Виктория Мальцева - За мгновения до…

— А если Либби сегодня нет, то общественный транспорт никто не отменял, — смотрю ему в глаза с вызовом.

— Может, всё-таки научишься ездить?

Эта фраза была произнесена в самом обычном тоне человека, желающего для тебя комфорта, но в то, с самого начала незадавшееся, утро я увидела в ней только раздражение:

— Конечно, научусь! — отвечаю и чувствую, что мой голос — леденящая азотная кислота. — Не переживай, тебя напрягать больше не буду!

Выхожу, с чувством метнув дверь его дорогой тачки в положение закрытой.

На ланче Дамиена не было, как и его машины на школьной парковке. Уже почти на следующем уроке я получаю от него сообщение:

«Сегодня задержусь. Возможно, допоздна».

И я мысленно добавляю к этим словам так сильно просящееся «Ложись без меня». Ну прямо как давно женатая пара! — раздражённо думаю и отвечаю: «Okay».

Что может быть лучше делового почти обезличенного «Okay»? Правильно! Только полное молчание. И мы оба молчим остаток дня.

Tinashe feat. Travis Scott Vulnerable

Ещё во время ланча Либби, словно невзначай, спрашивает:

— А где Дамиен?

— Без понятия, — отвечаю.

— Наверное, Мелании помогает…

Меня словно током прошибает:

— А ей нужна помощь?

— Думаю, да. Сегодня День её Рождения, ты не знала? Она всех пригласила домой, весь класс почти. Ну, кроме нас с тобой.

У меня ступор, а Либби считает нужным заметить:

— У меня тоже есть пригласительный, но ты же знаешь моё отношение к этой шлюшке, так что… — запихивает в рот маковый бэглс.

Хочется плакать, очень хочется, но я не из тех, кто льёт слёзы на глазах у общественности. Да я вообще не из тех, кто слёзы льёт!

Вечером, часов около восьми, мы с Либби пилим ногти, сидя под яркой лампой на кухне. Любимая радиостанция развлекает нашу до изнеможения скучную, на этот раз, компанию и даёт обеим веский повод не открывать рта. Мы словно на поминках, но при этом серьёзно заняты — приводим в порядок руки. Внезапно на радио дозванивается некая Оливия и выдаёт целую трель, поздравляя лучшую в мире девушку Меланию с Днём её девятнадцатилетия. И вот я не знаю, это мои галлюцинации, или я слышу на заднем фоне, среди десятков прочих, голос Дамиена:

— Давай, Мел, давай, жги!

В этот момент мы с Либби сморим друг на друга, всё понимая, но не имея слов или же просто смелости их произнести. Ведущий радиостанции, почуяв возможность, с восхищением направляет беседу в эфире в нужное ему русло:

— О, ребята, да вы, похоже, хорошо знаете, как веселиться! Расскажи нам, Оливия, что там у вас происходит?

— Оу…оу-оу-оу! — тянет уже порядком нетрезвая Оливия, хихикая в свой сотовый. — Именинница устроила для нас шоу — стриптиз в собственном исполнении… и, кажется, у неё отлично это получается! Дам! Сто баксов в трусы?! Я сейчас тоже разденусь!

И я снова слышу его голос: на этот раз, вне всяких сомнений, это он:

— Не в каждые трусы я готов совать «сотки», детка!

Дамиен нетрезв. Настолько, что это можно безошибочно определить по одной только фразе.

— О! У меня ещё одно пожелание! — восклицает Оливия.

— Давай, Оливия, жги, и мы переключаемся на заказанный трек от Linkin Park! — напоминает ведущий.

— Это пожелание для самой себя! — заявляет. — Хочу, чтобы Дамиен на мне женился!

— Морда не треснет? — интересуется хохочущий голос Мелании. — Он женится на мне!

— Окей, — соглашается ведущий, — я передам ваши заказы Санта Клаусу, девочки! А на волнах радио Ванкувера «Шаг вперёд» от Linkin Park!

Первые ноты знакомой песни медленно заполняют комнату, накладываясь на шум неутихающей вечеринки и последнее, что мы слышим:

— Ванкувер! Приходи тусить в «Celebrities»! Сегодня празднуем девятнадцать лет Мелании — самой красивой девушки нашего города! Самый отрывной возраст, самый отрывной город, самая отрывная вечеринка!

Always Never — Canadian Dubai

Мы с Либби синхронно поднимаем головы, чтобы взглянуть друг на друга.

— Они продолжат в «Celebrities», — сообщает мисс «Очевидность».

— Я поняла, — возвращаюсь к ногтям.

— Хочешь, пойдём туда, и ты поймаешь его с поличным?

— Во-первых, зачем мне это нужно? А во-вторых, нас туда не пустят. Если бы это был будний день, а так суббота, да ещё и самый популярный клуб в городе.

— У меня есть два пригласительных.

— Два?

— «Для тебя и твоего парня» — так она сказала. Но, думаю, расчёт был на то, что я приглашу тебя.

С этим сложно не согласиться. Конечно, она хочет увидеть именно меня. Или нет, не так: она жаждет, чтобы это я увидела их…

- Знаешь, я скажу тебе, какой в этом смысл, — внезапно заявляет Либби. — Мы либо бесплатно оторвёмся, либо, ты поймаешь его на… чём-нибудь и поставишь точку.

— Кому нужна эта точка? Тем более, таким способом?

— Не скажи! — лицо Либби горит возбуждением. — Для начала не забывай, что мы соответствующе туда оденемся, а он ни разу тебя не видел при полной боевой готовности, так ведь?

— Не видел, — соглашаюсь.

— Ну, так и вот! И потом, не забывай, что Дамиен пока ещё ничего не сделал такого, чтобы ты его развернула. Развлекается себе, вешая тебе лапшу на уши, а если взбрыкнёшь — ещё и виноватой выставит, вот увидишь! Поймай его и поставь точку. Заодно разберёшься, чего он стоит, и не дашь возможности вывернуть всё так, будто вы разбежались из-за твоей беспочвенной ревности или глупости, не дай Боже!

От слова «разбежались» меня передёргивает, в душе разливается пятно горечи — я ещё не до конца поняла, что происходит, что мы, оказывается, разбегаемся, расходимся, как в море корабли…

Но азарт уже завладел моим маленьким сердцем, приступ мазохизма, странное нетерпение выпить свою чашу с ядом до дна, получить бандероль и расписаться, раскрыть и узнать, что в ней, зная наперёд, что ничего хорошего.

Мы собираемся быстро: накладываем косметику, распускаем волосы, напяливаем клубную одежду: Либби — моё чёрное короткое платье с серебряным поясом, я — белый комбинезон с глубоким вырезом на груди.

— Охренеть! Ну ты даёшь, мать!.. — Либби искренне не может сдержать эмоций, увидев окончательную версию «клубной» меня.

Затем, задумавшись, добавляет:

— На его месте я бы выбрала тебя. А вообще, знаешь, никогда не поймёшь, какого хрена этим мужикам надо! Может она как-то по-особенному сосёт, а? Как думаешь? Ну, должна же быть причина того, что он так резво метнулся обратно?

— Избавь меня, пожалуйста, от подробностей их интимной жизни! — прошу, не скрывая отвращения к произнесённым Либби словам. — И он пока ещё никуда не метнулся!

Либби бросает мне сочувствующий взгляд:

— Наивная девочка. Ну, поехали, проверим! Убедимся!

«Убедимся» — гадко давило на уши все сорок минут, проведённых в такси.

В машине Либби тихонько спрашивает:

— Слушай, подруга, — делает неловкую паузу, — а у вас всё… по-взрослому же, да? — произносит так, словно её только что осенило.

— Что ты имеешь в виду? — тяну время.

— Ну… секс, конечно.

Я молчу и не могу понять: мне стыдно сознаться или… Или?

— Ева? — настаивает человеческая бестактность.

— Нет.

Такси наполняет трагическая тишина, и спустя добрых пару минут Либби выносит вердикт:

— Ну ты и дууура!!!

Таксист усмехается вслух, не скрывая иронии, а мне хочется удавиться. Не знаю только, от чего так горько: от осознания собственной глупости, стыда или уже очевидной потери.

Linkin Park Step Up

В клубе не протолкнуться. На танцполе толпы, в баре длиннющая очередь. Везде люди, много людей и мало света, воздуха и разума.

— Пойду добуду нам выпить, — Либби пытается перекричать музыку. — Давай сотню, я знаю бармена — возьму без очереди.

Цветные прожекторы мечутся по залу, добавляя эффектности происходящей истерии. Я впервые в настолько большом и многолюдном клубе, впервые в таком скоплении нетрезвых и обкуренных обеспеченных людей — это место не для тех, кто попроще.

Внезапно я их вижу. В полумраке, в суете, в зале, вмещающем больше сотни людей, мои глаза находят то, что искали почти сразу.

Его правая рука на её талии, затянутой в корсет. Он склоняется к её губам, чтобы, очевидно, лучше слышать в этом сумасшествии, называемом музыкой. Мелания одета стильно и вызывающе: на ней серебряное платье, едва прикрывающее ягодицы и эффектно выставляющее все её «сильные» стороны.

Что в тебе есть от женщины, Ева? Белый, скрывающий всё, что можно, комбинезон? Я не умею соблазнять. Не знаю, как быть женственной, обворожительной. В любом случае, даже если бы на мне сейчас было её платье, мои худоватые ноги безбожно проигрывали бы её модельным и стройным, старательно натёртым перламутром. Она вся светится, горит желанием, и десятки восхищённых мужских глаз скользят по ванильному маслу, втёртому в её кожу.

Конечно же, и Дамиен их видит. Не может не видеть.

Я ловлю момент, когда его взгляд не в первый, скорее всего, за этот вечер раз погружается в её глубокое декольте, горящее звёздами блёсток в неоновом свете, и впечатываю его в память. Слепок получается отличным. Долговечным, детальным.

- Ева! Ева! — Либби протискивается с коктейлями в руках. — Насилу нашла тебя! Слушай, так много народу сегодня, как никогда! С тебя ещё двадцатка — наценка за skip the line, — неловко улыбается.

Я киваю и лезу в сумку.

— Никого из наших ещё не видела?

— Нет, — ору и сама себя не слышу.

Либби прижимает свой пахнущий алкоголем рот к моему уху: