Вздыхаю и выпиваю третий стакан. Ложкин щёлкает меня по уху:

– Оглохла, Галицына?

Я зло бросаю стаканчик и урну и разворачиваюсь на каблуках.

– Что тебе, Ложкин? Пилот не включается или не знаешь, как приказ положить в папочку «На подпись»?

Он окидывает меня плотоядным взглядом и облизывается.

– Да это на самом деле ты, Галицына! Зачем ты цепляла на себя картофельный мешок? У тебя же… Офигенная грудь! А попочка как орешек…

– Зубы не жаль? – хищно скалюсь я. Как же хочется выбить парочку из его белоснежной улыбки ближайшим стулом. – Обломаешь об орешек-то!

Ложкин быстро оглядывается и вдруг прижимает меня своим телом к стене, шепчет:

– Спасибо за предложение, Галицына. Обязательно укушу тебя за твою…

– Отвали от меня! – отпихиваю наглеца. – Ты чего как с цепи сорвался?

– Ты не переживай, что на лицо страшная, – ухмыляется он. – Зато телом вышла. А лица мужику в постели и не надо. Ну что, вечерком ко мне?

– Да с чего ты вообще взял, что меня это интересует? – возмущаюсь я.

Ухмылка его становится кривой, глаза сужаются.

– Ну, босс тебя уже трахнул, детка. Все знают, что он второй раз в одну норку не лезет. Не веришь, спроси у Артура Альбертовича. Так что не отмахивайся от мужского внимания. Я тебе сделаю хорошо!

Я едва не задыхаюсь от понимания, зачем босс положил руку мне на талию, зачем попросил массаж. Волков подставил меня! Теперь все в этом здании уверены, что я приоделась для босса, и он не устоял. Выставил меня соблазнившей руководителя подчинённой! Злость закипает, накрывает меня удушливой волной. Зачем это Волкову?

– И не мечтай, – с угрозой смотрю исподлобья. – А если посмеешь ко мне ещё хоть раз прикоснуться, сделаю омлет. Так и знай. – Мстительно ухмыляюсь: – А не веришь, спроси у Артура Альбертовича. Ему пришлось испытать на себе мою меткость!

Глаза Ложкина расширяются, он сдержанно посмеивается и посматривает в сторону приёмной. Возможно, моя месть и выглядит по-детски, но не я первая начала! Даже то, что Артур не выходит из закрытого в кои-то веки кабинета, играет против босса. Теперь Ложкин думает, что Волков подкатывал ко мне, а я его… жёстко осадила.

И скоро об этом будут шептаться во всём здании – Ложкин не из молчаливых. Ещё и сочных подробностей добавит, мол, сам видел. Смотрю сурово, хоть и хочется улыбнуться. Сам себе могилу выроет, Волков его за подобные сказки не пощадит. Точно уволит. Ох, о чём это я? Если всё получится так, как я планирую, то скоро не будет ни компании, ни босса.

Возвращаюсь на рабочее место, но невольно прислушиваюсь: что же происходит в кабинете? С одной стороны, мне чертовски хочется войти и попросить доступ в аккаунт руководителя прямо сейчас, с другой, я не смогу посмотреть в глаза Волкову. Перебирая документы, размышляю, почему я так смущена. Артур лишь моя первая любовь. Это было очень давно, и нежное чувство растоптано его предательством моего отца. Но я переспала с ним, чтобы завершить эту историю. Точно, лишь для этого. Да, у него потрясающее тело, но при этом чёрное сердце и нет души. Он заслуживает мести.

Мне удаётся абстрагироваться от своих переживаний, влезть в скользкую шкурку офисного работника. Я приношу боссу кофе и ничего не чувствую. Приглашаю в его кабинет посетителей и даже не смотрю на лицо Волкова. Я снова лишь исполнительный секретарь.

– Мисс?

Поднимаю голову и встречаюсь взглядом с молодым человеком: приятное лицо, строгий костюм, аккуратный маникюр, тяжёлая печатка на одном из удлинённых музыкальных пальцев. Где-то я видела такую… Не помню. А вот самого мужчину помню – именно его я видела у дома Волкова, когда босс предложил подбросить меня на служебном автомобиле. Как оказалось, именно с ним прилетел мой друг Денис Лебедев.

– Добрый день, господин Долин, – поднимаюсь я и указываю на кожаный диванчик у окна. – У Артура Альбертовича посетитель, прошу немного подождать. Я сообщу о вашем визите.

– Знаете меня? – сощурился Долин, и у меня в груди ёкнуло. – Откуда?

Я замерла на миг. Да, господин Долин бывал в доме Дашко, и не раз. Но не Алекс, который в то время учился в Америке, а его отец, Борис Васильевич. Его я помнила. Он был грузным мужчиной с одышкой и серьёзными проблемами со здоровьем. Скончался чуть больше чем полгода назад, ещё до ужасающих событий.

Бизнес перешёл к Алексу, который перевёл его в международный, и лишь поэтому сохранил свои акции, когда всё случилось. Поговаривали, что активы его странным образом выросли в несколько раз. Люди так любят считать деньги в чужом кармане! Особенно когда другие теряют. Не удивлюсь, если слухи эти распространял Волков, чтобы отвести от себя подозрения.

Долин стал крупным акционером, и Волкову приходилось отчитываться перед ним. Потому-то Денис, чей отец дружил с Борисом Васильевичем, воспользовался приглашением его вдовы и уехал в Америку. Лебедев придумал, как подставить Волкова и обрушить его бизнес через Алекса, но я решила действовать иначе. Потому и испугалась появления друга в России.

Улыбаюсь и поясняю:

– Я сопровождала Артура Альбертовича в служебной машине и видела вас у его дома. Господин Волков и сказал мне, как вас зовут, добавив, что вы друзья.

– Это так, – лениво тянет Долин, мгновенно теряя ко мне интерес. Идёт к диванчику и, усевшись, закидывает ногу на ногу. Смотрит как на пустое место: – Чай без сахара с лимоном.

Я усмехаюсь: лучше быть безликой, чем подозрительной. Если не сработает мой план, то в бой вступит Денис. Вот только если сработает, то и он пострадает. Жаль, Лебедев так и не сумел выяснить у Долина, как именно тому удалось сохранить состояние отца. Пришлось довольствоваться слухами.

Подаю гостю чай и направляюсь к боссу. Сегодня дверь весь день закрыта, и это лишь рождает больше слухов о «травме» Волкова. Мстительно улыбаюсь, входя в кабинет, но тут же строго поджимаю губы и, когда мужчины за столом замолкают, опускаю голову.

– Господин Долин в приёмной. Что ему сказать?

– Долин? – Волков настораживается и, тронув собеседника за плечо, придавливает немолодого усатого мужчину в сером костюме к стулу. – Сиди.

Сам же поднимается и идёт ко мне, практически выталкивает из кабинета и тщательно прикрывает за собой дверь.

Да далась ему эта дверь! Я поспешно отхожу в сторону, чтобы не ощущать прикосновений Волкова. Нет бы не плодить новых слухов. Усаживаюсь за свой стол и, положив ладонь на мышку, осторожно посматриваю на мужчин.

– Какими судьбами? – радушно улыбается Волков и крепко пожимает руку Долина. Почему-то смотреть на это неприятно, и я отворачиваюсь. – Неужели заехал извиниться, что вечером у тебя другие планы и встреча отменяется?

– Заехал за тобой. – Долин указывает на окно. – Или ты не заметил, что уже вечер?

– Правда? – не очень искренне изумляется Артур и смотрит на меня: – Принеси мой пиджак.

Сам показывает другу на выход:

– Что же, спасибо, что заехал за мной. Не будем терять ни минуты. Какой клуб сегодня хочешь посетить?

Они выходят, а я иду в кабинет. Усатый господин вскакивает и при виде меня облегчённо выдыхает. Вытирая блестящий лоб, он пытается улыбнуться.

– Это вы?

– Да, – киваю в недоумении. Чем Волков напугал мужчину, что тот так сильно побледнел? – Артур Альбертович уехал и сегодня не вернётся. Сожалею, вам придётся прийти на встречу в следующий раз.

Беру пиджак босса и слышу, как облегчённо выдыхает незнакомец.

– Спасибо! Спасибо вам!

Оборачиваюсь и приглашающим жестом намекаю, что стоит уйти. Смотрю на его лицо внимательно: кто он? Почему так странно себя ведёт? В нашей фирме я его не видела, это точно. С чего ему так бояться Волкова? Может, это один из соискателей? Нет, босс никогда сам не проводит собеседования. Разве что зайдёт посмотреть на претендентов, как было со мной.

Мужчина суетливо собирает многочисленные папки, а я замечаю фотографии и ещё сильнее удивляюсь. Но стоит незнакомцу покинуть кабинет, несусь к лифтам быстрее его. Я и так задержалась, а боссу нужен пиджак. У лифтов мужчин нет, в холле тоже. Я догоняю Волкова уже на подходе к шикарному красному спорткару. Артур берёт из моих рук пиджак и мягко улыбается.

– Хотите поехать с нами, Забава?

Долин резко оборачивается и, ощупав меня придирчивым взглядом с головы до ног, кривится.

– Если только ты наденешь этой страшиле на голову мешок. О мой бог, при такой попке такая рожа!

Говорит он по-английски, зная, разумеется, что я его понимаю. Намеренно стремится унизить? Хмыкаю: да тебе, «американ бой», чтобы дорасти до злословия моих сослуживцев, ещё два образования получить надо! Я же слышала, что обо мне говорили. Про попку, правда, не было. Можно считать комплиментом.

Не ответив Долину и взглядом, смотрю на Волкова и качаю головой.

– Нет, благодарю. У меня ещё кошка некормленая.

Друзья не считанные, Диана не обруганная, Дениска не отчитанный, Майк… Ну, за компанию! Я очень хочу домой! Хочу смыть этот грим и сбросить купленные Волковым тряпки… В которых он ласкал меня. Да, и принять ванну! Это даже первое.

– Хорошо, – соглашается Волков и, глянув на Долина, вдруг берёт меня за руку.

В глазах босса пляшут чертенята, и сердце моё замирает. Да, надо вырвать руку, ничем хорошим это не закончится. Снова Артур совершит что-нибудь скандальное, и покидающие офис работники не преминут это обсудить. Но ни отступить, ни вырваться не могу, ноги словно прирастают к асфальту. Волков тихо говорит:

– Мой горящий привет… кошке.

И, приблизив мою руку к губам, оставляет на коже обжигающий поцелуй. Тут же отступает и, подмигнув, поворачивается к Долину, который, явно недоумевая, пристально рассматривает меня. Я медленно опускаю руку и, пытаясь сдержать дрожь в коленях, отворачиваюсь. Плевать, что думает Долин, неважно, что фантазируют себе проходящие мимо сослуживцы, я размышляю лишь о словах босса. Горящий привет? Не горячий? Мне не показалось? Что же это? Неужели он догадался, что Диана поджигала магазины по моей просьбе? Во всяком случае, первый. Но полиции этого не докажешь. Да им хватит и одного раза.