметил, что они связаны обязательством только до тех пор, пока не будет выполнено основное условие. Хотя кто знает, может, он изменит мнение, когда у них появится ребенок.

Рано еще об этом думать, прервала она себя. Сначала нужно пережить эти шесть месяцев.

Они заехали пообедать в старинную таверну, меню которой оказалось на удивление разнообразным.

— Жалко, что у нас не хватает времени пойти в музей, — заметил Барт, когда они уже пили кофе. — Похоже, там есть что посмотреть.

— А почему бы вам с Кэрон не приехать сюда на неделе? — спросила его мать. — Надеюсь, ты не собираешься сразу же садиться за книгу. Тебе необходим отдых и еще раз отдых после того, что ты пережил.

Маделин не сомневается, что пережитое Бартом ни для кого не секрет, подумала Кэрон. Как же она ошибается!

— Если мне что-то и необходимо, — ровно сказал Барт, — так это занять чем-то голову. И руки. — От этих слов и от тона, каким они были сказаны, Кэрон надменно вздернула подбородок. — Так что я вполне готов.

— Творческая лихорадка? — иронически осведомилась Кэрон, чувствуя, что нарывается на неприятности.

В глазах мужчины мелькнул зловещий огонек.

— Что-то вроде этого. Ты по-прежнему согласна мне помогать?

— С перепечаткой? Разумеется. — Она удивилась собственной выдержке. День ведь еще далеко не кончился. — Если для меня что-то будет слишком нескромным в твоих писаниях, я всегда смогу закрыть на это глаза.

Только на мгновение его губы исказила гримаса.

— Боюсь, мне нечего возразить. Надеюсь, я не слишком пораню твои чувства.

— Но никогда не нужно забывать, что публику привлекают именно острые моменты, — сухо вставила Маделин. — Если миндальничать, никогда не получится бестселлера. Пиши, как пишется. Господи, да что я говорю, опыта тебе не занимать.

— Да уж, есть немного. — Барт сдерживал смех. — Во сколько вы встречаетесь с Софи?

— В половине третьего. — Маделин взглянула на часы. — Сейчас уже четверть, так что нам пора. Вы можете заехать за мной в четыре. Таким образом, у вас будет время разобраться с тем, что же все-таки заставляет вас бесконечно грызться.

На это понадобится много больше времени, чем полтора часа, сухо подумала Кэрон, избегая встречаться взглядом с Бартом. Много, много больше!