- Тебе что отец сказал? – процедил Ян, лишь крепче сжимая пальцы.

Серёга мазнул по нему холодным, решительным взглядом и, дёрнув рукой, высвободился. Раскрыл машину и едва ли не кубарем вывалился наружу. Звуки тут же стали доноситься до него чётче, острее. Вперившись взглядом в приближающийся проём раскрытых ворот, он заметил лежащего на земле лицом вниз с заведёнными назад руками охранника, ещё одного спецназовец подталкивал к бронированному уазику. Подбежав ближе, он метнул взгляд на распахнутую вдалеке дверь дома – по выложенной камнями дорожке, ухоженному газону и кустам, летом цветущим крупными розами: красными, белыми и нежно-розовыми. Дом Ярославы. Дом, ещё не официально, но уже прибранный к рукам её мужем и его любовником. Арочные проёмы окон блестели глазами стёкол, маленькие балкончики вызывали ассоциации со средиземноморскими домами, уютно расположившимися вдоль береговой линии. Он помнил этот дом. Там, где-то в прошлой жизни, он нередко бывал тут.

Но сейчас мыслей о прошлом не было, в голове было лишь одно: найти Ярославу. Мимо уазика, мимо того, лежащего вниз лицом на газоне… Стремительно взбежав по ступенькам, он влетел в дом. Сверху раздавались приглушенные звуки: шум голосов, стук тяжёлых ботинок об пол.

- Пусто! – услышал он донёсшееся до него из одной из комнат первого этажа.

- У меня тоже, - прозвучало в ответ.

Не обращая внимания на это «пусто», Серёга рванул к лестнице, ведущей на второй этаж. Память услужливо подкидывала макет расположения спален и бытовых помещений, словно бы все эти годы ждала, когда он всколыхнёт почти забытые воспоминания. Одна комната, вторая… Раскрытые двери, несколько бойцов… Уже понимая суть происходящего, он ягуаром пронёсся мимо этих дверей. Пусто, пусто, пусто… В доме пахло ею. Или это ему кажется? Может ли он, как охотничий пёс, чувствовать её запах? Запах её волос, духов, кожи? Развернувшись в конце коридора, Сергей зашагал обратно. Медленно, размеренно, сжимая в руке рукоять снятого с предохранителя «Макарова».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В коридор вышел один из омоновцев, через миг с лестницы появился и отец.

- В доме пусто, - лаконично сообщил он. – Они были здесь, но ночью…

Дальше Сергей не слушал. Вломил кулаком с так и зажатым в нём пистолетом в стену и бессильно зарычал. Ночью они… Чёрт дери! Пока он давился дымом и пялился в черноту окна, они… Чёрт бы всех побрал! Кулак впечатывался в стену снова и снова. И ещё раз.

- Мы найдём её, - на плечо его опустилась ладонь отца. – Обещаю тебе. Живой.


Вадим нервно мерил шагами пространство маленькой кухни. Дом этот достался ему в наследство от умершей в прошлом году тётки и, честно сказать, до недавнего времени он даже не вспоминал о нём. Бревенчатая постройка с террасой и двумя спальнями где-то на краю московской и рязанской областей с давно покосившимся фундаментом и резными наличниками на окнах. Но для нынешнего положения дел – самое оно.

- У нас нет времени ждать, - остановившись, глянул он на сидящего у стола Константина. – Мне нужны эти деньги! Если я продам акции…

- Я слышал это уже сотню раз, - огрызнулся Романов, всё же стараясь сохранять рассудок. – Девчонка оказалась глупее, чем я рассчитывал. Да и характер неожиданно прорезался… Помнится, раньше она такой упрямой не была.

- Плевать, какой она была раньше. – Вадим с досадой схватился за спинку стула и развернул его к себе. – К тому же, мне не нравится, что у её любовника отец – шишка в ФСБ.

- Мне это тоже не нравится, - согласился Константин. Поднявшись, подошёл к Вадиму и погладил его по плечу. – Если бы у нас было больше времени… - посмотрел в глаза и покачал головой. – Не распускай больше руки. С неё хватит. Иначе угробишь быстрее, чем она подпишет бумаги.

- Я постараюсь, - чуть успокоившись, выдавил Вадим. Глянул на любовника и коснулся его кисти. – Постараюсь, Кость. Ты достаточно ей вколол? Не забудь, что подпись должна оставаться чёткой. Думаю, с транквилизаторами пора заканчивать. Героина будет достаточно.

Константин кивнул.

- Пойду проверю её, - сказал он и, похлопав Вадима по руке, пошёл в комнату.

Сидя на неубранной постели Ярославы, Сергей рассматривал лежащего у него на ладони журавлика. Журавлик из бежевой салфетки… Немного поблёкший от времени и очень хрупкий. Бумага в некоторых местах истёрлась, стала тонкой. Он нашёл его, лежащего в прозрачной коробочке, среди прочих безделушек на книжной полке. Фотография с отцом, серебряный браслет с рубинами – очевидно, в комплект к серёжкам, журавлик…

Какое-то время он стоял и смотрел на него. Молча. Именно тот журавлик – как нить, пронзающая время. Сколько лет назад он сделал его? Сколько лет назад положил на её почти детскую ладонь? Уже, наверное, и не вспомнить точно… Так давно, словно это было даже не в прошлой жизни – в другой реальности. Там, где никто из них не знал, что ждёт их в будущем, где они строили планы, смеялись и ещё не оглядывались назад.

Сложив ладонь ковшиком, он осторожно провёл пальцем по бумаге и выдохнул. В доме проводили осмотр – кабинет перевернули вверх дном, вынесли компьютер, кучу бумаг. Комнату Ярославы тоже осмотрели, но дельного тут ничего не нашлось. И правильно – девчоночья спальня. Куча тюбиков на столике, большой шкаф с тряпками. Ничего не нашлось – только этот журавлик. Но он – его личная голгофа. Ещё одно напоминание о собственной ошибке. Только заниматься самобичеванием сейчас – дело бесполезное. Потому что пока он сидит и пялится в одну точку, Ярослава где-то там, не с ним. С теми, кому от неё нужна лишь подпись и, судя по всему, нужна быстро.

В комнату вошёл отец. Мрачный и решительный, остановился рядом, простоял несколько секунд, а после присел на край постели. Посмотрел на ладонь сына, на его профиль. Тёмная щетина, круги под глазами. Хлопнул по колену и проговорил:

- Над этой операцией работают наши лучшие люди. Но им тоже нужно время.

Серёга глянул на отца и сдержанно кивнул. Конечно же, он всё понимал. Установка места, проработка стратегии, плана, координация группы. Один раз они уже допустили осечку, повториться это не должно. Но от понимания легче не становилось. Потому что где-то там – девчонка с пьянящими глазами цвета выдержанного коньяка.

- Уже выяснили, куда они могли увезти её?

- Пока нет, - с сожалением отозвался Николай Иванович. – Судя по всему, лишних людей в курс не ставили. Но это дело времени.

Время… Серёга снова глянул на отца. Времени-то как раз у них не было. Вернее, не было его у Ярославы. Потому что в мусоре специалисты нашли несколько использованных шприцов и ампул. Что это значит, он даже представлять не хотел. Поняв, о чём он думает, Николай повторил сказанное до этого:

- Мы найдём её, сын.

- Она ведь Романова… - проговорил Серёга, пристально глядя отцу в глаза.

- Не важно, кто она. - Николай ответил ему точно таким же взглядом. – Главное, чтобы ты был уверен в ней, а она в тебе.

- То есть ты не против?

- Не против, - на неуловимый миг уголок рта Николая тронула усмешка, неимоверно похожая на усмешку сына. – Тем более, если внуков от тебя мы с матерью дождёмся только так.


Дом в самом деле был не тот – Ярослава знала это точно. Здесь она никогда не была. И занавески на окнах не те, и стены, и мебель. Попыталась сфокусировать взгляд на окне, но перед глазами плыло, и сделать это было трудно. Дурнота немного отступила, но тело по-прежнему оставалось непослушным, тяжёлым, ватным. Несколько минут назад в комнату заходили муж и дядя, но на этот раз она повела себя умнее – притворилась, что всё ещё без сознания. Вадим чертыхался, дядя пытался успокоить его и говорил так… странно. Она не поняла, почему именно странно, но что-то было не так. То ли тон, то ли сами слова. Впрочем, вряд ли на данный момент для неё это имело большое значение. В этот раз они поверили, но в следующий… Застонав, она потрогала пальцами рёбра. Бок тут же обдало болью. Яся поморщилась. Куда они её увезли? Когда? Сколько вообще дней прошло? И документы… Нет, документы она так и не подписала. Но сколько ещё удастся ей продержаться? Господи, хоть бы немного воды…

Тяжело дыша, Ярослава привстала на локтях. Руки тут же задрожали, и она едва не повалилась обратно. Заставила себя собраться, медленно повернула голову, пытаясь осмотреться. Выдохнула. Показалось, или шаги по коридору? Какой-то невразумительный шум… Сил больше не было, и она снова повалилась на подушку. Сглотнула, облизала разбитые пересохшие губы. А стоит ли ей вообще чего-то ждать? И сколько всё-таки прошло времени? Для неё оно смешалось в туман, где нет ни дня, ни ночи. Только пустота и серость. Час? Два? А может быть, несколько дней? Снова шум… Яся прислушалась. В голове гудело, но до слуха её донёсся чей-то выкрик.

- Туда! – разрезало тишину мужским голосом. Незнакомым, или ей только кажется.

Сердце, едва колотящееся, забилось быстрее, она сглотнула ещё раз и снова попыталась привстать. Передвинула ноги к краю постели, кое-как свесила их на пол. Она должна встать, тот, кто пришёл, должен знать, что она тут.

- Сюда, - попыталась крикнуть она, но из горла вырвался только едва слышный хрип. От боли на глаза наворачивались слёзы. – Я…

Яся закашлялась, застонала – рёбра, казалось, трещали. Пододвинулась ещё ближе к краю и едва только хотела спуститься на пол, чтобы добраться до двери, та распахнулась сама. Она увидела тяжёлые ботинки, чёрную форму, суровое мужское лицо – незнакомое, с похожими на тёмные провалы глазами.

- Она здесь, - едва заметив её, рявкнул мужчина куда-то в открытую дверь. – В сознании, но…

Дальше она уже ничего не слышала. Слабость накатила таким приступом, что она, не удержавшись, повалилась на постель. Застонала и почти сразу же почувствовала прикосновение. Тёплые руки, знакомые…