Каролина Бехтерева - Я вернулась за тобой…

— Не значительно. Так, что бы в дополнении с макияжем, и спустя несколько лет моя внешность была не сильно узнаваемой.

— Можно, конечно… Можно нос сделать чуть уже и острее, выделить скулы, но на этом предлагаю завершить. Вам всего 23, ваши черты лица и сами с годами изменятся. А технологии в индустрии макияжа и красоты каждый день растут. Думаю, проблем не будет немного изменить то, что Вы захотите.

— Хорошо. Но со скулами и носом поработайте.

Наше время.

— С моим лицом ничего такого не произошло, Алекс. Просто прошло 12 лет. — Не хватало еще рассказывать ему правду. Лишние вопросы мне сейчас не нужны. — У меня тоже есть вопрос…

— Какой? — Он очень устало выдохнул, думая, что я спрошу про фото за его спиной.

— Как так вышло, что ты и Антон теперь партнеры по бизнесу, и, судя по всему, врагами давно быть перестали?

Он опустился на диван и шумно вздохнул.

…………………………………………………………………….

5 лет назад.

Алекс.

Вальяжно вхожу в дом, который всегда был для меня чужим, и наглой походкой прохожу в кабинет.

Антон восседает на месте мужчины, которого назвать отцом язык не повернется.

— Чего звал?

— А где «Привет младший братишка»? — Откидывается на спинку стула и ехидно смотрит на меня.

— Не считаю нужным. Да и не брат ты мне, особенно после всего…

— Ну ладно тебе, Лех, кто старое помянет…

— Или говори, что хотел или я пошел! Я не собираюсь с тобой вести приятные беседы.

— Ладно. Вот! — Швыряет мне на стол увесистую стопку бумаг.

— Что это?

— Завещание.

— Ну поздравляю. Наслаждайся. — Разворачиваюсь и иду в сторону двери.

Когда получил известие о том, что отец умер, ничего не почувствовал. Мне этот человек чужой. С тех самых пор, как бросил мать и меня без крыши над головой и копейки денег.

— Подожди! — Бросается вслед за мной и хватает за руку у самого выхода.

— Лех, между нами никогда родственной любви не было, но отец попытался это исправить. Все пополам. Тебе и мне. Давай попробуем, а?

Наше время

— Мило… — меня на большее не хватило…

— Там условие было. Что бы завещание вступило в силу, и каждый из нас получил доступ к счетам отца, а так же мог быть полноправным владельцем 50 % акций «ИнвестЮнит», мы должны были подписать бумаги. Иначе никто бы ничего не получил, а весь капитал разошелся по благотворительным счетам.

— Какие бумаги? — Нихрена себе старый мудак завернул под занавесь жизни.

— Одно без другого не может существовать. Если бы один из нас отказался от своей доли, другой бы ничего не получил. Поэтому отец подготовил документ, подписав который мы даем согласие не разделять «ИнвестЮнит» и работать сообща, как два соучредителя.

— Ну молодец. Дорого тебя оценили. Я слышала эта фирма очень даже успешная.

Алекс подскакивает на ноги и начинает наматывать круги по комнате.

— Ты не понимаешь… Я устал! Чертовски устал от нищеты, от нужды считать копейки и перебиваться от зарплаты к зарплате. Мне надоело годами шмотки занашивать до дыр. Ездить в раздолбаных автобусах. Отдыхать в селе на речке. Я жизни хотел нормальной. Просто жизни без навязчивой мысли, что это последний кусок, а впереди ожидания очередного заказа и, возможно, немного бабла.

— Я не понимаю? Хм…Я все прекрасно понимаю, Алекс. Если ты забыл, то я могу напомнить тебе, в какой нужде жила Я?

— Но ведь и ты воспользовалась шансом жизни и окружила себя деньгами…

— Ну да… И еще… А что Антон тебе сказал про меня? — Не хотелось верить, что узнав правду, Алекс так спокойно продолжал работать бок о бок с Антоном.

— Да ничего, сказал, что человеку неподвластно изменить судьбу и управлять природой.

— Ясно… — А чего я ожидала? Что эта мразь скажет правду?

— Амира, если ты думаешь, что я его не винил, ты ошибаешься… Винил… За то, что не уберег, за то, что не спас и за то, что отнял…

— Ты не в том его винил, Леш… Может когда-нибудь я расскажу тебе, как было на самом деле…

Я молча развернулась и вышла.

Вернулась в машину к Сергею. Устало плюхнулась на переднее сиденье и прикрыла глаза. Не глядя достала телефон.

— Дмитрий, нужна помощь. Узнай у своих аналитиков, как можно разгромить «ИнвестЮнит» без вреда для одного владельца, но с огромными проблемами для другого.

— Сделаю.

Обожаю этого человека. Ни лишних слов, ни лишних вопросов. Все по делу.

— Амир, если ты будешь спасать Алекса, весь план накроется медным тазом. У нас нет на это времени.

— Я знаю, но попытаться стоит. Не хочу, что бы из-за гнилой натуры брата, он пострадал. Я давно его простила за прошлое, да и та ситуация не стоит того, что бы сейчас рушить его жизнь. Он так хотел комфортной и достатка — удачи ему.

— Как знаешь…

— Что Анна? Есть новости?

— Да всё так же, Костецкий рвет и мечет. Проверяющие не вылазят из здания фирмы, а Мазницина не видно. Наверно телепается на каком-то дереве.

— Кстати о нем, ты видел в бумагах, которые он нам подписал, есть парочка фирм, которые абсолютно и полностью подставные. Для вывода денег, скорее всего.

— Видел, и что?

— А то, что Костецкий там в доле. Отвези их завтра к Стасу и скажи, что б задним числом переоформил нашу, теперь уже, долю на Костецкого. Мазницина тесть может прикрыть, да и не хозяин он там уже, а вот Антон… Пусть будет единоправным владельцем.

— Он же сядет? Там такие суммы…

— Не сядет. Эти деньги были на каймановых… вчера ушли. Проверки концов не найдут, а значит и сесть он не сядет, зато инсульт схлопочет. Кстати, что Васильев?

— Передали ему конверт. Сегодня Анна видела его в офисе у Костецкого. Из того, что слышала, он последний перевод не сделал. Решил пока приостановить финансирование. Вроде проверку хочет устроить, куда его деньги ушли, а потом уже решит. К слову, этот перевод должен был быть самым крупным из всех. Костецкий, рассчитывая на эти бабки, уже успел провернуть несколько дел, полагая потом «лишними» деньгами Васильева дыры закрыть, но теперь… В общем весело ему сейчас живется.

— Завтра передайте Васильеву второй конверт. Он готов?

— Да, все экспертизы, ордера и сертификаты качества уже у меня.

— Отлично. Поехали.

— Куда?

— В ресторан жены Антона. Хочу пообедать…

Войдя в ресторан, бегло огляделась и прошла за первый свободный стол. Официант профессионально и бесшумно появился и исчез, а я стала осматривать интерьер в ожидании заказа.

Атмосфера легкости и комфорта. Светлые тона, живые цветы, много дневного света и ненавязчивая музыка. Здесь хотелось находиться, хотелось сидеть и думать о своем, попивая ароматный кофе. Казалось, что переступив порог, ты входишь в другой мир. В нем нет злости и предательства, нет отчаянья и горечи. Только свет… Много света.

— Ира? — послышался за спиной знакомый голос.

Немного развернулась и увидела Ксению, приближающуюся ко мне быстрым шагом.

— Ксюш? Привет… А ты как здесь? — Мне иногда кажется, что я, не напрягаясь, могла бы получить Оскар за лучшую женскую роль.

— Так это ж мой ресторан… — растеряно произнесла и опустилась на стул напротив меня.

— Да ты что? Он великолепен. — Здесь не слукавила ни грамма.

— Спасибо. Ты уже сделала заказ? Я могу присоединиться? — Я кивнула и расслабилась. Даже делать самой ничего не пришлось.

— Как ты? Я искала тебя на банкете, а Дмитрий сказал, что ты себя неважно чувствуешь, и уехала домой. — Обеспокоенность в её глазах мне мешала. Намного легче было бы, если б она проявляла агрессию, крыла меня матом, и вообще не была бы такой милой и доброй. У меня в голове крутился только один вопрос: «КАК? КАК такая, как Ксения, умудрилась выйти замуж за такую мразь, как Антон?». Хотя… Когда-то и меня можно было бы спросить подобное… Главный талант Костецкого всегда был умение пустить пыль в глаза. Свою настоящую сущность он не показывал до последнего, а как только она вылизала наружу — рушились человеческие жизни.

— Спасибо, уже всё хорошо. В последнее время очень много дел навалилось, перенервничала. А как ты? Как муж? Мне так жаль, что не удалось с ним нормально пообщаться. — Изображаю истинное разочарование.

— Да…Ничего. У мужа сейчас трудности кое-какие на работе, но, надеюсь, всё наладится скоро. А я… — Она запнулась, а потом резко одернула рукав кофты, но я успела заметить желтеющий синяк. Встревожено перевожу на неё взгляд, а Ксюша опускает голову вниз.

— Ксюш? У тебя всё в порядке? — Девушка занервничала, отпила воды из стакана, зыркнула на меня, и вновь опустила голову.

— Да, да, всё хорошо.

Я решила не лезть ей в душу и не расспрашивать пока. Мы обедали, болтая на обычные, всеобщие темы. Уже засобиравшись уходить, я быстро вырвала лист из блокнота, черканула там свой номер и протянула ей.

— Вот… Если что-то понадобится — просто позвони. Что бы это ни было… в любое время…

Она неуверенно взяла лист и сунула в карман. Посмотрела мне в глаза, улыбнулась, да только улыбка её вышла натянутой… вымученной.

— Спасибо, Ир…

Я приобняла её напоследок, обошла и уже было направилась к выходу, как остановилась.

— Ксюш? — Она растеряно обернулась, — что бы это ни было, помни…

Она кивнула, а я уже спешила на улицу.

Антон

В офисе стояла гробовая тишина. Все разошлись… Вернее я всех выгнал. Чтоб не радовались, чтоб не видели. Каждый ходил и злорадно ухмыляется.