Настя, насупившись, разглядывала достопримечательности по обочинам дороги. Своим молчанием она высказывала немой протест переезду в пригород, но Полина Анатольевна сосредоточенно вела машину, думая о чем-то своем. Настя снова заметила безмятежность в ее глазах. Это было, по меньшей мере, странно. Настя считала, что мать должна страдать после развода, а не сидеть отрешенно за рулем.

— Мам! — первой не выдержала дочь. — Нам же все сигналят! Неужели нельзя прибавить скорость? Хоть чуть-чуть?

— Вот получишь права, и будешь сама свою скорость регулировать. А я поведу так, как считаю нужным. — Гордо вздернув подбородок, ответила Полина Анатольевна.

— Ты когда уезжаешь? — уже более миролюбиво спросила дочь, надеясь, что мать побудет с ней выходные.

— Завтра утром. Надеюсь, за сегодняшний день мы успеем разобрать наши вещи.

— А я как же?

— А ты будешь с бабушкой. До понедельника.

— Вот возьму, и наглотаюсь таблеток! Или закроюсь в ванной и вскрою вены! — выпалила Настя. — Будете тогда с бабушкой плакать, что оставили меня одну!

Мать недоверчиво скосила глаза в ее сторону.

— А ты, хоть знаешь, какие таблетки надо глотать, чтобы наверняка на тот свет отправиться?

— Думаю, у бабушки найдется парочка упаковок того, что нужно.

— У бабушки твоей, кроме аспирина, никаких других таблеток не водится. И аптечки как таковой нет. — Усмехнулась Полина Анатольевна.

— А я себе вены вскрою! — воскликнула Настя и от злости вся покрылась красными пятнами.

— Смелости не хватит. Ты же крови боишься. — Продолжала насмехаться над ней мать. — И вообще, прекращай меня шантажировать! В пригороде тоже есть люди. Попробуй с ними подружиться, пока меня не будет. Ну, или собачку заведи. Будет с кем гулять по вечерам. А, да, я же забыла. У бабушки есть золотые рыбки. Тебе понравятся. Выгуливать не надо, корми два раза в день и все.

Окончательно разобидевшись, остаток дороги Настя молчала.

Пригород, в котором поселилась бабушка, был самым неприметным и отдаленным из всех. И если в других пригородах Петербурга было приятно гулять, любоваться старинными строениями и монастырями, то в бабушкином пригороде ничего такого не было. Всего лишь парк с небольшим прудиком, через который когда-то давно перебросили витиеватый мостик. Но прогресс неминуемо подбирался даже к этому месту, благодаря чему на старом пустыре как грибы после дождя внезапно выросли несколько новостроек, торговый центр и парк развлечений.

Между новостройками раскинулись две современные детские площадки и милый скверик, совсем недавно засаженный березками и облагороженный несколькими лавочками.

Лавочки облюбовали местные пенсионеры и теперь, целыми днями просиживая в скверике, обсуждали цены на местном рынке, ругали власть и даже умудрялись играть в домино и шашки. Пригород жил своей, маленькой, рутинной жизнью, в которую совершенно не вписывалась капризная и избалованная Анастасия.

Бабушкина квартира находилась на семнадцатом этаже одной из трех высоченных восемнадцатиэтажек. Интерьер квартиры с момента последнего визита Насти почти не изменился. В гостиной рядом с искусственным камином вся стена была заставлена стеллажами с библиотекой, состоящей в основном из литературы на иностранном языке. Эти книги бабушка собирала всю жизнь и очень гордилась своей обширной коллекцией. Небольшой серо-зеленый диванчик, два кресла и круглый журнальный столик из кованого стекла завершали незатейливое убранство. Искусственное пламя камина приятно согревало истерзанную сомнениями душу Насти, и спустя некоторое время ей даже начало казаться, что здесь будет спокойнее, чем в огромной пустой квартире, выставленной на продажу.

Бабушка радушно встретила своих девочек, помогла занести наверх вещи и обмолвилась, что к приезду Настеньки в холодильнике припасла ее любимый торт «Наполеон» с заварным кремом. Правда, бабуля его не испекла сама, как это сделала бы любая другая любящая бабушка, а купила в местном супермаркете.

— Я его уже попробовала, такая вкуснятина, пальчики оближешь! — восхищенно рекламировала бабушка свой купленный торт и Настя решила, что обязательно попробует этот изыск кулинарного искусства, как только они с матерью разгрузят свои вещи.

Пока Настя и мать размещались в одной комнате на двоих, бабушка хлопотала на кухне. Кроме хваленого «Наполеона» на небольшом столе появилась турецкая клубника огромных размеров, печенье и брусничный джем. Джем бабушка заготавливала сама — это было ее единственное увлечение в кулинарии, крутить различные варенья на зиму. Любую другую купорку она не признавала. К чему трудиться, если в последние годы этого всего полно на рынке? А вот хорошего варенья в супермаркете не купишь, это точно.

— Ух, ты, клубника! — радостным возгласом ознаменовала свое появление на кухне Настя. Она уже успела переодеться в длинный теплый халат неопределенного цвета и не по сезону пушистые комнатные тапочки с кроличьими ушами. Других, более летних тапок в прихожей девушка не обнаружила, и ей ничего не оставалось, как надеть имеющихся в наличии пушистых кроликов.

— Она же вся на нитратах! — возмущенно заглянула в кухню проходящая мимо Полина Анатольевна в черном кимоно и на этот раз без очков. — Тебя высыпет!

— Не высыпет! — весело подсела к столу Анастасия.

В одной из многочисленных сумок Полина Анатольевна нашла свой венецианский сервиз и бережно выставила оберегаемую семейную реликвию на кухонную тумбу.

— Мам, ты зачем такой хороший сервиз достала? — озадаченно покосилась на хрупкий фарфор Настя.

— Чай пить. — Довольно улыбнулась мать. — Я теперь начинаю новую жизнь, и хочу, чтобы она была наполнена красотой.

— А сервиз-то здесь причем? Я помню, ты собиралась отдать его мне в приданое?

— А, купим тебе еще один. — Махнула рукой Полина Анатольевна.

В кухню вошла бабушка со второй банкой варенья из кладовки.

— Поля, ты с ума сошла! — воскликнула бабуля. — Ну, зачем же такую красоту доставать?

— Надо же хотя бы раз из этого сервиза чаю попить! — с любовью погладила Полина Анатольевна свое сокровище. — Он в серванте пятнадцать лет простоял!

— Так это же, наверное, антиквариат! — восхищенно вытаращилась Настя на витиеватые кружки цвета слоновой кости. — Интересно, сколько за него дадут в антикварном магазине?

— Эй, эй, я тебе дам, антикварный магазин! — загородила собой гору кружек с блюдцами мать. — Мое добро!

Бабушка деловито откупорила варенье из инжира и выложила его в красивую хрустальную вазочку. Чайник на электрической плите засвистел, сигнализируя домочадцам о готовности, и Полина Анатольевна осторожно засыпала заварку в свой витиеватый чайничек.

Бабушка, не церемонясь, расставила кружки с блюдцами на стол.

— Не уж то, мы одни остались? — присела она на табуретку возле плиты и подперла рукой подбородок.

— И что в этом плохого? — вскинулась Полина Анатольевна, разливая заварку по кружкам. — Хоть для себя поживем! А там и Настенька замуж выйдет. Да, доченька?

— За миллионера! — мечтательно вытянулась бабушка.

— Фу, ба, ну какой миллионер на меня посмотрит? — разозлилась Анастасия. — Я тощая, как селедка! Груди нет, глазищи огромные, волосы, как у мышки!

— Да ты что, телевизор совсем не смотришь? — опешила бабушка. — Там на экранах только таких и показывают! Думаешь, всем интересны полногрудые красотки?

— Ты, Настенька, на себя внимательнее в зеркало посмотри, — загадочно улыбаясь, согласилась с бабушкой мать. — Мне кажется, ты себя недооцениваешь.

— Ну, да, конечно. — Обиженно буркнула девушка. — Только что-то я очереди из миллионеров возле себя не наблюдаю. За все годы, что я провела в университете, меня ни разу на свидание не пригласили.

— А ты бы меньше в библиотеке просиживала. — Захихикала Полина Анатольевна. — Или хотя бы книжки полезные там читала.

— Полезные, это, какие?! — оскорблено взвилась Настя, перечитавшая огромное количество книг на трех языках за годы своего обучения в университете.

— Ну, например, как соблазнить мужчину. Или, там, как стать стервой. В книжных магазинах таких пособий, хоть пруд пруди! — продолжала хихикать мать.

— А ты сама много таких книжек читала?!

— Ну, в свое время интересовалась.

— И что, помогло?

— Твоего отца покорить помогло. — Пожала плечами Полина Анатольевна.

— И к чему это было делать, если спустя годы все рухнуло? — с горечью спросила Настя.

— Ничего не рухнуло! — уверенно отмела пессимизм дочери мать. — Просто пришло время начинать новую жизнь.

— Ладно вам, девочки! — вступила в разговор тяжелой артиллерией бабушка. — Не стоит ссориться.

— А кто живет в соседних квартирах? — Настя вдруг вспомнила, что она теперь обосновалась здесь, в пригороде, и неплохо было бы узнать что-нибудь о проживающих рядом людях.

— В квартире напротив парикмахер Анжела. Милая девушка, я пару раз пользовалась услугами парикмахерской, в которой она работает.

— Здесь есть парикмахерская? — удивленно отхлебнула чай из витиеватой кружки Анастасия.

— Да, в соседнем доме. Теперь все парикмахерские называют салонами красоты. Наш называется — «Евгения». Если будет скучно, можешь туда обратиться, — щедро намазала печенье вареньем из инжира бабушка. — А после посещения салона красоты можно и Петеньке позвонить.

— Не буду я ему звонить! Он ужасно скучный! — снова возмутилась Настя и даже подпрыгнула на своем стуле, от чего чашка с блюдцем жалобно звякнули друг о друга. — Если я худая, как селедка с огромными глазами, это еще не значит, что я буду встречаться с таким скучным парнем!