— А смысл? Ты же ее сразу засосешь в щель. И вообще хватит, нельзя много смеяться. Не к добру это.

— Ой, Бдушкина, не порть мне настроение.

— Не буду.

— Тань, а на тебе белье приличное? Ну без дырок?

— Ну ты и козел, Меркулов. На мне подаренное тобой белье, так устраивает?

— Да. У меня идея, все-таки тут многовато людей. На мне трусы не очень модные… рисунок там, скажем не для всех, без дырок, к счастью, но не для всех. Поэтому предлагаю в течение часа забрать еду, нам ее упакуют в контейнеры, и поехать на один пустынный пляж, где нет никого.

— Прям-таки никого?

— Никого. Ну или почти никого. Там находится бывший детский лагерь. Он заброшен, а за его территорией находится красивый пляж с песочком и прекрасным видом на залив. Там можно и в трусах походить, и голыми.

— Кто о чем.

— Ничего ты не понимаешь, псевдомедсестра Бдушкина. Голыми ходить полезно. Ну а на случай, если там будут такие как мы, на тебе хорошее белье. Ну а мои трусы потерпят.

— Возможно. Только смесь ты там как будешь разводить?

— Пусть Машка сегодня побудет на разгрузочном дне, похомячит пюре из брокколи и яблок. В общем на месте разберемся.

— Хорошо, будь по-твоему.

* * *

На мое счастье, пляж оказался и вправду пустынным. Никаких тебе зудящих под ухом людей. И Таня какая-то благодушная, что совсем странно. Я бы сказал-разомлела в конец. Даже согласилась искупаться в белье.

— Классные трусы, Павел Александрович. Стесняюсь спросить, но все же, вы были трезвы, когда их покупали?

— А что тебе не нравится? Подумаешь, машинки нарисованы. Не рваные же.

— Да, точно. Главное, что целые, — не прекращая заливаться смехом, выдает Таня.

— Прекращай смеяться, Бдушкина, это уже неприлично.

— А если я сделаю вот так?

Секунда и Таня ударяет рукой по воде, смачно брызгая на меня водой. Остаться в стороне я не мог, двинул по воде со всей силы, обрызгав некогда сухую Танину голову. А дальше началась игра под названием «кто кого». Победителем, конечно, стал я. Все же силы не равны.

— Все, все, я сдаюсь. Я устала. Паш, пошли на берег, Маша, кажется, уже проснулась.

— Тань, ты достала уже. Она же не хнычет, пусть себе порезвится в коляске. В конце концов, у нее куча погремушек. Вырастит какая-то рохля, если будешь подходить к ней всякий раз, как она издаст какой-либо звук. Все, молчать. Иди сюда, — притягиваю Таню за руку. — Обними меня ногами, я тебя покатаю по воде.

— Не хочу.

— Обними.

— Ну, Паша.

— Обними, — повторяю я.

— Вот ты зануда.

Нехотя, но Таня обхватывает меня ногами, и я начинаю самым настоящим образом кружить ее по воде. Вместо того, чтобы взбрыкнуть, она только сильнее держит меня за шею и жмется ко мне. А мне это чертовски нравится, как и осознавать то, что Тане это нравится ничуть не меньше, чем мне.

— Паш, — прекращаю кружить Таню, потому что у самого уже, кажется, все едет перед глазами.

— Ммм?

— Ты, наверное, устал, — поправляя мои мокрые волосы наверх, тихо произносит Таня.

— Если только чуть-чуть.

— Ну тогда ладно…

Кажется, Таня хочет что-то еще сказать в ответ, но я не даю ей это сделать. Вместо этого накрываю ее немного холодные губы своими. Она не осторожничает, сразу приоткрывает свои манящие губы мне в ответ. Зарывается своими пальчиками мне в волосы и еще больше тянет на себя. Наверное, я бы и дальше продолжал все это приятное безумие, если бы мы находились у меня дома. Но видимо что-то в голове сработало не только у меня, но и у Тани, потому что она резко отстранилась от меня.

— Мне кажется, нам надо остановиться.

— Скорее всего. Ты ж не захочешь предаваться плотским утехам на, подчеркиваю, пустынном пляже?

— Нет, Пашенька, тем более он не пустынный. Зуб тебе даю, что кто-то здесь есть.

— Опять ты про зубы, Бдушкина.

— Дурак! — легонько ударяет меня в плечо. — Все, отпускай меня.

— Нет. Доставлю тебя на своих двух до берега.

— А спинка не бо-бо?

— В водичке нормуль.

Тут я, пожалуй, чуток погорячился, но все же ценный груз донес в целостности и сохранности. Ставлю Таню на берег и тут до меня доходит, о чем я хотел спросить в этом дурацком опросе.

— Стой, — хватаю Таню за руку и разворачиваю к себе. — А откуда у тебя этот шрам, — провожу рукой внизу живота.

— Не помню, какая-то операция в детстве, — вырывает свою ладонь и быстрым шагом идет к покрывалу.

— Ясно. Врушка, — бубню себе под нос, ступая на песок.

Глава 33

Перебираю Танины волосы, наслаждаясь их шелком, и тут мне в голову приходит заманчивая идея лишить ее волос. Нет, не всех, всего парочки, ну или сколько там нужно для проведения ДНК. Определиться бы еще, я сошел с ума или Таня действительно может оказаться той, которую я уже неделю как не ищу. По идее все сходится: проговорилась или специально брякнула про одного мужика, но будем считать, что этот самый один я и есть, а шрам-это след от кесарева. В ту ночь я ей черти что наболтал, наверняка и про Иру брякнул, отсюда такая осведомленность. Сны она действительно видит, отсюда синяя машина и срыв левой сделки. Ну и самое главное объясняется то, почему Маша сразу ее приняла, и такое отношение Бдушкиной к самой Маше. А может все не так и я выдаю желаемое за действительное? В конце концов, Таня может оказаться какой-нибудь подругой или сестрой. Черт… Но волос все равно надо выдрать. Родство или его отсутствие точно покажет, а это уже полдела. Блин, как его выдрать-то, чтобы незаметно?

— Паша, что ты делаешь? — резко поднимается с кровати, протирая сонные глаза.

— Наслаждаюсь твоими волосами.

— Мне кажется, ты их хотел выдрать.

— Ой, не говори глупости. Так ладно, мне пора вставать на работу. Приготовь мне гренки, пожалуйста.

Встаю с постели и как подросток убегаю от смотрящей на меня девчонки. Меркулов, ты самый настоящий придурок. Нет, чтобы спросить, как есть, так теперь я выискиваю волосы на расческе. Однозначно придурок, хотя нет, хуже-идиот.

Быстро принял душ, собрался впопыхах и пока Таня отсутствовала, я начал искать ее волосы на подушке. Здесь-то точно должны быть. Обыскав всю кровать на наличие хоть чего-то похожего на длинный каштановый волос, я окончательно сник. Что это за девушка такая, у которой даже волосы не выпадают?

— Паша, что ты делаешь в одежде на кровати?

— Я потерял часы, думаю они где-то здесь.

— Они у тебя на руке.

— Блин, точно.

— Гренки уже готовы.

— Супер. Пошли завтракать.

Ну точно придурок…

* * *

— Привет, сын мой.

— Доброе утро, Павел Александрович.

— Что-то ты какой-то помятый, Толя. С нашей последней дегустации некоторых напитков, прошло многовато дней. Что с твоей мордой?

— Слушайте, меня уморила работа секретарем. Может вы уже кого-нибудь наймете вместо Жени?

— Нет. Твоя морда мне роднее.

— Это оказалось не такой уж и простой работой.

— Конечно, нет. Просто-только в кофе плевать. Короче, у меня к тебе задание, Решетников. Я хочу сегодня сходить вечером в ресторан, а Машу мне оставить не с кем. В общем, сидишь с ней ты. Возражения не принимаются.

— А если я с ней посижу, вы подумаете нанять новую секретаршу?

— Подумаю.

— Но не наймете.

— Точно. Вот видишь, Толя, какое у нас с тобой взаимопонимание. Так, все, меня не отвлекать, только по делу.

Хорошие же у меня дела-полдня выбирать платье для Тани. В итоге только к обеду решился с выбором. Что как не черное маленькое платье украшает женщину. Ну подумаешь, не совсем маленькое, а длинное, с большим вырезом на спине, главное же черное.

К концу рабочего дня, все, о чем я думал-это о Тане в черном великолепии с голой спиной. Пусть только попробует не надеть. Если надо будет-заставлю.

— Павел Александрович? — поднимаю голову на рядом стоящего Толика.

— Что?

— Я говорю, там к вам женщина пришла. Представилась Еленой. Говорит она со знакомого для вас агентства. У нее есть для вас какая-то важная информация.

— Она звалась Еленой. Отлично, Толик, зови. Кто-то просто хочет снова заработать.

— Что?

— Ничего. Зови.

Тру лицо руками, а через пару мгновений в кабинет входит Елена собственной персоной.

— Павел, добрый вечер, — присаживаясь на стул напротив меня, начинает Елена. — Со мной произошёл небольшой казус.

— Мне это, к счастью, не знакомо, но я вас понимаю. Туалет в конце коридора налево, ну или можете воспользоваться моим, так сказать по знакомству.

— Хорошая шутка, но я не оценила. Я вас в прошлый раз дезинформировала.

— Я в курсе. Деревня «Лобок» не рожала того, кого я ищу.

— Скорее всего, потому что я ошиблась. Деревня называлась Лобково. Даю вам руку на отсечение. Я не вру и деньги мне никакие не нужны за эту информацию, тем более вы уже платили.

— Вы меня удивили, Елена.

— Бывает. Прошу меня простить, что перепутала.

— Лобково значит? Точно?

— Точно.

— Ну хорошо, проверим. Вас проводить?

— Не стоит. У вас там есть замечательный помощник.

Елена направляется к двери, а у меня как будто загораются глаза. Лобково значит. Нет уж, в деревню я больше не поеду, ни с Таней, ни один. А вот дать указания Вадиму-это святое.

С работы вышел вместе с Толиком, и хоть тот немного упирался, все равно оказался посаженным в машину.

— Чего ты боишься, ты уже сидел с ней?

— Тогда мы были вдвоем.

— Мы ненадолго, не дрейфь. Вадик, — обращаюсь к впереди сидящему палке-выручалке. — У меня для тебя очень важное задание. Есть такая деревня Лобково, так вот, мне надо точно знать всех девушек, рожденных в этом месте двадцать-двадцать пять лет назад. Примерно так. Если таковые будут иметься, то среди них поищи Татьяну. Если что-то найдешь, сразу звони мне. Понятно?