— Когда? — перебиваю я. — Когда ты будешь здесь?

— Через два дня, хорошо? Просто продержись два дня, и я все объясню. Но сейчас, Харп, пожалуйста, послушай Винсента. Дай ему шанс и позволь позаботиться обо всем. Просто расслабься. Сейчас ты в большей безопасности, чем была раньше. Ты с ним в большей безопасности, чем даже с отцом. Хорошо?

— Хорошо, — я просто отвечаю ему. Но он принимает это за завершение разговора и вешает трубку. Звук транспорта обрывается, и на его месте вырастает тишина.

Я пялюсь на телефон.

Мне только что звонил мой брат. Запомни все это, Харпер. Запомни все. Тету промыли мозг. Тет опасен. Тет на задании. Винсент — хороший. Ник будет здесь через два дня.

Сестра.

Есть только одно слово, которое имеет значение.

Я кладу трубку и буквально падаю назад на подушки. Какая часть из этого правда? А что всего лишь прикрытие для того, что он планирует?

Я смотрю на телефон и усаживаюсь в кровати с идеей. Я сама могу позвонить Джеймсу. У меня есть его номер. Я тянусь к телефону, когда в дверь стучат.

Бл*дь.

— Да?

Она осторожно открывается, и Винсент просовывает голову в щель.

— Я слышал телефон. Кто это был?

— Ник, — отвечаю я, свешивая ноги с кровати. Винсент смотрит на них мгновение, прежде чем перевести взгляд на мое лицо. — Он сказал, что ты звонил ему вчера.

Винсент открывает дверь полностью и входит в комнату, закрывая ее за собой. Он улыбается мне пока идет к кровати и садится так близко, что наши ноги соприкасаются.

— Звонил. Я переживал о тебе. Переживал о влиянии Тета на тебя. И за то, что он тебе рассказал.

— Рассказал мне о чем?

— Обо всем. Все, что он говорил, ложь, Харпер. Он ничего не может с этим поделать. Вся его жизнь — ложь. Ложь удерживает его в живых. Он всего лишь продукт более десятка лет лжи и секретов. Он убил сотни людей. Он подрывал правительства. Ради Бога, Харпер, он убил собственного брата. Это должно тебя беспокоить. Даже если ты думаешь, что у него были веские причины на это.

Я начинаю говорить, но застываю с открытым ртом. Вместо того чтобы защитить Джеймса, слова застают меня врасплох.

— Я знаю, — произносит Винсент, — это ужасно. Ужасно то, что они с ним сделали. Но, Харпер, он выбрал эту жизнь. Ты должна понять это.

— А ты выбрал эту, — безучастно говорю я.

— Я не выбирал. Он это сделал. Он выбрал ее за меня, став Шесть. Я всегда был во власти…

— Подожди. Контроль. Это твое кодовое имя?

— Кодовое имя? — он странно смотрит на меня.

— Твое кодовое имя. Ты знаешь, от Организации.

— Я не знаю, о чем ты говоришь. У меня нет кодового имени.

Точно. Секреты. Но контроль. Это и существительное, и глагол (прим. пер. — в английском языке слово «control» является и существительным, и глаголом — «иметь власть, управлять» и «власть, контроль».) И то, как Винсент использовал его, это отчасти означает…

— Харпер? — рычит он. — Ты меня слушаешь?

«Приходи» тоже может быть и существительным, и глаголом (прим. пер. — «come» в английском может быть глаголом «приходить» или «кончать», а также существительным в значении «высший момент удовольствия»). Но — я давлюсь смешком про себя — единственный раз, когда его можно использовать в качестве существительного, касается спермы.

— Я слушаю.

— Что сказал Ник?

Я смотрю на него с подозрением.

— Ты знаешь, что он сказал. Ты практически сказал ему позвонить мне и сказать мне эти вещи.

— Я попросил его позвонить тебе. Сказал, что переживал из-за влияния Тета на тебя. И у меня было право переживать, потому что вчера, прямо перед тем, как ты позвонила ему, он пытался убить Ника, взорвав дом, в котором они находились.

Я отворачиваюсь.

— Что? — Он был с Ником? — Зачем ему это делать?

— Ему не нужна причина, Харпер. Он хладнокровный убийца.

Мы все здесь хладнокровные.

— …он безумен. Несколько лет назад в него была запрограммирована какая-то тайная месть, и он начинает воплощать ее. Он не прошел свой последний тест на психическую уравновешенность. После того как он убил своего брата, но провалил тест, на него объявлена охота.

— Что?

— Да. На него объявлена охота, но наемник струсила. Если бы она сделала свою работу…

Она?

— …нам бы не пришлось сходить с ума от паранойи прямо сейчас.

— В Организации есть девушка-наемник?

Винсент смеется.

— И это твой вопрос? После всего, что я тебе только что сказал? Это твой вопрос?

— Кто эта наемница?

— Я, — мягкий голос доносится со стороны открытой двери. Молодая женщина, пожалуй, моего возраста, заходит в комнату. У нее длинные темные волосы, а глаза — зеленого блестящего цвета. — Я наемница, назначенная убить Джеймса.

— И кто ты такая? — спрашиваю я с явным раздражением.

— Сестра Винсента.

Я смотрю на Винсента.

— Она — пропавшая сестра Джеймса? Та, которую, он думает, похитили?

Винсент вздыхает, слегка качая головой. Будто он пытался объяснить мне что-то. Или, может, если быть более точной, устал объяснять мне то, что говорил Джеймс.

— Харпер, позволь мне представить тебе мою сестру, Николу. Это Харпер Тейт.

— Рада знакомству, — отвечает она в раздражительной манере, и мне хочется ударить ее по лицу. — Тет знает, где я. Точнее, где я была. Я встречалась с ним несколько раз, пока он рос. Мы проводили вместе праздники после того, как меня… отослали. И я провела первые шесть лет жизни, будучи его сестрой, а не Винсента. Но, к сожалению, память Тета, — она заменяет слова взглядом, полным грусти, и качает головой. — Его воспоминания настолько спутаны в эти дни, что он не имеет понятия, где верх, а где низ.

Она лжет. Я это чувствую. Я встаю и иду к окну. Сегодня прекрасный день и сейчас светло, я вижу Тихий океан. Виднеется небольшая группка прилегающих домов, которые окружают линию леса на территории этого поместья. Это тоже поместья, но не такие большие, как это. Из окна я также вижу пришвартованные лодки. Они взывают ко мне, подобного я не чувствовала уже давно. Мне нравится вид.

— Я не верю тебе.

— А чему здесь не верить? Он живет от момента к моменту, — Никола становится рядом со мной. Она подобралась тихо и быстро. Я уверена, как и большинство наемников. — Я имею в виду, с какой частью у тебя проблемы? Может, я могу прояснить.

Слова Джеймса в пустыне, после того как он трахнул меня в уборной, всплывают в голове. Иногда просто нужно воспользоваться и насладиться моментом. Я не могу знать, когда жизнь решит устроить нам «резкий поворот», поэтому веду себя соответственно.

Это звучит весьма похоже на Джеймса.

— Я тоже его любила, Харпер Тейт. Я очень сильно его любила. Он был хорошим братом, когда я была маленькой. Он научил меня ездить на велосипеде. Плавать. И определять время по часам. Я привыкла называть его Тук-Тук.

То послание на телефоне в пустыне. Тук-Тук. Сообщение, которое пришло на телефон, который я нашла в маленьком зимнем саду Джеймса. Тук-Тук. Это была она. Никола. Она отправила сообщение.

Мы скоро поговорим. Не забывай, почему все это происходит.

Что происходит? Очевидно, Никола не была похитителем Саши, потому что я убила того парня, когда свернула ему шею. Но Никола видела того человека, потому что это она отправила то сообщение.

— …ты знаешь, Харпер, что все это правда. Глубоко внутри ты знаешь, что то, что мы говорим, правда.

Она права. Ничего из сказанного ими не удивляет. Он сумасшедший? Может быть. Вероятно, немного, по крайней мере. Он делал ужасающие вещи. И у меня на самом деле нет проблем с тем, чтобы представить, что он сделал все те вещи, о которых они говорят.

Кроме того, когда дело касается меня.

У меня галлюцинации? Я уплываю в ту сказочную страну, где женщины вводят себя в заблуждение тем, что их похититель — хороший парень? Как это называют? Стокгольмский синдром? У меня он есть? Джеймс похитил меня, не зная, и затем промыл мне мозг сексом, чтобы я была податливой?

Это именно то, что он и сделал. Он поцеловал меня. Под пирсом. Будто клеймил меня. Черт, он даже раз или два использовал это слово.

Я поворачиваюсь и быстро иду к кровати, чтобы сесть, пока не потеряла сознание.

— Никола, — произносит Винсент. — Пожалуйста, можешь оставить нас ненадолго?

Я поднимаю голову и вижу сожаление на ее лице, когда она смотрит на своего брата, а затем кивает ему и выходит.

— Харпер, — Винсент звучит устало. Я задаюсь вопросом, удалось ли ему поспать прошлой ночью. — Мне жаль, хорошо? Не знаю, насколько это важно для тебя, но мне жаль, что ты должна услышать это. Я знаю, ты думаешь, что любишь его, но он использовал тебя. С момента, когда увидел тебя на пляже, он строил схему. Спроси сама себя, Харпер. Зачем ему отвозить тебя обратно к отцу, если он любит тебя и хотел оставить для себя? Зачем?

Я не думаю, что это на самом деле вопрос, так что ничего не говорю.

— Он передал тебя обратно, потому что Адмирал нанял его сделать это. Для него ты — задание. Адмирал хотел оставить тебя в покое на пляже. Все знали, где ты, Харпер. Какими глупцами ты нас считаешь? Но постоянный приказ был наблюдать за тобой и не приближаться. А затем Тет сошел с ума и убил Ци.

— Кто такой Ци?

— Я имею в виду Тони. Нашего брата Тони. Номер Пять. У нас всех есть визитные карточки, которые связаны с методом убийства. Тони был Ци из-за цианида. Это была его визитная карточка для убийств, если ему немедленно нужно было убить человека. Он отравлял их цианидом.