Беру пакет и под довольный взгляд начальника, ухожу в свой кабинет.

Что сегодня за день — то?

Руслан… Еще вчера я могла позвонить ему, и он бы забрал меня из этого кошмара. Защитил. Помог. Но сейчас я не могу на него рассчитывать.

Ваня… Завтра будет поздно, операция нужна сейчас, мне нужны деньги, нужна работа.

Я принимаю решение.

Глава 24

Оставляю на рабочем столе заявление об увольнении и ухожу прочь. Спускаясь по лестнице, достаю сотовый, набираю давно забытый номер. Говорю всего три слова и отключаю телефон:

— Антон, я согласна.

Иду к выходу, не видя ничего перед собой. Я полна решимости убраться из этого вертепа, как можно быстрее, клуб уже не тот, что был при Руслане. Семен замечает меня и спешит меня задержать, еще бы, он же меня обещал тому извращенцу. Лика, только взглянув на меня, все поняла, поэтому пропустила, а сама встала на дороге у Семена. Несколько спасительных секунд и я выскочила на улицу. Я бежала по дороге, пока не устали ноги. Остановилась у магазина, посмотрела на адрес и вызвала такси. Ждать долго не пришлось, машина подошла быстро. И только оказавшись дома, я падаю на пол прямо в коридоре, на душе безумно противно от того, что придется нарушить слово, данное Ване и самой себе. Черт, да я на могиле родителей давало слово, что никогда не буду зарабатывать гонками. Но выбора у меня нет, у меня есть одна единственная возможность помочь брату, и я не могу от нее отказаться. У меня нет работы, нет мужчины, на которого я могу положиться. Есть только призрачная надежна на выигрыш. Еще один раз и все. Больше никогда. Я даже байк продам.

****

Никогда в жизни я не был так зол. Мной еще никто и никогда так не пользовался. Но ведь она не могла лгать? Как можно отдаваться с такой нежностью и трепетом, а потом говорить другому «любимый»? Не укладывается в моей голове эта грязь.

Я присаживаюсь на диван в гостиной, так как заходить в спальню не хочу, там еще пахнет ею. Надо сменить постельное, проветрить комнату и выкинуть из ванны все женское барахло, которое я купил для нее. Все, нет ее больше. Умерла.

Я не знаю, сколько времени я так сижу, но мышцы затекли, а я все гипнотизирую черный экран плазменной панели напротив. Я не мог так ошибиться в ней, не мог. Но я же своими глазами видел ее с другим. Видел и слышал их разговор.

В дверной звонок настойчиво звонят, а мне хочется послать всех непрошенных гостей на хер. Только бы не она, иначе просто убью. Не могу больше слушать этот писк, иду открывать.

— Рус, ты чего, спишь? — в квартиру врывается вечно веселый и беззаботный Демьян.

— Почти, — отвечаю я и иду обратно к дивану.

— Что случилось? — обеспокоенно спрашивает друг.

— Ничего. Делать нечего. Отец уволил, вот привыкаю к жизни безработного.

— Ясно. Вставай безработный, поедем, развею тебя.

— Не хочу, — беру пульт и включаю телевизор.

— Руслан, меня пригласили в одно очень крутое место. Это мероприятие проходит один раз в год.

— И что это?

— Не скажу, сам увидишь, — Демьян выхватывает из моих рук пульт и выключает телевизор. — Поднимай свой зад, жду тебя в машине.

Друг уходит, и я нехотя поднимаюсь с дивана. Может, Дема прав, нужно развеяться. Быстро принимаю душ, предварительно выбросив все женские штучки, одеваюсь в черную водолазку и черные джинсы.

— Ну, наконец — то. Как девица красная собираешься, — говорит друг, стоя у машины.

— Не е*и мне мозги, — присаживаюсь на пассажирское сиденье, показывая всем своим видом, что я не расположен к разговорам.

Демьян включает музыку на максимум, и мы мчимся прочь. Я больше не спрашиваю, куда мы едем, мне все равно. Я просто слежу за дорогой. Мы выезжаем за город и сворачиваем на старую дорогу. Она ведет к заброшенному полигону.

— Ну, и куда мы приехали? — спрашиваю, как только мы останавливаемся.

— На гонки.

— Гонки, так гонки, — в принципе, мне плевать куда ехать. Хотя, я не любитель подобного развлечения.

Предпочитаю рисковать деньгами в бизнесе, а не здоровьем и жизнью на треке.

На удивление для меня, народу было невероятно много, мы с трудом нашли места, чтобы присесть на трибунах.

— Ставки делать будешь? — спрашивает друг.

— Нет, — твердо отвечаю я.

— Говорят, призовой фонд сегодня лям, ты прикинь, — друг присвистнул и мечтательно осмотрел поле.

— Да хоть два, — отстраненно отвечаю я.

Демьян с диким азартом оглядывает все вокруг, а я утыкаюсь в одну точку, туда, где написано «Старт». Сумасшедшие люди, там, наверное, скорость надо развивать под двести, а повороты крутые, не каждый сможет проехать такие виражи. Это насколько надо быть отчаянным, чтобы так рисковать своей жизнью.

— Смотри, а это не твой администратор? — отвлекает меня друг.

Первая мысль была, о Светлане, прежнем администраторе клуба. Я искал ее глазами среди зрителей, но так и не нашел, а потом случайно взглянул на место, где собирались участники.

Лиза.

Я даже не поверил своим глазам, зажмурился и опять посмотрел на девушку. Нет, я не ошибся. Точно, она. Только сейчас она иная. Сосредоточенная, внимательная, собранная. В кожаных штанах и облегающей футболке. Волосы распущены и развиваются на ветру. Возможно, она подруга участника? Другого объяснения ее присутствию там я не нахожу. Но через несколько минут к ней подходит другая девушка, в ее руках кожаная куртка и шлем. Ну вот, я был прав, она подруга участницы, сейчас Лиза пожелает ей удачи и уйдет в зрительский блок. Я даже невольно выдохнул от облегчения. Но через мгновение напрягся так, что костяшки на пальцах побелели. Вторая девушка передала куртку и шлем Лизе и та, в свою очередь, начала надевать это. Я не мог в это поверить. Куртку застегнула, волосы она собрала в хвост, зафиксировала резинкой и надела шлем. Подходит к байку, и садится на это железное громадное нечто.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— А она у тебя еще та штучка, — комментирует Дема.

— Не у меня, — отвечаю я, пожирая ее глазами.

— Ставки делать будете? — к нам подходит парнишка с каким — то гаджетом. — Поторопитесь, скоро старт.

— А на кого ставят больше всего? — спросил Демьян.

— Сегодня все ставят на Лизу, она победительница позапрошлого чемпионата.

— А прошлого? — сорвалось с моих губ.

— А в прошлом она не участвовала. Но никто не может побить ее рекорд, у нее самый высокий показатель.

— Ну, хорошо, ставлю на Лизу, — говорит друг, отсчитывая купюры.

Лиза, действительно, лучшая, то, как она прошла первый круг и вырвалась вперед, меня восхитило. Я следил только за ней. Дыхание замирало, как только она подъезжала к очередному крутому повороту. Но она плавно и на огромной скорости входила в них. Я впервые видел подобное. Она будто одно целое с байком, плавные движения ее корпуса в сторону и ее зверь подчиняется ей, входит в поворот и, не сбрасывая скорости, рвется вперед, она вырывается в лидеры. После второго круга преследователей за ней почти не осталось, а я укрепился в своем мнении, что она окончательно выветрила все мозги, напрочь. На такой огромной скорости творить подобное, надо быть отчаянной и обезбашенной идиоткой. Остался последний круг, я с замиранием сердца слежу, как рвется она к надписи «Финиш». Трибуны гудят и скандируют. Многие предвкушают огромный выигрыш.

Но в одну секунду ситуация меняется, рев мотора, клубы дыма и ее несет в сторону. Люди замолкают и в гробовой тишине я вижу, как ее выкидывает из байка, и она летит мешком на землю.

Я не помню, как сорвался с места, как перепрыгнул через ограждения, как бежал впереди всех. Я упал на колени перед ней и не мог больше пошевелиться. Я не знал, что делать. Только смотрел в ее глаза. А она смотрела в мои, точно так же, как еще вчера ночью смотрела на меня с нежностью и преданностью. Протянул руки, чтобы снять с нее шлем.

— Не трогайте ее, — услышал голос рядом.

— Что? — мне кажется, что я разучился понимать человеческую речь, мне что — то говорят, а я понять не могу.

— Ее нельзя трогать, вдруг поврежден позвоночник. Врачи уже здесь. Отойдите, не мешайте медикам работать.

Меня оттолкнули, и я с трудом поднялся на ноги, сделал несколько шагов в сторону и снова осел на землю. По телу шла такая дрожь, что я не мог даже осмыслить то, что только что произошло. Я не мог поверить, что это произошло с нами. Еще прошлой ночью я любил ее в своей постели, а сейчас она … жива ли? Её увезли на скорой, люди спешно покинули место несостоявшегося мероприятия, а я сидел один посреди поля и смотрел на ее шлем. Его все — таки сняли. Я поднял шлем с земли — это все, что у меня осталось от нее.

Глава 25

— Я хотел открыть охранное агентство, а не детективное, — бурчит Сергей, присаживаясь рядом со мной на скамейке в приемном отделении. — Держи.

Я беру из его рук папку с документами, дрожащими руками открываю ее и не могу понять ни слова. Меня еще не отпустило от шока, в голове такой гул, что уши закрыть хочется. Зло закрываю папку и откладываю в сторону.

— Лучше расскажи, — прошу я друга.

— Ее родители погибли.

— Это я знаю. Попали в аварию в день ее рождения. Она рассказывала.

— А она рассказывала, что кроме родителей в машине был еще ее брат?

— Могилы брата я не видел, — судорожно вспоминаю мое единственное посещение могил ее родственников и точно помню, что их было две: мамы и папы.

— Потому что он жив. Но парень стал инвалидом. Он передвигается на коляске. Сейчас Ваня находится в медицинском центре на обследовании, его готовят к операции. Лиза должна внести оплату за нее до завтрашнего вечера, вот эту сумму, — он протягивает мне бумажку с цифрами.